IX Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2017

Введение

Противостояние огромной Ахеменидской империи, стремившийся поработить как можно больше народов, и разрозненных, нередко враждующих между собой, греческих городов-государств, являлось, на мой взгляд, не просто военным противоборством. Это было столкновение двух цивилизаций, с одной стороны рабовладельческий Восток, с другой, развивающийся, полисный, часто демократический Запад. Пройдет всего 139 лет и потомки греков, сражавшихся под Марафоном и Фермопилами, в составе войск Александра Македонского уничтожат империю персов в битве при Гавгамелах.

Актуальность данной темы заключается в отображении роли Фермопил и Марафона в греко-персидском противостоянии как фактора, способствовавшего превращению Греции в могущественное государство, ставшего мировой державой. Возвышение Греции привело к формированию основ современной европейской цивилизации.

Объектом исследования являются ключевые сражения Греко-персидских войн, определивших направление развития современных цивилизаций Запада и Востока.

Предмет исследования – битвы при Марафоне и Фермопилах, их влияние на дальнейший ход войны между греческими полисами и державой Ахеменидов. Особенности исторической памяти европейцев об этих битвах.

Целью конкурсной работы является изучение источников относительно битв при Марафоне и Фермопилах и отображение этих битв в исторической памяти европейцев древности и новейшего времени.

Для достижения целей поставлены следующие задачи:

– Рассмотреть причины, повод и начало греко-персидских войн.

– Рассмотреть ход битв при Марафоне и Фермопилах.

-– Выяснить значение этих битв и историческую память о них в древности, а также в отдельные периоды новейшей истории Европы.

При написании работы использовались историко-филологические, сравнительно-исторические методы исследования.

Территориальные рамки исследования включают в себя территорию Балканской Греции, а также в сюжетах, посвященных исторической памяти об этих войнах, территорию европейской России.

Хронологические границы работы – период с 500 по 480 гг. до н. э. Во второй главе работы будут характеризоваться события, датируемые второй половиной ХХ–началом XXI в.

Греко-персидские войны в своем начальном периоде (500 – 478 гг. до н. э.) изучаются главным образом на основе «Истории» Геродота, который хотя и не был современником описываемых событий, но еще имел возможность беседовать с состарившимися их участниками, посетить места сражений, познакомиться со сравнительно свежей устной традицией, памятниками в честь победителей. Геродот предельно добросовестен в изложении доступных ему фактов, чужд тенденциозности по отношению к персам, не умалчивает о персофильских настроениях среди части греков, но как всякий историк, освещает события прошлого под углом зрения своего времени. Достоверность его рассказа проверяется другими сохранившимися свидетельствами, сообщающими и новые данные. Цепные сведения содержатся в сочинениях Фукидида, Диодора (I в. до н.э.), использовавшего не дошедший до нас труд Эфора (IV в. до н.э.), в биографиях Плутарха, в трактате Плутарха «» в надписях в честь победы над персами¹.

При написании этой работы использовались энциклопедия военного искусства П. Коннолли, монографии И.Е. Сурикова, Ю.В. Андреева, коллективные труды и справочная литература, посвященные Великой Отечественной войне, материалы периодики разных лет.

Глава 1. Противостояние полисов Греции и державы Ахеменидов.

1.1. Греция накануне войны. Марафонское сражение.

Греческие города-государства Афины и Эретрия помогали родственным греческим полисам Ионии в их неудачном восстании против власти персидского царя Дария в 499–494 гг. до н. э. Повстанцам, совместно с афинянами, удалось захватить и сжечь важный город империи и столицу сатрапии Сарды. Дарий желал отомстить участвовавшим в восстании грекам, которые были ему неподвластны. Геродот так описывает реакцию Дария на взятие Сард: «А царь Дарий между тем получил известие о взятии и сожжении Сард афинянами и ионянами…. Услышав эту весть, прежде всего, как говорят, царь, не обратив никакого внимания на ионян (он прекрасно знал, что этим-то, во всяком случае, придётся дорого заплатить за восстание), спросил только, кто такие афиняне» (Геродот, V, 105).

В 491 году до н. э. Дарий отправил послов во все независимые греческие города с требованием «земли и воды», что соответствовало покорности и признанию власти персов. Осознавая силу и военную мощь государства персов, все города древней Эллады, кроме Спарты и Афин, приняли унизительные требования. В Афинах послы были преданы суду и казнены. В Спарте их сбросили в колодец, предложив взять оттуда земли и воды (Геродот. VII. 133).

В 490 году до н. э. был направлен персидский флот под командованием Датиса и Артаферна для покорения Афин. По пути к Афинам была покорена и разрушена Эретрия. После завоевания Эретрии персы отплыли по направлению к Аттике. По совету находившегося в составе их армии бывшего афинского тирана Гиппия они высадились на равнине неподалёку от города Марафон. Для завоевателей она имела ряд преимуществ. Во-первых, равнина находилась ближе всего к Эретрии. Гавань была удобна и безопасна. В долине персы могли найти богатые и нетронутые пажити, на которых можно было бы пасти коней. Также Датис и Артаферн даже не думали о сражении в открытом поле, а предполагали, что афиняне ограничатся обороной стен своего города. По уверениям Гиппия, из долины можно было выйти по удобным дорогам прямо к Афинам (Геродот. VI.102).

Узнав об этом, афиняне также направили своё войско к Марафону. Во главе армии по древней традиции находилось десять стратегов. На помощь также прибыло ополчение из Платей. Мнения стратегов относительно дальнейших действий кардинально разошлись. Одни высказывались против битвы в связи с малочисленностью войска, другие же, напротив, советовали вступить в битву. Тогда стратег Мильтиад обратился к полемарху Каллимаху, от решения которого зависело окончательное решение, со словами: «В твоих руках, Каллимах, сделать афинян рабами или же освободить их ...Ведь с тех пор как существуют Афины, никогда им ещё не грозила столь страшная опасность, как теперь...Мы – десять стратегов – разошлись во мнениях: одни советуют дать битву, а другие – нет…. Всё это теперь в твоей власти и зависит от тебя. Присоединись к моему совету, и твой родной город будет свободен и станет самым могущественным городом в Элладе. А если ты станешь на сторону противников битвы, тогда, конечно, мы погибли» Своими словами Мильтиад убедил Каллимаха в необходимости немедленного сражения. После принятия принципиального решения дать битву, а не придерживаться оборонительной тактики, все стратеги вслед за Аристидом уступили своё командование Мильтиаду. (Геродот. VI, 109–110).

Войско из афинян и платейцев прибыло к месту, где высадились персы. Равнина представляла обширную территорию, которая тянулась с юга на северо-восток вдоль моря и делилась ниспадавшим с Пентельского хребта водопадом на две половины. Южная её часть была ограничена горой Пентеликон, которая доходила непосредственно до морского побережья. Северная, отдалённая от Афин половина равнины также была окружена горными цепями. При этом ширина плоского пространства была кажущейся. На северо-востоке простирались обширные болотистые места, зелёная поверхность которых обманывала глаз. Мильтиад распорядился стать лагерем на вершинах Пентельского хребта, перекрыв таким образом единственную дорогу к Афинам. Именно по ней Гиппий намеревался провести персов. Несколько дней оба войска стояли напротив друг друга и не предпринимали никаких военных действий (Геродот. VI, 111).

У Геродота не приведены данные о численности армии греков, участвовавшей в битве при Марафоне. Корнелий Непот и Павсаний говорят о 9 тысячах афинян и тысяче платейцев. Римский историк III века н. э. Юстин пишет о 10 тысячах афинян и тысяче платейцев. Эти цифры сопоставимы с количеством воинов, которые, согласно Геродоту, участвовали в битве при Платеях через 11 лет после описываемых событий. В своём сочинении «Описание Эллады» Павсаний при рассказе о марафонской долине указывает на наличие на ней братских могил афинян, платейцев и рабов, которых во время битвы впервые привлекли к военным сражениям. Современные историки в целом соглашаются с приведённой в античных источниках численностью участвовавших в битве эллинов.

Согласно Геродоту, изначально флот персов составлял 600 кораблей. При этом он не указывает численности непосредственно войска, говоря лишь о том, что оно было «многочисленным и прекрасно снаряжённым». Для античных источников характерно завышение численности армии своего побеждённого противника. Это делало победы эллинов ещё более героическими. В диалоге Платона «Менексен» и «Надгробном слове» Лисия указывается 500 тысяч. Живший намного позже римский историк Корнелий Непот оценивает численность армии Датиса и Артаферна в 200 тысяч пехотинцев и 10 тысяч всадников. Наибольшая цифра в 600 тысяч встречается у Юстина.

