V Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2013

Данная работа посвящена изучению особенностей современной лаборатории как топоса по получению нового знания. Вопросы, которые касаются лабораторной деятельности, актуальны в настоящее время в связи с недостаточной научной разработанностью проблемы, ее объективной сложностью для изучения и информационной ценностью материала, а также в связи с многочисленными дискуссиями, возникающими вокруг нее.

Латур в статье «Дайте мне лабораторию, и я переверну мир» анализирует работу лабораторий в новом смысле, обращаясь при этом к опытам и деятельности Луи Пастера – французского биолога, который занимался изучением микроорганизмов, вызывающих такую тяжелую болезнь домашнего скота, как сибирская язва.

Латур пишет, что ученые «будут делать все от них зависящее, чтобы распространить повсюду некоторые из условий, способствующих воспроизведению благоприятных лабораторных практик. Поскольку научные факты производятся внутри лабораторий, то для обеспечения их свободного распространения необходимо создать дорогостоящие сети, внутри которых будет поддерживаться их хрупкая эффективность. Если это значит превратить общество в большую лабораторию, то так оно и будет. Распространение лабораторий в те области, которые за несколько десятилетий до этого не имели ничего общего с наукой, является хорошим примером построения подобных сетей»¹.

Наука, выступая как целостная, развивающаяся система, понимается трояко: как специфическая форма деятельности, как система или совокупность дисциплинарных знаний и как социальный институт. Это комплексное определение науки влечет за собой проблемы соотношения социокультурных ценностей и когнитивных, собственно научных, идеалов и норм научно-теоретического исследования. Истина – основная цель и ценность науки, «то, ради чего» ученые отдают свою жизнь. Наука как социальный институт связана с производством научно-теоретического знания². Теоретические методы научного познания тесно переплетаются с эмпирическими методами. Метод в самом широком смысле слова – «путь к чему-либо», способ деятельности субъекта в любой его форме. Ф. Бэкон сравнивал метод со светильником, освещающим путнику дорогу в темноте. Таким методом он считал индукцию, которая требует от науки исходить из эмпирического анализа, наблюдения и эксперимента с тем, чтобы на этой основе познать причины и законы. Р. Декарт методом называл «точные и простые правила», соблюдение которых способствует приращению знания. Позволяет отличить ложное от истинного. Он говорил, что уж лучше не помышлять об отыскивании, каких бы то ни было истин, чем делать это без всякого метода, особенно без дедуктивно-рационалистического³.

Исследование эмпирического уровня выводит новейшие данные от проведенных наблюдений и поставленных экспериментов. Данный процесс активно стимулирует теоретическое познание, которое на своем уровне объясняет каждый факт и обобщает полученные данные⁴.

Таким образом, теоретический уровень познания ставит перед эмпирическим уровнем более сложные новые задачи, открывая новые горизонты эмпирического познания и направляя на поиск более новых фактов. Этот процесс способствует постепенному совершенствованию новейших средств и методов познания. Получается, что теоретический уровень познания действительности стоит на более высокой ступени и направлен на теоретическое формирование законов, гипотез и утверждений, отвечающий всем требованиям.

Прежде чем перейти к рассмотрению современной лаборатории, необходимо заглянуть в прошлое, то есть обратиться к деятельности выдающихся ученых ΧVIII – ΧIX веков. Оценивая итоги развития химии как фундаментальной науки в ΧVIII веке, следует отметить, что в этом столетии преобладало накопление новых фактов наряду с первыми попытками их обобщения, которые все еще не позволяли предсказывать наблюдаемые в эксперименте факты и закономерности. Лавуазье сформулировал основные тезисы новой теории. Лавуазье стал одним из основоположников классической химии.

Рассмотрим классическую лабораторию на примере А.М. Бутлерова (1828—1886), который выступает, главным образом, эмпириком классической химии и на примере Д. И. Менделеева (1834 – 1907), который в основном рассматривается нами как теоретик.

