V Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2013

В свое время Г.Ф. Шершеневич обращал внимание на то, что "содержание договора, или, как неправильно выражается наш закон, предмет договора…есть то юридическое последствие, на которое направлена согласная воля двух или более лиц. Достижение этой цели предполагает, прежде всего, действительность договора, т.е. наличность всех условий, при которых государственная власть готова дать юридическую обеспеченность соглашению. Действительность договора обуславливается именно его содержанием"¹.

Содержание сделки представляет собой совокупность составляющих сделку условий. Для действительности сделки необходимо, чтобы содержание сделки соответствовало требованиям закона и иных правовых актов. В разделе 1 подраздела 4 главы 9 параграфа 2 части первой ГК РФ определены условия недействительности сделок. В ст. 168 ГК РФ речь идет о недействительности сделок, противоречащих закону или иному правовому акту, иначе их именуют сделками с пороком содержания. Как верно указывается в литературе, "в статье 168 ГК РФ речь идет не о всяком нарушении, а только о невыполнении сторонами сделки требований правовых актов, предъявляемых к ее содержанию. Нарушения формы сделки, несоблюдение требований, предъявляемых к участникам сделки, недопустимые пороки воли и волеизъявления рассматриваются в качестве самостоятельных оснований недействительности сделок"². При этом ст. 168 ГК РФ указывает на общее основание недействительности сделок с пороком содержания³, а ст. 169 и 170 ГК РФ содержат специальные составы недействительных сделок с пороком содержания. Несоответствие сделки требованиям закона является, таким образом, генеральным основанием признания сделки недействительной. При таких условиях любая недействительная сделка попадает в число противоправных.⁴

Ст. 168 ГК РФ устанавливает общее основание для всех недействительных сделок. В самом деле, любая сделка признается недействительной потому, что она не соответствует тем или иным требованиям закона. Однако наиболее типичные нарушения закона выделены в ГК РФ в качестве специальных оснований недействительности сделок. При наличии соответствующих нарушений нормы закона, закрепляющие эти основания, подлежат приоритетному применению. Если же специальной нормы нет, то независимо от характера нарушения должна применяться общая норма, закрепленная ст. 168 ГК РФ. Существование общей нормы такого рода оправдано еще и потому, что в законе невозможно оговорить последствия всех нарушений, которые могут быть допущены при совершении сделок⁵.

К закрепленной ст. 168 презумпции ничтожности недействительной сделки отношение в литературе столь же неоднозначно: по мнению одних, эта презумпция является естественной и единственно возможной; другие же полагают, что более обоснованным было признание всех недействительных сделок оспоримыми, если только закон прямо не относит их к числу ничтожных.

Хотя более предпочтительным представляется именно второй подход, позиция законодателя по данному вопросу выражена достаточно определенно: если закон не устанавливает, что недействительная сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения, такая сделка является ничтожной. Из этого следует, что данная сделка может не исполняться ее участниками, а также игнорироваться третьими лицами.

Однако необходимо учитывать, что действующее законодательство не обязывает участников сделки доказывать ее законность, а, напротив, скорее исходит из предположения соответствия сделки требованиям закона, пока не доказано иное. Кроме того, вопрос о том, соответствует сделка требованиям закона или нет, далеко не всегда однозначен и очевиден. Поэтому нередко о ничтожности сделки можно говорить лишь тогда, когда такой вывод будет сделан судом⁶.

Положение о недействительности сделок, не соответствующих требованиям закона или иных правовых актов, имеет свои исторические корни. Анализ ранее действовавшего законодательства позволяет выявить теоретическую и практическую значимость содержащихся в нем правовых норм, а также их актуальность и для современного периода развития гражданского права.

Понятие сделки, совершенной в обход закона, было известно уже в римском праве, где данные сделки выступали в качестве особой категории ничтожных сделок. Основанием для выделения сделок, совершенных в обход закона, было, во-первых, намерение сторон достичь цели, противной закону, и во-вторых, намерение совершить сделку, которая по букве закона прямо не подпадала под запрет, но вела к достижению того практического результата, с которым борется закон. В римском праве ничтожность сделок в обход закона обосновывалась тем, что нормы права должны применяться не по букве, а согласно их цели (Павел писал: «Contra legem facit, qui id facit, quod lex prohibet; in fraudem vero, qui salvis verbis legis sententiam eius circumvenit» (D. 1.3.29) («Поступает против закона тот, кто совершает запрещенное законом; поступает в обход закона тот, кто сохраняя слова закона, обходит его смысл») ; Ульпиан: «Fraus legi fit, ubi quod fieri noluit, fieri autem non vetuit, id fit: et quod distat verbum a sententia, hoc distat fraus ab eo, quod contra legem fit» (D. 1.3.309) («Обход закона присутствует, когда делается то, чего закон не желает, но и не запрещает; и как сказанное слово отличается от мысли, так обход закона отличается от того, что противозаконно»)

