X Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2018

Общеизвестно, что русский язык представляет собой подвижную, деятельностную систему, что в свою очередь обусловлено действием разного рода внешних и внутренних факторов языкового развития. На отдельных этапах исторического развития языка степень его динамизма носит неоднородный характер. Это зависит от того, какие стимулы языковой эволюции являются определяющими на данный хронологический момент.

В настоящее время в связи с активно протекающим на всех уровнях жизни российского общества процессом глобализации на первый план выдвигается такой фактор языкового развития, как межэтнические и соответственно межъязыковые контакты. Действие этого стимула ведет к значительной активизации заимствования, процесса, обусловливающего пополнение русского словарного состава объемным массивом иноязычных инноваций, а также способствующего активизации языковых явлений, обеспечивающих изменение функционирования слов как элементов лексической системы.

Функциональные изменения лексических единиц в современном русском языке достаточно активны, что привлекают внимание многих исследователей к данному процессу [10], [13].[15]. [3]. [14] и др.

Особенно наглядно функциональные изменения в языковой системе демонстрируют многочисленные заимствования, транслируемые в русский язык различными языками - донорами. Условиями активизации процессов заимствования выступают развивающиеся контакты между народами, расширяющееся двуязычие, формирование открытого общества, развитие международного сотрудничества и кооперации. Однако функциональные изменения инолексем в лексике русского языка рассматриваются, как правило, на материале англо-американских заимствований [см., например: 9, 4, 12 ].

Цель статьи – показать функциональные сдвиги в словарном фонде современного русского языка на примере японских слов, вошедших сравнительно недавно в русский лексический состав и претерпевших различного рода семантические и коннотативно-стилистические трансформации,

Безусловно, что иноязычные слова издавна входили в лексику русского языка. На разных исторических этапах эволюции русского языка речевой вкус его носителей отдавал предпочтение немецким, французским, англо-американским заимствованиям. В последние время «языковая мода» обратила свое внимание на Восток, в силу чего в группе «модных» языков появился японский язык; как результат возникновения нового вектора языкового вкуса можно констатировать усиление влияния японского языка на русскую лексику.

Японизмы пополняют систему русского языка параллельно вхождениям из традиционных языков-доноров. Конечно, лексикографически отмеченных японских слов в русском словарном составе немного, однако «возрастающий интерес к культуре и истории Японии, наблюдаемый в последние годы, ведет к проникновению в русскую лексику все большего числа японских слов, многие из которых еще не зафиксированы словарями» [1, С. 12]. Указанное обстоятельство представляется особенно интересным, так как Япония известна как государство, отличающееся некоей обособленностью в мировом масштабе, но при явно выраженной обособленности она удачно совместила с процессом глобализации свои национальные традиции и духовные ценности.

Усиление значимости японских лексем в языковом сознании носителей языка выражается в претерпеваемых японизмами трансформациях, что свидетельствует о качественных сдвигах в системной организации русской лексики. Изменения такого рода, соотносясь как со структурой многозначного слова, так и с семной структурой какого -либо лексико-семантического варианта, различны.

Актуализация полисеманта, представляющего собой совокупность взаимосвязанных лексико-семантических вариантов, проявляется в расширении или сужении его семантического объема

Так, можно наблюдать процесс расширения семантической структуры слова кимоно - «длинное платье с рукавами, которое с середины XIX века считается национальной одеждой Японии»; в ходе функционирования у этого слова появилось ещё два значения: «любое свободное платье с особым покроем рукава» [10]. Кроме этого данная лексема служит для названия спортивной одежды, используемой во время занятий айкидо, дзюдо, карате и другими восточными единоборствами..

На один лексико-семантический вариант увеличилась и семантическая структура слова бонза – «чванливое должностное лицо, надменный чиновник»; ср.: «служитель буддийского культа в Японии» [7, С.137]: Накаждойкалендарнойстраницеизображалсякакой- нибудьсоветскийбонзаилипростознаменитыйчеловек…;Буддийскийбонза

проведетнадомусоответствующую службу, аурна спрахомпокойногобудет погребенанакладбищепри буддийскоммонастыре (Национальный корпус русского языка).

Аналогичное изменение характерно также для слова оэкаки, означающее в переводе с японского языка мазню, каракули и употребляемое для названия детских рисунков». В русском языке данное слово имеет иное значение – «наброски и эскизы к манга» [1, С. 16].