Современные историки оценивают вторгшуюся на территорию Эллады армию в среднем в 25 тысяч пеших воинов и одну тысячу всадников (хотя встречаются и цифры в 100 тысяч).

Немецкий историк-антиковед Эрнст Курциус на основании анализа и сопоставления описаний битвы при Марафоне и предшествующих ей событий объясняет, почему Мильтиад атаковал вражеское войско утром 12 сентября 490 г. до н. э., не дождавшись идущего на помощь спартанского войска. Он обращает внимание на то, что во всех дошедших до нас источниках отсутствует описание действий конницы, на которую персы возлагали большие надежды. На определённых этапах сражения она могла бы сыграть решающую роль. Также у Курциуса вызывает удивление быстрота, с которой якобы была произведена посадка персидского войска на корабли. В условиях полного разгрома это является маловероятным. Исходя из этого, немецкий историк приходит к выводу, что персы, видя укреплённые позиции афинян и платейцев на горных склонах, отказались от мысли идти на Афины через Марафонский проход. Они предпочли предпринять высадку в более удобном для манёвров месте, где не было бы горных проходов и единственной хорошо укреплённой дороги. Курциус делает вывод, что Мильтиад предпринял своё нападение только тогда, когда персидское войско разделилось и конные отряды уже находились на судах. Таким образом, он напал на войска, оставленные позади и прикрывавшие отъезд армии. При данных предпосылках становится понятным, почему афиняне не дождались выступивших в поход профессиональных воинов спартанцев².

Расстояние между греками и персами составляло не менее 8 стадий (около 1, 5 километра). Мильтиад выстроил своё войско в боевом порядке — на правом фланге расположились афиняне под командованием Каллимаха, на левом – платейцы, в центре находились граждане из фил Леонтиды и Антиохиды под командованием Фемистокла и Аристида. Боевая линия эллинов оказалась равной по ширине персидской, однако её центр составлял всего несколько рядов в глубину. Именно в центре войско греков было слабее всего. На флангах боевая линия была выстроена значительно плотнее.

После построения греки начали наступление. Согласно Геродоту, все 8 стадиев они пробежали. Современные исследователи подчёркивают невозможность такого наступления для тяжеловооружённых воинов без нарушения боевого порядка. Делается предположение, что первую часть пути афиняне и платейцы прошли маршем и лишь после достижения расстояния, когда до них стали долетать вражеские стрелы (около 200 м), устремились бегом. Для персов нападение стало неожиданным. Как подчёркивает Геродот:

«...они первыми из всех эллинов ... напали на врагов бегом и не устрашились вида мидийского одеяния и воинов, одетых по-мидийски. До сих пор даже ведь одно имя мидян приводило в страх эллинов.» (VI, 112).

Битва длилась долго. В центре боевой линии, где стояли отборные отряды армии Датиса и Артаферна – персы и саки, а греческая линия была слабой, эллины начали отступать. Персы прорвали ряды афинян и стали их преследовать. Однако на обоих флангах победу одержали греки. Вместо преследования отступающих врагов они повернули и атаковали прорвавшие центр войска. В результате среди персов началась паника, и они стали беспорядочно отступать к кораблям. Грекам удалось захватить семь вражеских судов (Геродот. VI, 113).

Согласно Геродоту, потери греков составили всего 192 афинянина, среди которых были полемарх Каллимах и брат Эсхила Кинегир. Потери персов «отец истории» оценивает в 6400 человек. Судьба одного из главных военачальников империи Ахеменидов Датиса разнится в различных античных источниках. Так, согласно Геродоту, Датис возвратился обратно в Азию. Согласно использовавшему персидские летописи Ктесию, Датис погиб во время сражения. Более того, греки отказались выдать персам тело их военачальника.

В Афинах существовала влиятельная «проперсидская» партия. Согласно Геродоту, врагу был дан условный сигнал щитом с вершины горы Пентеликон. Впоследствии распространилась молва, что это сделали Алкмеониды, предав таким образом общегреческое дело. Отчалив от Марафона, персидские суда направились к Суниону, чтобы, обогнув его, захватить Афины. Город оставался беззащитным, так как всё ополчение находилось на поле боя на расстоянии в 42 км. Планы врагов были вовремя разгаданы Мильтиадом. Победителям при Марафоне не суждено было отдохнуть после боя. Оставив отряд во главе с Аристидом для охраны пленных и военных трофеев, греческая армия в полном вооружении совершила форсированный марш к Афинам. Когда персы достигли Фалерской бухты, то обнаружили, что вся греческая армия снова стоит перед ними. Увидев, что город надёжно охраняется, персы не решились на сражение и отплыли домой (Геродот. VI, 116).

На следующий день к Афинам прибыла спартанская армия, пройдя расстояние от Спарты (220 км) за 3 дня. Опоздав к сражению, они осмотрели поле боя, воздали хвалу афинянам и возвратились домой. Погибшие были удостоены величайших по меркам древних афинян почестей: их похоронили на поле боя.

1.2. Битва при Фермопилах.

После этой неудачной экспедиции Дарий стал собирать огромное войско для покорения всей Греции. Его планам помешало восстание в Египте в 486 г. до н. э., а вскоре Дарий умер. Трон занял его сын Ксеркс. Подавив египетское восстание, Ксеркс продолжил подготовку к походу на Грецию. Войско было собрано из многих народов громадной империи. Согласно Геродоту, оно включало персов, мидян, ассирийцев, бактрийцев, саков, индийцев, ариев, парфян, арабов, эфиопов, ливийцев, фракийцев. Кроме сухопутного войска у Ксеркса был мощный флот, снаряжённый прибрежными и островными народами, входящими в его государство (Геродот. VII, 61–82).

Афиняне также готовились к предстоящей войне. В 482 году до н. э. под руководством Фемистокла они приняли решение создать мощный флот из трирем для войны с персами. В конце осени 481 года до н. э. в Коринфе состоялось общегреческое собрание. Перед лицом общей опасности на нём был заключён союз и прекращены междоусобные войны. В греческие колонии были отправлены посольства с просьбой о помощи. Технически выполнить постановления общегреческого конгресса было сложно в связи с разрозненностью древних греков, враждебностью между ними и междоусобными войнами.

Конгресс собрался вновь весной 480 года до н. э. Представители из Фессалии предложили грекам сделать попытку остановить войско Ксеркса в узком ущелье Темпе на границе Фессалии и Македонии. В Фессалию морем было направлено 10 тысяч гоплитов для защиты ущелья. Симпатизировавший грекам Александр, царь Македонии, который до этого признал верховную власть персидского царя, предупредил войско греков о наличии обходного пути. Через несколько дней греки отплыли обратно. Вскоре после этого Ксеркс со своей армией переправился через Геллеспонт.

После этого афинским стратегом Фемистоклом был предложен другой план действий. Путь в южную Грецию (Беотию, Аттику и Пелопоннес) проходил через узкое Фермопильское ущелье. Место – это большинство эллинов зовет Фермопилами, а местные жители и соседи называли его Пилами (Геродот. VII, 175).

Различные античные источники дают противоречивые сведения о численности армии Ксеркса. Согласно Геродоту, персидское войско состояло около 2,64 миллиона воинов и такого же количества обслуживающего армию персонала. Согласно древнегреческому поэту Симониду она насчитывала 4 миллиона человек, а Ктесию Книдскому – 800 тысяч.

Большинство современных историков склоняется к числу в 200–250 тысяч. Минимальная оценка численности армии Ксеркса приводится военным историком Гансом Дельбрюком. Он считал, что в персидской армии находилось 60—80 тысяч человек. Согласно Геродоту и Диодору Сицилийскому, греческие города-полисы послали к Фермопильскому ущелью от 5200 до 7700 воинов.

Следует отметить, что в сочинении Геродота имеется противоречие. Согласно списку воинов, пришедших из Пелопоннеса, их насчитывается 3100. Далее он приводит надпись на камне, установленном после победы над персами греками на месте битвы:

«Против трёхсот мириад здесь некогда бились

Пелопоннеских мужей сорок лишь сотен всего» (Геродот. VII. 228)

Открытым остаётся вопрос об участии илотов в Фермопильском сражении. Илоты представляли собой потомков, покорённых ранее спартанцами мессенцев. В древней Спарте они находились на промежуточном положении между крепостными и рабами. Во время греко-персидских войн их использовали в качестве легковооружённых воинов. Упоминание по крайней мере об одном илоте присутствует у Геродота: «Еврит, узнав о том, что персы обошли гору, потребовал свои доспехи. Затем, облачившись в доспехи, он приказал вести его к бойцам. Илот провёл Еврита в Фермопилы, но потом бежал.» (Геродот. VII. 229).

Учитывая упоминание об илоте у Геродота, а также несоответствие между перечислением греческих сил и надписью на камне, установленном после окончательной победы над персами, ряд исследователей делает вывод о том, что илоты участвовали в Фермопильском сражении.