В российском дореволюционном законодательстве понятия "сделка в обход закона" не существовало, впервые оно появилось в ГК РСФСР 1922 г. Большой интерес представляет решение российского Сената № 49, вынесенное в 1881 г., в котором очень удачно передается суть обхода закона: «Между супругами Зориными происходил спор о принадлежности дома. Частный поверенный Бориславский предложил Зорину такой обход закона: последний выдает первому фиктивные векселя на сумму 800 руб. Векселя были выданы, причем Бориславский обязался деньги, вырученные за продажу дома, за исключением 50 руб., возвратить Зорину. Адвокат предъявил векселя по взысканию, получил исполнительные листы, дом продал, деньги взыскал, но при расчете произошел спор. Казанская судебная палата осудила адвоката за обход закона при продаже дома… и исключила из числа частных поверенных». «Хотя этот образ действия, — говорит Сенат, — Бориславский называет только процессуальной стороной дела, но эта процессуальная, по внешней форме, законная сторона дела скрывала за собой другую, предосудительную. Всякое действие частного поверенного, совершенное им в обход закона, есть само по себе действие предосудительное… Документы, на которые Бориславский ссылается, могли бы удовлетворить лишь внешнюю сторону дела, которая в настоящем случае прикрывала собою другую сторону дела, то есть сторону внутреннюю, а эта внутренняя сторона… направлена была на обход закона… Они (частные поверенные) обязаны руководствоваться законом, не прибегая при ведении дела ни к каким уловкам в обход и обман закона».

В литературе 20-х годов 20 века отмечалось, что сделка признается совершенной в обход закона, если по своему содержанию она соответствует закону, но в результате этой сделки в ее совокупности с иными обстоятельствами возникает положение, находящееся в несоответствии с законом. В качестве примера указывалась следующая сделка: дарение одним лицом другому лицу имущества стоимостью в 1500 руб. в форме простых письменных актов на 750 руб. каждый в целях избежать налога с дарений.

ГК РСФСР 1922 г. предусматривал три вида противозаконных сделок. В ст. 30 данного Кодекса указывалось: "Недействительна сделка, совершенная с целью, противной закону или в обход закона, а равно сделка, направленная к явному ущербу для государства". Анализируя это положение, Н. Вавин делал вывод о том, что в рассматриваемой статье речь идет о сделках, направленных к нарушению норм уголовного права; сделках, прямо запрещенных законом; сделках, находящихся в противоречии с их социально-хозяйственным назначением; сделках, совершенных в обход закона; сделках, направленных к явному ущербу для государства⁷. Правоприменительная практика в тот период времени также использовала расширительное толкование ст. 30 ГК РСФСР 1922 г.

Статья 30 ГК РСФСР 1922 г., по сравнению с действующей в настоящее время ст. 168 ГК РФ, указывала на недействительность сделок не только в случае прямого нарушения норм права. Необходимо учитывать, что на практике нередко встречаются случаи, когда сделка не нарушает напрямую предписания закона, но при этом совершается в обход его.

ГК РСФСР 1964 г. в ст. 48 исключает из своей конструкции сделки, совершенные в обход закона, что, может быть, связано с практической трудностью разграничения между договорами, заключенными с целью, противной закону, и договорами, заключенными в обход закону. По мнению Халфиной Р.О., критерий, согласно которому сделка формально закону не противоречит, но приводит к правовым результатам, закону противоречащим, признать точным нельзя. Такая сделка имеет своим правовым результатом осуществление цели, противоречащей закону.⁸

Таким образом, нередко возникает необходимость в использовании концепции сделки, совершенной в обход закона. Квалифицируя сделки в обход закона как недействительные (т.е. не соответствующие закону), приходится констатировать, что стороны сделки действуют внешне в рамках закона, т.е. на основании предоставленных им прав. Тем не менее при этом их действия квалифицируются как не соответствующие требованиям закона, а сделка - как недействительная. Ключевым моментом при совершении сделок в обход закона является то, что никакая норма прямо не нарушается, но преследуется цель, которая закону не соответствует⁹.

