VIII Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2016

За стенами исправительных учреждений содержатся самые разные категории лиц, в том числе и женщины, имеющие детей. Уголовное законодательство РФ (а также и сложившаяся судебная практика) весьма лояльно относится к преступницам, воспитывающим несовершеннолетних детей. В соответствии со ст. 82 УК РФ осужденной беременной женщине, женщине, имеющей ребенка в возрасте до четырнадцати лет, может быть предоставлена отсрочка от отбывания наказания до достижения ребенком четырнадцатилетнего возраста, причем после этого наказание либо отменяется, либо заменяется на более мягкое (также, если срок наказания, назначенного судом, истек до того дня, когда ребенку исполнилось 14 лет, суд, по представлению уголовно-исполнительной инспекции, может отменить отсрочку, освободить от наказания и снять судимость). Встает вполне закономерный вопрос – как быть в случае, если, суд отсрочки не предоставил и назначил наказание в виде лишения свободы на определенный срок, а преступница находится в состоянии беременности либо же беременеет на длительном свидании уже там, «за колючкой», причем стоит отметить, что чем младше ребенком, тем больше внимания ему требуется уделять. Особенности физиологии и развития детей в возрасте до трех лет диктуют острую необходимость нахождения рядом с ними взрослого человека, который будет фактически круглосуточно осуществлять за ними уход. Ответ на данный вопрос содержится не в уголовном, а в уголовно-исполнительном законодательстве, а если быть точнее, то в ст. 100 УИК РФ, согласно которой в исправительных учреждениях, в которых отбывают наказание осужденные женщины, имеющие детей, могут организовываться дома ребенка, в которые осужденные могут помещать своих детей до достижения ими возраста трех лет. В УИК РФ сказано, что в домах ребенка должны быть обеспечены условия, необходимые для нормального проживания и развития детей. Данная формулировка весьма размыта и не предполагает наличия определенных стандартов материально-бытового обслуживания. УИК РФ разрешает осужденным проживать совместно с детьми, однако же подобная возможность есть далеко не во всех колониях – лишь чуть больше десятка колоний имеют дома ребенка, и только в нескольких из них (в Мордовии, в Подмосковье, в Нижнем Новгороде) осужденным разрешается совместное проживание с детьми. В случае отсутствия возможности совместного проживания женщины встречаются со своими детьми в свободное от работы время.

Вопрос о целесообразности существования подобных домов ребенка является дискуссионным. Сама возможность проживания вместе со своим малолетним чадом противоречит целям наказания – исправлению виновного (условия изоляции от общества сглаживаются общением с ребенком, и, соответственно, исправительный эффект сходит на нет), восстановлению общественной справедливости (лицо, совершившее преступление, должно понести соразмерное наказание, осуществление ежедневного ухода за собственных ребенком расплатой за содеянное вряд ли можно назвать), предупреждению совершения новых преступлений (вольготные условия содержания демонстрируют то, что женщина, совершившая преступление, в полной мере ответственности не понесет), но все мы понимаем, что ребенок тоже нуждается в должном уходе и нахождении рядом матери. Конечно, можно сказать о том, что дома ребенка при колониях призваны обеспечивать интересы детей, однако же в данных условиях именно их интересы и страдают в первую очередь – они практически лишены общения с другими, помимо своей матери, родственниками (колонии с домами ребенка можно пересчитать без особого труда, а значит, скорее всего они будут удалены от места проживания большинства родственников ребенка), и к тому же воспитание в условиях колонии (конечно, дома ребенка сами по себе колониями не являются, однако же их приближенность к «миру по ту сторону решетки» является неблагоприятным фактором личностного развития) не является благоприятным для воспитания малышей, нанося тем самым урон психике ребенка. Данные факторы отрицательно сказываются на развитии детей, в первую очередь на развитии интеллектуальном. В частности, именно поэтому законодатель не воспринимает инициативы о более длительном содержании детей при колониях. Что же касается непосредственно условий содержания, то хотя администрация исправительных учреждений и стремится создать в домах ребенка хорошие условия и практически все они находятся в приемлемом состоянии, но все же проявляется слабость материально-бытового и технического их обеспечения.

Несмотря на вышеизложенные соображения, тенденции в уголовно-исправительном праве направленны на повышение общего числа мест для детей. Существует также другой подход к объяснению данного вопроса – ст. 8 УИК РФ провозглашает принцип дифференциации и индивидуализации наказания, который не имеет нормативной расшифровки. Исходя из данного принципа можно попытаться сказать о том, что наличие маленького ребенка может служить основанием для индивидуализации отбывания наказания в виде лишения свободы, однако здесь закрадывается противоречие – Конституцией РФ установлено юридическое равенство мужчин и женщин, и стоит заметить, что домов ребенка при мужских колониях нет и не будет, хотя отец и мать ребенка имеют равные права на его воспитание. Как говорится, есть над чем подумать.

