VII Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2015

Землеустройство в Сибири имело огромное значение для развития России, поэтому для данной работы я выбрал именно эту тему.

Период интенсивной колонизации Азиатской России конца XIX – начала XX вв. характеризуется политикой насаждения подворно–участковой и хуторско–отрубной систем. В связи с этим, предметом анализа в данной работе является исторический опыт деятельности органов местной администрации в области организации работ по внутринадельному размежеванию, которое должно было внести качественные изменения в структуру землепользования западносибирской деревни.

Основы новой аграрной политики внутринадельного межевания вырабатывались в течение ряда лет. И заслуживали правительственной поддержки. Не говоря уже о том, что переход к привычным формам землепользования является желательным в хозяйственном отношении, подворное и хуторское владение имеет, кроме того, очевидные преимущества перед общинным в тех нередких теперь случаях, когда переселенческие участки не были ещё под земледельческой обработкою, и обращение их под сельскохозяйственную культуру связано со значительными трудностями, требующими со стороны новосёлов особой энергии и предприимчивости. При этом министерство предупредило, что «рассматриваемые правила предоставляют установление подворного или хуторского пользования землёю усмотрению самих переселенцев, под ближайшим контролем крестьянских учреждений, само размежевание земли между владельцами возложено на особых землемеров, учреждаемых при Переселенческом управлении».

Помимо действий по подворному и хуторскому размежеванию переселенцев, в круг обязанностей губернского землемера входили следующие виды работ: 1) разбивка участков, предназначенных для дворян-землепашцев на хуторские отруба; 2) размежевание участков переселенцев, желающих перейти от залежно-парового и захватного способов ведения хозяйства к трёхпольной и многопольной системам хозяйства; 3) возобновление границ переселенческих участков; 4) распланирование селений в назначенных участках и исправление прежних планировок; 5) содействие переселенцам в устройстве дорог; 6) составление проектов новых дорог к отдельным переселенческим участкам, а так же исполнение других землемерных работ, тесно связанных с переселенческим делом.

По-видимому, вплоть до начала столыпинского этапа аграрной политики царизма землемеры совмещали работы по внутринадельному межеванию с другими видами землеотводных и землеустроительных работ. Регулярные же работы по созданию хуторов и отрубов начались с 1908 г., сначала на переселенческих участках, затем в старожильческих селениях. Однако прошло еще два года, прежде чем правительством в 1911 г. были приняты правила о внутринадельном разверстании [1,с 51]. С этого времени в Сибири началось распространение столыпинского землеустройства, что выразилось в изменении характера землеотводных работ. Особое внимание уделялось образова­нию единоличных участков для переселенцев, выделению хуторов и отрубов.

Одной из особенностей осуществления столыпинского землеустройства в Сибири было то, что правительство не считало своей первоочередной задачей разрушение здесь общинной системы землепользования. Отвод участков переселенцам по закону производится «…или в общинное или в подворное пользование. Избрание того или иного порядка землевладения зависит от самих переселенцев. Сполна заселенным поселкам разрешается производить окончательный раздел своих наделов на подворные, хуторские и отрубные участки с правом передачи по наследству». Такие требования удовлетворялись в тех случаях, когда это оказывалось «...возможным без ущерба для остальных переселенцев, водворенных уже для дальнейшего заселения участка. Общее установление подворного или хуторского устройства на всем участке допускается только на заполненных переселенческих участках»[2,с 66-67].

На эти правила закона от 22 июня 1900 г. ссылались, в частности. П.А. Столыпин и А.В. Кривошеин в своей записке о поездке в Сибирь. Согласно этим правилам по межеванию хуторов, это дело следовало поручать чинам землеотводных партий лишь в тех случаях, когда имелись пригодные для колонизации площади, по своим размерам недостаточные для водворения переселенцев селениями. Во всех же прочих случаях чины партий были обязаны представлять в комиссии по приёму переселенческих участков свои соображения о том, какие участки пригодны для хуторского заселения, какие - для поселкового и какие с равным удобством могут быть заселены тем или иным способом. Данные эти, будучи занесенными в списки участков, послужат для лиц, заведующих переселенческим делом в Сибири, ценным материалом в направлении и руководстве переселенцами, а также в целесообразномрасселении их и устройстве на новых землях».