С тактической точки зрения Фермопильское ущелье идеально подходило для греков. Фаланга гоплитов не могла быть обойдена с флангов, также там не было места для маневров конницы. В близком фронтальном бою защищённые доспехами гоплиты были сильнее легковооружённой пехоты противника. Слабым местом позиции являлась обходная горная тропа. Хотя она и была непроходимой для конницы, пешие воины могли пройти в тыл греческому ополчению. Леонид был предупреждён о существовании тропы и отправил на её защиту тысячу фокийцев. В среднем ширина самого прохода составляла 60 шагов.

Греки разбили лагерь за стеной, перекрывающей узкий Фермопильский проход. Стена представляла собой невысокую баррикаду, выложенную из тяжёлых камней. В середине августа персидская армия появилась на берегу Малийского залива у города Трахина перед входом в Фермопилы. Один местный житель, рассказывая эллинам о многочисленности варваров, добавил, что «если варвары выпустят свои стрелы, то от тучи стрел произойдёт затмение солнца». В ответ спартанец Диенек беззаботно пошутил: «Наш приятель из Трахина принёс прекрасную весть: если мидяне затемнят солнце, то можно будет сражаться в тени» (Геродот. VII, 226).

На воинов из Пелопоннеса при виде персидской мощи напал страх, и они предложили возвратиться и охранять Коринфский перешеек. Фокийцы и локры, чьи земли находились вне пределов Пелопоннесского полуострова, пришли от такого предложения в негодование. Спор разрешил Леонид, который принял решение оставаться на месте.

После того как персы расположились лагерем на реке Сперхей, Ксеркс направил посланников в Фермопилы, чтобы выяснить, среди прочего, что греки думают о войне с ним, и он приказал им сделать такое воззвание: "Царь Ксеркс приказывает всем отказаться от своего оружия, уйти целыми и невредимыми в родные места, и быть союзниками персов, и всем грекам, которые сделают это, он даст большие и лучшие земли, чем те, которыми они сейчас обладают". Но когда Леонид услышал приказы посланников, он ответил им: "Если мы должны быть союзниками царя, мы будем более полезными, если мы сохраним наше оружие, и если мы должны будем вести войну против него, мы будем сражаться за нашу свободу лучше, если мы не отдадим его, а что касается земли, которую он обещает дать, греки научились у своих отцов приобретать земли не трусостью, а доблестью" (Диодор, 5. 4). Когда эти предложения были Леонидом отвергнуты, посол передал грекам приказ Ксеркса сложить оружие, на что, согласно Плутарху, получил легендарный ответ: «Приди и возьми».

Ксеркс выжидал 4 дня, а на 5-й послал наиболее боеспособные отряды из урождённых мидян на штурм. По Диодору Ксеркс отправил в первой волне атакующих близких родственников воинов, погибших за 10 лет до того в битве с греками при Марафоне. Греки встретили их в теснине лицом к лицу, в то время как другая часть греков оставалась на стене. Царь Леонид расположил своё войско спереди от фокийской стены в самом узком месте ущелья. Детали первого дня битвы, сравнение греческого войска и атакующих народов описаны у Диодора. Греческие воины стояли «плечом к плечу», превосходили мужеством и доблестью персидское войско. Их тела были защищены, щиты закрывали тело. Атакующие племена не были подготовлены к битвам в узких пространствах, а привыкли вести войны на открытых просторах. Экипировка была соответствующая — небольшие щиты, незащищённые тела. Описание Диодора соответствует современным представлениям о греческой фаланге. При таком положении войска мидян и других плёмен разбивались о строй спартанцев. Наблюдавший за битвой Ксеркс трижды вскакивал с трона от негодования.

Ксеркс сменил мидян на киссиев и саков, славных своей воинственностью. Легче вооружённые и не имеющие строевой подготовки, подобной греческой, воины персидского царя не могли прорвать плотную фалангу греков, укрывшуюся за сплошной стеной больших щитов. Тогда персидский царь бросил в атаку элитный отряд «Бессмертных», личную гвардию. «Бессмертных» постигла та же участь, что и мидян. Спартанцы использовали тактику ложного бегства – притворно отступали, но затем разворачивались и контратаковали расстроенные отряды персов. Согласно Ктесию, потери спартанцев были минимальны – погибло 3 человека.

На второй день персидский царь вновь послал свою пехоту в атаку с обещанием награды за успех и смерти за бегство с поля боя. Успехи персидского войска на второй день были идентичны таковым на первый. Персы сменяли атакующие отряды, греки, в свою очередь, сменяли в сражении друг друга. Тогда Ксеркс в полном недоумении отступил в свой лагерь.

Когда Ксеркс размышлял о дальнейших действиях, к нему доставили трахинского жителя Эфиальта. Эфиальт рассказал о наличии обходного горного пути и предложил за денежное вознаграждение показать путь персидской армии. Но один человек среди персов по имени Тиррастид, кимеец родом, благородного и честного образа жизни, ночью дезертировал из лагеря персов в лагерь Леонида, который ничего не знал о поступке трахинца, и предупредил его.

Ксеркс в тот же вечер отправил в обход 20-тысячное войско под началом сатрапа Гиркании Гидарна Младшего. На рассвете третьего дня охранявшие путь фокийцы увидели превосходящий их численностью персидский отряд. Обе стороны были напуганы видом друг друга. Но Эфиальт убедил персов, что находящийся невдалеке отряд не состоит из спартанцев. Фокийцы, напуганные численностью персов, отступили на вершину холма и стали готовиться к обороне. Гидарн решил не отвлекаться от основной задачи и продолжил обходной манёвр.

Фокийцы послали бегуна предупредить спартанцев о приближении персов с тыла. Услышав эту новость, Леонид созвал совет. Мнения греков разделились, и в результате разделилось и войско. Часть его ушла в свои города. В ущелье остались спартанцы, феспийцы, отказавшиеся покинуть место битвы, и фиванцы. Согласно Геродоту, Леонид сам приказал грекам разойтись по своим городам, поскольку ситуация была безнадёжна. При этом «ему же самому и его спартанцам не подобает покидать место, на защиту которого их как раз и послали».

Спустя 500 лет у Сенеки (римский философ) и Плутарха приводится обращение Леонида к своим воинам: «Давайте-ка завтракать, соратники: ведь ужинать мы будем в преисподней!» (Луций Анней Сенека. Письмо 82. 22).

Феспии и Фивы – города в Беотии, через которую неизбежно должен был пролегать путь персидского войска, так что отряды этих городов защищали в Фермопилах родную землю. Геродот писал свой исторический труд в пору вражды Фив с Афинами, поэтому он не упускал случая выставить фиванцев предателями Эллады и сообщает, что фиванский отряд был удержан Леонидом против их воли в качестве заложников. Однако определённая логика в его словах присутствует. Фиванцы вскоре присоединились к армии Ксеркса, и их отряды во время битвы при Платеях (через год после описываемых событий) воевали на стороне персов. Согласно Диодору, в греческом войске осталось не более 500 воинов. Своим решением остаться Леонид также спасал отступающую часть ополчения. Ведь если не задержать основную армию Ксеркса, персидская конница могла догнать пеших греков и уничтожить их на открытой местности.

Не рассчитывая на победу, но лишь на славную смерть, оставшиеся греки приняли бой в отдалении от прежних позиций, в том месте, где проход расширяется. Даже там персы не могли развернуться и погибали массами в давке или будучи сброшенными с обрывистого берега. У спартанцев копья были сломаны, они разили врагов короткими спартанскими мечами в тесной рукопашной. В бою пал Леонид, у персов погибли Аброком и Гиперанф, братья царя Ксеркса. Заметив приближение с тыла персидского отряда, ведомого Эфиальтом, греки отступили к стене, а затем, миновав её, заняли позицию на холме у выхода из прохода. По словам Геродота, во время отступления фиванцы отделились и сдались в плен, таким образом, они спасли свои жизни ценой клеймения в рабство (Геродот VII. 223–225).

Спартанцы и феспийцы приняли последний бой. Персы расстреливали последних героев из луков, забрасывали их камнями. По сведениям Геродота, отличились доблестью спартанцы Диенек, братья Алфей и Марон, феспиец Дифирамб. Диодор передаёт последний бой 300 спартанцев в легендарном виде. Они будто бы напали на персидский лагерь ещё затемно и перебили множество персов, стараясь в общей суматохе поразить самого Ксеркса. Только когда рассвело, персы заметили немногочисленность отряда Леонида и забросали его копьями и стрелами с расстояния.

