VII Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2015

Социальная психология науки представляет собой область науковедения и философии науки, предметом исследования которой является поведение отдельных учёных, а также функционирование научных коллективов различной мощности и направленности (научные группы, научные школы, лаборатории, междисциплинарные коллективы, научные кафедры и институты). В ходе таких исследований акцент делается на изучение мотивации деятельности отдельных учёных и коллективов, ролевых функций ученых и оптимального сочетания набора этих ролей в успешно действующих коллективах и др. [6].

В качестве объекта анализа индивидуального случая для представления материала в контексте идеи социальной психологии науки мы взяли материал интервью с Жаном Пиаже, которые были проведены Жан-Клодом Брангье и опубликованы в журнале «Психологический журнал» за 2000 год (№№2-6) под названием «Беседы с Жаном Пиаже (далее по тексту – Беседы) [1-5].

В предисловии к Беседам Жан-Клод Брангье отмечает, что Жан Пиаже – личность одновременно и знаменитая, и неизвестная. «В швейцарской столице его узнают по высокому силуэту слегка сутулого человека с его вездесущим беретом и светлыми волосами; они также узнают его древний велосипед, на котором даже вчера он приехал к факультету Наук из своего пригородного дома, велосипед, на котором Пиаже едет каждую субботу, независимо от погоды, к близлежащим горам на длительную прогулку» [1]. Однако многие не знают ничего об этом выдающемся учёном, кроме того факта, что он разработал теорию формирования интеллекта и метод клинической беседы с детьми.

Жан Пиаже – один из известнейших учёных, швейцарский психолог, внесший неоценимый вклад в развитие генетической психологии. В юности Пиаже интересовался биологией и математикой, а в 11 лет опубликовал свою первую научную статью, которая была посвящена воробьям-альбиносам. Тогда же начинает работать в музее биологи. В период учёбы в университете стал заниматься большей частью философией и биологией, а в 1918 году получает докторскую степень за заботу о моллюсках.

После университета Пиаже едет в Цюрих, знакомится там с исследованиями К.Г. Юнга, разрабатывает и развивает в течение нескольких лет метод клинической беседы. В течение двух лет пробыл в Париже, приглашенный туда с 1919 года для работы со шкалами интеллекта. В 1921 году Э. Клапаред приглашает Пиаже на должность директора института Ж.-Ж. Руссо в Женеве. В это время он читает лекции в университете, собирает и публикует материалы по проблеме природы и развития мышления у детей, разрабатывая собственную концепцию когнитивного развития детей. В 1949-1951 годах Пиаже создает свой основной труд «Введение в генетическую эпистемологию», а в 1955 году возглавляет созданный по его инициативе Международный центр по генетической эпистемологии в составе Женевского университета [7].

Возвращаясь к социальной психологии науки и тому вкладу, сделанном Ж. Пиаже в эту область наукознания, представляется интересным отметить следующее. В первой беседе, буквально в самом её начале, Ж. Пиаже говорит, что «Лучше остановиться в середине предложения. Тогда Вы не тратите время впустую на начало работы». Далее Пиаже вспоминал слова Бергсона, что нет никакой такой вещи, которую можно назвать беспорядком, а скорее есть два вида порядка – геометрический и обыденный. Судя по замечанию Ж.-К. Брангье, швейцарский учёный придерживался именно второго вида порядка в собственном кабинете. Поразительно, что по собственному выражению Пиаже, он работает без выходных и измеряет работу в страницах, а не в часах. Каникулы для него – идеальное время для работы. «Ничто тебя не отвлекает». Не работает вечером – читает и перечитывает книги и работы других учёных [1].

Одну из последующих бесед Пиаже начинает с того, что говорит, что маленькая страна имеет свои преимущества. «Здесь есть особого рода свобода мысли. Она ощущается здесь сильнее, чем в больших странах… Это происходит оттого, что учёные в маленькой стране не относятся слишком серьёзно к карьере. Здесь люди в меньшей степени стремятся попасть в круг «первосвященников». Маленькая страна – меньше искушений» [2].

