VIII Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2016

Карамзины ведут свой род от дворянина при Иване Грозном Семена Карамзина, чьи трое сыновей начали владеть землями на Волге. Отец Николая Михайловича - отставной капитан Михаил Егорович, после ранней смерти матери будущего писателя женился на тетке Ивана Ивановича Дмитриева, и две будущие знаменитости подружились. В Симбирске Карамзин был типичным барчуком внешне: «в шелковом перувьяновом камзольчике... с русской нянюшкой», - и романтиком в душе: «читал без разбора, пленялся славой воина, мечтал быть завоевателем чернобровой, пылкой черкешенки». С 14 до 15 лет учился в Москве в частном пансионе профес­сора Шадена, параллельно посещая лекции в Московском университете.

С раннего возраста Карамзин проявил себя человеком глубоко любознательным. Помимо основной программы, он с интересом изучал языки: французский, немецкий, церковнославянский, а в более зрелые годы еще и латинский, греческий, итальянский, польский; интересовался литературой, увлекался Шекспиром.

В 1783 г. он пробует поступить на военную службу, куда записан был еще малолетним, но тогда же выходит в отставку и в 1784 г. увлекается светскими успе­хами в обществе города Симбирска. Тогда и начинается взлет писателя Карамзина. "Бедная Лиза" стала настольной книгой многих грамотных семей. В начале 90-х годов XVIII века к репутации модного беллетриста прибавилась слава талантливого писателя публициста. В 1789 году он побывал в Швейцарии, Германии, Франции, Англии. Многое запало в душу восприимчивого 23-летнего путешественника: непохожие нравы и обычаи, архитектура и городская жизнь, политический строй и встречи с интересными людьми. Обогащенный впечатлениями (Французскую же ре­волюцию ему удалось наблюдать воочию), он, возвратившись в Москву, два года печатает "Письма русского путешественника» в издаваемом им Московском журнале. Письма закрепили автора в ряду литературных звезд первой величины. Николай Михайлович стал желанным гостем в салонах московских вельмож, и те, по свиде­тельству современника, обходились с тридцатилетним отставным поручиком "почти как с равным".

С мая 1789 до сентября 1790 г. он объехал Германию, Швейцарию, Францию и Англию, останавливаясь преимущественно в больших городах, как Берлин, Лейпциг, Женева, Париж, Лондон. Вернувшись в Москву, Карамзин стал издавать "Московский Журнал", где появились "Письма русского путешественника".

Большую часть 1793 - 1795 годов Карамзин провел в деревне и приготовил здесь два сборника под названием "Аглая", изданные осенью 1793 и 1794 годов. В 1795 г. Карамзин ограничивался составлением "смеси" в "Московских Ведомостях". "Потеряв охоту ходить под черными облаками", он пустился в свет и вел довольно рассеянную жизнь. В 1796 г. он издал сборник стихотворений русских поэтов, под названием "Аониды". Через год появилась вторая книжка "Аонид".

Карамзин «мечтал о новом, свободном русском литературном языке» - мечта, воплощенная Карамзиным в зрелые годы. Карамзин провел реформу русского лите­ратурного языка, освободив его от славянизмов и длинных периодов латинско-немецкой конструкции, приблизил его к разговорному и оживил большим количест­вом новых слов и выражений, отчасти созданных им самим, отчасти перенесенных им из старинных литературных памятников, изучаемых им в качестве историка. Карамзин требовал «писать как говорят, при этом отмечая, что и русский разговорный язык, в том числе «общественно-бытовой», еще надлежит создать. Он мечтал о грамотном крестьянине, о светской даме, говорящей по-русски и читающей русские книги в противовес господствовавшим французским. Реформа коснулась и алфавита: так, Карамзин ввел в обиход букву «ё», по аналогии с умлаутом немецкого алфавита.

История притягивает Карамзина все сильнее и сильнее. Известный писатель, купавшийся в лучах славы, оставляет литературу, издательскую деятельность, светскую жизнь, обрекает себя на долгие годы заточения в кабинете, чтобы погру­зиться в науку именуемую историей. Это был подвиг!