Большинство японизмов, поступающих в русскую лексику, - это слова -экзотизмы. При переходе иноязычных лексических единиц подобного рода в чужую языковую систему меняется тип их лексического значения, то есть происходит деэкзотизация слова; кроме того, параллельно происходит расширение значения слова за счет потери локального компонента. Бывшими экзотизмами являются, например, названия широко известных единоборств: айкидо,джиу-джитсу ,дзюдо, каратэ, кукнг-фу.

Семантические изменения аналогичного типа характерны и для японизмов другой тематики:

бонсай – искусство выращивания точной копии настоящего дерева в миниатюре,

оригами – вид декоративного искусства складывания фигурок из бумаги, уходящее своими корнями в Японию;

икебана – искусство компоновки срезанных цветов и побегов, а также искусство правильного размещения этих композиций в интерьере.

Названия некоторых японских блюд и технических устройств также ранее имели экзотический характер;

роллы – своего рода рулеты, приготовляемые из различных морепродуктов и некоторых других ингридиентов;

сапсан – высокоскоростной электропоезд из семейства электропоездов Velaro производства компании Siemens;

суши – традиционное японское блюдо, приготовленное из риса с уксусной приправой и различных морепродуктов, получившее широкое распространение в мире в 80-х годах прошлого века

Семантические изменения наблюдаются и в значениях отдельных лексико-семантических вариантов; такого рода семантические сдвиги наблюдаются на уровне разных макрокомпонентов лексического значения слова.

Известно, что денотативно-сигнификативный компонент лексической семантики отражает результаты познания внеязыковой действительности, следовательно, семантические изменения на уровне данного компонента семантической структуры слова отражают изменившиеся на сегодняшний день понятия о ком - чем-либо.

Один из самых активных японизмов в современном русском языке - слово камикадзе. Первоначально оно фиксировалось как экзотизм, обозначающий стихийное бедствие, а именно тайфун, уничтоживший корабли монгольской армады хана Хубилая на подступах к берегам Японии [5]. В «Словарных материалах - 84» (М., 1989) указанное слово приводится в качестве экзотизма; камикадзе – это японский летчик-смертник. Однако уже в «Толковом словаре русского языка конца ХХ века. Языковые изменения» (СПб. ,1998) можно прочитать: камикадзе – тот, кто приносит себя в жертву кому-чему-либо, заложник обстоятельств: Сколько раз он видел эти дружно поднятые под бдительным оком президента руки. Да, бывали, как и положено в искусстве, отдельные лихие камикадзе, но кто принимал их всерьез! Е.В. Маринова приводит пример дальнейшего семантического развития слова камикадзе; это окказиональное употребление данного слова, при котором им называют неодушевленный предмет, а также студента, шутливо подчеркивая сходство между тяжелой жизнью студента во время сессии и миссией летчика-японца: Кометы-камикадзе (заголовок) [8, С. 366]. В средствах массовой информации слово камикадзе частоупотребляется по отношению к террористам-смертникам: Ивсё-такиядобровольновливаюсьвчислокамикадзе, таранящих тот микрофон, посколькунетвыхода: выступать ― страшно, не выступать ― стыдно! [Национальный корпус русского языка ].

История японского слова камикадзе демонстрирует разные пути трансформации семантики чужого слова в русской языковой системе. Рассмотрим более конкретно лексико - семантические преобразования заимствованных японских слов на уровне мельчайших компонентов значения; это может быть как мена архисем, так и сем дифференциального типа.

