VI Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2014

Современный обыденный человек - уже отнюдь не «наив­ный психолог», описанный Ф. Хайдером и С. Ашем. Это человек, познавший свободу и демократию, испытавший духовный подъ­ем от ощущения себя субъектом своей собственной судьбы в личной и профессиональной жизни, в принятии решений, в поли­тических выборах, в творчестве и самосовершенствовании. В то же время это - человек, прочувствовавший горечь потерь, неудач и поражений; человек, убедившийся в невозможности предуга­дать будущее, несмотря на, казалось бы, основательные прогно­зы.

Прогнозы современных ученых, мыслителей о будущем че­ловечества крайне противоречивы: от откровенного манипулиро­вания большинством в интересах привилегированного меньшин­ства (А. А. Зиновьев) до духовного возрождения человечества (Н. П. Бехтерева). Осуществление благоприятного для всех лю­дей прогноза зависит, конечно, от самих людей: прежде всего, от того, насколько они способны познать социальный мир, в кото­ром живут, и себя в этом мире. Только на этой основе общество способно разрабатывать эффективные программы улучшения жизни (Д. Мацумото).

Теоретическую миссию в осуществлении достойной для че­ловека жизни призвана выполнить зародившаяся на Западе и принятая отечественными психологами психология социального познания (social cognition). Эта новая отрасль психологической науки показала свою актуальность в обстановке радикальных преобразований всех аспектов жизни людей на постсоветском пространстве (Г. М. Андреева).

В фокусе данной отрасли психологической науки оказалась психологическая реальность, благодаря которой обыденный че­ловек познает социальный мир, других людей и себя в этом мире. Внимание психолога-исследователя здесь приковано к внутрен­ним, психологическим процессам и механизмам, лежащим в ос­нове социального познания.

До появления психологии социального познания никакая другая наука не изучала целенаправленно и последовательно то, как обыденный человек познает социальный мир не в учебном заведении, не по книгам, а в процессе своей жизнедеятельности. Конечно, философы с незапамятных времен касались данной проблемы, но их главным образом интересовало, что именно та­кой человек познает, а это, как констатирует Г. М. Андреева, уже «второй вопрос».

Изучая социально-психологические механизмы, обеспечи­вающие человеку познание мира повседневности, работаю­щие в этой области психологи не только допускают, но и доказы­вают возможность преобразования обыденного познания средст­вами науки на теоретическом, экспериментальном и практиче­ском уровнях.

По мере продвижения вглубь этой сложнейшей области ис­следования психологи отмечают, что наши уверенность и знание других столь же подавляющи и иллюзорны, как и наше знание. Именно этот особый акт познания того, как мы познаем, тради­ционно ускользает. Не знать, что представляет собой наш мир опыта, ближайший к нам мир, - вопиюще постыдно. В мире есть много такого, чего следует стыдиться, но подобное невежество хуже всего (У. Р. Матурана, Ф. X. Варела). Недостатки, указан­ные этими авторами, преодолеваются в контексте новой, постне-классической парадигмы.

Постнеклассическая парадигма (конец XX - начало XXI в.) обладает огромным потенциалом возможностей. Она стремится дать целостную картину реальности, объединяющую природу человека, общество и познание. В постнеклассической науке со­циальный исследователь утрачивает привилегированную пози­цию абсолютного наблюдателя и выступает как участник соци­альной жизни наравне с другими. Такая позиция представляется наиболее ценной для исследования социального познания.

В постнеклассической науке все больше места занимают сложные, исторически развивающиеся системы, включающие человека. Это - объекты современных биотехнологий, в первую очередь генной инженерии, медико-биологические объекты, крупные экосистемы, включая системы искусственного интел­лекта, социальные объекты и т. д. В широком смысле сюда мож­но отнести сложные синергетические системы.

Наука, как показал В. С. Степин, оказывает все более ак­тивное воздействие на обыденное познание. Постнеклассическая наука начинает резонировать не только с ценностями западной культурной традиции, но и с мировоззренческими идеями Восто­ка. Методология исследования таких объектов сближает естест­венно-научное и гуманитарное познание, составляя основу для их глубокой интеграции (В. С. Степин).

Отечественные ученые указывают на ответственность каж­дого человека за судьбы природы и общества (Е. Н. Князева, С. П. Курдюмов).

Как известно, понятие «парадигма» у Т. Куна многозначно. Из более чем тридцати значений этого термина В. И. Аршинов выбрал наиболее соответствующее постнеклассической науке: «Парадигма - это коммуникативная среда, языковое коммуника­тивное пространство, в которую погружено научное сообщество, "подвешено", как любил говорить Н. Бор, таким образом, что мы не знаем, "где верх и где низ" в этом пространстве» (В. И. Аршинов). Приведенное высказывание Н. Бора, как его интерпретирует В. И. Аршинов, направлено «против приоритета логико-эпистемологических пространств классической науки и философии эпохи Канта в пользу сетевой эпистемологии науки квантово-релятивистской эры; эры, когда на смену теоретико-множественному обоснованию математики пришло теоретико-категориальное» (В. И. Аршинов).

Особое значение для развития психологии социального по­знания имеет появление в науке нового междисциплинарного на­правления — синергетики. «Синергетика организует и представля­ет весь опыт когнитивного поведения человека в виде стиля по­знания и жизни, мозаики паттернов когнитивной деятельности человека» (Е. Н. Князева). Хотя цитируемая работа Е. Н. Кня­зевой посвящена исследованию научного познания, как показы­вают исследования отечественных и зарубежных специалистов, между обыденным и научным познанием есть ряд соответствий: интуитивность, спонтанность, непредсказуемость, неосознан­ность и т. п. (Г. М. Андреева, Г. Фолльмер).

Каждая парадигма, как показывает В. А. Лекторский, не устраняет требований предыдущей, хотя и ограничивает ее дей­ствия. Например, зарубежные и отечественные психологи, иссле­дующие социальное познание, до сих пор используют идеи Л. С. Выготского и М. М. Бахтина, работая в русле постнекласси­ческой парадигмы (В. А. Лекторский).

Специфика психологии социального познания требует бо­лее углубленного анализа данного вида познания в свете постне­классической науки. Исследование социального познания в свете этой парадигмы делает акцент, прежде всего, на восприятии мира людьми, а не на объективном описании их поведения.

Социального психолога интересует, прежде всего, вопрос, что и как человек думает, потому что между стимулом (S) и ре­акцией (R) лежат мысли, чувства, мотивы, стереотипы, прошлый опыт и т. п., которые определяют поведение субъекта (М. Augoustinos, I. Walker).

Современные социальные психологи предлагают другую формулу: «S-0-R» (стимул-организм-реакция), поскольку для них «думатель», находящийся между стимулом и реакцией, является центром и обладает первостепенной важностью.

Нам представляется, что если психология социального по­знания стремится стать продуктивной отраслью психологической науки, ей следует развиваться в системно-синергетическом про­странстве постнеклассической науки.

Код для цитирования: Скопировать