IX Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2017

I. Роберт Бёрнс – шотландский поэт.

Роберт Бёрнс - шотландский поэт. Он родился 25 января 1759 года в Аллоуэе (графство Эр) в семье огородника и фермера-арендатора Уильяма Бёрнса. Роберт и его брат Гилберт два года ходили в школу. В школе он слышал только английскую речь, но от матери и старой прислуги и из шотландских брошюрок приобщился к языку шотландских баллад, песен и сказок. Отец много заботился об образовании детей. Когда Роберту исполнилось семь, а его брату Гильберту шесть лет, отец пригласил в дом учителя Джона Мердока, который с жаром декламировал Мильтона и Шекспира, объяснял трудные места. Он знакомил мальчиков с классикой, научил выразительно читать стихи и правильно говорить по-английски.

На творчество Бёрнса очень сильно повлияли и классические образцы на литературном английском языке, и родное простонародное шотландское наречие, на котором пела песни мать, на котором его рассказывали страшные сказки про ведьм и оборотней.

Мальчики работали с отцом на ферме - помогали пахать, сеять, убирать урожай. Однажды летом Роберт впервые влюбился в девушку с соседней фермы. «Так для меня начались любовь и поэзия», - вспоминал он потом.

Земля, крестьянский труд, чистая любовь - они и стали главными темами в его творчестве. И при этом все строфы Бёрнса пронизаны мелодией старой шотландской поэзии, музыки.

Кто там стучится в поздний час?

«Конечно, я - Финдпей!»

Ступай домой. Все спят у нас!

«Не все!» - сказал Финдпей.

Как ты прийти ко мне посмел?

«Посмел!» - сказал Финдпей.

Небось наделаешь ты дел.

«Моту!» - сказал Финдпей.

Тебе калитку отвори..

«А ну!» - сказал Финдпей.

Ты спать не дашь мне до зари!

«Не дам!» - сказал Финдпей.

В начале 1784 г. Бёрнс открыл для себя поэзию Р.Фергюссона, молодого поэта, погибшего на 24-ом году жизни. Его томик стихов оказал огромное влияние на возмужание таланта Бёрнса. Он писал стихи на шотландском наречии. Роберт Бёрнс понял, что шотландский язык – отнюдь не варварский и отмирающий диалект. Он способен передать любой поэтический оттенок – от солёной сатиры до лирических восторгов. Поэт был потрясён тем, какие прекрасные стихи можно писать на «простонародном диалекте». Бернс начал собирать старинные песни и баллады, из них черпать поэзию. А на могиле Фергюссона он позже поставит плиту из гранита с высеченными на ней своими строками:

Ни урны, ни торжественного слова,

Ни статуи в его ограде нет,

Лишь голый камень говорит сурово:

Шотландия! Под камнем - твой поэт!

К 1785 Бёрнс уже приобрел некоторую известность как автор ярких дружеских посланий, драматических монологов и сатир. Напечатанные в Кильмарноке стихотворения преимущественно на шотландском диалекте (Poems, Chiefly in the Scottish Dialect) поступили в продажу 1 августа 1786. Половина тиража в 600 экземпляров разошлась по подписке, остальное было продано за несколько недель. Слава пришла к Бёрнсу едва ли не в одночасье.

С осени 1787 до конца жизни Бёрнс фактически был редактором этого издания: собирал тексты и мелодии, дополнял сохранившиеся отрывки строфами собственного сочинения, утраченные или непристойные тексты заменял своими. Он так преуспел в этом, что без документированных свидетельств зачастую невозможно установить, где народные тексты, а где тексты Бёрнса.

Бёрнса превозносят как романтического поэта – в обиходном и литературном смысле этого определения. Однако миропонимание Бёрнса опиралось на практичное здравомыслие крестьян, среди которых он вырос. С романтизмом он, в сущности, не имел ничего общего. Напротив, его творчество знаменовало последний расцвет шотландской поэзии на родном языке – поэзии лирической, земной, сатирической, подчас озорной.

II. Основные мотивы творчества Роберта Бёрнса.

В стихах Роберта Бернса (1759-1796) лирическая поэзия эпохи Просвещения достигает одной из своих вершин. Творчество Бернса, шотландского крестьянина, глубоко уходит своими корнями в национальную почву Шотландии. В его произведениях живет вольнолюбивый дух шотландского народа.