Царь Ксеркс лично осмотрел поле боя. Найдя тело Леонида, он приказал отрубить ему голову и посадить на кол. Под Фермопилами пало, по словам Геродота, до 20 тысяч персов и 4 тысячи греков, включая союзников Спарты, даже в последнем бою феспийцы отказались покинуть спартанцев, несмотря на приказ Леонида отступать, и погибли вместе с ними. Но насильно удержанные Леонидом фиванцы перешли на сторону персов.

Павших эллинов похоронили на том же холме, где они приняли последний бой. На могиле поставлен камень с эпитафией поэта Симонида Кеосского:

«Путник, пойди возвести нашим гражданам в Лакедемоне,

Что, их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли»

И, говоря в общих чертах, пишет Геродот, эти люди единственные из греков до своего времени достигли бессмертия из-за своей исключительной доблести. Поэтому, не только писатели-историки, но и многие наши поэты отмечали их отважные подвиги, и один из них Симонид, лирический поэт, который написал следующий хвалебный панегирик, достойный их доблести:

Из тех, кто пал при Фермопилах

Все славной судьбы, достойной погибели;

Их могилы – алтарь, незабвенна память о них,

Вместо плача об их судьбе -

Хвалебная песнь. Такой саван, как этот

Ни изваять, ни всепоглощающему времени отнять.

Это гробница доблестных мужей, принёсших

безупречную славу Элладе, для погребённых в ней.

И свидетельство Леонид, тогдашний царь

Спарты, который сам оставил после себя венец

Доблести могучей и бессмертной славы.

Согласно Геродоту, в бою погибли не все 300 спартанцев, которые отправились на бой вместе с царём Леонидом. Один из них, Пантит, был отправлен гонцом в Фессалию. Узнав позже о произошедшем и понимая, что в Спарте его ожидает бесчестье, он повесился. Двое из трёхсот (Еврит и Аристодем) были отпущены Леонидом в близлежащий город в связи с болезнью. Узнав, что персы обошли гору, Еврит потребовал доспехи. Попав в Фермопилы, он погиб со всеми в битве. По возвращении в Спарту Аристодема ожидали бесчестье и позор. Ему дали прозвище Аристодем Трус. Через год после описываемых событий, во время битвы при Платеях, при которой персы были окончательно побеждены, Аристодем настолько отличился в ходе сражения, что греки хотели дать ему награду, как самому доблестному воину. Но награды он не получил, так как было высказано мнение, что «Аристодем бился как исступлённый, выйдя из рядов, и совершил великие подвиги потому лишь, что явно искал смерти из-за своей вины» (Геродот. IX. 71).

1.3. Окончание войны. Значение Марафона и Фермопил в войне.

После поражения при Саламине и гибели большей части флота Ксеркс спешно покинул Элладу, опасаясь, что греки отрежут ему путь в Персию. С ним вернулась и часть его армии, а также остатки некогда могучего флота. Но, уходя, царь оставил в Греции довольно сильное войско, командование которым он поручил своему родственнику талантливому полководцу Мардонию. Решающее сражение между персами и объединённым греческим войском произошло в 479 году до н. э. у города Платеи. В тяжёлой многочасовой битве эллинам удалось разгромить превосходившее их по численности войско персов. Решающую роль при этом сыграло войско спартанцев. Мардоний сам повёл в бой против них отборные персидские части, но спартанцы вновь доказали, что непобедимы. От их рук пал и сам Мардоний, и весь отряд ведомых им «бессмертных» – лучшая часть персидского войска. Это предрешило исход всей битвы. Видя бесславную гибель своих лучших воинов, персы дрогнули и обратились в бегство.

Но на этом греко-персидские войны не закончились. Они продолжались ещё почти 30 лет и велись в основном на море. Для того чтобы окончательно разгромить персидский флот, многие греческие полисы заключили военный союз. Он получил название Афинского морского союза, поскольку главную роль в нём играли Афины, имевшие самый сильный в Греции флот. Афины распоряжались его казной, разбирали судебные дела, споры и жалобы его членов. Афинские стратеги командовали союзным войском и флотом. Объединив свои силы, грекам удалось разбить флот неприятеля и заставить царя заключить мир. Кораблям персов было запрещено появляться в Эгейском море. Ксеркс был вынужден также признать независимость греческих городов в Малой Азии.

Битвы при Марафоне и Фермопилах имели большое значение для Греции. Они ускорили развитие греческой культуры, внушили грекам сознание своего национального величия. В своих успехах греки видели победу свободы над рабством. Так как Афины вынесли на себе основную тяжесть войны после греко-персидских войн почти все греческие государства были охвачены демократическим движением. Афины превратились в великую морскую державу и стали центром Греции, культурным, политическим, интеллектуальным и экономическим.

Память о битвах при Марафоне и Фермопилах не изгладилась из памяти европейцев.

Напоминанием об этом служит марафонская дистанция – расстояние между Марафоном и Афинами, которое бегом преодолел афинский гонец и пал замертво. Имя Леонида вызывает в памяти у всех образованных европейцев образ спартанского царя-героя.

Поэт-эмигрант Г. Иванов писал в 1951 г.:

Свободен путь под Фермопилами

На все четыре стороны

И Греция цветет могилами

Как будто не было войны

……………………………….

..И Леонид под Фермопилами

Конечно умер и за них.

Глава 2. Марафон и Фермопилы в исторической памяти с античности до новейшего времени

2.1. Фермопилы и Марафон в работе Плутарха «О злокозненности Геродота»

Послед­ним памят­ни­ком оже­сто­чен­ной поле­ми­ки с Герод­о­том явля­ет­ся при­во­ди­мое здесь в пере­во­де сочи­не­ние Плу­тар­ха «О зло­коз­нен­но­сти Герод­о­та», име­ю­щее одним из основ­ных источ­ни­ков сочи­не­ния бео­тий­ских исто­ри­ков IV и III вв. до н. э. Переводчик Плутарха С. Я. Лурье пишет: « Имен­но как сокро­вищ­ни­ца инфор­ма­ции, почерп­ну­той из неза­ви­си­мых от Герод­о­та источ­ни­ков IV и III вв., это сочи­не­ние име­ет исклю­чи­тель­ную исто­ри­че­скую цен­ность… Одна­ко соб­ствен­ный под­ход Плу­тар­ха к Герод­о­ту и его сочи­не­нию про­из­во­дит на нас крайне убо­гое впе­чат­ле­ние; бла­го­род­но-роман­ти­че­ские фра­зы и пол­ное непо­ни­ма­ние задач поли­ти­че­ской исто­рии вызы­ва­ли бы в нас толь­ко чув­ство доса­ды, если бы это сочи­не­ние не сохра­ни­ло столь­ко цен­но­го мате­ри­а­ла, заим­ство­ван­но­го из более древ­ней поле­ми­ки…»³.

Такая же, при­мер­но, оцен­ка дает­ся во фран­цуз­ской нау­ке. Так, Оветт писал: «Тен­ден­ция и идея это­го про­из­ве­де­ния: все пре­крас­но в исто­рии вели­кой побе­до­нос­ной борь­бы гре­ков про­тив пер­сов. Насле­ди­ем вели­ких пред­ков явля­ют­ся толь­ко вели­кие подви­ги бла­го­род­ства. Все то, что может загряз­нить зия­ю­щую кар­ти­ну этой вели­кой эпо­хи, долж­но быть при­зна­но невер­ным и стер­то с лица зем­ли… Никто не сме­ет подо­зре­вать эти вели­кие горо­да и этих вели­ких людей в каких-либо сла­бо­стях…»⁴.

Плутарх уличает Геродота во лжи и некомпетентности, когда он пишет о нежелании спартанцев идти на помощь афинянам во время Марафонского сражения. Плутарх пишет, что спартанцы никогда не дожидались полнолуния, чтобы участвовать во многих походах и на Марафон лишь немного опоздали к Марафонскому сражению. Также он считает недостоверным рассказ Геродота о прибытии афинского вестника в Спарту, чтобы призвать лакедемонян на помощь. Он язвительно замечает: «Неуже­ли же у афи­нян был обы­чай при­гла­шать союз­ни­ков на помощь уже после того, как они побе­ди­ли вра­гов?» (Плутарх. О злокозненности Геродота. XXVI).

Плутарх считает, что в рас­ска­зе о Мара­фон­ской бит­ве Герод­от, свел на нет это сра­же­ние, дав пре­умень­шен­ное чис­ло тру­пов, остав­ших­ся на поле бит­вы (VI, 117): ведь, как гово­рят, афи­няне дали обет при­не­сти в жерт­ву Арте­ми­де Охот­ни­це столь­ко коз, сколь­ко они убьют вар­ва­ров, но, когда после сра­же­ния чис­ло тру­пов ока­за­лось столь боль­шим, что их невоз­мож­но было сосчи­тать, они в осо­бом поста­нов­ле­нии народ­но­го собра­ния про­си­ли про­ще­ния у боги­ни и раз­ре­ше­ния при­но­сить ей в жерт­ву по пяти­сот коз еже­год­но. (Плутарх. О злокозненности Геродота. XXVI).

