VI Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2014

В связи с переходом российского общества к рыночным отношениям приостановилось и осложнилось различными социально-экономическими проблемами развитие сельских регионов. Село, особенно сейчас, находится в сложном экономическом положении. Основное противоречие в развитии социальной сферы села заключается в том, что происходящие преобразования на селе требуют значительных ресурсов, а уровень их финансирования низкий. В силу тяжёлого финансового положения государственные сельхозпредприятия не в состоянии поддерживать социальную инфраструктуру села. Противоречивость и ограниченность федеральных законов, регулирующих социальное развитие, отношения между центром и регионами, неразвитость регионального социального законодательства серьёзно осложняют решение проблем социальной защиты. Особенно остро стоят вопросы реформирования налогово-бюджетной системы, которая не учитывает в должной мере интересы сельского товаропроизводителя. Этими и другими причинами обусловлена неудовлетворенность многих селян современными аграрными реформами.

Усиливается социальная дифференциация сельского населения, ухудшается здоровье селян и темпы их социокультурного развития. В сельских районах продолжает расти численность малоимущего населения как из числа нетрудоспособных, так и из числа работающих. В особенно тяжёлом положении оказалась сельская семья, и это одна из причин роста преступности, негативных явлений в детской и взрослой социальной среде, связанных с пьянством, алкоголизмом.

Малоэффективность социальной защиты селян требует поиск ресурсов, механизмов, технологических решений для преодоления проблем. В условиях развития рыночных отношений в обществе актуализируются проблемы оптимизации управления системой социальной защиты сельского населения.

Проблемы возрождения села в настоящее время становятся политической и социальной задачей государства. Это диктуется громадной значимостью крестьянства в современном мире, его вкладом в экономику, культуру, духовную жизнь страны, его исторической ролью в социальных преобразованиях как развитых, так и развивающихся стран. Недостаточное инвестирование сельского сектора. Бесконечные «эксперименты» с сельским хозяйством России привели его в убыточное состояние, способствующее тому, что сегодня Россия, обладающая огромными природными богатствами, вынуждена на закупку импортного продовольствия тратить в десять раз больше, чем на развитие села.¹

Проблемы социальной работы на селе, в различные периоды времени, интересовали многих учёных, профессоров. Вот некоторые из них, которые исследовали мировое хозяйство, социально – экономические процессы в сельской местности.

Жизнь выдающегося учёного, профессора Тимирязевской сельскохозяйственной академии, директора Института сельскохозяйственной экономии, одного из руководителей всероссийской кооперации, Александра Васильевича Чаянова (1887 – 1937) совпала с гигантскими социальными потрясениями, с кризисами, с войнами, революциями начала ХХ века.

В основе почти всех написанных Чаяновым работ в области экономики, социологии, истории, географии, литературы (18 монографий и брошюр, более 200 статей) можно обнаружить предложенную автором модель понимания того явления, которое попало в фокус его исследовательского интереса. Профессор А. В. Чаянов – лидер в 1920-е годы аграрного научного направления, так называемой организационно-производственной школы, был репрессирован со своими коллегами в 1930 году по делу Трудовой Крестьянской Партии, в 1937-м расстрелян. Его имя на долгие десятилетия оказалось забытым. Заново он был «открыт» и переосмыслен на Западе в 1960-е годы, когда обнаружилось, что сельские регионы стран третьего мира обладают собственной логикой экономического развития, логикой, которая была предсказана и разработана в трудах русского аграрника. С перестройкой в СССР имя Чаянова и его коллег было реабилитировано; переизданы основные научные и художественные произведения учёного.

Чаянов предлагал рассматривать мировое (народное) хозяйство не как однообразное, определённое классической политэкономией целое, но как конгломерат разнообразных хозяйственных форм и образований, построенных на различных организационных принципах; «Миллионы капиталистических семейно-трудовых, общественных и смешанных хозяйственных организмов, соединенных паутиной многочисленных частных взаимоотношений и некоторыми узами публично-правовой регулировки, образуют собой так называемое мировое хозяйство».²

В работе «К вопросу теории некапиталистических систем хозяйства» (1926) Чаянов при рассмотрении эволюции мирового хозяйства выделил следующие моменты:

1. основные хозяйственные системы, как они сложились в истории народного хозяйства;

2. основные элементы, составляющие данные системы – экономические категории хозяйственной деятельности;

3. соотношение элементов и их систем между собой.

