IX Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2017

VIII-VI века до н. э. греческой истории характеризуются как период активной внешней колонизации. По многим причинам как экономического, так и политического характера греки интересовались Египтом больше, чем любой другой страной Ближнего Востока. Египет мог поставлять на рынок большое количество зерновых культур.

Египет как государство в представлениях эллинов имеет особый статус. Он признавался древнейшим государственным образованием на земле. Применение Геродотом прилагательного «самый» к населению Египта, свидетельствует о его возвеличивании и восхищении этим народом: «самый здоровый народ на свете» (Hdt., II, 77), «мудрейший народ на свете» (Hdt., II, 160). Не случайно Геродот приводит ситуацию с разработкой правил Олимпийских игр. По словам автора «Истории» элейцы восхвалялись «тем, что устроили Олимпийские игры по самым справедливым и прекрасным законам на свете» (Hdt., II, 160). Египетские мудрецы, в свою очередь, придумали «еще более беспристрастные правила и порядки на состязаниях» (Hdt., II, 160).

Египтяне, как и эллины, прекрасно осознавали свою этническую идентичность и исключительность своего народа. Это связано с глубокими историческими традициями государственности и культурным развитием народа. У египетского народа заметна также поляризация на египтян и варваров. Геродот фиксирует, что «βαρβάρους δὲ πάντας οἱ Αἰγύπτιοι καλέουσι τοὺς μὴ σφίσι ὁμογλώσσους» «варварами же египтяне называют всех, кто не говорит на их языке» (Hdt., II, 158. Пер. Г.А. Стратановского). Данная трактовка варваров не выявляет каких-либо этнических стереотипов в отношении других народов. Но само употребление понятия «варвар» в культурной традиции египтян свидетельствует об осознании своего исключительного положения первого народа, которому известно государственное устройство. Данное обстоятельство повлияло на отношения эллинов и египтян. Взаимоотношения данных народов в экономической, политической, культурной сферах шли с учетом интересов египетского народа и особенно властей.

Ионийцы имели давние экономические связи с древнейшим государством – Египтом. Стоит отметить, что торговые отношения были не единственными, что связывало Ионию и Египет.

Многие ионийцы в архаический период промышляли морским разбоем. Пираты грабили и прибрежные территории Египта. В.П. Яйленко отмечает, что военное искусство греков было известно в Египте, в том числе, и по грабительским набегам на прибрежные территории. Это стало одной из причин использования ионийцев в качестве наемных отрядов на службе у фараона¹. Другой причиной стали дипломатические отношения Египта и Лидии. К VII веку до н.э. лидийские цари активно использовали наемников у себя на службе. Гигес – лидийский царь предложил фараону привлечь к себе на службу наемников из Ионии и Карии. Гиг выслал наемников для помощи Псамметиху против борьбы с войсками ассирийцев. Наемное войско преимущественно состояло из греческих и карийских наемников².

Страбон отмечает, что милетяне промышляли грабительскими набегами на Дельту (Strab., XVII, I, 18). Более того, выходцами из этого ионийского города была построена Милетская крепость в дельте Нила.

Во время пиратских набегов часть ионийцев оставалась в качестве наемников. Многие восточные монархи сами активно привлекали к себе на службу ионийцев. К тому же наемничество решало проблему избыточного, безземельного населения в ионийских полисах³. Наиболее ярко подобная практика проявилась у египтян, которые активно вербовали ионийцев для урегулирования конфликтов внутри страны. Геродот отмечает, что во дворе у фараона Псамметиха I имелись ионийские и карийские наемники (Hdt., II, 152). Они предназначались преимущественно для охраны фараона и в борьбе за власть (Hdt., II, 152).

Страбон также упоминает сюжеты о привлечении египетскими фараонами греческих наемников на службу. Описывая период воцарения на престол фараона Псамметиха I, он упоминает, что милетяне на 30 кораблях высадились в пределах Египта и построили Милетскую крепость (Strab., XVII, 1, 18).