Современные представления о строении органических веществ основаны на трудах великого российского ученого Александра Михайловича Бутлерова. Его исследования сыграли выдающуюся роль в становлении химии в России. Он существенно обогатил достижения русской школы органиков, созданнойя Н.Н.Зининым, и укрепил ее международное признание⁵. Лаборатория Бутлерова весьма скромная по размерам, вмещала около десяти его учеников, среди которых работал и он сам. Бутлеров обладал определенным даром, когда мог вести одновременно беседу и при этом не прерывал своей экспериментальной работы, артистически выполняя отдельные ее операции⁶. Он пользовался в лаборатории приборами своего изобретения, которые сооружал за паяльным столом, тщательно отделывая и подгоняя все части. Особенность лаборатории Бутлерова заключалась в том, что каждый ученик был занят своей работой, то есть в классической лаборатории каждый был сам за себя. Понадобилось немного времени для того, чтобы бутлеровское направление в химии, через его учеников, проникло во все русские центры химической науки.

Д.И. Менделеев зимой 1867-1868 года начал писать фундаментальный учебник «Основы химии», и сразу столкнулся с трудностями систематизации фактического материала. К середине февраля 1869 года, обдумывая структуру учебника, он постепенно пришел к выводу, что свойства простых веществ (а это есть форма существования химических элементов в свободном состоянии) и атомные массы элементов связывает некая закономерность. К тому времени было известно 63 элемента с их атомными весами (сейчас почти вдвое больше). Идея расположить элементы по порядку возрастания их атомных весов совершенно естественна и банальна. Сложнее было заметить периодические закономерности в этом ряду, но и здесь было немало сделано до Менделеева. Но никому из исследователей не удавалось, даже с использованием этих закономерностей, построить систему для всех известных элементов. Объяснялось это тем, что и свойства многих элементов были неизвестны или определены неверно, и атомные веса ряда элементов были измерены неправильно⁷. Таблица Д.И. Менделеева – это система, которая дала понимание закономерности, позволившей определить место в ней неизвестных в то время элементов, предсказать не только их существование, но и дать их характеристики. В 1870 году Менделеев предсказал существование и описал свойства трёх ещё не открытых тогда элементов – «экаалюминия» (открыт в 1875 году и назван галлием), «экабора» (открыт в 1879 году и назван скандием) и «экасилиция» (открыт в 1885 году и назван германием) ⁸.

Таким образом, А.М. Бутлеров выступает как эмпирик классической лаборатории, а Д.И. Менделеев в основном как теоретик. Но эмпирический уровень не может идти без теории. И теория ничто без практики.

Современная научно-исследовательская лаборатория представляет собой одну из важнейших форм организации научной деятельности в первичных коллективах .В мировой литературе можно найти немало примеров изучения лабораторий как единиц структуры научного сообщества. Так, для анализа процесса производства научного знания К. Кнорр-Цетина выбрала в качестве объекта изучения деятельность лаборатории как малой социальной группы, обладающей собственными механизмами интеграции, неформальными и формальными лидерами, групповыми ценностями и особой структурной организацией коллективной деятельности.

Лаборатория выполняет двоякую роль. С одной стороны она конструирует искусственный объект, который в природе не наблюдается, но с которым она работает. С другой стороны, она выполняет роль инкубатора условий, которые затем становятся социально значимыми. Специфическое устройство лаборатории является сущностным признаком науки, поскольку: лаборатория является местом выявления объективности, которая Б. Латуром понимается, как способность вещей отвечать на наши суждения (вести себя не так как хотят исследователи).

Подобный подход к объективности Б. Латур сталкивает с неконструктивистскими концепциями позитивизма и герменевтики. С его точки зрения, позитивизм и герменевтика предполагают игнорирование вещей как таковых. В итоге вещь, в обоих подходах, не имеет право голоса. Лабораторная же ситуация максимально адаптирована для высказывания самих вещей.