Несмотря на так называемую Унию 1707 г., шотландцы помнили свою прежнюю независимость и, как незажившую рану, переживали последствия кровавого разгрома восстания 1745-1746 гг. и жестоких карательных мер, уничтоживших прежние мятежные кланы, а вместе с ними и многие старые обычаи. Патриотический дух оскорбленной национальной гордости воодушевляет поэзию Бернса, а в родном песенном фольклоре, которым с детства прониклось его воображение, он находит неисчерпаемый источник поэтических образов, тем и мотивов. В самом ритме и интонационном строе его лирических стихов угадывается непосредственная связь с формами народной песни, а также и народной пляски. Часто Бернс слагал новые стихи на мотив старой народной песни; часто его собственные стихи, положенные на музыку или приспособленные к давнишнему фольклорному напеву, сами становились народной песней. Так случилось, например, с его знаменитой застольной «Забыть ли старую любовь и дружбу прежних дней?..», которая как хоровая песня стала частью традиционного прощального обряда в Шотландии.

Забыть ли старую любовь И не грустить о ней? Забыть ли старую любовь И дружбу прежних дней? ПРИПЕВ: За дружбу старую - До дна! За счастье прежних дней! С тобой мы выпьем, старина, За счастье прежних дней.Побольше кружки приготовь И доверху налей. Мы пьем за старую любовь, За дружбу прежних дней. ПРИПЕВ: За дружбу старую - До дна! За счастье юных дней! По кружке старого вина - За счастье юных дней. С тобой топтали мы вдвоем Траву родных полей, Но не один крутой подъем Мы взяли с юных дней. Переплывали мы не раз С тобой через ручей. Но море разделило нас, Товарищ юных дней... И вот с тобой сошлись мы вновь. Твоя рука - в моей. Я пью за старую любовь, За дружбу прежних дней! ПРИПЕВ: За дружбу старую - До дна! За счастье прежних дней! С тобой мы выпьем, старина, За счастье прежних дней.

Но живо и непосредственно выражая мысли и чувства крестьян, ремесленников, всего простого народа Шотландии, Бернс, в то же время, не просто шел за своими читателями, а был впереди них. Современник Войны за независимость США, а позднее Великой французской революции, он жадно впитывал в себя передовые, демократические идеи своего времени. Смолоду он полюбил и юмор, и сатиру Филдинга и Смоллета, увлекался «Человеком чувства» сентименталиста Маккензи; позднее его настольной книгой стали «Права человека» Томаса Пейна. Бернс целиком воспринял ее революционный оптимизм. Его поэзия полным голосом выражает общественные и политические симпатии поэта.

Старые шотландские баллады, посвященные феодальным усобицам, рыцарским распрям, кровной мести и т. д., мало занимали Бернса и почти не отразились в его творчестве. Он высоко ценил своих шотландских предшественников - поэтов Рамзэя (1686-1758) и Фергюсона (1750-1774), чье творчество, однако, сохранило лишь свое локальное значение. Но особенно близки ему по духу песни, рождавшиеся в среде трудового народа, - плясовые и застольные, колыбельные, святочные, песни о труде, о дружбе, любви и разлуке. Обращаясь к ним, он умеет по-новому переосмыслить старую фольклорную символику или - если речь идет об исторических темах и образах - насытить их современным содержанием.

Так, в знаменитой застольной песне Бернса «Джон Ячменное Зерно» традиционный образ святочной песни - образ трех царей-волхвов - перевоплощается в образ злодеев-деспотов и тиранов, а сам Джон Ячменное Зерно оказывается в подтексте символом извечной непобедимости и жизнестойкости народа. Судьба Джона Ячменное Зерно изображена так, что ее можно понять и буквально, и метафорически, причем двойной смысл придает особую прелесть лукавому, насмешливому тону всего произведения.

Недаром был покойный Джон

При жизни молодец,—

Отвагу подымает он

Со дна людских сердец.

Он гонит вон из головы

Докучный рой забот.

За кружкой сердце у вдовы

От радости поёт.

Так пусть же до конца времен

Не высыхает дно

В бочонке, где клокочет Джон

Ячменное Зерно!

В патриотическом гимне «Брюс - шотландцам», получившем название «шотландской Марсельезы», сквозь образы легендарных средневековых борцов за независимость Шотландии - Брюса, Уоллеса и их сподвижников - просвечивают образы живых современников Бернса, шотландских «якобинцев», членов сообщества «Друзья народа», поставленных вне закона классовым судом.

Вы, кого водили в бой

Брюс, Уоллес за собой,-

Вы врага ценой любой

Отразить готовы.

Близок день, и час грядёт.

Враг надменный у ворот.

Эдвард армию ведёт-

Цепи и оковы.

Тех, кто может бросить меч

И рабом в могилу лечь,

Лучше вовремя отсечь.

Пусть уйдут из строя.

Пусть останется в строю,

Кто за родину свою

Хочет жить и пасть в бою

С мужеством героя!

