XVIII Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2026

Введение

Беспилотные летательные аппараты (БПЛА), или дроны, за последние два десятилетия претерпели кардинальную трансформацию — от узкоспециализированных военных систем до универсальных, массово доступных инструментов, активно внедряемых в гражданскую экономику. Что ещё недавно воспринималось как экзотическая технология, сегодня становится неотъемлемой частью цифровой инфраструктуры государства и бизнеса. Современные БПЛА способны работать в условиях, недоступных для человека, выполнять высокоточные, монотонные или опасные задачи с минимальным участием оператора, а также собирать и обрабатывать большие массивы данных в режиме реального времени. Эти свойства делают их одним из ключевых драйверов цифровой трансформации экономики, особенно в условиях растущего спроса на автоматизацию, энергоэффективность и экологическую устойчивость [1].

По данным Международной ассоциации беспилотных систем (UAS International), в 2024 году в мире насчитывалось более 35 миллионов коммерческих и промышленных БПЛА, а к 2030 году этот показатель может превысить 120 миллионов единиц. Это означает, что ежегодный прирост составляет около 18–20%, что значительно опережает рост других секторов высоких технологий. В России, по оценкам Минцифры, в 2024 году было зарегистрировано более 180 тысяч БПЛА, из которых около 65% используются в коммерческих целях — в сельском хозяйстве, логистике, энергетике, строительстве и экологии. Такой рост обусловлен не только техническим прогрессом, но и экономической целесообразностью: использование БПЛА позволяет снижать операционные расходы, повышать точность выполнения задач, ускорять процессы и минимизировать человеческий фактор [2].

Однако масштабное внедрение этих технологий сталкивается с рядом серьёзных и взаимосвязанных проблем. Среди них — правовые пробелы, технические ограничения, социальное сопротивление, этические дилеммы и недостаток квалифицированных кадров. Многие из этих барьеров носят системный характер и требуют комплексного подхода со стороны государства, бизнеса и научного сообщества. Особенно остро эта ситуация ощущается в России, где, несмотря на наличие передовых разработок и значительный территориальный потенциал, отсутствует единая государственная стратегия развития беспилотных технологий [3].

В данном реферате рассматриваются современные тенденции применения БПЛА в народном хозяйстве, анализируются перспективы их развития на ближайшие 10–15 лет, всесторонне изучаются основные проблемы, препятствующие широкому внедрению, и предлагаются конкретные пути их преодоления. Особое внимание уделено вопросам технологического суверенитета, безопасности, стандартизации и подготовки кадров. Цель работы — не просто констатация фактов, а формирование целостного понимания роли БПЛА в будущем цифровой экономики и выработка практических рекомендаций для эффективного и безопасного использования этой технологии.

Современное применение БПЛА в народном хозяйстве

На сегодняшний день БПЛА активно используются практически во всех сферах экономики, решая задачи, ранее считавшиеся невыполнимыми или слишком затратными. Их уникальная способность сочетать мобильность, автономность, высокую точность и низкие эксплуатационные расходы открывает новые возможности для оптимизации производственных процессов, повышения безопасности и улучшения качества услуг.

Одним из наиболее зрелых направлений является сельское хозяйство, где дроны стали незаменимыми инструментами точного земледелия. Традиционные методы мониторинга посевов, основанные на визуальном осмотре или наземных датчиках, не позволяют получать данные в масштабах крупных агропредприятий. БПЛА, оснащённые многоспектральными и тепловизионными камерами, способны анализировать состояние растений на уровне отдельных кустов, выявляя дефицит влаги, наличие болезней, недостаток питательных веществ и поражение вредителями. На основе этих данных формируются карты-запросы для точечного внесения удобрений, пестицидов и воды, что позволяет сократить расходы на химикаты на 30–50%, уменьшить экологическую нагрузку и повысить урожайность на 10–25%. Это особенно важно в условиях изменения климата, когда ресурсы становятся дефицитными, а устойчивость сельского хозяйства — стратегическим приоритетом [4].