Задачу экономической науки Чаянов видит «…не в создании одной единственной универсальной теории экономической жизни народе, а в разработке ряда теоретических систем, соответствующих как ещё существующим, так и ушедшим в прошлое социально-экономическим укладам и исследующих формы их существования и эволюции».³

Вместе с тем Чаянов признавал, что на этапе экономического развития ХIХ – ХХ веков капиталистический уклад играет ведущую роль в развитии мирового хозяйства. Впрочем, капитализм как система имеет и серьёзные изъяны. Все социально-экономические реалии, находящиеся вне пределов расчёта капиталистической рентабельности, в принципе «не нужны» капитализму. Далее, неспособный к соответствующей концентрации труда и капитала в земледелии капитализм не способен к достижению решающего превосходства в конкуренции с семейным хозяйством, более того, при определенных условиях капитализм терпит однозначное поражение в соревновании с крестьянской семьёй. Наконец, прерывистое, импульсивное развитие капитализма, нарушающее экономическое равновесие, приводит к кризисам этой системы, опасно сказывается на существовании всего народного хозяйства. И, главное, наступление капиталистической системы на существование всего народного хозяйства приводит к возникновению ряда системных образований, противоположных капитализму по своей хозяйственной сути, вступающих с ним в серьёзное экономическое соперничество, как следствие «… мера влияния некапиталистических факторов в общем сложении мирового хозяйства, несомненно, и особенно возрастает…»⁴

Происходящие в России структурные изменения должны привести к созданию более эффективного сельскохозяйственного производства, ориентированного одновременно на удовлетворение внутреннего спроса и на мировой рынок продовольствия. Одна из основных трудностей на этом пути - согласование таких изменений с общим социально-экономическим положением и историко-культурной традицией нашей страны. Пациорковский В.В. в своей книге «Сельская Россия» дает анализ социально-экономических процессов в сельской местности России в период 1991-2001 гг. Главное внимание автор уделил вопросам трансформации сельской семьи, домохозяйства, формированию мелкотоварного сектора и многоукладности в аграрной экономике. В развитие теории крестьянского хозяйства предложены научное обоснование и оригинальная методика расчета человеческого капитала сельского домохозяйства.

«Сельским жителям России с глубоким уважением и любовьюпосвящается»: Пациорковский В. В.⁵

Опыт показывает, что процесс раскрестьянивания российского села (1929-1990 гг.), равно как и сопровождавшая его практика создания индустриального аграрно-промышленного производства (1970-1990 гг.), не прошли бесследно. Напротив, они оказались надежным заслоном на пути приватизации и реформирования сельского хозяйства посредством разрушения колхозного строя и создания фермерских хозяйств (1991-1995 гг.). Поэтому в сложившемся к настоящему времени положении дел ошибочно все сваливать на недееспособность реформаторов и ограниченность проводимых ими преобразований.

Одним из немногих, хотя и не ожидавшимся позитивным результатом реформирования, служит повсеместное возрождение крестьянского уклада. Сегодня миллионам российских селян в тяжелом, нескончаемом повседневном труде огромным утешением служат сохранившаяся историческая память и мысль о том, что их родителям и дедам было, по крайней мере, не лучше, а в действительности очень часто еще и гораздо хуже.

В то же время горожанам, воспитанным на представлениях о советской деревне по замечательным, тяготевшим к социальному анализу, произведениям Ф.А.Абрамова, В.В.Овечкина, В.Г.Распутина, В.М.Шукшина и др., положение дел в постсоветской деревне представляется еще хуже прежнего. Для многих оно выглядит столь неприятным, что за десять лет бывший президент лишь однажды, да и то по предвыборной нужде (в мае 1996 г.), заглянул в российское село.