Отец Жана Пиаже был историком, привил ему любовь к фактам, доказательствам, утверждая, что в истории ничего доказать нельзя. Под влиянием таких убеждений Пиаже рано начал заниматься биологией: изучал моллюсков, каталогизировал адаптацию. К 13-14 годам Пиаже стал публиковать свои работы. «Я хотел понять условия, при которых возникает знание; я уже тогда интересовался эпистемологией».

Во время одной из бесед с Брангье Пиаже замечает, что понятие «философия» очень многозначно, а потому – опасно. Поэтому он говорит, что интересовался и занимался эпистемологией – теорией знания, познания. Для того чтобы изучать эпистемологию объективно, научно, следует не брать знание с большой буквы, т.е. в его высших формах, но искать процессы формирования: как субъект проходит путь от низших ступеней к более высоким. При этом Пиаже отмечает, что обязан философии своей позицией по отношению к проблемам, которые изучал. «Философское отражение обязательно для учёного, обязательно для исследования; но рефлексия – только средство прояснения вопросов, а не ответа на них». Однако он здесь же упрекает философию за то, что называют метафизикой – за веру в то, что можно достигнуть знания [1].

Внешние и внутренние факторы развития совершенно одинаковы по важности, они внесоциальны. «Знание – это взаимодействие между субъектом и объектом. И я думаю, что субъект не заперт внутри структуры, данной ему раз и навсегда, как это мог бы утверждать априорицист, как если бы в психике всё было предопределено» [2].

Пренебрегая в течение нескольких лет популярными идеями, Пиаже «оказался не предком, а современником, и даже в авангарде», стал пользоваться повсеместным признанием. Однако, как замечает Пиаже, его огорчает неправильная интерпретация, искаженное понимание его теории. «…Каждое обнаружение чистого факта заполняется одной лишь радостью» [5].

На вопрос, на каком уровне жизни появляется психика, Пиаже отвечает: «Я убежден, что никакого рода границ между жизнью и психикой, или между биологическим и психологическим, нет. С того момента, когда организм начинает принимать во внимание предыдущий опыт и приспосабливаться к новой ситуации, это очень похоже на психику».

В своей книге «Биология и Знание» Пиаже пытался показать изоморфизм (аналогию) между органическими регуляциями и познавательными процессами знания. Делал попытки показать, что структура интеллекта происходит от структуры организма, что логика происходит от общей координации действий, которая основана на координации нервной системы [1]. «Парадокс структуры состоит в том, что она представляется как законченная целостность… Но, в то же самое время, в ней есть точки выделения новых структур. Реальная проблема – создание новых структур. Она возникает там, где возникает развитие». «Функционирование структуры – это стадия равновесия в генезисе; такое функционирование будет вести дальше, к строительству других структур» [3].

По определению Ж. Пиаже, интеллект, использует процессы ассимиляции и аккомодации при адаптации к новым ситуациям. «Ассимиляция – это только доказательство, что структуры существуют. Это тот факт, что стимул внешнего мира может воздействовать или изменять поведение в той мере, в какой он связан с существующими структурами. Ассимиляция – это биологический концепт». Но не бывает ассимиляции без аккомодации. Аккомодация – «приспособление схемы к специфическим условиям», изменение регуляции своих действий при изменении условий ситуации. Термин «адаптация» применяется Пиаже для обозначения равновесия между ассимиляцией и аккомодацией [4].

Пиаже работал исключительно с детьми, так как для того, чтобы изучить формирование человеческой психики, нужно «восстановить стадии развития от обезьяны до человека, стадии доисторического человека, стадии ископаемого человека». «Взрослый человек – идеален с точки зрения прогрессивных форм мышления. А хотелось реконструировать историю развития мысли» [2].