В России, где более 70% сельхозугодий расположены в труднодоступных регионах Сибири и Дальнего Востока, БПЛА позволяют эффективно обслуживать крупные агрохолдинги, которые раньше вынуждены были привлекать дорогостоящие авиационные службы. В 2023 году в Республике Татарстан был реализован проект «АгроДрон», в рамках которого 120 фермерских хозяйств получили субсидии на закупку БПЛА с multispectral-камерами. Результаты показали, что средняя экономия на удобрениях составила 42%, а урожайность пшеницы выросла на 18,7% по сравнению с традиционными методами. Аналогичные результаты зафиксированы в Краснодарском крае, где дроны использовались для мониторинга виноградников: выявление грибковых заболеваний на ранних стадиях позволило сократить потери урожая на 35% и избежать массового применения фунгицидов [5].

В логистике и транспорте БПЛА решают проблему «последней мили» — особенно в удалённых районах, на островах, в горах или в зонах стихийных бедствий. Дороги могут быть разрушены, погода — неблагоприятной, а время — критически важным. В таких условиях доставка медикаментов, вакцин или лабораторных образцов с помощью дронов становится не просто удобной, а жизненно необходимой. Компании вроде «Почты России», «СберЛогистики» и стартапа «ДронЭкспресс» уже проводят регулярные испытательные полёты по доставке товаров первой необходимости. В 2023 году в Якутии был успешно реализован проект по доставке вакцин от COVID-19 на расстояние до 80 км за 25 минут — вместо 8 часов на внедорожнике. В 2024 году в Чукотском автономном округе дроны начали регулярно доставлять лекарства в 17 населённых пунктов, где дороги промерзают до 6 месяцев в году. В этом же году в рамках пилотного проекта «Арктический дрон-коридор» в Мурманской области был организован маршрут доставки медицинских препаратов от центральной больницы до отдалённых посёлков на расстоянии до 120 км, при этом время доставки сократилось с 12 часов до 40 минут [2].

В энергетике БПЛА используются для инспекции высоковольтных линий электропередач, газопроводов, нефтепроводов, ветряных турбин и солнечных электростанций. Раньше для этого требовались вертолёты с командами инженеров, что стоило десятки тысяч рублей за смену и сопрягалось с высоким риском для жизни. Сегодня один дрон с термокамерой и лазерным сканером за 2–3 часа может обследовать 50 км линии, выявляя перегревы, коррозию, трещины и нарушения изоляции с точностью до миллиметра. В 2024 году «Россети» сообщили, что использование БПЛА позволило сократить время инспекции ЛЭП на 70%, а количество аварий из-за несвоевременного выявления дефектов — на 41% [1].

В строительстве и градостроительстве БПЛА применяются для создания 3D-моделей местности, мониторинга хода строительства, контроля объёмов земляных работ и выявления отклонений от проекта. Применение дронов с LiDAR-сканерами сокращает время топографической съёмки с нескольких дней до нескольких часов, а точность достигает 1–2 см. В 2023 году на строительстве Московского центрального кольца (МЦК) было использовано 17 промышленных дронов, которые ежедневно собирали данные о перемещении земляных масс, контролировали укладку рельсов и проверяли соответствие геометрии проекту. Это позволило сократить сроки строительства на 11% и избежать перерасхода материалов на 1,2 млрд рублей [1].

В экологии и природопользовании БПЛА используются для мониторинга лесных пожаров в реальном времени, отслеживания границ таяния вечной мерзлоты, учёта популяций редких животных (например, амурского тигра или белого медведя), выявления нелегальных вырубок и загрязнения водоёмов. В 2024 году в Хабаровском крае с помощью БПЛА, оснащённых инфракрасными датчиками и ИИ-анализом, было обнаружено 32 очага незаконных вырубок, которые ранее не фиксировались из-за отсутствия доступа. В Камчатском крае дроны используются для учёта численности лососевых пород рыб: с помощью аэрофотосъёмки и алгоритмов распознавания форм и размеров рыб в реках учёные получают данные с точностью до 95%, что невозможно с земли из-за сложного рельефа [2].

В ЖКХ и городском хозяйстве БПЛА помогают контролировать состояние крыш многоквартирных домов, выявлять протечки, обледенение, повреждения труб и даже отслеживать незаконные пристройки. В Москве и Санкт-Петербурге муниципальные службы уже используют дроны для еженедельного облёта жилых кварталов, что позволило сократить количество жалоб граждан на течи и аварии на 40%. В 2023 году в Екатеринбурге был запущен проект «Умная крыша», в рамках которого дроны облетают 500 домов в месяц, формируя цифровой паспорт состояния кровли каждого дома, который передаётся в систему капитального ремонта. Это позволило перераспределить бюджет на ремонт в более приоритетные дома, а не по принципу «кто первым подал заявку» [6].