Любое современное научное открытие неотделимо содержит в себе как материальные условия собственного рождения, так и социальные условия, в которых оно было сделано. Социальные условия, впрочем, не нужно понимать в смысле специфического среза реальности (социальное как субстанция отличная от природного), социальное означает всего лишь, что любая научная теория осуществляет свою жизнедеятельность в условиях определенного коллектива.

Бруно Латур говорит о проникновении исследовательской деятельности во многие сферы жизни, возможном благодаря совершенствованию технологий. Таким образом, в статье метафорично представлены рассуждения о неразрывной взаимосвязи проблем «микро» и «макро» уровней, их взаимозависимости, то есть переходе из одного состояния в другое на пути развития и разрешения.

Основная цель лабораторных исследований Б. Латура заключалась в том чтобы «проникнуть внутрь этих черных ящиков [лабораторий] и получить достоверные сведения о ежедневной работе ученых»⁹. В итоге выяснилось, что внутри этих священных храмов не происходило ничего необычного или «научного». Для понимания того, почему люди вкладывают так много денег в лаборатории, которые являются совершенно заурядным местом, их необходимо рассматривать в качестве удобных технологических аппаратов по изменению отношений в иерархии сил. Благодаря цепочке проводимых корректировок как относительно самой лаборатории, так и относительно объектов, модифицируется масштаб в интересующей людей области с целью достижения наилучшего из всех масштабов: записи простыми словами и схемами черным по белому.

Люди с восхищением говорят: «Накопленное знание!», но такое накопление становится возможным только вследствие изменения масштаба, позволяющего в свою очередь увеличить количество проб и ошибок. Достоверность не увеличивается в лаборатории из-за того, что люди, в ней работающие, более искренны, скрупулезны и склонны к «фальсификации». Все дело в том, что они могут позволить себе делать сколько угодно ошибок или, проще говоря, больше ошибок, чем те, кто находится «снаружи» и не может изменить масштаб. Каждая ошибка, безотносительно к характеру поля или темы исследования, в свою очередь фиксируется, сохраняется и вновь предстает в удобочитаемой форме. Если достаточно большое количество экспериментов фиксируется, и становится возможным сделать обобщение всех записей, то это обобщение будет все более точным, если оно будет параллельно уменьшать возможность выдвижения со стороны конкурентов контраргументов, таких же достоверных, как и ваши.

Поскольку научные факты производятся внутри лабораторий, то для обеспечения их свободного распространения необходимо создать дорогостоящие сети, внутри которых будет поддерживаться их хрупкая эффективность. Если это значит превратить общество в большую лабораторию, то так оно и будет. Наука, производимая в лаборатории, не столько изучает, сколько является фабрикой, которая инвестирует собственные результаты в собственное развитие.

Лаборатория получает автономный статус. Получается, что нет внешнего в отношении науки, а описанное как внешнее, вписано в систему организации лаборатории, и, в итоге, все выплавляется в научный результат. Ключевая роль, в подобном подходе к науке, отводится производственному процессу и коллективу, как его носителю. Процесс начинается как производственный процесс и заканчивается обсуждением результатов на уровне сообщества. То есть, окончательное решение о значимости результатов за сообществом, которое и ставит новый заказ.

Конструктивистская программа пытается не произвести деструкцию всего существующего знания, речь идет об отказе от реалистической онтологии. Это выражается в том, что лабораторное представление выходит за пределы лаборатории и обобщается на действительность в целом. Ученые производят ту реальность, с которой мы имеем дело. Лаборатория не изучает мир, она его создает, и речь идет не о локальном, а о глобальном изменении всей реальности.