В «Дереве свободы» и других стихотворениях Бернс открыто выразил свое пылкое сочувствие революционной Франции и надежду на то, что, последовав ее примеру, освобожденные народы всего мира объединятся в дружную семью.

Для поэзии Бернса, где правдиво и горько изображается тяжкий труд, нищета и обездоленность бедняков, характерно, однако, могучее и страстное, всепобеждающее жизнелюбие, находившее себе идейную опору и в стихии народного творчества, и в просветительском мировоззрении поэта.

Но верю я: настанет день-

И он не за горами,-

Когда листвы волшебной сень

Раскинется над нами.

Забудут рабство и нужду

Народы и края, брат.

И будут люди жить в ладу,

Как дружная семья, брат!

Такие примирено - идиллические картины жизни бедняков, как, например, ранний «Субботний вечер поселянина», редки у Бернса: тема «счастья в бедности» чаще всего развивается им в воинствующе демократическом духе: только простой народ умеет быть верным и в любви, и в дружбе и дорожить своей родиной... Идеал человека, как он раскрывается в поэзии Бернса, гармоничен и многогранен. Его лирический герой, в котором угадывается сам поэт, не знает того расщепления мысли и чувства, рефлексии и действия, которое отчасти уже намечается в поэзии сентименталистов, а впоследствии должно было еще резче проявиться в творчестве романтиков.

Ноябрьская сердито воет вьюга,

Короткий зимний день сменился тьмой.

Волы в грязи отпряжены от плуга.

Летят вороньи стаи на покой.

Крестьянин, проработав день-деньской,

Кончает всю недельную работу.

Собрал мотыгу с заступом, с киркой...

Назавтра отдых: с плеч долой заботу.

Усталый, он домой шагает по болоту.

Вот одинокий виден уж приют,

Укрыт надежно липой вековою.

К отцу навстречу малыши бегут

Шумливою и радостной гурьбою.

Блестит приветный огонек звездою...

Очаг уютный, добрый смех жены,

Сынишка младший с детской болтовнёю, -

И все заботы разом сметены:

Усталость, тяжкий труд - исчезли, точно сны.

В жанровом отношении поэзия Бернса очень разнообразна. Бернс - сатирик мастерски владеет жанром лаконической, язвительной эпиграммы (зачастую используя, в частности, форму сатирической «эпитафии» на еще живых противников). Необычайную гибкость и емкость приобретает у него жанр дружеского послания, где сплетаются воедино и шутка, и грусть, и заботы каждодневной жизни, и глубокое раздумье. Бернс создает и стихотворную повесть «Тэм О’Шентер», напоминающую гоголевские «Вечера на хуторе близ Диканьки» сочетанием лукавого юмора с фольклорной фантастикой. Вместе с тем он обладал и острым чувством драматизма. Его кантата «Веселые нищие», так же как и многие лирические стихотворения, облеченные в диалогическую форму (как, например, «Финдлей» и др.), обладает внутренним драматическим движением. Ранняя смерть не дала ему осуществить планы произведений, задуманных им для сцены. Но истинная стихия Бернса - это песня; здесь всего полнее и разностороннее проявляется его дарование.

Поэзия Бернса вошла в мировую литературу как могучая действенная сила. Гете и Байрон с одинаковой прозорливостью угадали, что источник величия Бернса как поэта - его народность. «Возьмите Бернса, - говорил Гете Эккерману. - Что сделало его великим? Не то ли, что старые песни его предков были живы в устах народа, что ему пели их еще тогда, когда он был в колыбели, что мальчиком он вырастал среди них, что он сроднился с высоким совершенством этих образцов и нашел в них ту живую основу, опираясь на которую он мог пойти дальше? И далее. Не потому ли он велик, что его собственные песни тотчас же находили восприимчивые уши среди народа, что они звучали ему из уст женщин, убирающих в поле хлеб, что ими встречали и приветствовали его веселые товарищи в кабачке? При таких условиях он мог стать кое-чем».

III. Роль метафор в поэзии Роберта Бёрнса на примере стихотворения «Джон Ячменное Зерно».

В России Роберт Бернс стал известен на рубеже XVIII – ХIХ веков. Попытки перевода стихов Бернса делали такие великие русские поэты, как Пушкин и Лермонтов. Русскому читателю Роберта Бёрнса открыл С.Маршак. И не просто открыл, но сделал его как бы почти русским поэтом. Бёрнса знает весь мир, но соотечественники поэта, шотландцы, считают нашу страну его второй родиной. «Маршак сделал Бёрнса русским, оставив его шотландцам», - писал Александр Твардовский. Дело в том, что С.Маршак не следовал буквально за ритмом и за точностью смысла каждой строки, - он нашёл некий переводческий эквивалент самой стихии творчества шотландского поэта. Не все специалисты довольны таким приёмом, но именно в этих переводах Бёрнс сразу и навсегда вошёл в нас, мы поверили этой версии. Как считают многие, дух поэзии важнее буквы. Хотя следует отметить, что опыты интерпретации Бернса принадлежали также и другим русским поэтам-переводчикам – Т.Л.Щепкиной-Куперник, М.Л. Михайлову.