Неожиданным это решение было для всех, только не для Николая Михайлови­ча. К нему он готовился издавна. Чем бы он не занимался, его преследовала мысль погрузиться в отечественную историю. В 1790 году в "Письмах русского путешественника" он изложил свое представление о русской истории: "Говорят, что наша ис­тория сама по себе менее занимательна: не думаю, нужен только ум, вкус, талант. Можно выбрать, одушевить, раскрасить; и читатель удивится, как из Нестора, Никона и пр. могло выйти нечто привлекательное, сильное, достойное внимания не только русских, но и чужестранцев... У нас был свой Карл Великий: Владимир; свой Людовик XI: царь Иоанн; свой Кромвель : Годунов, и еще такой государь, которому нигде не было подобных: Петр Великий". Интерес Карамзина к истории проявился и в написании исторических повестей - «Марфа Посадница», «Наталья - боярская дочь». В 1800 году он признавался, что "По уши влез в русскую историю; сплю и вижу Никона с Нестором".

Какие цели ставил перед собой Карамзин, приступая к "Истории государства Российского"? Их три. Первую он сформулировал так: "Мудрость человеческая имеет нужду в опытах, а жизнь кратковременна. Должно знать, какие мятежные страсти волновали гражданское общество и какими системами благотворная власть ума обуздывала их бурное стремление, чтобы учредить порядок, согласить выгоды людей и даровать им возможное на земле счастье".

Первый том «Истории...» был закончен в 1805 году, второй — в 1806, третий

— в 1808 году. До издания первых 8 томов Карамзин живет в Москве, откуда выезжает только в Тверь и в Нижний Новгород, на время занятия Москвы французами.

Лето он проводит в Остафьеве, имении князя А.И. Вяземского, на дочери которого, Екатерине Андреевне, Карамзин женится в 1804 г. (первая жена Карамзина, Елиза­вета Ивановна Протасова, умерла в 1802 г.) Просвещенная и умная, она помогала Карамзину в его занятиях, в частности, помогала вносить корректуры в «Историю государства Российского».

«Истории государства Российского» Пушкин посвятил две довольно едкие эпиграммы:

1) «Послушайте, я сказку вам начнуПро Игоря и про его жену,

Про Новгород, про время золотое,

И наконец, про Грозного царя...»

«И, бабушка, затеяла пустое!

Докончи нам «Илью богатыря».

2) В его «Истории» изящность, простотаДоказывают нам, без всякого пристрастья,Необходимость самовластья

И прелести кнута.

Несмотря на эти отношения, Карамзин принял самое деятельное участие в смягчении участи Пушкина, которому в 1820 г. угрожали Соловки или Сибирь. 17 мая 1820 г. Карамзин пишет Вяземскому: «Пушкин, быв несколько дней совсем не в пиитическом страхе от своих стихов на свободу и некоторых эпиграмм, дал мне слово уняться и благополучно поехал в Крым месяцев на пять. Если Пушкин и те­перь не исправится, то будет чертом еще до отбытия своего в ад».

Отечественная война 1812 года прервала работу писателя. При приближении французской армии к Москве Карамзин отдал «лучший и полный» экземпляр отправлявшейся в Ярославль жене, а сам готовился сражаться в ополчении. В начале 1816 года он отправился в Петербург хлопотать об издании первых восьми томов своей «Истории...». Хлопоты увенчались успехом, книги вышли в свет 28 января 1818 года 3 тыс. экземпляров разошлись в один месяц, потребовалось второе изда­ние. При появлении Карамзина в гостях слуги докладывали, что явился граф Истории.

Карамзин ставил перед историей и новое требование, оказавшееся непосильным для большинства ученых и предшествующего и нынешнего столетия. Его можно назвать эстетическим. История должна доставлять удовольствие, наслаждение, она как бы воскрешает мертвых и их страсти. "Мы их слышим, любим и ненавидим". Именно поэтому он придавал такое исключительное значение искусству изложения. Отсюда особые требования к самому историку. Друг Карамзина П.А. Вя­земский так передает рассуждение Карамзина на сей счет: "Таланты и знание, острый, проницательный ум, живое воображение все еще недостаточны". В дополнение к перечисленным качествам надобно, "чтобы душа могла возвыситься до страсти к добру, могла питать в себе святое, никакими сферами не ограниченное желание все­общего блага". Иными словами, Николай Михайлович считал, что историк должен владеть не только талантом, но и быть человеком высокой нравственности. Из-под пера лишь такого автора могут вылиться строки, способные зажечь читателя.