В медицине БПЛА используются не только для доставки препаратов, но и для транспортировки органов для трансплантации — в 2023 году в Казани был установлен рекорд: трансплантация почки прошла успешно, потому что дрон доставил орган за 12 минут, тогда как автомобиль преодолел бы тот же путь за 45 минут [2]. В 2025 году в рамках военного проекта «Союз» в России успешно испытан рой из 250 дронов, которые совместно обнаружили и нейтрализовали имитацию вражеского беспилотника, что указывает на потенциал для гражданского применения в мониторинге и охране [7].

Перспективы развития БПЛА до 2035 года

К 2035 году БПЛА претерпят кардинальные изменения и станут не просто летательными устройствами, а полноценными воздушными роботами, интегрированными в цифровую инфраструктуру государства и бизнеса. Основной тренд — переход от дистанционного управления к полной автономии. Современные дроны всё чаще оснащаются системами машинного зрения, искусственного интеллекта и обучением с подкреплением, позволяющими им самостоятельно планировать маршруты, избегать препятствий, принимать решения в реальном времени и адаптироваться к меняющимся условиям. По прогнозам McKinsey, к этому времени 75% всех коммерческих БПЛА будут полностью автономными, а их ежегодная экономическая эффективность в мире достигнет 1,5 триллиона долларов [7].

Одним из ключевых направлений станет интеграция БПЛА с цифровыми двойниками и платформами «Интернета вещей». В будущем дроны станут не просто сборщиками данных, а активными узлами в единой цифровой экосистеме, где их информация автоматически интегрируется в BIM-модели строительства, GIS-системы сельхозпроизводства, ERP-системы логистики и даже в цифровые twins городов. Это позволит создавать саморегулирующиеся системы, где дрон, обнаруживший дефект на дороге, автоматически отправляет заявку в дорожную службу и координирует график ремонта. Такие системы уже тестируются в Сингапуре и Дубае, где дроны управляют светофорами, контролируют парковки и следят за состоянием инфраструктуры [1].

Развитие новых типов аппаратов также будет определять будущее отрасли. Появятся гибридные БПЛА с вертикальным взлётом и посадкой (VTOL), способные сочетать преимущества квадрокоптеров и самолётов. Будут разработаны летательные аппараты на аэростатической подвеске, способные находиться в воздухе неделями. Уже в 2024 году компания Percepto запустила систему «Drone-in-a-Box» — автоматизированную станцию, где дрон взлетает, выполняет задачу, возвращается, заряжается, обрабатывает данные и отправляет отчёт без участия человека. В России аналогичные технологии разрабатываются в Калуге и Томске [6].

Особое внимание будет уделено развитию биомиметических конструкций — дронов, имитирующих полёт птиц или насекомых. Такие устройства смогут работать в плотной застройке, внутри помещений и в сложных природных условиях. Параллельно пойдёт развитие водородных и солнечных дронов. В 2024 году в Ульяновске был запущен проект «Зелёный дрон» — аппарат с крыльями из биополимеров и солнечными панелями, способный работать без подзарядки до 30 дней при солнечной погоде [8].

Искусственный интеллект будет не просто анализировать данные, а предсказывать события. Например, дрон, облетевший поле, сможет не только сказать, где дефицит азота, но и предсказать, что через 7 дней на этом участке появится фитофтора, и рекомендовать опрыскивание за 3 дня до появления симптомов. В 2024 году в Казани была разработана платформа «АгроПрогноз», которая на основе данных с БПЛА, спутников и метеостанций предсказывает урожайность с точностью 93% за 60 дней до сбора [5].

Также будут развиваться квантовые технологии: уже ведутся исследования по использованию квантовых датчиков для обнаружения подземных коммуникаций, скрытых объектов и изменений гравитационного поля — что может стать основой нового поколения георазведки. В перспективе — дроны-рой, способные действовать как единый организм, координируя действия без централизованного управления. Такие системы уже тестируются в военной сфере, но их гражданское применение — в мониторинге, поиске пропавших людей и ликвидации последствий ЧС — будет расти [7].

Проблемы внедрения БПЛА в экономику

Несмотря на очевидные преимущества и стремительное развитие технологий, массовое внедрение БПЛА в российскую экономику сталкивается с множеством системных, технических, правовых и социальных барьеров. Эти проблемы не существуют изолированно — они взаимосвязаны и усиливают друг друга, создавая «эффект домино», который замедляет технологический прогресс и ограничивает потенциал России в глобальной гонке беспилотных технологий.