Язык произведений Бернса богат и насыщен. В своей поэзии Бернс часто использовал сравнения и метафоры. По мнению исследователей, именно метафора делает поэзию поэзией, так как с ее помощью создается особый образный мир, свойственный поэтическому видению мира. Само определение поэзии иногда дается через обращение к метафоре. В свойствах метафоры пытаются обнаружить особенности поэтического мира художника. Метафоры занимают одно из важных мест в поэтической речи, поскольку, по словам Б.Томашевского, художественная речь всегда производит впечатление “некоторой новизны в обращении со словами”, чтобы придать индивидуальной картине мира эффект неожиданности, вызывать эмоциональный отклик у читателя, спровоцировать в нем работу воображения, порождающую новый смысл.

На первый взгляд, в поэзии Бернса нет ярких запоминающихся метафор. Гораздо чаще мы можем видеть в его творчестве сравнение, олицетворение и другие приемы образности. Но как только встает вопрос перевода его стихотворений, актуальной представляется проблема метафоризации. Метафора Бернса глубинна, ее можно осмыслить только в пределах определённого контекста. Ее индивидуальность подчеркивает незаурядность таланта поэта.

Рассмотрим с этой точки зрения стихотворение Р.Бернса “Джон Ячменное Зерно”.

John Barleycorn 1)There was three kings into the east, Three kings both great and high, And they hae sworn a solemn oath John Barleycorn should die. 2) They took a plough and plough'd him down, Put clods upon his head, And they hae sworn a solemn oath John Barleycorn was dead. 3)But the cheerful Spring came kindly on, And show'rs began to fall; John Barleycorn got up again, And sore surpris'd them all. 4)The sultry suns of Summer came, And he grew thick and strong; His head weel arm'd wi' pointedspears, That no one should him wrong. 5)The soberAutumnenter'd mild, When he grew wan and pale; His bending joints and drooping head Show'd he began to fail. 6)His colour sicken'd more and more, He faded into age; And then his enemies began To show their deadly rage. 7)They've taen a weapon, long and sharp, And cut him by the knee; Then tied him fast upon a cart, Like a rogue for forgerie. 8)They laid him down upon his back, And cudgell'd him full sore; They hung him up before the storm, And turned him o'er and o'er. 9)They filled up a darksome pit With water to the brim; They heaved in John Barleycorn, There let him sink or swim. 10)They wasted, o'er a scorching flame, The marrow of his bones; But a miller us'd him worst of all, For he crush'd him between two stones. 11)And they hae taen his very heart's blood, And drank it round and round; And still the more and more they drank, Their joy did more abound. 12)John Barleycorn was a hero bold, Of noble enterprise; For if you do but taste his blood, 'Twill make your courage rise. 13)'Twill make a man forget his woe; 'Twill heighten all his joy; 'Twill make the widow's heart to sing, Tho' the tear were in her eye. 14)Then let us toast John Barleycorn, Each man a glass in hand; And may his great posterity Ne'er fail in old Scotland!

Джон Ячменное Зерно Трех королей разгневал он, И было решено, Что навсегда погибнет Джон Ячменное Зерно. Велели выкопать сохой Могилу короли, Чтоб славный Джон, боец лихой, Не вышел из земли. Травой покрылся горный склон, В ручьях воды полно, А из земли выходит Джон Ячменное Зерно. Все так же буен и упрям, С пригорка в летний зной Грозит он копьями врагам, Качая головой. Но осень трезвая идет. И, тяжко нагружен, Поник под бременем забот, Согнулся старый Джон. Настало время помирать - Зима недалека. И тут-то недруги опять Взялись за старика. Его свалил горбатый нож Одним ударом с ног, И, как бродягу на правеж, Везут его на ток. Дубасить Джона принялись Злодеи поутру. Потом, подбрасывая ввысь, Кружили на ветру. Он был в колодец погружен, На сумрачное дно. Но и в воде не тонет Джон Ячменное Зерно. Не пощадив его костей, Швырнули их в костер, А сердце мельник меж камней Безжалостно растер. Бушует кровь его в котле, Под обручем бурлит, Вскипает в кружках на столе И души веселит. Недаром был покойный Джон При жизни молодец, - Отвагу подымает он Со дна людских сердец. Он гонит вон из головы Докучный рой забот. За кружкой сердце у вдовы От радости поет... Так пусть же до конца времен Не высыхает дно В бочонке, где клокочет Джон Ячменное Зерно!