Таким образом, вопросы, которые касаются лабораторной деятельности, актуальны в настоящее время в связи с недостаточной научной разработанностью проблемы. Рассматривая деятельность двух выдающихся химиков, определили, что эмпирический метод невозможен без теории, так же как и теория невозможна без практики. В работе классической лаборатории каждый сотрудник выполняет свое конкретное задание. Деятельность лаборантов выводится за пределы лаборатории только лишь при достижении определенных целей.

Современная лаборатория целенаправленно работает на удовлетворение запросов потребителя, которые становятся известными ей благодаря деятельности СМИ. Потребитель готов нести расходы на продукцию, которая отвечает его запросам; благодаря этому предприниматель получает прибыль, которую он, в свою очередь, инвестирует в лабораторию, тем самым запуская новый цикл обновления технологии; СМИ формируют у массового потребителя все новые запросы.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бондарев В. П. Структура и динамика коллектива научной лаборатории / В. П. Бондарев, О. В. Бойченко // Социс. – 2010. - № 11. – С. 52-63.

2. Большая Энциклопедия Нефти и Газа //www.ngpedia.ru/id124130p1html

3. Водопьянова Е. Национальные традиции науки // Современная Европа. – 2004. - №1. – С. 119-129.

4. Всемирная история. Энциклопедия т 5 гл XXVI Техника и естествознание в Европе // historic.ru/books/item/html

5. Конструктивистская философия науки //http://filosfak.ru/lekz/

6. Лаборатория Бутлерова // butlhist.ru/biography/aleksandr-butlerov.htm

7. Лапаева В. В. Российская наука в новом социальном контексте: пути самоопределения // Социс. – 2001. - № 8. – С. 41-51.

8. Латур Б. Дайте мне лабораторию, и я переверну мир // Логос. – 2002. - № 5-6 (35). - С. 211-242.

9. Лешкевич Т. Г.Философия науки: учеб.пособие для аспирантов и соискателей ученой степени / Т. Г. Лешкевич. - М.: ИНФРА-М, 2010. - 272 с.

10. Менделеев Д.И. // funeral-spb.narod.ru/necropolis/literat/Mendeleev.html

11. Методы теоретического познания //www.edu-support.ru/statua-407

12. Основы философии науки: учеб. пособие для аспирантов / В. П. Кохановский [и др.]. - Изд. 7-е. - Ростов н/д: Феникс, 2010. - 604 с.

13. Очкурова О. 50 гениев, которые изменили мир / О. Очкурова, Г. Щербак, Т. Иовлева. -

Харьков: Фолио, 2004. - 512 с.

1. Пономарева Т. Д. Великие ученые / Т. Д. Пономарева. - М. : АСТ: Астрель, 2002. - 528 с.

2. Творцы мировой науки: от античности до ХХ века: популярная биобиблиографическая энциклопедия / сост.: З. П. Джинова, Г. В. Шандуренко; науч. ред. В. А. Винокуров. - М.: Паш

ков дом, 2001. - 784 с.

1 Латур Б. Дайте мне лабораторию, и я переверну мир // Логос. – 2002. - № 5-6 (35).

2Лешкевич Т. Г. Философия науки: учеб. пособие для аспирантов и соискателей ученой степени / Т. Г. Лешкевич. - М.: ИНФРА-М, 2010. – С. 102-103.

3Основы философии науки: учеб.пособие для аспирантов / В. П. Кохановский [и др.]. - Изд. 7-е. - Ростов н/д: Феникс, 2010. – С. 308.

4Методы теоретического познания www.edu-support.ru 2010

5 to-name.ru/biography/aleksandr-butlerov.htm 2009

6 Butlhist.ru/biography/aleksandr-butlerov.htm 2008

7 Funeral-spb/narod.ru/necropolis/Mendeleev.html 2012

8 Funeral-spb/narod.ru/necropolis/Mendeleev.html 2012

9 Латур Б. Дайте мне лабораторию, и я переверну мир // Логос. – 2002. - № 5-6 (35). - С. 211.

Код для цитирования: Скопировать