Плутарх, ссылаясь на Ари­сто­фана Бео­тий­ского, который напи­сал, что Герод­от тре­бо­вал от бео­тий­цев денег, но не полу­чил их, что он начал было бесе­до­вать с юно­ша­ми и пре­по­да­вать им, но бео­тий­ские вла­сти запре­ти­ли ему это вслед­ствие их некуль­тур­но­сти и их враж­деб­но­сти к нау­ке. По мнению Плутарха, Геродот никак не мог вычерк­нуть из исто­рии пре­крас­ней­ший и слав­ней­ший подвиг и заявить, что фиван­цы его не совер­ши­ли, но, при­ду­мав для поно­ше­ния лож­ный повод их пове­де­ния и под­лый навет, напи­сал сле­ду­ю­щее (VII, 222): «Отпу­щен­ные союз­ни­ки по рас­по­ря­же­нию Лео­ни­да уда­ли­лись; с лаке­де­мо­ня­на­ми оста­лись одни фес­пий­цы и фиван­цы. Из них фиван­цы оста­лись поне­во­ле, про­тив соб­ствен­но­го жела­ния, пото­му что Лео­нид удер­жи­вал их при себе в каче­стве залож­ни­ков. Фес­пий­цы, напро­тив, оста­ва­лись совер­шен­но доб­ро­воль­но, объ­явив, что не уйдут и не поки­нут Лео­ни­да с его вои­на­ми». Оста­ет­ся толь­ко одна при­чи­на, кото­рая мог­ла побу­дить Лео­ни­да оста­вить при себе фиван­цев: быть может, он удер­жал их для того, чтобы они были пере­би­ты? Но и этот выход закры­ва­ет сам же Герод­от, ибо он гово­рит сле­ду­ю­щее о пат­ри­о­ти­че­ской гор­до­сти Лео­ни­да (VII, 220): «Веро­ят­нее, что Лео­нид ото­слал союз­ни­ков пото­му, что при­ни­мал во вни­ма­ние ста­рин­ное пред­ска­за­ние и поже­лал стя­жать сла­ву толь­ко для спар­тан­цев, чем вслед­ствие раз­но­гла­сия во мне­ни­ях». (Плутарх. О злокозненности Геродота. XXXI)

Плутарх пишет, что рас­ска­зы­вая об бит­ве при Фермопилах, Герод­от дал так­же невер­ную кар­ти­ну вели­чай­ше­го подви­га Лео­ни­да: он рас­ска­зы­ва­ет, что там, в тес­ни­нах око­ло Коло­на, пали все; в дей­стви­тель­но­сти же дело обсто­я­ло по-ино­му. Когда гре­ки ночью узна­ли о том, что вра­ги обо­шли их, они выстро­и­лись и дви­ну­лись на вра­же­ский лагерь, — не более и не менее, как на палат­ку царя, желая убить его и погиб­нуть самим вокруг его палат­ки. Частью уби­вая, частью обра­щая в бег­ство тех, кото­рые выхо­ди­ли им навстре­чу, они дошли до палат­ки. Но Ксерк­са там не ока­за­лось; они ста­ли искать его в огром­ном раз­бро­сан­ном лаге­ре и, блуж­дая, были посте­пен­но уни­что­же­ны окру­жив­ши­ми их со всех сто­рон вар­ва­ра­ми. О всех тех подви­гах и мет­ких рече­ни­ях спар­тан­цев, кото­рые опу­стил Герод­от, Плутарх рас­ска­жет в жиз­не­опи­са­нии Лео­ни­да; одна­ко не худо будет и здесь рас­ска­зать кое-что. Перед выступ­ле­ни­ем Лео­ни­да в поход спар­тан­цы устро­и­ли в его честь над­гроб­ное состя­за­ние; зри­те­ля­ми на этом состя­за­нии были отцы и мате­ри отправ­ляв­ших­ся. Когда кто-то ска­зал Лео­ни­ду, что он ведет в бой слиш­ком мало людей, он отве­тил: «Слиш­ком мно­го – ведь они обре­че­ны на смерть». Когда жена во вре­мя его отъ­ез­да спро­си­ла у него, не ска­жет ли он ей чего-нибудь на про­ща­нье, он ска­зал, обер­нув­шись. «Желаю тебе доб­ро­го мужа и доб­рых детей». А в Фер­мо­пи­лах, окру­жен­ный, Лео­нид, желая спа­сти от смер­ти двух сво­их соро­ди­чей, дал одно­му из них пись­мо и велел отпра­вить­ся; но тот отка­зал­ся взять пись­мо, ска­зав в гне­ве: «Я пошел с тобой как сорат­ник, а не как вестоноша». Дру­го­му он при­ка­зал пере­дать что-то спар­тан­ско­му пра­ви­тель­ству, но тот отве­тил не сло­вом, а делом, взяв щит и заняв свое место в строю. Если бы кто-нибудь дру­гой опу­стил эти фак­ты, это было бы про­сти­тель­но. Но о Герод­о­те, кото­рый собрал и сооб­щил чита­те­лю рас­ска­зы о непри­лич­ном зву­ке, издан­ном Ама­си­сом (II, 162), о том, как вор при­гнал ослов и рас­пре­де­лил мехи с вином, и мно­го дру­гих подоб­ных, никак нель­зя ска­зать, что он не упо­мя­нул об этих собы­ти­ях по недо­смот­ру или счи­тая пре­крас­ные дела и пре­крас­ные изре­че­ния ниче­го не сто­я­щи­ми; наобо­рот, сле­ду­ет думать, что он сде­лал это из при­страст­но­го нерас­по­ло­же­ния к неко­то­рым из гре­ков. (Плутарх. О злокозненности Геродота. XXXII)

По мнению Плутарха, вер­х зло­коз­нен­но­сти Геродот сле­ду­ю­щих сло­вах. Почти все люди соглас­ны в том, что, если бы даже гре­ки побе­ди­ли здесь в мор­ских боях, они все рав­но оста­ви­ли бы Арте­ми­сии вар­ва­рам, узнав о том, что про­изо­шло при Фер­мо­пи­лах, ибо было бы бес­по­лез­но оста­ва­ясь здесь, сто­ро­жить море, когда вой­на шла уже по всю сто­ро­ну Фер­мо­пил и про­хо­ды были уже во вла­сти Ксерк­са. Но, по Герод­о­ту, гре­ки замыш­ля­ли бежать уже преж­де, чем им было сооб­ще­но о смер­ти Лео­ни­да; он гово­рит (VIII, 78): «Так как они постра­да­ли жесто­ко, осо­бен­но афи­няне, у кото­рых поло­ви­на кораб­лей была повре­жде­на, то поду­мы­ва­ли уже о бег­стве в глубь Гре­ции».

Все­го про­изо­шло четы­ре боль­ших сра­же­ния с вар­ва­ра­ми: Арте­ми­сий, Фер­мо­пи­лы, Сала­мин, Платеи. И что же? От Арте­ми­сия гре­ки, по сло­вам Герод­о­та, бежа­ли; при Фер­мо­пи­лах под­вер­гал­ся опас­но­сти толь­ко царь-вое­на­чаль­ник, а осталь­ным было мало дела до пер­сов: они сиде­ли дома и справ­ля­ли Олим­пий­ские и Кар­ней­ские празд­не­ства. (Плутарх. О злокозненности Геродота. XLIII)

Что же оста­ет­ся у гре­ков слав­но­го и вели­ко­го от этих сра­же­ний? Лаке­де­мо­няне сра­жа­лись с без­оруж­ны­ми, осталь­ные даже не зна­ли, что идет сра­же­ние; зна­ме­ни­тые брат­ские моги­лы, почи­та­е­мые все­ми, — позд­няя под­дел­ка; тре­нож­ни­ки и алта­ри, сто­я­щие в хра­мах богов, покры­ты фаль­ши­вы­ми над­пи­ся­ми. Един­ствен­ный, кому уда­лось узнать исти­ну, — это Герод­от; всех про­чих людей, кото­рых чтут гре­ки, обма­ну­ла лож­ная мол­ва, изоб­ра­зив­шая побе­ды того вре­ме­ни как нечто выда­ю­ще­е­ся.

Что же мож­но ска­зать после это­го? Герод­от лов­ко уме­ет писать, и речь его при­ят­на; его рас­ска­зы оча­ро­ва­тель­ны, про­из­во­дят силь­ное впе­чат­ле­ние и изящ­ны.