Тема возделывания земли, взращения колоса становится в этом стихотворении ключевой. Идея реализуется в системе мотивов произведения: земледельческих орудий – плуга и сохи; травы, ячменного колоса и зерна; воды, солнца, времен года и других. Но кроме основного смысла, символы Бернса полны смысла метафорического. Рассмотрим вторую строфу.

They took a plough and plough'd him down,

Они взяли соху и закопали его

Put clods upon his head,

Положили ком земли поверх его головы

And they hae sworn a solemn oath

Ионипоклялись,

John Barleycorn was dead.

Что Джон Ячменное Зерно умер.

Велели выкопать сохой

Могилу короли,

Чтоб славный Джон, боец лихой,

Не вышел из земли.

’Plough’’ - соха, орудие земледелия является метафорой жизни, ее начала, зарождения.Clod” - ком земли, прах – в данном контексте “put clod upon his head” - метафора возникновения новой жизни нового поколения, когда семя бросают в землю и оно прорастает. Маршак переосмысливает эти строки, подчеркивая метафоричность оригинала. Так, мотив смены поколений, грань между жизнью и смертью, воплощается в таких выражениях, как “выкопать сохой могилу”, “не вышел из земли”.

Далее (в третьей строфе) Бернс одушевляет времена года, с помощью метафор усиливая экспрессивность образа.

But the cheerful Spring came kindly on,

Но весёлая и бодрая весна пришла мягко, дружелюбно

And show'rs began to fall;

И ручьи наполнились водой

John Barleycorn got up again,

Джон Ячменное зерно снова воскрес

And sore surpris'd them all.

И удивил их всех.

Травой покрылся горный склон,

В ручьях воды полно,

А из земли выходит Джон

Ячменное Зерно

В строке “the chearfulSpring came kindly on” -употребление таких прилагательных, как: “веселый, яркий, бодрый” и наречия “мягко, естественно”, не совсем обычно при описании времени года. Маршак не изменяет эмоциональный тон первоисточника. “Травой покрылся горный склон” – “трава” в этом смысловом ряду - зелень, свежесть, весна, молодость;“покрылся” - новизна, начало жизни;“горный склон” – возвышенность места, чистота гор, свежесть воздуха. Все это присуще весне, как ее описывает Бернс, времени пробуждения, оживания природы.

Отметим также, что в оригинале и переводе в третьей строфе упоминается вода “showers – to fall” - “В ручьях воды полно”. Функция образа состоит не только в том, что он воссоздает картину весны, но и как своеобразная метафора жизни, ведь именно вода – место зарождения жизни, символ всего живого, источник бытия.

В четвёртом стихе Бернс употребляет “sultry suns of Summer” - вновь одушевляется время года, а множественное число “suns” - создает метафору зноя, летней жары, тогда как само лето – является метафорой расцвета жизненных сил.

The sultry suns of Summer came,

Появилосьжгучеелетнеесолнце,

And he grew thick and strong;

Он вырос толстым и сильным,

His head weel arm'd wi' pointedspears,

Над его главой направленные на врага стрелы

That no one should him wrong.

Никто не может причинить ему зла.

Все так же буен и упрям,

С пригорка в летний зной

Грозит он копьями врагам,

Качая головой.

Это значение акцентируется следующей строкой “he grew thick and strong”, что тоже построено по принципу переноса значения с “живого” на “неживое”. Маршак почти “дословно” передает метафоры:

Все так же буен и упрям // С пригорка в летний зной…

Но, как нам кажется, поэт не придает столь же большого значения, как Бернс, Лету и Весне – как периодам расцвета, роста, возникновения жизни. Отметим, что в подлиннике все времена года написаны с заглавной буквы. То есть, используется такой стилистический прием, как капитализация, что акцентирует внимание читателя на выделенном слове.

В третьей строчке той же строфы у Бернса – “head”, “armed”, ”pointed spears” ; у Маршака - “Грозит он копьями врагам”- являются метафорами колоса ( перенос значения по форме), когда в нем самом уже зреют зерна, из которых и произрастут следующие поколения.

В пятом стихе

The sober Autumn enter'd mild,

Пришла спокойно рассудительная осень,

When he grew wan and pale;

Он стал тусклым и бледным;

His bending joints and drooping head

Его согнутые суставы и склонённая голова

Show'd he began to fail.

Говорят о том, что он теряет силы.

Но осень трезвая идет.