Было указание правительства, согласно которому в Сибири вопрос о заселении земель важнее и неотложнее вопроса о выборе формы землевладения

Вместе с тем в объяснительной записке к законопроекту о землеустройстве указывалось, что в то время, когда правительство насаждает хутора в Европейской России, нет надобности сохранять в Сибири устарелые начала общинногопользования, «..задачею настоящего времени является, с одной стороны возможная помощь утверждению на право собственности всех тех участков и угодий, которые практически освоены отдельными домохозяевами, с другой - возможное ограничение числа случаев возникновения при земельном устройстве общинного владения».

В записке о поездке в Сибирь П.А. Столыпин наметил целый ряд мероприятий по осуществлению «нового» курса в целях противодействия развитию в Сибири общинно-уравнительных порядков. Мероприятия эти сводились к следующему: 1) широкое правительственное содействие внутринадельному межеванию и выделение отдельным хозяйствам отрубных участков, как в переселенческих, так и в старожилых; 2) отвод переселенческих участков, по возможности, с распределением на отруба; 3) преимущественноепредоставление переселенческих участков обществам, устанавливающим подворное участковое землепользование, с укреплением неизменного участия каждого крестьянина на отводимом наделе.

П.А. Столыпин указывал, что «...меры эти потребуют несомненно значительных затрат на увеличение состава межевых партийв Сибири, на ссуды крестьянским обществам для приглашения частных землемеров и на наблюдение за ходом этого дела».

Проводя политику широкого внутринадельного межевания, правительство разослало сибир­ским губернаторам циркуляры, в которых разъяснялся порядок образования хуторов и отрубов и связанные с этим обязанности местной администрации.

Наблюдение за работами по разверстанию и переселению осуществлялось заведующим землеустройством, который докладывал об этих работах в Общее присутствие и вел по ним делопроизводство.

Факторы, определявшие выбор переселенцами порядка землепользования обуславливались укоренившейся долголетней привычкой к системе, привитой еще в Европейской России, а с другой, во многом зависели от разнообразия ситуации участка. Там, где это возможно крестьяне предпочитали хуторское землепользование, где же резкое различие в качестве угодий не позволяло размежевываться на хутора без явного нарушения интересов одних в пользу других там устанавливался подворный вид землеустройства в одном или в нескольких отрубах.

В соответствии с циркулярным распоряжением А.В. Кривошеина от 6 февраля 1909 г., при проведении внутринадельного землеустройства производители работ категорически были обязаны повсеместно отводить по возможности мелкие участки. Это распоряжение, в связи со значительным расширением гидротехнических изысканий и бурением на большую глубину вызвало заметное увеличение числа образуемых при отводе участков хуторских отрубов.

По инструкции об образовании в 1911 г. переселенческих участков по Тобольскому району, участки единоличного владения отводятся в расчете на семью, причем площадь такого надела должна соответствовать тройному земельномунаделу, отводимому на душу мужского пола. Ближайшим же образом норма наделения определялась исчислением площадей отдельных угодий,необходимых по местным условиям для обеспечения хозяйства среднего крестьянского двора. Исчисление это производилось на основании данных, полученных путем изучения аналогичного по внешним условиям крестьянского хозяйства. Средние размеры образуемого хуторского участка составляли 67 дес., из которых удобной земли около 60 дес.

Насаждение хуторов и отрубов в Сибири рассматривалось правительством только как подготовительная мера к введению в Сибири частной собственности, ибо до этого земля передавалась не в частную собственность, а на постоянное пользование. По словам П.А. Столыпина, одной из важных задач проекта закона о землеустройстве в Сибири являлась замена отвода земель в пользование старожилов – отводом наделов в собственность, с правом выдела и продажи надельных земель, чтобы в Сибири, как и в Европейской России, твердо стать на путь создания и укрепления частной собственности.

Этот вопрос рассматривался в 1911 г. в Омске на съезде деятелей сельского хозяйства, где присутствовали представители переселенческих и землеустроительных организаций. По результатам работы съезд принял резолюцию «О необходимости скорейшего издания и проведения в жизнь закона, облегчающего насаждение в Западной Сибири частновладельческих хозяйств». Таким образом, идея крестьянской собственности не встретила противников среди сибирской администрации. Её представители считали, что идеи частной собственности не являлись чуждыми сибирскому крестьянству, равно как и идеи подворного пользования землею, несмотря на то, что в годы первой русской революции сибирские крестьяне наравне с крестьянами центральной России выступали за национализацию земли.