Таким образом, переходя к выводу, можно сказать, что критика Плутарха вполне обоснована. Плутарх упрекает Геродота в пристрастности и искажении истории Греко-персидских войн. Плутарху, жившему 400 лет спустя, в эпоху, когда, по его выражению, над головой каждого грека был занесен римский сапог, хотелось видеть великих полководцев и политических деятелей не такими, какими они были на самом деле, но идеальным воплощением доблести и мужества. Он не стремился воссоздать историю во всей ее реальной полноте, но находил в ней выдающиеся примеры мудрости, героизма, самопожертвования во имя родины, призванные поразить воображение его современников.

2.2. Помять о подвигах 300 спартанцев в Великой Отечественной Войне

История о героической битве при Фермопилах находит свою параллель в Подвиге "300" русских "спартанцев" капитана И. В. Полозкова.

Сводную группу батальона десанта отбирал сам майор Иван Иванович Иванов, командир 113-го стрелкового полка 32-й дивизии. Батальон состоял из роты рязанца, младшего лейтенанта Иосифа Лапушкина, роты уроженца Мордовии, лейтенанта Михаила Ларина и роты рязанца, капитана И. В. Полозкова. Всего, вместе с пулеметной ротой тверитянина, капитана Василия Фомина, было около 300 человек⁵. Без колебаний старшим десанта Иванов И.И., назначил капитана Ивана Полозкова. Капитан обладал незаурядными мужеством и отвагой, в бою не терялся, а, используя военную хитрость, смекалку, умел организовать бой. То есть, обладал всеми теми качествами, которые позволяют добыть успех малой кровью. Парторгом батальона был назначен запорожец, лейтенант Александр Кулик, комсоргом десанта псковитянин, младший лейтенант Василий Владысев.

Необходимость такой военной операции было обусловлено следующими обстоятельствами. В январе 1945 года 32-я Верхнеднепровская Краснознаменная ордена Суворова стрелковая дивизия наступала по берегу Балтийского моря от Мемеля до Кёнигсберга. Она получила задачу скрытно форсировать Куршский залив, занять Куршскую косу и удержать её, тем самым, лишив врага дороги, связывающей Кёнигсбергскую, Мемельскую и Курляндскую группировки войск и с целью перекрытия пути отступления фашистским войскам из района Мемеля (Клайпеды).

Задача была исключительно тяжелой. С 20 октября дивизия в составе 19 ск 43А находилась в позиционной обороне, выполняя задачу по блокированию мемельской группировки противника, продолжавшегося до 27 января 1945 года. Вела бои южнее и юго-восточнее Мемеля (5–7км) на участке фронта от побережья Балтийского моря на западе до района населённого пункта Матцвеллен на востоке.

Утром 27 января 1945 года 32 сд начала наступление на Мемель с южного, юго-восточного направлений. С ходу ворваться в город не удалось, войска встретили сильное сопротивление противника. После перегруппировки сил, подвоза боеприпасов, ранним утром 28 января 1945 года наступление продолжилось и к 8 часам утра силы дивизии вошли в город. Боевые действия 113 стрелкового полка проводились на левом фланге боевого порядка дивизии на юге, юго-востоке полукольца обороны Мемеля (9 –10 км от города) в районе населённых пунктов Гиббишен Мартин, Шомпетерн, Лабатаг-Микел Пурвин, Каирин (на северо-западе от них в 2 – 3 километрах).

Из района расположения вблизи Каирин полк совместно с 17сп и начал наступление с 27 января 1945 года по направлению на Мемель с юга, закончившееся на следующий день взятием города. Интенсивность фронтового использования 32 стрелковой дивизии среди дивизий 19 ск 4 УА была наиболее высокой, безвозвратные потери дивизии убитыми и умершими составили с 20 января 1945 года 160 человек (для сравнения 70 сд – 129 человек, 344сд – 96 человек). К 27 января над советскими войсками севернее Кенигсберга нависла страшная угроза. Из Мемеля по Куршской косе подошел XXVIII корпус и занял крепость Кранц у основания косы. Если бы он нанес удар в направлении на Кенигсберг, войска 39 армии были бы отрезаны. По Куршской косе могли подойти и другие немецкие части прорвавшись из Мемеля, что еще больше бы усугубило обстановку у Кенигсберга. Поэтому требовалось незамедлительно перерезать шоссе по Куршской косе. Но это было непросто⁶.

Понимая исключительную важность и значение побережья для обороны Кёнигсберга и всей Восточной Пруссии, немецкое командование в течение длительного времени укрепляло берега Куршской косы, создав систему траншей и ходов сообщений, в которых расположились долговременные огневые точки. Пробиться к косе сразу не удалось. Тогда майор И.И. Иванов и принял решение – для захвата первой оборонительной линии противника использовать только добровольцев. Именно в этих целях был создан сводный десантный батальон из 4-х рот под командованием капитана И. В. Полозкова. В день наступления, корпусные химики под командованием лично начальника химической службы 19-го стрелкового корпуса подполковника Николая Королева поставили дымовую завесу. В ночь на 29 января 1945 года рота капитана Полозкова под огнём противника первой форсировала Куршский залив и перерезала Куршскую косу чуть севернее села Кайряй, у хутора Эрленхорст (ныне хутор Алекснине Литовской Республики). Разведка установила, что в этом месте удобнее искать щель в немецких позициях.

Бойцы, оставшиеся в живых, вспоминали: "Вдруг предутреннюю мглу прорезали лучи прожекторов. В небе вспыхнули десятки осветительных ракет. Открыли огонь несколько крупнокалиберных пулемётов. Рота мгновенно залегла. Лежать на льду под ураганным огнём означало погубить роту и сорвать поставленную задачу. Поэтому И. В. Полозков приказом поднял людей в атаку. За полозковцами рванули вперед рота младшего лейтенанта Иосифа Лапушкина, пулеметная капитана Василия Фомина и рота Михаила Ларина. Осталось триста метров. Двести метров. С севера быстро движутся клубы дыма, гонимые ветром. Если стрелки успеют нырнуть в них раньше, чем откроет кинжальный огонь враг, можно сказать, что Куршский залив форсирован. Так и случилось. На вражеский берег первой ступила рота Полозкова и атаковала первую траншею. Действуя огнём и штыком. Сопротивление в первых линиях траншей было сломлено на фронте всего формирующегося плацдарма"⁷.

Вскоре Иван Полозков был у комдива Я.Я. Вербова, который поставил задачу: необходимо занять круговую оборону и продержаться до вечерних сумерек. То есть – весь световой день. До подхода основных сил. Роты десантного батальона, заняв круговую оборону, закреплялись. С рассветом на десант обрушился мощный артиллерийский и минометный огонь. Через 20– 25 минут батальон вражеских автоматчиков двумя цепями пошел в атаку. За день немцы предприняли с десяток атак. Шквал огня накатывался на десантников каждый новый час. Каждая рота неоднократно подвергалась опасности окружения. Когда кончились патроны и гранаты и в рукопашных были переломаны все штыки и ножи, а приклады разлетелись в щепки, вход пошли саперные лопатки и кулаки. Такого остервенелового боя противник еще никогда не видел⁸.

Младший лейтенант Иосиф Лапушкин погиб, после многочисленных рукопашных, отражая атаку немцев, поддержанную "Фердинандом". Лейтенант Михаил Ларин и капитан Василий Фомин, погибли, не отступив ни на шаг с занимаемых позиций. Отбивая шестую контратаку, дважды раненный, в рукопашном бою Ларин уничтожил 15 вражеских солдат. Сотни вражеских трупов лежали перед позициями их пулеметчиков. Раненный в рукопашном бою И.В. Полозков продолжал управлять боем. Он погиб в рукопашной, уничтожив 10 фашистов. Младший сержант Андрей Портянко, заняв позицию с фланга, разил вражескую цепь до тех пор, пока не кончилась лента. Подпустив врагов, Андрей Портянко забросал их гранатами. Он защищался до последнего вздоха. Когда нашим бойцам удалось пробиться к его позиции, они увидели горы трупов. Около сотни немецких солдат и офицеров остались лежать перед его окопом. В рукопашном бою погиб парторг лейтенант Александр Кулик…но бойцы продолжали сражаться.

В последних схватках, когда командиры рот и взводов вышли из строя, тогда комсорг десанта младший лейтенант Василий Владысев поднял всех оставшихся бойцов в рукопашную схватку с врагом. Тяжело раненный в бою Владысев не ушел с поля боя, продолжал драться. Враг вновь отступил. Оставшиеся в живых, около 10 бойцов, в том числе 4 из роты И. В. Полозкова, 5 из роты В. М. Фомина. Все они продолжали удерживать позиции⁹.