Такая политика, возможно, и имела бы какой-то смысл в условиях роста экономики и увеличения доходов населения, абсолютного снижения занятых в сельском хозяйстве и относительном снижении доли сельского хозяйства в валовом внутреннем продукте. В подобных обстоятельствах вывод о снижении значимости сельскохозяйственного производства по мере экономического развития страны имел бы под собой какие-то разумные основания.

Таким образом, в рассматриваемый период сама экономика, равно как и все экономические показатели, демонстрировали совершенно иные тенденции: падение производства, снижение доходов населения, рост бедности. В этих условиях отказ властей уделять повседневное внимание вопросам развития агропромышленного комплекса - свидетельство полного отсутствия адекватности восприятия ими происходящих в обществе процессов. Трудно всерьез рассматривать в качестве программного документа тех лет работу тогдашнего вице-президента А.В.Руцкого, которая начинается словами: «Я никогда не занимался сельским хозяйством и не собирался это делать, а вот пришлось …».⁶

Также следует отметить, что происходящие в России структурные изменения должны привести к созданию более эффективного сельскохозяйственного производства, ориентированного одновременно на удовлетворение внутреннего спроса и на мировой рынок продовольствия.

Справедливости ради следует отметить, что новое руководство страны стремится уделять селу и аграрному сектору экономики гораздо больше внимания. И правильно делает. В условиях углубляющейся бедности населения сельское хозяйство одна из тех отраслей, которая одновременно может стать и «локомотивом» экономики страны, и могильщиком ее населения. Связано это, во-первых, с тем, что модернизация сельского хозяйства способствует модернизации многих других отраслей экономики. И, во-вторых, с тем, что позитивные последствия модернизации сельского хозяйства и пищевой промышленности в первую очередь ощущают беднейшие слои населения. Правда, как это наблюдается в развитых странах, изобилие продовольствия может привести к тому, что люди будут становиться менее здоровыми. Но в 1990-е годы, как и сейчас, подобная перспектива еще не угрожала нашему народу. В любом случае, непреложным остается тот факт, что борьба с бедностью – это движение двух встречных курсов: повышения доходов населения и одновременного обеспечения производства и доступности собственного дешевого продовольствия.

В развитии социальной защиты на селе российского государства можно выделить следующие этапы: общинный, годы советской власти, современный.

На протяжении многих столетий экономика российского государства носила аграрный характер и лишь на рубеже ХIХ – ХХ вв. Россия стала превращаться в аграрно-промышленную державу. Естественно, что всё это длительное историческое время в структуре населения страны подавляющее большинство составляло крестьянство. Поэтому история социальной помощи в России была бы неполной без характеристики участия сельской поземельной общины в судьбах крестьян и их семей, оказавшихся в тяжёлом положении в связи с хозяйственными трудностями, неурожаем, падежом скота, пожарами, заболеванием или смертью кормильца вносит достойный вклад в историю социальной помощи в России.

Сельская община представляла собой социальный институт, основанный на соседских связях, отражавший прежде всего земельные интересы крестьянства и регулировавший хозяйственную и бытовую жизнь деревни. Сельский «мир» и после отмены крепостного права в середине ХIХ века проводил уравнительные переделы земли, наделял ею новых членов общины, обеспечивал выполнение государственных повинностей, распределял налоговые подати с использованием круговой поруки. Общине принадлежало право хозяйственного распоряжения надельными землями, организация производства в крестьянском хозяйстве, регулирование внутридеревенских гражданских и семейных отношений.

В соответствии с «Положением о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» (1861г.) община получила название «сельского общества» и вместе со своими выборными органами стала низшим звеном административного управления в деревне, но и после освободительной реформы 1861 года община оставалась объединением крестьянских хозяйств, которое удовлетворяло их нужды как совладельцев земли, продолжала быть соседским союзом по владению надельными землями и являлась в тоже время демократической организацией местного самоуправления.