Нужно отметить, что вопреки положениям ст. 100 УИК РФ, допускающим содержание в домах ребенка до достижения возраста им трех лет, фактически осужденные преступницы могут поместить в дома ребенка лишь тех детей, которые уже родились в неволе, то есть уже имеющихся до осуждения детей реальной возможности поместить в данное учреждение нет (такова сложившаяся практика). В том случае, если у осужденной есть родившиеся дети, на практике руководствуются положениями ст. 160 УПК РФ, которые гласят, что в случае если у подозреваемого или обвиняемого, задержанного или заключенного под стражу, остались без присмотра и помощи несовершеннолетние дети, то следователь, дознаватель принимает меры по их передаче на попечение близких родственников, родственников или других лиц либо помещению в соответствующие детские учреждения. Таким образом вопрос с дальнейшею судьбой ребенка решается еще на этапе предварительного расследования.

После того, как ребенку исполняется три года, он передается в соответствующее детское учреждение. Безусловно, имеется много случаев, когда срок, который нужно отбыть матери ребенка, превышает три года, на сей счет УИК РФ устанавливает следующее правило – если ребенку исполнилось три года, а матери до окончания срока отбывания наказания осталось не более одного года, тогда администрация исправительного учреждения может продлить время пребывания ребенка в доме ребенка до дня окончания срока отбывания наказания матерью.

Многие правозащитники и бывшие осужденные наперебой говорят о карательной государственной машине, которая только и существует ради того, чтобы отправлять «за решетку» практически ни в чем не повинных беременных женщин, стоит сказать, что они немного преувеличивают, на самом деле судебная практика весьма лояльна в отношении женщин (в особенности если они находятся в состоянии беременности), реальные сроки получают лишь те из них, кто действительно этого заслуживает – это лица, совершившие насильственные преступления, разного рода хищения, осужденные за сбыт наркотических средств. Представляется сомнительным, что данные женщины получили свое наказание незаслуженно. К сожалению, многие женщины после освобождения оставляют своих детей в детских домах, из чего следует весьма наглядный вывод – большая часть женщин, проживающих совместно детьми (а также и всех тех, кто встречается с ними в свободное от работы время), испытывает потребность не в общении с ребенком, а в облегчении условий содержания. В связи с этим представляется весьма непонятным общественное стремление к помещению детей в дома ребенка при колониях. В том случае, когда для женщины ребенок является лишь средством для достижения желаемой цели, в первую очередь именно ребенок-то и страдает, потому как в последствии он будет брошен. Женщины, которые отбывают наказания в колониях, при которых есть дома ребенка, имеют навязчивое стремление забеременеть на длительном свидании, которое зачастую, собственно, и реализуется, и этому потакает не только общественность, но также и наш законодатель. Криминогенный портрет личности женщин-преступниц позволяет говорить о том, что они попросту не способны произвести здоровое потомство (чаще всего этого социально неблагополучные женщины с низким уровнем образования, ведущие разгульный образ жизни), и нет ничего хорошего в том, что они будут «выпускать» будущих криминальных элементов в производственных масштабах. Ведь дети, рожденные в неволе сами, привыкают к такой жизни, а другой они попросту не видели и для них домом становятся те учреждения, в которых они находились. Через какое-то время они пытаются вернуться в привычную для себя среду и сами становятся преступниками.

Размещение детей в домах ребенка при исправительных учреждениях имеет как положительные, так и отрицательные стороны, на современном этапе развития отечественного уголовно-исполнительного права законодателю и практикующим государственным органам необходимо внимательно взвесить все «за» и «против» и прийти к правильным выводам. Ведь наши дети являются будущим нашей страны и от законодателя зависит их дальнейшая жизнь, потому что именно с младенческих лет формируется сознание и восприятие ребенка, понятие добра и зла, что является хорошим, что плохим. Но бывает так, что дети все-таки становятся важными для своих матерей, которые осуждены и толкают их на путь исправления для дальнейшей жизни вместе. Как я и говорила этот вопрос дискуссионный и я считаю, что он будет таким еще не один год.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Конституция РФ (принята всенародным голосованием 12.12.1993) // СЗ РФ 04.08.2014, N 31, ст. 4398. (ред. от 21.07.2014).

2. Уголовный кодекс РФ // СЗ РФ от 17 июня 1996 г. N 25 ст. 2954. (ред. от 13.07.2015).

3. Уголовно-процессуальный кодекс РФ // СЗ РФ от 24 декабря 2001 г. N 52 (часть I) ст. 4921. (ред. от 15.09.2015).

4. Уголовно-исполнительный кодекс РФ // СЗ РФ от 13 января 1997 г. N 2 ст. 198. (ред. от 13.07.2015).

5. Зубарев С. М. Уголовно-исполнительное право : учебник / С. М. Зубарев, В. А. Казакова, А. А. Толкаченко. 5-е изд., перераб. и доп. М. : Юрайт, 2013.

5