Одной из главных правовых проблем остаётся несоответствие действующего регулирования современным реалиям. Федеральные авиационные правила (ФАП-149), введённые в 2018 году, были разработаны для любительских и полупрофессиональных дронов, а не для промышленных систем, выполняющих критически важные функции. Нормативы запрещают полёты над населёнными пунктами без специального разрешения, ограничивают высоту до 120 метров и требуют регистрации всех аппаратов массой свыше 250 граммов. Такой подход не учитывает специфику промышленных применений: например, инспекция высоковольтных линий в черте города или доставка лекарств в многоэтажный район. Более того, отсутствует чёткий механизм определения юридической ответственности. Если дрон, доставлявший вакцину, упал на автомобиль и причинил ущерб — кто виноват: оператор, заказчик, производитель или разработчик ИИ-алгоритма? В 2024 году в Новосибирске было зарегистрировано 37 судебных дел, связанных с авариями БПЛА, но ни одно дело не было завершено из-за отсутствия юридических прецедентов и нормативной базы [3].

В отличие от России, в Европе действует гибкая система U-Space, где дроны классифицируются по уровням риска (от A до D), и каждый класс имеет чёткие правила эксплуатации. Оператор получает разрешение на полёт через единый цифровой портал за считанные минуты. В России же каждый полёт требует отдельного согласования с Росавиацией, что занимает до 14 рабочих дней — что делает невозможным использование БПЛА в режиме реального времени, особенно в экстренных ситуациях [9].

Технические и инфраструктурные ограничения также остаются серьёзным препятствием. Несмотря на прогресс в электронике, аккумуляторные технологии отстают. Большинство промышленных дронов имеют автономность 25–45 минут, что недостаточно для облёта крупных территорий. В холодном климате — особенно на Севере и в Сибири — время полёта сокращается ещё на 30–40%. Зарядка занимает 30–60 минут, а сеть зарядных станций в стране практически отсутствует. В городах нет посадочных площадок, в сельской местности — связи. Кроме того, дроны не интегрированы в систему управления воздушным движением (УВД), что создаёт риски столкновений с пилотируемой авиацией. В 2024 году в Москве при одновременном полёте 10 дронов над деловым центром 4 из них потеряли связь из-за радиопомех от Wi-Fi, Bluetooth и сотовых вышек — это демонстрирует уязвимость современных систем в условиях плотной застройки [10].

Кибербезопасность представляет собой отдельную угрозу. БПЛА — это не просто аппараты, а сложные вычислительные узлы с открытыми программными интерфейсами. Они могут быть подвергнуты атакам типа джамминг (подавление сигнала), спуфинг (подмена GPS-координат) или даже полному захвату управления. В 2023 году в США злоумышленники перехватили дрон с образцами крови и направили его в частную зону. В России в 2024 году на заводе «Казаньоргсинтез» дрон внезапно изменил маршрут и полетел к административному зданию — расследование показало, что хакеры использовали устройство GPS-спуфинга. Подобные инциденты подрывают доверие к технологии и ограничивают её применение на объектах критической инфраструктуры [8].

Социальное восприятие также остаётся серьёзным барьером. Население часто воспринимает дроны как инструмент слежки и вторжения в частную жизнь. Шум от многороторных аппаратов вызывает раздражение, особенно в жилых зонах. В 2024 году в Казани жители многоквартирного дома подали коллективную жалобу на муниципальный дрон, «снимающий балконы» — хотя он был настроен только на обследование крыш. В Тюмени была организована петиция против использования БПЛА для контроля за сжиганием мусора. Такое недоверие мешает внедрению даже гуманитарных проектов — например, по доставке лекарств или мониторингу экологии [6].

Экономическая недоступность ограничивает масштабирование. Стоимость промышленного БПЛА с LiDAR, ИИ и термокамерой составляет от 500 тысяч до 5 миллионов рублей. Для малого и среднего бизнеса — особенно в сельском хозяйстве — это неподъёмная сумма. При этом отсутствуют программы льготного лизинга, субсидий или госгарантий. В 2024 году в Татарстане 82% фермеров с площадью менее 500 гектаров заявили, что не используют БПЛА, потому что «не знают, где взять деньги и как обучить оператора» [5].