Наряду с этим сельская община играла роль главной социальной ячейки, в которой формировалось мировоззрение крестьянина, его представление о социальной справедливости, добрых и дурных деяниях, человеческом братстве и товариществе. Община выступала как накопитель производственного и социального опыта, хранитель и передатчик вековых традиций соседской помощи, «мирской» выручки попавшего в беду общинника, готовности оказать деятельную поддержку нуждавшимся.

Весь строй жизни общины, групповое общинное сознание содействовали выработке таких качеств крестьянина-общинника, как его сопричастность к делам и интересам коллектива, солидарность в защите общинных прав, сотрудничество в выполнении общих работ, взаимопомощь в решении отдельными крестьянскими дворами каких-либо трудных хозяйственных дел.

Сами социально-экономические условия доиндустриальной аграрной экономики неразрывно связывали хозяйствование крестьянина на земле и весь его быт с сельской соседской общиной. Крестьянская семья, какой бы крупной она ни была и какой бы самостоятельностью ни обладала, не могла обойтись без помощи других семей, входивших в общину. При малопроизводительном сельскохозяйственном инвентаре и недостатке новейших орудий производства хозяйственное использование земельных наделов и ещё в большей степени освоение новых земель было под силу только «обществу», могло успешно осуществляться лишь коллективным трудом. Для крестьянской семьи рассчитывать только на собственные силы в ведении трудоёмкого хозяйства на земле означало оказаться беззащитной в социальном отношении, попытки хозяйствовать в одиночку и замкнуться в рамках отдельного крестьянского двора лишали семью надежды на выживание; реальные жизненные условия экономического и политического характера приводили крестьян к выводу о необходимости объединения в общину, поскольку лишь силами общества они могли отстаивать собственные интересы, противостоять давлению государства и крупных землевладельцев, более или менее успешно вести своё хозяйство, поэтому объективно обусловленной чертой крестьянского сообщества являлось совместное выполнение сельскохозяйственных, строительных и других работ, непосильных одной семье, производственное сотрудничество, постоянная взаимоподдержка в быту.

Сила нравственной культуры сельской общины была настолько велика, что даже тяжкий гнёт крепостного ярма оказался не в состоянии уничтожить ценнейшие черты в нравах русского крестьянства, именно: трудолюбия, способности терпеливо преодолевать связанные с рискованным земледелием трудности, инициативы и самостоятельности, чувства общинного сотоварищества, готовность прийти на помощь родственнику или соседу, сострадательности по отношению к попавшим в беду.

Если в целом сельская поземельная община как хозяйственное и социальное объединение со всеми его консервативными обычаями типа круговой поруки и запрета права выхода из общины являлась исторически ограниченной, тем не менее, было бы несправедливым не увидеть в ней таких непреходящих социальных ценностей, как коллективизм, демократизм, взаимопомощь, социальная справедливость, равенство и другие высокие качества.

Виды крестьянской взаимопомощи зависели от самого характера общинного строя, традиций деревенского быта, сезонности сельскохозяйственных работ, незащищенности сельских дворов от стихийных бедствий и др. среди форм взаимопомощи на селе значительное место занимал совместный труд на таких массовых общинных работах, как заготовка сена, устройство прудов, осушение болот, постройка изгородей, сооружение мельниц.

Широко распространенным местным обычаем в крестьянских общинах были «помочи». Они использовались в случаях, когда крестьянская семья не могла справиться в одиночку с каким-либо трудным хозяйственным делом по её двору. Особенно часто «помочи» использовались для перевозки леса и других строительных материалов, для срочной постройки дома или сарая в короткие промежутки между полевыми работами.

Для крестьян участие в «помочах» являлось настолько глубокой нравственной нормой, что нуждавшийся в помощи практически никогда не получал отказа. Для получения такого рода трудовой помощи крестьяне обращались к сельскому сходу, который и выносил соответствующий положительный приговор.

Сельская община использовала различные формы социальной помощи осиротевшим детям, например, Пустынская крестьянская община Рязанской губернии в 1877 – 1878 гг. для пропитания оставшимся без родителей троих детей установила «черед». Это означало, что дети-сироты поочерёдно переходили ежедневно из дома в дом и находились на пропитании в течение дня. Одевали сирот или по «милосердию» селян или покупали им одежду за «мирской счет» по решению сельского схода.