Утром 30 января под прикрытием дымовой завесы залив форсировал 113-й стрелковый полк и стал расширять плацдарм. Одновременно в районе Смяльте залив форсировал 156-й стрелковый полк 16-й Литовской дивизии. 30 января 32-я дивизия в полном составе сосредоточилась на косе.

Ночью оставшиеся в живых десантники вернулись через залив в Кайряй, неся на плечах тяжелораненого офицера. Через два дня от большой потери крови комсорг десантной группы младший лейтенант Василий Владысев умер. Он был похоронен на воинском кладбище в Гаргждай. Сводный батальон 113-го полка, заняв, небольшой плацдарм на косе у Алкснине и продержал его до утра 30 января. При этом мужество и самоотверженность проявил весь личный состав десанта.

Семерым русским "спартанцам" Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно:

- капитану Полозкову Ивану Васильевичу

- младшему лейтенанту Владысеву Василию Георгиевичу

- капитану Фомину Василию Матвеевичу

- лейтенанту Ларину Михаилу Фёдоровичу

- младшему лейтенанту Лапушкину Иосифу Александровичу

- младшему сержанту Портянко Андрею Антоновичу

- лейтенанту Кулику Александру Павловичу¹⁰.

Также история подвига 300 спартанцев сохранилась и в пропаганде фашистской Германии. Идеализация тоталитарного режима дорийской Спарты была характерна для немецких историков еще до прихода Гитлера к власти¹¹. Вовремя же Сталинградской битвы пропагандисты Геббельса и лично Геринг призывали солдат 6-й армии Паулюса сражаться так же храбро, как спартанский царь Леонид со своим отрядом. Агитаторов Третьего рейха даже не смущало, что "наследники" героических спартанцев защищали не свою родину, а вторглись хотя и не в Персию, но далеко на Восток¹².

Когда 2 мая 1945 года в Мюнхене популярный нацистский историк Гельмут Берве произнес доклад на тему "Спарта" и последовали призывы последовать примеру античных героев, это, по крайней мере, больше соответствовало ситуации. Однако к этому времени германские "спартанцы" бесславно полегли на Восточном фронте¹³.

2.3. Сравнительный анализ двух фильмов о подвиге 300 спартанцев

Битва при Фермопилах и подвиг 300 спартанцев нашли отражение в современном кинематографе. Первым фильмом был голливудский фильм «Триста спартанцев» снятый режиссером польского происхождения Рудольфом Мате. Главные роли исполнили Ричард Эган (Леонид), Ральф Ричардсон (Фемистокл), Дэвид Фаррар (Ксеркс). Съёмки проходили в Греции, в районе поселения Перахора на полуострове Пелопоннес. В батальных сценах участвовало около 5000 военнослужащих греческой армии.

Сюжет фильма следующий: 480 год до нашей эры. Многотысячное войско персов подошло к границам Греции, навстречу захватчикам вышел небольшой отряд воинов из Спарты, во главе с царем Леонидом. Царь Персии Ксеркс предложил спартанцам сложить оружие, но герои решили: «Вместе победить или вместе умереть!». Четыре дня и четыре ночи шло сражение, cамая лучшая гвардия – «бессмертные», были пущены Ксерксом в бой и погибли под мечами трехсот спартанцев.

В фильме рассказывается, что в битве участвовал только отряд телохранителей Леонида – 300 человек, плюс 700 феспийцев (воины остальных полисов несколько раз упоминаются, но в фильме не появляются). В реальности войско, противостоявшее персам, насчитывало около 7000 человек, из которых порядка 4000 было потеряно.

Изгнанный спартанский царь Демарат на пиру рассказывает Ксерксу про спартанцев и среди прочего на вопрос персидского царя о правителях Спарты отвечает: «Того, кто украл мой трон, в расчёт не принимай, правит страной не он, он лишь узурпатор». При этом он имеет в виду соправителя Леонида, царя Леотихида II (из рода Эврипонтидов). В то же время из истории известно, что Демарат был изгнан не Леотихидом (принадлежавшим к тому же роду, что и он сам), а своим соправителем из рода Агидов, Клеоменом Безумным, старшим братом и предшественником Леонида на царском троне.

Перед первой атакой Ксеркс объясняет Гидарну и Мардонию свой хитрый план, говоря, что велел поставить тяжёлую кавалерию позади пехоты и внезапно ввести её в атаку. Однако, в те времена у персов не могло быть тяжелой кавалерии: впервые тяжёлая панцирная кавалерия – катафракты среди иранских народов появилась у саков и парфян, тремя столетиями позже. Во времена Ахеменидов конница в их армии была представлена исключительно конными лучниками, которые и участвуют в атаке.

Когда Ксерксу приносят тело его брата, он сокрушённо и гневно восклицает: «Кир!.. Мой брат! Как это случилось?» У реального Ксеркса не было брата по имени Кир, его младшего брата звали Масиста, о его участии в походе на Грецию сведений нет. Позже он поднял бунт против царя и был убит вместе со своей семьёй.

Несколько раз в фильме можно услышать, как Ксеркса называют «царь царей». Хотя этот титул (шаханшах) и происходит из эпохи Ахеменидов, но официальным титулом иранских правителей стал лишь во времена Сасанидов, первым шаханшахом стал именоваться Ардашир Папакан.

Второй фильм 2006 года снят режиссёром Заком Снайдером. Сюжет основан на комиксе Фрэнка Миллера. В 480 г. до н. э. миллионная армия персидского царя Ксеркса начала вторжение в Грецию. Спартанский царь Леонид и его люди сбрасывают в бездонный колодец персидскую делегацию.

Несмотря на предсказание о поражении со стороны подкупленных персами оракулов, Леонид во главе отряда спартанцев выступает в поход, преграждая персам дорогу в Огненных воротах (Фермопильском ущелье). Там Леонид отвергает помощь местного жителя, горбуна Эфиальта, разрешив ему только ухаживать за ранеными. Эфиальт в ярости выбрасывает отцовское вооружение.

Спартанцы отбивают многочисленные персидские атаки. На переговорах с Ксерксом Леонид отвергает предложение покориться и стать предводителем всей Греции, «понести боевое знамя Ксеркса в самое сердце Европы». Персы вновь идут в атаку, но все их усилия оказываются тщетными.

Ксеркс предлагает явившемуся к нему Эфиальту бесконечные наслаждения, если тот проведёт персов через секретную тропу в горах. Эфиальт соглашается. Персы окружают отряд спартанцев, все они на прицеле лучников. Однако глашатай поздравляет Леонида с победой и предлагает ему склониться перед Ксерксом. Леонид разоружается и встаёт на колени, но это уловка: внезапно царь вскакивает и бросает копьё, которое ранит Ксеркса, заставив последнего усомниться в своей «божественной силе и бессмертии». Персидские лучники расстреливают спартанцев.

В эпилоге перед битвой при Платеях единственный выживший из 300 воинов спартанец Дилий, которого Леонид отпустил с целью рассказать о случившемся, произносит речь перед многочисленным спартанским и греческим войском.

Продюсер Джанни Нуннари всегда интересовался битвой при Фермопилах. Когда Нуннари прочёл комикс Фрэнка Миллера «300», тут же принял решение снять по его мотивам фильм. Кроме Нуннари фильм «300 спартанцев» также продюсировали Марк Кантон и Майкл Гордон, который дописал вторую версию сценария. Съёмки «300 спартанцев» начались 17 октября 2005 года в Монреале и завершились через 60 дней. Весь фильм, кроме одной сцены, был снят на фоне синего экрана. Только одна сцена, путешествие через сельскую местность, была снята на открытом воздухе, да и в ней задний фон был изменен с помощью компьютерной графики.

Эпизод с убийством персидских послов в Спарте исторически достоверен, однако имел место в 494 г. до н. э., то есть ещё до Марафонской битвы, а в фильме дело представлено так, будто он был незадолго до вторжения персидской армии во главе с Ксерксом в Элладу, то есть примерно в 481 г. до н. э.

Предатель Эфиальт на самом деле был не спартанцем, а малийцем из Фессалии. В фильме показано, что Фокейская стена закрывала второй проход в Среднюю Грецию и находилась сбоку от греков. На самом деле Фокейская стена находилась в самом проходе, и представляла собой невысокую баррикаду перед лагерем греков.

В этом фильме персидский царь Ксеркс представлен сценаристами Заком Снайдером, Куртом Йонстадом и Майклом Гордоннекой помесью негроидного с монголоидным гиганта, разукрашенным татуировками и усыпанного пирсингами. В голливудском фильме «300 спартанцев» 1962 года Ксеркс хотя бы внешне походил на известные историкам изображения этого исторического персонажа. Хотя и в той давнишней картине персы показаны как орда, умеющая побеждать лишь за счет огромного перевеса в численности. Хотя знаменитые «бессмертные» персов не могли одолеть в рукопашной схватке спартанских гоплитов по причине того, что их копья были короче греческих. В тесноте ущелья это оказалось важным преимуществом.