Мена архисем сопровождает процесс вторичной номинации, в частности метафоризацию слова, при которой происходит полное обновление денотативно-сигнификативного содержания слова. Цунами Гигантская волна, возникающая в океане в результате сильных подводных землетрясений. → О сильном и резком проявлении чего-либо(перен.): В жажде жизни такой мощности цунами их любви легко скользит по гребню самой высокой зеленой волны, смеясь над любым ветром, полагающим, что он способен перебороть твое умение держать баланс [ Национальный корпус русского языка ]. Мена архисем: вторичная номинация (метафоризация). Национальный корпус русского языка дает интересные примеры употребления еще одного слова - оригами, которое в настоящее время применимо ко всему, что складывается несколько раз: Некоторыемодельерыделаютизплатьеворигами – они складывают мягкую тканьвеером;Вчера в Экспоцентре москвичамбылапродемонстрированасамаябольшаявмирескульптура-оригами. Как видно, такое изменение значения позволяет слову оригами расширить свою сочетаемость, изменить ее характер. В процессе семантического развития японского заимствования в качестве адаптационного механизма используется и такой вид переноса, как метонимия. Новые значения слова караоке носят именно такой характер: «функция некоторых звуковоспроизводящих устройств, позволяющих убрать голос исполнителя, оставив только музыкальное сопровождение; вид шоу, построенного на исполнении участниками песен под аккомпанемент, воспроизведенный в запись [Новый словарь иностранных слов 2003]: Спервапустьгазовщикисходятвкараокепередтелекамерамииповоюют, потом - менеджерысреднегозвена, затем - библиотекарши [ Национальный корпус русского языка ]. В других случаях происходит процесс родо-видовой деривации, связанный с заменой дифференциальных сем, что можно наблюдать в семантической структуре следующих слов. Так, слово ня, выступающее в японском языке в роли звукоподражания мяуканию кошки, в аниме функционирует в качестве атрибута роли девушки-кошки; используется и для того, чтобы акцентировать прелесть персонажа, произносящего слово ня в определённой ситуации с целью обозначить свое сходство с кошкой или создать милый, игривый образ поведения. Можно считать, что слово ня является атрибутом обобщённой прелести лица, его использующего, или ситуации, в которой оно использовано [1, С. 15]. Расширение значения слова демонстрирует и популярное слово банзай: Банзай Боевой клич самураев → Боевой клич: Вследующеемгновениеонужевзлетелввоздух с воплем: ― Банзай!; Головаунегобыламокрая, онобернулполотенцевокругбедер. ― Банзай! ― крикнулКирилл, сразбегубросаясьнакровать [Национальный корпус русского языка]. Редукция дифференциальных сем: родо-видовая деривация (расширение значения) Ср. также: родо-видовая деривация, но в аспекте не расширения, а, напротив, сужения значения слова.

Слово аниме в японском языке обозначает анимационные фильмы в целом, в русском же оно используется лишь как наименование японской анимации, а слово манга обозначает не комиксы вообще, а только комиксы японского происхождения

Менее частотными являются изменения в семантической структуре слова, происходящие на уровне эмотивного компонента лексического значения, то есть в той его части, которая выражает отношение к тем или иным понятиям, типичным для определенного этноса. Указанные изменения связаны с описанными выше изменениями в денотативной части лексического значения и проявляются в трансформациях эмоционально-экспрессивного характера словарных единиц .

Так, указанная выше лексема бонза (служитель буддийского культа в Японии → чванливое должностное лицо, надменный чиновник) закрепилась в русском языке с отрицательной эмоционально-экспрессивной окраской: Зюгановещенаканунесобытийпокаялсявтом, что «невовремяраспозналСемигина, поверилвегоискреннеежеланиематериально помочь нашей партии». «ВидитБог, - коммунистический бонза употребил религиозный – оборот, я пошел на это … чтобы облегчить жизнь нашим организаторам, которым, какониговорили, «надоелопобираться» [Национальный корпус русского языка].

Коннотативную динамику демонстрирует и японизм оэкаки, означающий в переводе с японского «мазня, каракули», а в русской лексике – «наброски и эскизы к манга», и тем самым подтверждает свой положительный характер. Напротив, в Японии отаку - человек, увлекающийся чем-либо; в России это слово употребляется по отношению к фанатам аниме и манга и носит негативный характер: А стадионы всей планеты дрожатотреваитальянских «тиффоз»ияпонских «отаку» [Национальный корпус русского языка ].

Таким образом, коннотативные изменения в семантической структуре слова протекают в следующих направлениях: исчезают семы отрицательной эмоциональной оценки; лексические единицы приобретают положительные эмотивные семы; семы положительной эмоциональной оценки меняются на отрицательные эмотивные семы; нейтральные эмотивные семы трансформируются в семы положительной или отрицательной эмоциональной оценки.

Итак, заимствования из японского языка демонстрируют явно выраженную актуализацию, что мотивируется возрастающим в мире, в том числе и в России, интересом к культуре Японии, что способствует в свою очередь проникновению в русский язык все большего числа японских слов.