Ионийцы добровольно и за значительную плату вступали на службу египетским фараонам. Исследователи отмечают, что часть серебра, ввозимое в Египет шло в качестве платы за услуги наемников. В большинстве случаев фараоны сами склоняли «великими посулами» (Hdt., II, 152) наемников идти к ним на службу. Это обуславливалось борьбой за власть между египетскими царями в описываемый период. Ионийцы взамен верно служили фараону и помогали ему расправляться с претендентами на египетский трон. Страбон в качестве примера приводит сюжет с городом Саис. Саис был одним из крупнейших городов на юге Египта, соперничающих за власть над страной. Он пишет, что после основания Милетской крепости, милетцы, по указанию Псамметиха, поднялись вверх по течению Нила к городу Саис, где разбили флот города Инара (Strab., XVII, 1, 18).

За свою службу ионийские наемники, помимо жалования, получали и земельные участки. Геродот приводит в пример фараона Псамметиха I, который за помощь при вступлении на престол пожаловал наемникам «δίδωσι χώρους ἐνοικῆσαι ἀντίους ἀλλήλων, τοῦ Νείλου τὸ μέσον ἔχοντος,» «участки земли для поселения друг против друга на обоих берегах Нила» (Hdt., II, 154. Пер. Г.А. Стратоновского). Как отмечается в источниках, пожалованные территории лежали «выше города Бубастиса, у так называемого Пелусийского устья Нила» (Hdt., II, 154). Здесь были построены крепости Стратопедоны. При этом полученные земли стали называться «станами» (Hdt., II, 154). Эти территории, как мы видим, приобрели статус, отличный от других земель. При этом Геродот отмечает, что в тех местах, где находились поселения греческих наемников, сохранились корабельные верфи и жилища (Hdt., II, 154). Верфи принимали, в том числе и ионийские суда, которые привозили различные товары для совершения сделок купли продажи.

Греческие наемники легко осваивались в Египте и быстро заимствовали местные культы. Как отмечает В. Г. Борухович, недалеко от древнего Мемфиса была найдена надпись, которая рассказывает о том, как группа греческих солдат наемников сложилась, чтобы посвятить статую и стол для жертвоприношения местному божеству в благодарность за оказанное им благодеяние⁴. Автор указывает, что значительное число наемников были из Балканской Греции. Не исключено, что некоторые наемники были выходцами из восточногреческих полисов.

Помимо прямых обязанностей, осевшие наемники были и учителями для египетских юношей. Инициаторами подобной практики были зажиточные слои и властные структуры египетского общества. Фараон Псамметих I передал их «καὶ δὴ καὶ παῖδας παρέβαλε αὐτοῖσι Αἰγυπτίους τὴν Ἑλλάδα γλῶσσαν ἐκδιδάσκεσθαι» «на обучение эллинскому языку» (Hdt., II, 154. Пер. Г.А. Стратоновского). Это свидетельствует о желании египетских властей идти на контакт с эллинами. Переселенцы были и посредниками между египтянами и греками, которые были заинтересованы в экономических отношениях. Как отмечает Геродот, потомки первых учеников и во время его путешествия по стране служили при дворе фараона в качестве толмачей (Hdt., II, 154).

Ионийские наемники были во дворе и при преемниках фараона Псамметиха I. У его правнука фараона Априя служило тридцать тысяч ионийских и карийских наемнков (Hdt., II, 163). Сын Априя Амасис также использовал их в качестве своей личной охраны «для защиты от своих же египтян» (Hdt., II, 154). К тому же он их переселил в столицу своего царства в город Мемфис из территорий, которые были выданы его предшественниками.

Первые контакты египтян и эллинов привели к тесным экономическим отношениям между народами, однако, как мы увидим, они имели некоторые ограничения. В первую очередь это связано с доминирующей ролью Египта в подобных операциях.

Ионийцы имели колонию на территории самого Древнего Египта. Согласно исторической традиции колония Навкратис была основана выходцами из Милета. Страбон, описывая дельту Нила, отмечает, что милетцы после разгрома города Инары «основали Навкратис немного выше Схедии» (Strab., XVII, 1, 18).

Навкратис занимал выгодное географическое положение: здесь была плодородная местность и пересечение торговых путей. Но она, как указывает Геродот, была предоставлена египетским фараоном. Амасис «предоставил эллинским переселенцам город Навкратис для жительства» (Hdt., II, 178). Возможно, это была некая привилегия, выданная фараоном. Стоит отметить, что Навкратис не принадлежал одной метрополии. В нем могли проживать и заниматься торговлей выходцы из многих греческих городов.