Обе картины повествуют примерно об одних и тех же событиях древности: нападении персидского войска во главе с царем Ксерксом на Грецию в V в. до н. э. Сразу отметим, что сюжет в новом фильме стал явно примитивнее, из сферы рационального подача информации сдвинута больше в эмоциональную сферу. Но это только вершина айсберга, картины имеют ряд показательных отличий, которые мы с вами разберем подробно.

Начнем с греков. За прошедшие 52 года с момента выхода первого фильма, греки стали еще более свободолюбивыми, демократичными и спортивными. Чтобы наглядно продемонстрировать свое не только духовное, но и внешнее превосходство над персами, они полностью отказались от доспехов и красных накидок и сражаются в одних набедренных повязках.

Вопреки реальным историческим событиям, никакого рабства в древней Греции в обоих фильмах не показано. Более того, в новой картине тему высокой цивилизованности эллинов развили до такой степени, что в греческой армии теперь сражаются только «землепашцы, скульпторы и поэты».

Если демократы за 52 года стали еще более демократичными, то персы стали гораздо более жестокими и полностью утратили человеческий облик. В фильме 62-го года персидские воины и военачальники проявляют человеческие чувства, уважают своих противников, сохраняют жизнь пленникам. В новом фильме «300 спартанцев: Расцвет империи» персы все закутаны в черные мантии, на их лицах множество шрамов, у многих на головах страшные маски.

Поведение персов в новом фильме соответствует их внешности: они безмерно жестоки, кровожадны и безжалостны, с нескрываемым наслаждением отрезают головы пленникам, истязают рабов. Единственный внешне привлекательный и в целом похожий на человека персонаж в персидском войске – это их командир Артемисия, в жилах которой по сюжету течет греческая кровь.

За прошедшие полвека значительно изменился и персидский царь Ксеркс. В картине 1962 года Ксеркс показан довольно импульсивным, глуповатым и упертым человеком, который испытывает чувство сожаления, когда гибнут его воины и родные, иногда проявляет милосердие к пленникам. В современном фильме, Ксеркс уже не человек, а полубог, который наслаждается смертью, властью и насилием.

Чтобы понимать, чем обусловлены такие изменения, нужно немного вспомнить историю. В 1962 году в Иране, который является современным наследником персидского царства, правил шах Мохаммед Реза Пехлеви, который активно проводил в стране демократические реформы и отдал все нефтяные концессии в руки английских и американских нефтяных компаний. К 1979 г. иранцам демократия порядком надоела, они свергли прозападного шаха и в ходе исламской революции к власти пришел ее идеолог Рухолла Хомейни, который быстро вернул всю нефть иранскому народу, и выгнал британское и американское посольства из страны. С тех пор Иран причислен Западом к «оси зла».

Политическая ситуация объясняет и появление в новом фильме со стороны персов смертников, которые подкрадываются к демократам и взрывают себя; а также использование персами нефти в качестве оружия нападения на греческие корабли.

Технически все эти тонкости были реализованы путем назначения израильского кинематографиста Ноама Мурро главным режиссерам фильма «300 спартанцев: Расцвет империи». Как известно, Тель-Авив и Тегеран кровно ненавидят друг друга. И дело даже не столько в политике или экономике, сколько в религии: если одним «Бог» рекомендует использовать ссудный процент и ростовщичество для захвата других народов, то другим Бог запрещает ссудный процент, и говорит, что это один из самых тяжких грехов.

Подведем итог, за 52 года в одном и том же сюжете произошли разительные перемены:

1. Демократы стали еще более свободолюбивыми.

2. Персы превратились в нелюдей и извергов.

3. Любовь превратилась в извращенный секс.

4. Насилие стало эффектным, ярким и красочным.

5. Женщины из матерей и жен стали убийцами.

Таким образом, фильмы вызывают неоднозначное впечатление. 300 спартанцев 1962 г. отличаются от спартанцев современного фильма. Старая версия снята по историческому источнику, а именно «Истории Геродота», тогда как новый фильм снят по комиксу. По-моему мнению, фильм лишь снят для привлечения публики и получению прибыли.

Заключение

Причиной греко-персидских войн было столкновение экономических и политических интересов огромной Персидской империи и Греции. Начало войны было неудачно для персов. Они не смогли использовать гигантский численный перевес. Греки боролись за свою свободу, были лучше оснащены, их полководцы были более подготовлены, а войска обучены и управляемы. Всё это позволило им одерживать победы над гигантской армией Дария.

Несмотря на некоторые неудачи, греки смогли перехватить инициативу и разгромить персов в ряде битв. В Фермопильском сражении спартанцы, показали высокую боевую доблесть, воодушевив остальных эллинов на упорное сопротивление. На территории державы Ахеменидов начались восстания угнетенных народов. Победа персов стала практически невозможна, а поражение - делом времени.

Битвы при Марафоне и Фермопилах имели большое значение для Греции. Они ускорили развитие греческой культуры, внушили грекам национальное сознание своего величия. В своих успехах греки видели победу свободы над рабством. Народная независимость и общественная свобода, связанные с развивавшейся демократией, были спасены. Так как преимущество оказалось на стороне афинской демократии, то после греко-персидских войн почти все греческие государства были охвачены демократическим движением. Афины превратились в великую морскую державу и стали центром Греции, культурным, политическим, интеллектуальным и экономическим.

Героические сражения царя Леонида и афинского стратега Фемистокла оставили неоспоримый след в памяти европейцев. Имя Леонида вызывает в памяти у всех образованных европейцев особенно в период мировых войн образ спартанского царя-героя и его телохранителей. Сняты фильмы о 300 спартанцах. Этим событиям посвящали стихи европейские и русские поэты.

Список использованных источников литературы:

Источники

Геродот. История / Перевод Г. А. Стратановского. М.: Наука, 1972.

Диодор Сицилийский. Историческая библиотека / Перевод О. П. Цыбенко. М.: Лабиринт, 2000.

Плутарх. О злокозненности Геродота / Перевод С. Я Лурье // Лурье С. Я. Геродот. М.: Наука, 1947.

Луций Анней Сенека. Письмо 82. 22 // Нравственные письма к Луцилию. М.: АСТ, 2007. 408 с.

Литература

Андреев Г. На Куршской косе. // За коммунистический труд. 9 мая. 1975.

Андреев Ю. В. Спарта как тип полиса // Античная Греция. М.: Наука, 1983. Т. I. С. 194–216.

Ю. В. Андреев Архаическая Спарта. Искусство и политика. СПб.: Нестор-История, 2008.

Всемирная история в 10-ти т. / Ред. А. Белявский, Л. Лазаревич, А. Монгайт. М.: Государственное издательство политической литературы, 1956.

Гаспаров М. Л. Фермопилы. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www. antique-lit.niv.ru.

Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. М.: Воениздат, 1988. Т. 2. 863 с.

История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945. Т. 5. М., 1963. 657 с.

Кондрашов А. И. Подвиг "300" русских "спартанцев" капитана И.В. Полозкова. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.imha.ru/1144539148-podvig-300-russkih-spartancev-kapitana-ivpolozkova.html

Коннолли П. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории. М.: «Эксмо-Пресс». 2000.

Курциус Э. История Древней Греции. М., 2005.

Сергеев В. С. История Древней Греции. СПб.: Полигон, 2002.

Суриков И. Е. Античная Греция: политики в контексте эпохи: время расцвета демократии. М.: Наука, 2008.

Удерживая плацдарм // Герои Земли Рязанской. Рязань: Русское слово, 1996. С. 272–273.

Фермопилы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. Т. 82. СПб., 1890–1907.

1^ Суриков И. Е. Античная Греция: политики в контексте эпохи: время расцвета демократии. М.: Наука, 2008. С. 88.

2^ Курциус Э. История Древней Греции. М., 2005. С. 228–229.

3^ Гаспаров М. Л. Фермопилы. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www. antique-lit.niv.ru.

4^ Там же.

5^ Удерживая плацдарм // Герои Земли Рязанской. Рязань: Русское слово, 1996. С. 272–273.

6^ Андреев Г. На Куршской косе // За коммунистический труд. 1975. 9 мая.

7^ Андреев Г. На Куршской косе. // За коммунистический труд. 9 мая. 1975.

8^ Там же.

9^ История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945. Т. 5. М., 1963. С 507.

10^ Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. М.: Воениздат, 1988. Т. 2.

11^ Ю. В. Андреев Архаическая Спарта. Искусство и политика. СПб.: Нестор-История, 2008. С. 5.

12^ Там же.

13^ Там же. .

38

Код для цитирования: Скопировать