Составной частью общинного крестьянского быта являлось призрение престарелых, увечных и вообще неспособных содержать себя трудом. По российскому законодательству заботу о таких людях должны были брать на себя родственники. Если нуждавшиеся не имели родственников, то социальное призрение инвалидов, стариков и других немощных людей возлагалось на крестьянскую общину. Тем вдовам и старикам, которые в какой-то степени могли работать на земле, «мир» выделял бесплатно небольшие земельные участки, где можно было построить избу и вести приусадебное огородное хозяйство.

Что касается увечных, дряхлых и других немощных людей, то крестьянское общество использовало различные формы их социального призрения. Широкое распространение получила такая форма социальной помощи, как поочерёдное кормление в домах сельских хозяев.

Наряду с поочередным кормлением крестьянские общины практиковали такой способ призрения, как приём домохозяевами нуждавшихся на длительный срок с предоставлением им питания. В этом случае по решению сельского «мира» призреваемый отдавался домохозяину на полное содержание. Такая форма призрения использовалась на условиях либо известной платы общиннику за содержание инвалида, которую домохозяин получал от крестьянского общества; либо освобождение крестьянского двора от уплаты мирских или даже всех натуральных повинностей. В других случаях за взятие немощного человека в свой дом на полное содержание хозяину крестьянского двора отводился дополнительный участок мирской земли или земельный надел неимущих.

Характеризуя различные формы социальной помощи в крестьянской среде, нельзя не отметить, что самой распространенной из них являлась подача милостыни. Официальные губернские органы отмечали, что подача милостыни как форма социальной помощи является частью нравственной культуры народа, одной из устойчивых гуманистических норм его поведения, проявлением его сочувствия к физическим и умственным недостаткам человека, его тяжёлому материальному положению.

Положительно оценивая многие элементы практики социальной помощи и общественного призрения среди крестьянства, нельзя не обратить внимание на то, что в связи с технической отсталостью сельскохозяйственной отрасли в России, острым дефицитом финансовых средств у большинства крестьян, недостаточным материальным вкладом государства в дело преодоления социальных болезней на селе, низким уровнем общей культуры крестьянства, общественное призрение в деревне страдало ограниченностью, осуществлялось главным образом в традиционных архаичных формах, медленно и с большим трудом воспринимало новые способы социальной поддержки нуждавшихся и поэтому не смогло решить такие сложные проблемы, как профессиональное нищенство, детская безнадзорность и пр.

В годы советской власти отношение к аграрному вопросу оставалось важной государственной задачей. Разрабатывая аграрную политику, Ленин теоретически обосновал, что только передача земли в руки крестьян открывает величайшую перспективу успешного развития земледелия.

Для его подъёма предлагается план кооперации хозяйства путём добровольного объединения мелких крестьянских производителей в крупные земледельческие предприятия, основанные на общественной собственности на землю.

Функции социальной поддержки населения возлагались на партийные ячейки, повсеместно создаваемые в деревне.

Советской республике потребовалось около пятнадцати лет на то, чтобы убедить крестьянские массы в преимуществах коллективного хозяйствования и направить их помыслы на создание общественного производства. Именно в те годы зародились и формы работы партии среди крестьянских масс. На первом месте среди них было просвещение. В апреле 1922 года в 40 губерниях действовало более полутора тысяч сельскохозяйственных курсов, организованных местными партийными организациями. За четыре с половиной года Советской власти в пределах РСФСР количество сельскохозяйственных учебных заведений увеличилось более чем вдвое, а число учащихся – в 3,5 раза.

Важной формой работы, оказывавшей большое воздействие на широкие массы крестьян, была и широко практикуемая лекционная пропаганда. Политической активизации крестьян, вовлечению их в работу по развитию социалистического сельского хозяйства способствовали волостные, уездные и губернские конференции, которые также проводились по инициативе В.И.Ленина.