Анализ фактического материала показывает, что японские лексемы в современном русском литературном языке прежде всего актуализируют свои семантические возможности.При этом надо отметить, что подавляющая часть японских слов выступают в русском языке в том же семантическом объеме, что и в родном языке, тем не менее все-таки наметилась явно выраженная тенденция к семантической динамике японизмов в русской языковой системе.

Список литературы / Reference

Вереитинова М.М. Лингвометодическое описание актуализированной лексики в целях преподавания русского языка как иностранного (на материале паронимов-прилагательных): автореф. дис. … канд. филол. наук / М.М Вереитинова; Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова. – М., 2011. – 22с.

Габдуллина А.Х. Лексические заимствования из японского языка в русский: когнитивно-прагматические особенности и процесс ассимиляции / А.Х Габдуллина // Вестник Челябинского государственного университета. – Челябинск, 2012. - № 2. - Вып. 62. - С. 12-16.

Глобализация и развитие языков [Электронный ресурc] . - URL: anti-glob.narod.ru›st/alpatov.htm (дата обращения: 22.11.2017).

Дьяков А.И., Скворецкая Е.В. Суффикс -инг завоевывает свои позиции в русском словообразовании / А.И. Дьяков, Е.В. Скворецкая // Сибирский филологический журнал. – Новосибирск. 2013. - №4. - С. 180 – 186.

Камикадзе [Электронный ресурс]. - URL: ru.wikipedia.org › Камикадзе (дата обращения 22.11.2017).

Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов / Н.Г. Комлев. – М.: Эксмо, 2006. - 669 с.

Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов / Л.П. Крысин. - М.: Русский язык , 2010.- 848 с.

Маринова Е.В. Иноязычные слова в русской речи конца ХХ - начала XXI в.: проблемы освоения и функционирования / Е.В. Маринова. – М.: Эллипс, 2008. - 493 с.

Маринова Е.В.Адаптация иноязычной лексики на современном этапе: новые явления и тенденции / Е.В. Маринова // Вестник Нижегородского ун-та. - Нижний Новгород, 2011. - №6. - С. 399 – 403.

Милованова О.В. Актуализированная лексика русского языка новейшего периода: По материалам толковых словарей: автореф. дис. … канд. филол. наук / О.В. Милованова; Воронеж. гос. ун-т. - Воронеж, 2001. – 23с.

Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов. - М.: ООО «Издательство «Мир и Образование»: ООО «Издательство Оникс», 2012. — 1376 с.

Потапова Г. А. Функционирование иноязычных морфем в русском языке на рубеже XX-XXI веков : дисc. … докт. филол.. наук: защищена 30.06.14 / Потапова Галина Александровна; Московский государственный педагогический университет. - М., 2014. - 175с.

Стернин И.А.Общественные процессы и развитие современного русского языка/ И.А. Стернин. – Воронеж: 2004.- 93с.

Хашимов Р.И. Восточная лексика и ее реактивизация / Р.И. Хашимов //ФИЛОLOGOS. – Елецк, 2012. - №1. - С.102 – 109.

.Черникова Н..В. Лексико-семантическая актуализация как средство отражения изменений в русской концептосфере (1985-2008 гг.): автореф. дис. … докт. филол. наук /Н.В. Черникова; Московский государственный областной университет. - М., 2008. - 37с.

Список литературы на английском языке / References in English

Vereitinova M.M. Lingvometodicheskoe opisanie aktualizirovannoj leksiki v celjah prepodavanija russkogo jazyka kak inostrannogo (na materiale paronimov-prilagatel'nyh): avtoref. dis. … kand. filol. Nauk [Linguistic description updated vocabulary in teaching Russian as a foreign language (on the material of paronyms-adjectives): abstract. dis. kand. filol. Sciences ] / M.M Vereitinova; Mosk. gos. un-t im. M.V. Lomonosova. – M., 2011. – 22p. [ in Russian]

Gabdullina A.H. Leksicheskie zaimstvovanija iz japonskogo jazyka v russkij: kognitivno-pragmaticheskie osobennosti i process assimiljacii [Lexical borrowings from Japanese into Russian: a cognitive-pragmatic features and the process of assimilation ] / A.H Gabdullina // Vestnik Cheljabinskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of the Chelyabinsk state University]. – Cheljabinsk, 2012. - № 2. - Vyp. 62. - P. 12-16.[ in Russian]