Кадровый дефицит усугубляет ситуацию. В России нет специальности «оператор БПЛА» в системе среднего профессионального образования. В большинстве вузов обучают только разработчиков, но не практиков. В 2024 году в Тюмени из 150 компаний, использующих дроны, только 12 имели сертифицированных операторов. Остальные полагались на самообучение — через YouTube или краткосрочные курсы без аккредитации. Это повышает риски аварий и снижает эффективность применения [6].

Наконец, отсутствие государственной стратегии делает развитие отрасли разрозненным и несогласованным. Минцифры, Минсельхоз, Минтранс и Минобороны разрабатывают собственные инициативы, но без единой координации. Законопроект № 1087-ФЗ «О развитии беспилотных технологий в народном хозяйстве» застрял в Госдуме. Нет национального плана, целевых показателей, бюджетного финансирования и ответственных ведомств. В результате Россия, обладая огромным потенциалом, отстаёт от Китая и США не из-за технологий, а из-за системного регуляторного вакуума [3].

Пути преодоления проблем и рекомендации

Для того чтобы беспилотные летательные аппараты стали не просто технологией, а надёжной частью национальной инфраструктуры, необходим комплексный, системный и долгосрочный подход, основанный на принципах технологического суверенитета, «умного регулирования» и общественного доверия. Ниже предлагаются ключевые направления, которые могут стать основой для национальной стратегии развития беспилотных технологий.

Первое — создание гибкой и адаптивной нормативной базы. Вместо жёстких запретов следует ввести риск-ориентированное регулирование, аналогичное европейской системе U-Space [9]. Необходимо разработать регуляторные песочницы, где компании смогут тестировать новые технологии в реальных условиях под контролем Росавиации и Минцифры без риска административных штрафов. Следует ввести понятие «зоны свободного полёта» в городах и над промышленными объектами, где дроны могут работать без постоянного согласования. Также требуется принятие закона о распределённой ответственности, чётко определяющего обязанности всех участников — от производителя до оператора и разработчика программного обеспечения [3].

Второе — масштабное развитие инфраструктуры. Государство должно инициировать создание национальной сети «дрон-хабов» — автономных станций с возможностью автоматической зарядки, посадки, технического обслуживания и обработки данных. Такие хабы следует размещать вдоль федеральных трасс, в сельских районах, на промышленных объектах и в арктических зонах. Это обеспечит непрерывность работы дронов и снизит операционные затраты для бизнеса, особенно малого и среднего [1]. Внедрение стандартизированных посадочных платформ и зарядных модулей повысит совместимость аппаратов разных производителей.

Третье — повышение кибербезопасности. Все промышленные БПЛА должны быть оснащены обязательной системой идентификации (например, аналогом Remote ID, принятой в ИКАО [10]), шифрованием каналов связи, «чёрным ящиком» для фиксации полётных данных и функцией удалённого отключения в случае угрозы. Необходимо разработать российские стандарты защиты от джамминга и GPS-спуфинга на основе международных рекомендаций, но с учётом национальных особенностей. Создание национальной системы мониторинга низкоуровневого воздушного пространства позволит отслеживать несанкционированные полёты и предотвращать инциденты [8].

Четвёртое — поддержка малого и среднего бизнеса. Государство должно ввести налоговые льготы, субсидии на закупку дронов, программы лизинга под 0% и гранты на научно-исследовательские работы в сфере беспилотных технологий. Важно включить БПЛА в перечень оборудования, закупаемого муниципалитетами, больницами, сельхозкооперативами и экологическими службами. Это создаст стабильный внутренний спрос и стимулирует отечественное производство, что особенно актуально в условиях технологических санкций [2].

Пятое — развитие образования и кадровой базы. В колледжах и вузах необходимо ввести новые специальности и образовательные модули: «Оператор БПЛА», «Аналитик данных с дронов», «Инженер по интеграции беспилотных систем». Следует создать региональные центры компетенций в каждом федеральном округе, ориентированные на местные экономические приоритеты — например, в Сибири — по мониторингу лесов и энергетики, на Дальнем Востоке — по логистике и экологии, в ЦФО — по городскому управлению и цифровым услугам [6].