Центральный комитет партии дал тогда высокую оценку этим формам работы. Но, к сожалению, ленинские принципы коллективизации вскоре были грубо нарушены. Сталинская группа, добившаяся большинства в политическом руководстве, пошла на прямой отказ не только от них, но и на резкое свёртывание нэпа. По отношению к крестьянству стали широко применяться насильственные меры вовлечения в колхозы.

Насилие порождает насилие. Ослепленные «успехами» коллективизации, оказавшиеся у власти сторонники чрезвычайных мер вскоре встали перед фактом резкого падения продуктивности сельского хозяйства. Но страну надо было кормить. Вот тут-то и выплыла на свет идея найти виновных, заодно пополнив опустевшие государственные закрома – началось раскулачивание. Число раскулаченных во многих районах достигало 15% крестьянских хозяйств. Тружеников села лишали не только имущества, но и политических прав. Зато к 1930 году ретивые преобразователи сельского хозяйства отрапортовали о 50%-ом уровне коллективизации.

К весне, однако, наступило отрезвление. В марте – апреле 1930 г. ЦК ВКП(б) принял ряд документов, направленных на преодоление извращений в коллективизации и нормализацию общей обстановке в деревне. Начался частичный крестьянский «отлив» из колхозов. Как показывает история, гонка за темпами ничего кроме вреда не принесла.

С учётом новых задач в колхозном движении необходимо было возродить новые принципы работы сельских партийных организаций. Предстояло вернуться и к отброшенной в суете «чрезвычайных» мер внутрипартийной демократии, полезной для общего дела критике и самокритике. Предстояло восстановить доверие крестьян, укрепить с ними деловую связь. Партийные работники пошли в поля, на фермы, чтобы личным примером вести за собой людей. Они выступали с докладами и лекциями, в коллективных и индивидуальных беседах агитировали крестьян за кооперацию. В середине 1930-х гг. в деревне возобладал колхозный строй.

Коллективное ведение сельского хозяйства позволяло быстрее и эффективнее использовать и незначительный арсенал техники, которой мог тогда снабдить село город. По-новому организованный труд, возросшая грамотность крестьянства способствовали внедрению более передовой агротехники. Село избавилось от допотопной трехпольной системы земледелия, заменив её многопольными севооборотами. Сельское хозяйство постепенно превращалось в многоотраслевое, товарное хозяйство. Удалось продвинуть зерновые и плодоовощные культуры в более северные районы страны, что способствовало устранению деления регионов на производящие и потребляющие, на индустриальные и аграрные.

С окончанием восстановления народного хозяйства и переходом его реконструкции в условиях отказа от нэповских принципов и утверждения административно-командной системы управления усиление централизации и огосударствления не могло не вызвать постоянной трансформации социального страхования в социальное обеспечение. С конца 1920-х гг. в связи с развёртыванием индустриализации и численным ростом количества рабочих правительство делает определенные шаги по повышению уровня организации пенсионного обеспечения. В первом пятилетнем плане были предусмотрены меры по представлению льгот в пенсионном обеспечении ударникам труда, работникам с длительным стажем работы в важнейших индустриальных отраслях; планировалось улучшить пенсионное обслуживание инвалидов, расширить круг лиц, получающих пенсии по старости.

С принятием в 1964 году Закона о пенсиях и пособиях членам колхозов устанавливается всеобщее государственное пенсионное обеспечение, средства на которое формировались из отчислений от доходов колхозов и дотаций по государственному бюджету. А с июля 1971 г. на членов колхозов был распространён порядок начисления пенсии, установленный для рабочих и служащих.

Социальная политика села осуществлялась по ряду направлений. Прежде всего, активно шло развитие системы подготовки кадров для деревни. Так, к концу второй пятилетки в стране уже работало 84 сельскохозяйственных вуза, 501 техникум. При сельхозвузах обучалось около 50 тысяч человек. ⁷

Одной из задач преобразования села стало преобразование хуторских хозяйств. В течение 1939 – 1940 гг. в посёлки было переведено свыше полумиллиона хуторских хозяйств. В послевоенные годы активное развитие получает программа шефства города над селом.

Однако проблем в социальном развитии села было очень много и это требовало кардинальных решений, к тому же и обеспечение населения страны продовольствием не улучшалось.