И, тяжко нагружен,

Поник под бременем забот,

Согнулся старый Джон.

поэт награждает осень такими эпитетами, как “sober” -рассудительный, здравый; “entered”, “mild’’ - тихий, спокойный, более присущими человеку, нежели времени года. В этом случае осень выступает метафорой конца жизненного пути: “dropping head”,”began to fail”. В переводе осень уже не рассудительная, а “трезвая”. По сути эти слова синонимичны в эмоциональном плане, но первоначальное их значение чуть иное. К тому же Маршак в конце первой строки ставит точку (у Бернса – запятая), что также символизирует обреченность, законченность. Впоследствии это значение акцентируется такими метафорическими выражениями, как: “тяжко нагружен”, “поник под бременем забот”; “согнулся”. И словом, семантически воплощающим смысл всей строфы у Маршака становится “старик”, тем самым он стремится передать созданный Бернсом метафорический образ:”he faded into age”. При этом в подлиннике запечатлена динамика жизни, а не только ее итог.

Мы проанализировали четыре строфы стихотворения и в каждой обнаружили метафоры, при этом все они, в свою очередь, могут быть объединены в единую метафору, метафору жизни. Так, у Бернса метафорический смысл проступает в стихотворении, развиваясь от первой строфы к последней. Весна – начало жизни - не только природы, но и человека. Светло-зеленый цвет травы у Маршака – цвет рождения, юности, надежды. Лето – расцвет жизни, зрелость. Осень – размышления;”pale” - бледный цвет угасания человеческой жизни, здравомыслие.

Тем не менее, называя все времена года, поэт избегает прямого упоминания Зимы в шестой строфе, употребляя лишь метафоры, рисующие ее образ:”colour sickened more and more”,”faded into age”.

His colour sicken'd more and more,

Его цвет становится отвратительным

He fadedintoage;

Онувядаетотстарости

And then his enemies began

И его враги снова начинают

To show their deadly rage.

Показывать свою смертельную ярость.

Настало время помирать -

Зима недалека.

И тут-то недруги опять

Взялись за старика.

Таким образом, он подчеркивает смысл общей метафоры стихотворения – время года как период развития человека. При этом отметим, что если прежде время года было метафорой жизни человека, то теперь возраст-“age”,sickened colour- является метафорой зимы. Напротив, Маршак сводит обе метафоры воедино: “Настало время помирать”. И акцентирует это значение в следующей строке: “Зима недалека”, “старика”. Отметим, что тема смерти закрепляется мотивом оружия, служащим для убийства, и таким образом, являющимся метафорой внезапно обрывающейся жизни. У Маршака – “Его свалил горбатый нож”, у Бернса – “aweaponlongandsharp”,”cuthimbytheknee”(седьмой стих)

They've taken a weapon, long and sharp,

Они взяли оружие, длинное и острое

And cut him by the knee;

Исрезалиего

Then tied him fast upon a cart,

Затем привязали его к телеге

Like a rogue for forgerie.

Словно негодяя за проступок.

Его свалил горбатый нож

Одним ударом с ног,

И, как бродягу на правеж,

Везут его на ток.

Далее, в следующих трёх строфах (восьмой, девятой, десятой), Бернс метафоризирует смысл жизни человека, который должен пройти “огонь, воду и медные трубы” для того, чтобы стать подлинным героем.

8)They laid him down upon his back,

Положив его на спину

And cudgell'd him full sore;

Они стали его бить

They hung him up before the storm,

Они повесили его на сильном ветру

And turned him o'er and o'er.

И крутили его в разные стороны.

9)They filled up a darksome pit

Онинаполнилитёмнуюяму

With water to the brim;

Водойдокраёв;

They heaved in John Barleycorn,

ПогрузилитудаДжонаЯчменноеЗерно

There let him sink or swim.

Чтобы он либо выплыл, либо потонул.

10)They wasted, o'er a scorching flame,

The marrow of his bones;

Они сожгли его кости на жгучем огне

But a miller us'd him worst of all,

For he crush'd him between two stones.

А мельник растёр его останки меж двух камней.

Дубасить Джона принялись

Злодеи поутру.

Потом, подбрасывая ввысь,

Кружили на ветру.

Он был в колодец погружен,

На сумрачное дно.

Но и в воде не тонет Джон

Ячменное Зерно.

Не пощадив его костей,

Швырнули их в костер,

А сердце мельник меж камней

Безжалостно растер.

Заметим, что в этом, как и во многих других стихотворениях, прослеживается приверженность поэта Шотландии, ее обычаям и традициям, идеализация ее героев, способных на подвиг. Так, как и положено Зерну, “дубасить Джона принялись… кружили на ветру”, “в колодец погружен”, на сумрачное дно, в воде…” – у Маршака и ‘hung him up before the storm”,”turned him over and over”;”filled up with water to the brim”,”sink or swim” – у Бернса. И конечное упоминание огня - “костер” - Маршака и “scorching flame”-у Бернса.