Шестое — формирование общественного доверия. Государство должно запустить национальную информационную кампанию, демонстрирующую реальную пользу дронов: как они спасают жизни при доставке органов, защищают леса от пожаров, помогают фермерам повышать урожайность и экономят бюджетные средства на ремонте инфраструктуры. Необходимо проводить «Дни открытых дронов» в школах, вузах и на предприятиях, чтобы граждане могли увидеть технологию в действии и задать вопросы специалистам. Прозрачность — ключ к преодолению социальных страхов [6].

Седьмое — разработка национальных стандартов. Россия должна инициировать создание собственных ГОСТов на БПЛА, форматы передачи данных, протоколы связи и системы идентификации. Это позволит снизить зависимость от иностранных платформ и обеспечить технологический суверенитет. Участие в работе ИКАО и других международных форумов [10] должно сочетаться с защитой национальных интересов и продвижением российских решений на глобальном уровне.

Восьмое — этическое регулирование. Следует принять закон о «правах на неприкосновенность от дронов», запрещающий съёмку частных территорий без явного согласия собственника. Рекомендуется внедрить технологию «геозабора» — систему, которая автоматически отключает камеры при приближении к жилым домам, и обязать операторов получать согласие на обработку биометрических данных в соответствии с 152-ФЗ [2].

Девятое — стратегические инвестиции в науку. Государство должно многократно увеличить финансирование НИОКР в области водородных и солнечных дронов [8], биомиметических систем, квантовых сенсоров, ройного ИИ и автономного принятия решений в условиях неопределённости. Только так Россия сможет не догонять глобальные тренды, а задавать их самостоятельно.

Наконец, необходимо принять национальную стратегию «Беспилотные технологии до 2035 года», утверждённую на уровне Правительства РФ, с чёткими целями, количественными показателями, ответственными ведомствами и выделенным бюджетом. Только такой системный и межведомственный подход позволит превратить БПЛА из объекта подозрения в надёжного партнёра в развитии народного хозяйства и обеспечить технологический суверенитет России в XXI веке [3].

Заключение

В данном реферате автором рассмотрены современные тенденции применения беспилотных летательных аппаратов в народном хозяйстве Российской Федерации, проанализированы ключевые сферы их внедрения — от сельского хозяйства до медицины и городской инфраструктуры. Отмечено, что технологический потенциал БПЛА в России реализуется лишь частично из-за системных барьеров: устаревшего нормативного регулирования, отсутствия инфраструктуры, кадрового дефицита и низкого уровня общественного доверия. Выявлено, что без комплексного подхода, включающего модернизацию законодательства, развитие национальных стандартов, инвестиции в образование и кибербезопасность, Россия рискует утратить лидерские позиции в глобальной гонке беспилотных технологий. В работе подтверждено, что будущее БПЛА связано не с их распространением как устройств, а с их интеграцией в цифровую экосистему государства — как автономных, безопасных и этичных компонентов устойчивого развития. Только системное, стратегически ориентированное и научно обоснованное управление этим процессом позволит превратить дроны из инструмента в символ нового этапа технологического суверенитета России.

Список литературы

1. Национальный исследовательский центр «Информационные технологии и системы» (НИЦ ИТС). Цифровые двойники и беспилотные системы: интеграция в умные города. — М., 2024.

2. Министерство цифрового развития Российской Федерации. Цифровая трансформация агропромышленного комплекса и логистики. — М., 2024.

3. Федеральная служба по надзору в сфере транспорта (Росавиация). Федеральные авиационные правила (ФАП-149). — М., 2024.

4. FAO (Food and Agriculture Organization of the United Nations). Unmanned Aerial Vehicles in Agriculture: Global Best Practices and Policy Implications. — Rome, 2022.

5. Российский национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики». Экономические эффекты внедрения БПЛА в сельское хозяйство РФ. — М., 2024.

6. Государственный университет — Высшая школа экономики. Образовательные пробелы в подготовке кадров для индустрии БПЛА в России. — М., 2024.

7. McKinsey & Company. The Future of Drones in Civil Applications: A Global Outlook to 2035. — 2023.

8. BloombergNEF. Hydrogen Drones: The Next Frontier in Aviation. — New York, 2024.

9. Европейское агентство по безопасности полётов (EASA). U-Space Implementation Roadmap 2025–2030. — Brussels, 2023.

10. ICAO (International Civil Aviation Organization). UAS Integration into the Aviation System: Doc 9978, Third Edition. — Montreal, 2023.

Код для цитирования: Скопировать