В экспериментах-беседах с детьми сотрудниками Жана Пиаже были получены довольно противоречивые, нелогичные ответы детей на те или иные действия с предъявленными предметами. «Когда они обращают внимание на одно измерение, они упускают из вида другое. Но на определённом уровне они видят оба и видят компенсацию: это длиннее, поэтому тоньше, значит, материал тот же» [2].

Пиаже утверждал, что в животном мире сознание в определённой степени есть на любом уровне развития живого. «На каком-то уровне может быть осознание действий, но нет обобщения; я называю это элементарным сознанием». Он приводит пример, когда, доставая часы, во время прогулки громко произносит время, ему запоминается отзвук голоса, и он запоминает время. Если же он воспринимает время только визуально, увиденное не обобщается, но сознание времени исчезало, как только он преставал смотреть на часы – время тут же забывалось [1].

Человек ушёл дальше, чем животные в своем развитии благодаря языку и культуре, передаваемым из поколения в поколение, которые позволяют сократить период обучения, но решение на вопрос – почему? – благодаря разрушению инстинкта, слишком ограниченного в своем программировании, что позволило изменение экологической ситуации.

Стадии развития интеллекта у детей: у младенцев – сенсомоторный интеллект, до появления языка (до 2 лет). До семи лет – дооперационный интеллект, с семи лет – стадия конкретных операций («применяются непосредственно к объектам и определяются как внешние и обратимые; то есть они могут протекать в обоих направлениях»). Позже появляются формальные операции, не имеющие отношения к конкретным объектам [2]. «Для того чтобы интеллект функционировал, он должен мотивироваться силой, энергией эмоций. Человек никогда не будет решать проблему, если проблема его не интересует. Импульсом ко всему служит интерес, аффективное побуждение». И далее: «Аффективность не влияет на приобретенную структуру в целом. Если рассматривать проблему создания новых структур, то аффективность, конечно, необходима как мотивация, побуждение, но она не объясняет сами структуры». Делая предварительные выводы, Пиаже отмечает следующее: «Психология, моя область, пытается объяснить целостного человека в его единстве, а не его атомизированное поведение. Каждое исследование детского интеллекта, восприятия вносит вклад в картину целого. Я не вижу, почему это нельзя назвать поиском единства. Только наука движется шаг за шагом со своими методами контроля и проверки получаемых знаний. Она движется чуть медленнее, чем строится система» [5].

В своём предварительном выводе отметим, что опыт анализа индивидуального случая в данной работе преследовал цель обратиться не просто к первоисточнику определённого знания, а к его демиургу, что, безусловно, решает ключевую задачу не просто объяснения знания, а методологического анализа этого знания – понимание истории факта, принципов построения логики его получения и соответствие результата прогнозу. Это, как мы себе представляем, важно, поскольку даже сам Пиаже в одной из Бесед замечает, что, называя его видение психики системным, аналитики ошибаются, у него оно не системное, а последовательное, а это – принципиальная разница.

Список литературы:

1. Брангье Ж-К. Беседы с Жаном Пиаже // Психологический журнал. – 2000. – Том 21. – № 2. – С. 138-144.

2. Брангье Ж-К. Беседы с Жаном Пиаже // Психологический журнал. – 2000. – Том 22. – № 2. – С. 137-139.

3. Брангье Ж-К. Беседы с Жаном Пиаже // Психологический журнал. – 2000. – Том 23. – № 2. – С. 107-111.

4. Брангье Ж-К. Беседы с Жаном Пиаже // Психологический журнал. – 2000. – Том 24. – № 2. – С. 112-116.

5. Брангье Ж-К. Беседы с Жаном Пиаже // Психологический журнал. – 2000. – Том 25. – № 2. – С. 92-94.

6. Лебедев С.А. Философия науки: Словарь основных терминов. – М.: Академический Проект, 2004. – 320 с.

7. Ярошевский М.Г. История психологии от античности до середины ХХ в. Учеб. пособие. – М., 1996. – 416 с.

Код для цитирования: Скопировать