До предоставления колонии Навкратис греческие товары в больших количествах не экспортировались в Египет. Лишь единичные изделия были найдены в ходе раскопок. Этими находками преимущественно была греческая керамика. Видимо, еще до Амасиса в городе обосновалось достаточное количество греков. Первоначально в этих краях жили ионийские наемники. В зарубежной историографии существует мнение, что история Навкратиса начиналась как милетское военное укрепление. Ко II пол. VII века до н.э. поселение становится крупным греческими торговым городом⁵. После чего Навкратис был предоставлен «эллинским переселенцам» (Hdt., II, 178) для совершения торговых сделок между греками и местным населением.

Для временно прибывших купцов власти отводили определенные места для жительства, где могли возводить, в том числе и храмовые сооружения: «а тем, кто не желал селиться там, а приезжал только временно (для торговли), он отвел места, где они могли бы воздвигнуть алтарь и храмы богов» (Hdt., II, 178). Данный факт свидетельствует о желании египтян идти на сотрудничество с греками. Однако фараон Амасис ограничил право эллинов торговать в Египте. Эллины получали право торговать с египтянами только в пределах города Навкратиса. Геродот приводит в пример греческие купеческие корабли, которым запрещалось «заходить в какое-нибудь устье Нила» (Hdt., II, 179) кроме Канобского устья, где и располагался город. Причины ограничения торговых отношений, по мнению В.П. Яйленко, были связаны с культурной традицией древних египтян. Она запрещала египтянам перенимать все чужеземное. Даже греческая утварь считалась ими грязной, нечистой. Другие же исследователи не столь категорично смотрят на эту проблему. Ограничение греческой торговли разрешением торговать только в одном порту, как считает А. М. Снодграсс, «опять-таки всего лишь законодательный акт; он не должен был сколько-нибудь серьезно сказаться на последующем распространении греческих товаров в Египте путем заключения непрямых сделок, в которые, несомненно, были вовлечены египтяне»⁶. Геродот также отмечает, что во многих городах имелись рынки, на которых присутствовали и греческие купцы. Это видно из его рассказа о процессе совершения жертвоприношений египтянами. Тушу жертвенного животного разделывали и относили домой. Голова животного имела другое предназначение, в нее призывали «страшные проклятия» (Hdt., II, 39). Ее египтяне обычно продавали греческим купцам, либо бросали в Нил (Hdt., II, 39). Выходит, что запрет Амасиса на торговлю за пределами территории города Навкратис эллинами игнорировался, либо имелись определенные оговорки в законодательстве.

По данному факту в западной историографии сложилось следующее мнение. Привилегия колонии не подразумевала под собой каких либо ограничений для торговли и поселения греков внутри страны. Необходимым условием было то, чтобы импортируемый в Египет товар шел через Навкратис. Об этом может нам говорить сообщение Геродота о том, что греческим судам запрещалось заходить в другой порт, кроме Навкратиса. К тому же Навкратис был расположен в нескольких десятках километров от Саиса, и выполнял «функции столичного порта». Такая политика была выгодна как греческим, так и египетским купцам, и приносила большие дивиденды казне государства⁷.

Колония предназначалась ради совершения торговых сделок между греками и египтянами. Основными статьями обмена служили, как отмечают исследователи, египетский хлеб и фракийское серебро. Серебро использовалось, в том числе, и для выплаты наемникам, которых вербовали египетские фараоны⁸. В Египте отсутствовали собственные серебряные рудники. К тому же покупательская способность серебра в Египте была выше, чем в других странах⁹.

Греки, помимо серебра, ввозили вино и оливковое масло. Эллинское вино превосходило все алкогольные напитки, производимые египтянами. Оливковое масло котировалось выше, чем местное египетское касторовое масло (Hdt., II, 94). Они предназначались для проживающих в Египте греков. Еще одной статьей экспорта служили изделия из железа. У египтян не было своих запасов железной руды, его приходилось покупать у прибывших купцов из Ионии: «разрублен эллинским ножом» (Hdt., II, 41).

Из Египта же вывозилось помимо хлеба папирус и ткани, квасцы. Папирус использовался для письма, из него изготовляли корабельные канаты. Льняные полотна шли как на паруса, так и для пошива одежды. Квасцы предназначались для строительства храмовых комплексов, отделке кожи, протравы при крашении шерстяной пряжи и тканей, ими пропитывали деревянные доски (Hdt., II, 180).