Обоснованием Карамзиным необходимости изучать историю заимствовано им у историков XVIII века. К этому же столетию восходит и его концепция истории страны (ее на три четверти века раньше формулировал В.Н. Татищев, а затем в основных чертах повторил князь М.М. Щербатов). Н.М. Карамзин впервые ее изложил в публицистическом сочинении —"Записка о древней и новой России",- поданном Александру I в 1811 году с целью убедить его воздержаться от проведения ре­форм М.М. Сперанского.

В первой части «записки» автор делает краткий обзор истории России - от ее возникновения до царствования Павла I включительно. Карамзин повторяет мысль Татищева о том, что Россия процветала, процветает и будет процветать лишь под скипетром монарха: "Россия обосновалась победами и единоначалием, гибла от разновластия, а спасалась мудрым самодержавием". Карамзин подкрепил этот тезис сжатым экскурсом в прошлое страны.

Отношение Карамзина к Петру Великому и его реформам со временем существенно изменилось. В "Письмах русского путешественника" историк восторженно отзывался о преобразованиях и преобразователе. Он, например, считал, что для пути, пройденного Россией при Петре за четверть столетия, без него понадобилось бы шесть веков. Теперь же, два десятилетия спустя, Карамзин пишет: "Мы стали граж­данами мира, но перестали быть в некоторых случаях гражданами России. Виною Петр". В вину царю-реформатору Николай Михайлович ставил искоренение древ­них обычаев. Введенные же Петром новшества коснулись лишь дворянства и не за­тронули народную толщу .тем самым царь воздвиг стену между дворянами и осталь­ным населением. Осуждал историк деспотизм Петра, его жестокость, усердие Пре­ображенского приказа, в застенках которого гибли люди за бороду и русские кафта­ны. Отрицал Николай Михайлович и разумность перенесения столицы государства из Москвы в Петербург—в город, воздвигнутый на болоте, в местности с плохим климатом, "на слезах и трупах".

Критической оценке подверг Карамзин и все последующие царствования. После Петра "пигмеи спорили о наследстве великана". Говоря о монархах, царство­вавших вслед за Петром, историк обязательно подчеркивал, обладали ли они черта­ми правителей-тиранов. Анна Иоанновна, по его мнению, сделала много хорошего в пользу дворян - отменила указ об единонаследии, учредила Кадетский корпус, ограничила срок службы в армии 25 годами, - но в ее царствование "воскресла Тайная канцелярия, в ее стенах и на площадях градских лились реки крови". О Елизавете Петровне отзывался иронически: "женщина праздная и сластолюбивая, усыпленная негою".

При Екатерине II самодержавие смягчилось, исчезли страхи, навеянные Тай­ной канцелярией. Императрица очистила самодержавие от "от примесов тиранства". Впрочем, и у Екатерины II историк обнаружил непривлекательные черты: она гналась за внешним блеском (выражаясь современным языком, - за "показухой") при ней "избиралось не лучшее по состоянию вещей, но красивейшее по формам". В страну широким потоком хлынули чужеземцы, двор забыл русский язык, расцве­тал разврат, непомерная роскошь приводила к разорению дворян.

Отношение историка к Павлу I резко негативное и прежде всего за пренебре­жение к дворянам, за унижение, которому он их подвергал. Павел хотел быть Иваном IV, но после Екатерины это было трудно. Царь "отнял стыд у казны, у награды - прелесть". Он мечтал построить себе неприступный дворец, а соорудил гробницу.

Двух мнений об исторической концепции Карамзина и его общественно-политических воззрениях быть не может. Он предстает защитником самодержавия и порожденных им институтов, прежде всего крепостнических порядков. Однако это утверждение требует уточнений. Первое. Не всякая монархия и не всякий монарх заслуживают положительной оценки. Карамзин - за монарха просвещенного, человеколюбивого, высоконравственного, не попирающего человеческое достоинство подданных.