Состоявшийся в мае 1982 г. Пленум ЦК КПСС отметил, что страна не может довольствоваться проделанным после 1965 г., тем более что положение с обеспечением населения продовольствием резко ухудшалось и требовались серьёзные меры по улучшению социального развития села. По решению Пленума в районах, областях, краях, автономных республиках создавались агропромышленные объединения.

Существенные изменения были внесены в систему экономического стимулирования труда колхозников и рабочих совхозов. До сих пор оплата их труда основывалась на количественных показателях объёма выполнения работ по соответствующим нормам выработки. Плата же за полученную продукцию выглядела лишь как добавка к основному заработку – не более 4%. Поэтому не было материальной заинтересованности у селян. Теперь же внедряется аккордно-премиальная оплата труда в сельском хозяйстве с повременным авансированием. Вновь начинает применяться скоропалительно отмененная натуральная оплата. Рабочие, занятые на выращивании зерновых, в качестве премии могли получить до 15% урожая натурой, снятого сверх плана. Зерно можно было получать и всем постоянным работникам сельского хозяйства в счёт заработной платы.

Однако достигнутые результаты нельзя было назвать большими успехами. Одной из главных задач, которые предстояло решать, было это устранение имеющихся различий в пенсионном обеспечении колхозников, рабочих и служащих.

Другое отличие в пенсионном обеспечении колхозников, рабочих и служащих связано с условиями предоставления права на пенсию. Если для рабочих и служащих не имеет значения род и характер занятий к моменту их обращения за назначением пенсии (важно лишь, чтобы к этому времени у них был необходимый стаж работы), то для лиц, претендующих на назначение пенсии за стаж работы в колхозе, было необходимым, чтобы к моменту обращения за пенсией они состояли членами колхоза. Вследствие этого определенная часть населения, имеющая стаж работы, предусмотренный законодательством, но выбывшая из колхоза в трудоспособном возрасте, не получала пенсии вообще или получала неполную пенсию по Закону о государственных пенсиях, поскольку имеющийся стаж целиком либо частично приходился только на работу в колхозе.

Укрепление экономики села позволило, с одной стороны, больше вкладывать средств в развитие материально-технической базы, вести расширенное производство, а с другой – подтянуть социальную сферу, лучше оплачивать труд колхозников и рабочих совхозов, сократить миграцию сельского населения в город.

Среди направлений социального развития села уделялось внимание обеспечению изменений в характере труда и повышению материального благосостояния селян, воспитанию чувства хозяина земли, укреплению социальной инфраструктуры, подъёму культуры и т. д.

Хотя в различного рода статистических отчётах о росте культурного обслуживания села всё чаще мелькали двузначные цифры процентного роста в сравнении с недавним прошлым, возможности (по крайней мере, потенциальные) у горожан были неизмеримо большими. Жители села постоянно ощущали привлекательность города как центра культуры и обедненность культуры на селе.

Итак, крестьянская община в России накопила известный разнообразный опыт общественного призрения и социальной помощи, который значительно обогатился во второй половине ХIХ века, после отмены крепостного права, когда «сельское общество» вместе со своими выборными органами стало низшим звеном административного управления в деревне. И в целом следует подчеркнуть, что достижения советской системы по социальному развитию села были налицо, программа возрождения села во многих регионах России успешно выполнялась и приносила свои положительные результаты.

1^ Работник социальной службы. № 3. 2008 г.

2^ Чаянов А. В. Крестьянское хозяйство. М., 1989. С. 115.

3^ Чаянов А. В. Организация крестьянского хозяйства. М., 1926. С. 140.

4^ Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации. М., 1927. С. 141.

5^ Пациорковский В. В. Сельская Россия:1991 – 2001 гг. – М.: Финансы и статистика, 2003 – 368с.

6^ Руцкой А.В. Аграрная реформа в России. М.: РАУ-КОРПОРАЦИЯ, 1993, С. 5.

7^ Холостова Е. И. Пути возрождения Нечерноземья. М., 1989. - С 13.

Код для цитирования: Скопировать