Необходимо обратить внимание, на какую категорию населения был ориентирован товар. В первую очередь, как отмечают исследователи, привозимая ионийцами продукция была ориентирована на зажиточные слои населения. Вино, оливковое масло, железные орудия не были дешевым товаром. К тому же В.П. Яйленко обращает внимание, что многие ввозимые продукты предназначались для местного греческого населения, в частности, вино и серебро¹⁰.

Помимо мест для торговли, Амасис отвел места и для постройки храмов (Hdt., II, 178), что свидетельствует о его желании идти на сотрудничество с греками. Самым известным храмом в пределах города был Эллений, который был основах колонистами из многих греческих городов, в том числе выходцами из Хиоса, Теоса, Фокеи и Клазомен (Hdt., II, 178). При этом города, которые не участвовали в строительстве храма, воспринимались лишь в качестве «гостей» (Hdt., II, 178). Помимо совместных храмов, святилища воздвигали и отдельные метрополии. Так, самосцы основали храм в честь Геры, милетяне – Апполона (Hdt., II, 178). Данный факт нам говорит о желании жителей колонии обосноваться на этой территории и осуществлять торговые операции с местным населением.

Египтяне предоставили право грекам на территории колонии назначать должностных лиц «для надзора за торговлей в порту» (Hdt., II, 178). При этом подобным правом могли воспользоваться лишь те греческие города, которые основали святилище Эллений. В отношении других городов эта практика в источниках не упоминается. По-видимому, это были города, которые были представлены в Навкратисе небольшим числом купцов и переселенцев.

Для укрепления экономических связей между египтянами и греками фараоны часто жертвовали дары. Много пожертвований было осуществлено египетскими фараонами в адрес ионийцев. Так, в храм Геры на острове Самос, Амасис пожертвовал «свои портретные деревянные статуи» (Hdt., II, 182). Этот жест, как отмечает Геродот, был сделан «κατὰ ξεινίην τὴν ἑωυτοῦ» «ради своей дружбы и гостеприимства с Поликратом» (Hdt., II, 182. Пер. Г.А. Стратановского) после посещения фараоном ионийского острова. Как видим, практика дипломатических отношений имела место между ионийцами и египтянами.

Контакты ионийцев и египтян имели древнюю историю. Ионийцы выступали как экономические партнеры Египта. Фараоны предоставили город для проживания и торговли эллинам. Со всеми ограничениями она играла значительную роль в становлении экономических отношений между народами. Навкратис, будучи единственной колонией на территории Египта имел важное стратегическое значение для ионийцев. Египет привлекал большими запасами зерновых культур, которых не хватало жителям греческих областей в силу их климатических условий. Греки в свою очередь предоставляли на египетский рынок продукты сельского хозяйства и ремесленного производства. Экономические отношения дали возможность налаживать дипломатические отношения между народами. Ионийские и карийские наемники часто привлекались фараонами для решения политических задач. Значительное количество наемников и свидетельствует о контактах военного и политического характера.

Библиография

1. Борухович В. Г. Историческая концепция египетского логоса Геродота // Античный мир и археология. – 1972. – № 1 – С. 66-77.

2. Кембриджская история Древнего Мира. Т. III. Часть 3. Расширение греческого мира VIII-VI до н.э. – М.: Ладомир, 2007. – 658 с.

3. Лаптева М.Ю. У истоков древнегреческой цивилизации: Иония XI-VI вв. до н.э. – СПб.: ИЦ «Гуманитарная Академия», 2009 – 512 с.

4. Снодграсс А. М. История Греции в свете археологии // Вестник древней истории. – 1992. - № 2. – С. 32-41.

5. Яйленко В.П. Архаическая Греция и Ближний Восток – М.: Наука, 1990. – 271 с.

1^ Яйленко, В.П. – С. 199.

2^ Кембриджская история Древнего Мира. Т. III. Часть 3. – С. 52.

3^ Лаптева, М.Ю. – С. 332.

4^ Борухович, В. Г. – С. 74.

5^ Кембриджская история Древнего Мира. Т. III. Часть 3. – С. 54.

6^ Снодграсс, А. М. – С. 36.

7^ Кембриджская история Древнего Мира. Т. III. Часть 3. – С. 57.

8^ Яйленко, В.П. – С. 203.

9^ Кембриджская история Древнего Мира. Т. III. Часть 3. – С. 56.

10^ Яйленко, В.П. – С. 145.

Код для цитирования: Скопировать