Последние 10 лет жизни Карамзин проводит в Петербурге и становится про­свещенным советником императора Александра I, хотя тот относится к нему сдер­жанно со времени подачи «Записки о древней и новой Руси» (1811), в которой Ка­рамзин подвергает критике правление Александра. Несмотря на эту критику, «увле­чение свободолюбивой проповедью Руссо соединялось у Карамзина с довольно откровенным крепостничеством» и реакционерством: «В тревогу 14-го декабря я был во дворце с дочерьми; выходил на Исаакиевскую площадь. Какие лица я видел! И мы, русские, не лучше других!»; «Первые два выстрела рассеяли безумцев с Поляр­ной звездою, Бестужевым, Рылеевым и достойными их клевретами... Вот нелепая трагедия наших безумных либералистов».

Карамзин умер незадолго до осуждения декабристов и казни над ними, от воспаления легких 22 мая (3 июня) 1826.

Основные произведения: Книга «Письма русского путешественника» (1791 -95; полн. отд. изд. - 1801)Повести, в т. ч.: «Лиодор» (1792), «Бедная Лиза» (1792), «Наталья, боярская дочь» (1792), «Остров Борнгольм» (1794), «Сиерра-Морена» (1795), «Юлия» (1796), «Моя исповедь» (1802), «Марфа Посадница, или Покорение Новагорода» (1803), «Чувствительный и холодный. Два характера» (1803), Роман «Рыцарь нашего времени» (1802-1803, неоконч.). Поэзия, в т.ч.: Стихотворения «По­эзия» (1792). «Кладбище» (1792), «Меланхолия» (1802); Послания; анакреонтиче­ская, любовная лирика («Странность любви, или Бессонница», 1794), Богатырская сказка «Илья Муромец» (незаконч., 1795)Критика, в т.ч.: «Нечто о науках, искусст­вах и просвещении» (1794), «Несколько слов о русской литературе» (1797), «Панте­он российских авторов», «Что нужно автору?», «Отчего в России мало авторских талантов?», «О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеств» (все - 1802)Публицистика, в т. ч.: «Мелодор к Филалету» и «Филалет к Мелодору» (обе - 1795), Цикл «Статьи политические из «Вестника Ев­ропы" 1802 года», «О любви к отечеству и народной гордости» (1802), Записки «О древней и новой России» (1811), «Мнение русского гражданина» (1819) Исторический труд «История государства Российского» (т. 1-8, 1816-17; т. 9, 1821; т. 10-11, 1824; т. 12, опубл. 1829).Отдельными изданиями вышли переводы поэмы А. Галлера "О происхождении зла" (1786), "Юлий Цезарь" У. Шек­спира (1787).

Использованная литература:

1. Ключевский В.О. Н.М. Карамзин // Ключевский В.О. Исторические портреты. - М. 1991. - С.488

1. Козлов В.П. Карамзин - историк // Карамзин Н.М. История государства Россий­ского. - Т.4. - С. 17

2. Коростелева В. Уроки Карамзина: К 225-летию со дня рождения // Сельская жизнь. - 1991.

3. Косулина Л.Г. Подвиг честного человека // Литература в школе. - 1993. - N 6.-С.20- 25.

4. Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. - М.,1987. 336с.

5. Лотман Ю.М. Колумб русской истории // Карамзин Н.М. История государства Российского. - Т.4.

1. Максимов Е. Тайна архива Карамзина // Слово. - 1990. - N12. - С.24

2. Павленко Н. Старина для меня всего любезнее // Наука и жизнь. - 1993. - N12. - С.98

9.Смирнов А. Как создавалась "История государства Российского"// Москва. - 1989. - N11, 12, 1990. - N8

10. Соловьев С.М. Карамзин // Москва. - 1988. - N8. - С. 141

11.Хапилин К. Памятник души и сердца моего // Молодая гвардия. - 1996. - N7. - С.217

12. Шмидт С.О. "История государства Российского" в культуре дореволюционной России // Карамзин Н.М. / История государства Российского. Т.4. - С.28

Код для цитирования: Скопировать