Globalizacija i razvitie jazykov [Globalization and development of language ] Jelektronnyj resurs [Electronic resource]. - URL: anti-glob.narod.ru›st/alpatov.htm (data obrashcheniya 22.11.2017). (data obrashcheniya 22.11.2017). [ in Russian]

D'jakov A.I., Skvoreckaja E.V. Suffiks -ing zavoevyvaet svoi pozicii v russkom slovoobrazovanii [The suffix-ing is gaining its position in the Russian word-formation ] / A.I. D'jakov, E.V. Skvoreckaja // Sibirskij filologicheskij zhurnal [Siberian philological journal]. – Novosibirsk. 2013. - №4. - P. 180 – 186. [ in Russian]

Kamikadze [Kamikaze ] Jelektronnyj resurs [Electronic resource]. - URL: ru.wikipedia.org › Kamikadze (data obrashcheniya 22.11.2017). [in Russian]

Komlev N.G. Slovar' inostrannyh slov [Dictionary of foreign words ] / N.G. Komlev. – M.: Jeksmo, 2006. - 669 p. [[in Russian]

Krysin L.P. Tolkovyj slovar' inojazychnyh slov [The explanatory dictionary of foreign words ]/ L.P. Krysin. - M.: Russkij jazyk , 2010.- 848 p. [[in Russian]

Marinova E.V. Inojazychnye slova v russkoj rechi konca HH - nachala XXI v.: problemy osvoenija i funkcionirovanija [Foreign words in Russian speech at the end of XX - beginning of XXI century: problems of development and functioning ] / E.V. Marinova. – M.: Jellips, 2008. - 493 p. [[in Russian]

Marinova E.V.Adaptacija inojazychnoj leksiki na sovremennom jetape: novye javlenija i tendencii [Adaptation of foreign language vocabulary at the modern stage: new developments and trends ] / E.V. Marinova // Vestnik Nizhegorodskogo un-ta. - Nizhnij Novgorod, 2011. - №6. - P. 399 – 403. [[in Russian]

Milovanova O.V. Aktualizirovannaja leksika russkogo jazyka novejshego perioda: Po materialam tolkovyh slovarej: avtoref. dis. … kand. filol. nauk [Updated the vocabulary of the Russian language of modern period: dictionaries: author. dis. kand. filol. Sciences ] / O.V. Milovanova; Voronezh. gos. un-t. - Voronezh, 2001. – 23p. [[in Russian]

Ozhegov S.I. Tolkovyj slovar' russkogo jazyka [Explanatory dictionary of the Russian language] / S.I. Ozhegov. - M.: OOO «Izdatel'stvo «Mir i Obrazovanie»: OOO «Izdatel'stvo Oniks», 2012. — 1376 p. [[in Russian]

Potapova G. A. Funkcionirovanie inojazychnyh morfem v russkom jazyke na rubezhe XX-XXI vekov : disc. … dokt. filol.. nauk: zashhishhena 30.06.14 [he functioning of foreign morphemes in the Russian language at the turn of XX-XXI centuries]. ... doctor. philological. Sciences: protected 30.06.14 ] / Potapova Galina Aleksandrovna; Moskovskij gosudarstvennyj pedagogicheskij universitet. - M., 2014. - 175p. [[in Russian]

Sternin I.A.Obshhestvennye processy i razvitie sovremennogo russkogo jazyka [Social processes and the development of the modern Russian language ] / I.A. Sternin. – Voronezh: 2004.- 93p. [[in Russian]

Hashimov R.I. Vostochnaja leksika i ee reaktivizacija [Eastern vocabulary and reactivate ] / R.I. Hashimov //FILOLOGOS. – Eleck, 2012. - №1. - P.102 – 109. [[in Russian]

Chernikova N..V. Leksiko-semanticheskaja aktualizacija kak sredstvo otrazhenija izmenenij v russkoj konceptosfere (1985-2008 gg.): avtoref. dis. … dokt. filol. nauk [Lexical-semantic actualization as a means to reflect changes in Russian conceptosphere (1985-2008 years): abstract. dis. ... doctor. filol. Sciences] /N.V. Chernikova; Moskovskij gosudarstvennyj oblastnoj universitet. - M., 2008. – 37p. [[in Russian]

Код для цитирования: Скопировать