Чтобы усилить сложившееся впечатление, поэт использует названия органов тела человека: “bones”,”heart’s blood”- в подлиннике; и “кости”, “сердце”, “кровь”- у Маршака. Последнюю метафору Маршак переводит как: «Бушует кровь его в котле, // Под обручем бурлит» («And they hae taen his very heart'sblood, //And drank it round and round» - 11 строфа).

Перед нами и в том и в другом случае – метафора вина по цвету. Заметим, что Бернс основывается на поверьи, которое гласит: для того, чтобы “быстрее бегать, надо съесть коленную чашечку своего врага”. Поэт в стихотворении упоминает: “three kings”,”enemies” - “трех королей”, “недруги”, “злодеи” “безжалостно”. Враги выпили вино-кровь, и к ним перешла храбрость “молодца”:”was a hero bold”,”of noble enterprise”,”will make your courage rise”. Это значение усиливается метафорой :will make the widow’s heart to sing”.

12)John Barleycorn was a hero bold,

Джон Ячменное зерно был смелым героем

Of noble enterprise;

С благородной отвагой

For if you do but taste his blood,

И если бы ты отведал его кровь

'Twill make your courage rise.

То тоже стал бы смелым и отважным.

13)'Twill make a man forget his woe;

Это заставляет человека забывать о своём горе

'Twill heighten all his joy;

Этопридаётрадость

'Twill make the widow's heart to sing,

Сердцевдовыотэтогопоёт

Tho' the tear were in her eye.

Хотя в глазах её слёзы

14)Then let us toast John Barleycorn,

Each man a glass in hand;

Так давайте выпьем за Джона Ячменное Зерно

And may his great posterity

Ne'er fail in old Scotland!

И пусть его последующие поколения

Никогда не переведутся в Шотландии!

Недаром был покойный Джон

При жизни молодец, -

Отвагу подымает он

Со дна людских сердец.

Он гонит вон из головы

Докучный рой забот.

За кружкой сердце у вдовы

От радости поет...

Так пусть же до конца времен

Не высыхает дно

В бочонке, где клокочет Джон

Ячменное Зерно!

Обыгрывается влияние вина на людей, которые топят в нем свои печали: - “Он гонит вон из головы докучный рой забот”. Заканчивается стихотворение оптимистичной метафорой надежды на обеспеченное будущее, надежды, что у людей останется хотя бы веселье и то единственное, что у них есть – стремление и желание жить: “then let us toast J.B. each man a glass in hand” и: “Так пусть же до конца времен не высыхает дно…”

Для поэзии Бернса характерно олицетворение, метафоризация времен года. Отметим, что, называя Лето, Осень, Весну, Бернс избегает прямого упоминания Зимы. Таким образом, если в первом случае время года означает период жизни человека, то во втором – период жизненного цикла приравнивается к Зиме.

Соха, плуг являются метафорой жизни, ее зарождения, носителем мотива смены поколений.

Само название стихотворения глубоко метафорично. Джон – очень распространенное имя, символизирующее простого деревенского парня. И этим именем поэт наделяет ячменное зерно – символ английского хлебопашества.

Метафора жизни прослеживается в ряде мотивов. Вначале John Barleycorn посаженвземлю: “Ploughed him down”, “Put clod upon his head”. Далее он “…got up again”, и, как его характеризует Маршак: “Все также буен и упрям…”. Позднее он отцветает: “…grew wan and pale”, “He faded into age”.Потом его срезают ”…cut him by the knee” и обрабатывают. Впоследствии он оживает в вине через метафору жизни, смены поколений.

Переводчики довольно точно следуют первоисточнику, хотя “дословный” перевод метафор невозможет в связи с огромной разницей между русским и английским языками. Тем не менее, они создают образы, мотивы, близкие метафорам Бернса, прибегая к их варьированному употреблению. Даже в тех случаях, когда Бернс не использует метафор, Маршак, например, не может без них обойтись, передавая общий метафорический смысл стихотворения в целом.

Кроме того, можно сделать предположительный вывод, что поэзия намного опережает свое время, эпоху Просвещения, для которой, как отмечают исследователи, более характерна аллегория, в основе которой – этический, то есть нравственный смысл. У Бернса мы обнаруживаем и эстетическую функцию метафоры. Как нам кажется, Бернс единственный поэт своего времени, создающий особый метафорический мир.