В более ранний период, как отмечал В.Н. Худяков, «факты широкого распоряжения крестьян землёй подтверждают самые разнообразные источники...». Сибирская администрация, предпочитала не вмешиваться в распоряжение крестьянства землей. Съезд крестьянских начальников Тобольской губернии отмечал, что «...весьма часто приходится наблюдать продажу крестьянских угодий крестьянином не только крестьянину, но и постороннему лицу на вечные времена» [3 с 51-52].

Однако это фактическое право частной собственности на землю в Сибири не имело твердой правовой основы, что приводило к многочисленным нарушениям прав землевладения и конфликтам между разными группами крестьян. На это также указывали представители местной администрации. Так в 1908 г. чиновник особых поручений Переселенческого управления И.А. Андроников в своем докладе о поземельно-устроительных и колонизационных работах в Тобольской губернии сообщал: «особые заботы и опасения вызывал ряд самовольных захватов переселенцами земель крестьян-старожилов, что влекло за собой протесты более или менее серьезного характера и угрожало в ближайшем будущем по удостоверению местных властей, крупными столкновениями старожилого населения с переселенцами»[4 с 78].

Впрочем, в большинстве случаев, прибывавшие из Европейской России крестьяне, селившиеся либо рядом, либо в самих старожильческих селениях и приписывавшиеся к ним, приобретали землю у местного населения мирными способами. При этом приписка к обществам старожилов и наделение переселенцев земельными участками были в действительности не чем иным как скрытой формой продажи земли. В официальном издании «Азиатская Россия» было записано: «Продажа земель, т.е. уступка за деньги права пользования землей, совершается за Уралом почти уже повсеместно, причем продажная цена оказывается столь же высокой, как и в бесспорных случаях продажи земли частными владельцами». Приведены также конкретные примеры: ходоки 1909г. в пределах Томской губернии устроили по приемным договорам за деньги четвертую часть переселенцев. В 1910 г. более 25% ходоков «купили» земли у старожилов, а 14% приписались к старожильческим обществам за деньги по приемным договорам. Эти и другие случаи приводятся для доказательства того, что за Уралом фактически, по нормам обычного права, существовала частная собственность крестьян на землю, хотя юридически это не признавалось.

Именно поэтому, когда П. А. Столыпин с А.В. Кривошеиным остановились проездом в большом селении Камень - на - Оби и принимали депутации от этого селения и Барнаула, то среди прочих просьб и обращений к нему слышались и жалобы на отсутствие частной собственности на землю [5]. Имея в виду это обстоятельство, правительство внесло в Государственную думу законопроект о землеустройстве в Сибири, чтобы создать юридическую основу для введения отношений собственности в крае и устранить возможность беспорядков на этой почве. Однако, в связи с убийством Столыпина и последовавшими вслед за этим первой мировой войной и Февральской революцией, этот вопрос так и не был решен.

ЛИТЕРАТУРА

[1]. Когут М.Т. К вопросу о характере столыпинской аграрном политики царизма в Сибири // Экономическая политика царизма в Сибири в XIX - нач. XX в. - Иркутск. 1984. .

[2]. Столыпин П.А., Кривошеин А.В. Поездка в Сибирь и Поволжье. - СПб, 1911.

[3]. Худяков В.Н. К вопросу о собственности на землю в Сибири в XIX в. // Экономические и социальные проблемы истории Сибири. - Томск. - 1984. С.52,56; Сафронов Ф. Г. Вопрос о собственности на землю в сибирской исторической литературе // Крестьянская община и Сибири XVIII - начало XX в. - Новосибирск, 1977. – С.276; Столыпин П. А., Кривошеин А. Л. Поездка... С.85-86, 58-59, 127-128; Сибирские вопросы. – 1911. - № 37-39 - С.79; Когут М.Т. К вопросу о характере.

[4]. Вибе П.П. Взаимоотношения со старожилами в Западной Сибири в эпоху капитализма // Проблемы классовой борьбы и общественного движения в Сибири в дооктябрьский период. - Омск, 1994(С.78).

[5]. Шатаев А. Столыпинские встречи // Звезда Алтая. 1995. № 2.

Код для цитирования: Скопировать