Часто Маршак руководствуется принципом: соблюдение индивидуального своеобразия подлинника не предполагает дословной передачи его языковых элементов, хотя бы и существенных. И даже здесь, как показывает анализ переводов, встречаются отступления от вещественного содержания речевого образа, ради соответствия всей системе оригинала метафорическому смыслу произведения.

Так, часто опускаются прилагательные, передающие облик того или иного образа в оригинале - отдельным деталям переводчик уделяет меньше места, зато появляются новые образы (света, тепла, солнца, юга и другие), передающие целый словесный метафорический комплекс подлинника.

В других случаях Маршак, как никто другой, умеет передать основную идею, главный мотив стихотворения. Он создает новые языковые образы, более близкие нам, как носителям русского языка, в то же время, передает сам “дух” творчества Бернса, своеобразие его мышления.

IV. Заключение.

Сравнивая шотландский национальный характер и характер Бернса, мы видим, что поэта можно назвать настоящим шотландцем. Он силен, трудолюбив, горд, честен, благороден душой, верен друзьям и любви, всей душой предан своей родине и традициям своей страны. Он хорошо понимал своих сородичей, жил их жизнью, заботами и интересами. Они же, в свою очередь, понимали его; мысли и чувства поэта были их мыслями и чувствами; его стихи написаны о том, что волновало их, вызывало в их душах ответный отклик.

Роберт Бернс вырос на народных песнях, балладах и преданиях; они были его первой поэтической школой. Не удивительно, что творчество поэта проникнуто народными традициями и созвучно шотландскому духу. Поэтому народ Шотландии так легко усваивал произведения Бернса. Более того, первоначально поэт стал писать именно песни для своих соседей и односельчан. Поэтому его стихи такие музыкальные, ритмичные и так легко перекладываются на музыку.

Поэзия Р. Бернса была главной любовью всей литературной жизни С. Маршака. Именно здесь проявился особый переводческий дар Маршака. Сам С.Я. Маршак всячески избегал употребления слова "перевод", он обычно свои новые переводы называл новыми стихами. С.Я. Маршак обладал редкостным даром приобщать русской речи образцы иностранной поэзии на высочайшем уровне мастерства, когда просто невозможно представить иную интерпретацию произведения. Переводы Маршака Р. Бернса обладают необыкновенным очарованием свободной поэтической речи, создается впечатление, что Бернс сам писал именно по-русски.

Совершенство литературного перевода на примере работ Маршака-поэта можно выразить емкой фразой: "мастерство такое, что не видать мастерства". У читателя возникает иллюзия, будто сам Бернс писал свои стихотворения на русском языке. По всему своему складу переведенные Маршаком стихотворения кажутся подлинниками. Он, как радушный хозяин и всемогущий повелитель сказочного царства родного языка, помогает иноязычным писателям спеть свои песни по-русски. Для этого, например, в русском переводе многих творений Бернса нужно было помимо всего передать их песенность, их живую лиричность, заливчатость их искусно-безыскусственной речи, с чем Маршак справился в совершенстве.

Успех переводов Маршака из Бернса объясняется еще и выбором оригинала. Маршак преподносит нам совсем другого Бернса, вовсе не идиллика сельской жизни, смиренного поэта-пахаря. В его переводах Бернс - народный певец, дерзкий и смелый с притязаниями своего народа на независимость, свободу, жизнь и радость. В переводе Маршака все слова связаны с остальными, чувствуется энергия, определенность, музыкальная сила и, тут же, зазывающая недосказанность.

С.Маршак Р.Бёрнс

Список литературы.

1. Гарусова Е.В. Переводческие позиции как одна из причин вариативности в деятельности переводчика // Материалы межвузовской конференции. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. – С. 25–26.

2. Гарусова Е.В. Вариативность перевода произведений Р. Бернса в зависимости от переводческой позиции // Язык и текст в парадигме науки и культуры: Сб. науч. тр. – Тверь: Твер. гос. ун-т, 2005. – С. 20–26.

3. http://s-marshak.ru/

4. http://zexy-999.ru/item/items904571.html

5. Фундаментальная электронная библиотека "Русская литература и фольклор".

6. festival@1september.ru Соломахина Ирина Александровна, преподаватель иностранных языков "Жизнь и творчество Р.Бернса" Интегрированный урок по зарубежной литературе, практическому курсу английского языка и страноведению Статья отнесена к разделу: Преподавание литературы, Преподавание иностранных языков,

7. Переводы Р.Бернса в творчестве Маршака.

http://www.rustranslater.net/index.php?object=marshak-berns

1. Р.Бёрнс «Стихотворения» (в переводе С.Маршака).

Лениздат, 1981.

2

Код для цитирования: Скопировать