Действующий ГК РФ не указывает на такое основание недействительности сделок, как "сделки, совершенные в обход закона", что представляется не вполне обоснованным, поскольку объявлять недействительными договоры на основании их направленности на негативный правовой результат при отсутствии прямого нарушения предписаний закона, следует в рамках концепции сделок, совершенных в обход закона. Однако содержание ст. 168 ГК РФ позволяет использовать в качестве основания недействительности сделок, противоречащих основным началам (принципам) гражданского права.

Законность содержания сделки предполагает ее соответствие не только нормам гражданского права, но и его принципам. При решении вопроса о законности содержания сделки следует иметь в виду, что гражданское законодательство РФ допускает аналогию закона и аналогию права. В случаях, когда предусмотренные п. 1 и 2 ст.2 ГК РФ отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения. При невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства и требований добросовестности, разумности и справедливости.¹⁰

Таким образом, актуальными продолжают оставаться слова Н.В. Рабинович о том, что не всегда должна быть нарушена только конкретная норма. Гражданско-правовое нарушение, по ее мнению, может заключаться также в противоречии положению, неизбежно вытекающему из конкретной правовой нормы, и нарушении основных принципов и общих норм права¹¹.

Статья 168 ГК РФ выступает в качестве общей нормы по отношению к отдельным основаниям недействительности, предусмотренным как ГК РФ, так и другими правовыми актами. На ст. 168 ГК РФ следует ссылаться при установлении недействительности сделки с одновременным указанием статьи правового акта, конкретизирующей основание недействительности сделки. При этом общий характер нормы ст. 168 ГК РФ не исключает использования ее в качестве основания недействительности сделок в тех случаях, когда выявляются пороки сделки при отсутствии нарушения конкретной, предусмотренной законом императивной нормы. Например, ст. 168 ГК РФ применяется только в совокупности со специальным законом, устанавливающим, каким именно требованиям должно соответствовать содержание конкретной сделки. Например, в соответствии со ст. 290 ГК РФ собственник квартиры в многоквартирном доме является участником долевой собственности на общие помещения дома, внеквартирное оборудование и т.п. и не вправе отчуждать свою долю в общей собственности отдельно от передачи права собственности на квартиру. Продажа доли в общей собственности с нарушением вышеприведенного требования повлечет за собой признание сделки недействительной по ст. 168 и 290 ГК РФ в силу того, что ее содержание не соответствует императивным предписаниям ст. 290 ГК РФ¹².

Целесообразно исследовать вопрос о необходимости установления судом при рассмотрении дела о признании сделки недействительной по ст. 168 ГК РФ наличия нарушений прав и интересов истца. Следует отметить, что признание сделки, не соответствующей требованиям законодательства, недействительной при отсутствии нарушения прав ее сторон или третьих лиц противоречит смыслу гражданского законодательства, направленного на регулирование гражданского оборота и защиту гражданских прав. Смысл признания сделки недействительной и применения последствий ее недействительности состоит в защите и восстановлении нарушенного права каждой из сторон сделки. Например, по сделке купли-продажи это право продавца на получение определенной суммы денег, а покупателя - право на получение определенного товара. С этой точки зрения нецелесообразно требовать применения последствий недействительности сделок, уже исполненных обеими сторонами: продавец возвращает покупателю деньги, чтобы тот мог купить такой же товар, который покупатель в свою очередь возвращает продавцу, чтобы тот мог его продать и получить те же самые деньги, которые отдал покупателю. То есть двусторонняя реституция и гражданско-правовая ответственность не должны применяться, когда каждая из сторон получила то, что желала, и никакого нарушения прав не происходит. При этом необходимо отметить, что данные сделки не могут считаться незаконными не только согласно гражданскому законодательству, но и согласно процессуальному законодательству, так как в суд обращаются за защитой нарушенных или оспариваемых прав. Поэтому по делам о признании сделок недействительными, исполненных обеими сторонами, и применении последствий их недействительности суд должен отказывать в иске, если сделка не нарушает прав и интересов сторон сделки либо третьих лиц. По сделкам, исполненным только одной из сторон, суду при признании сделок недействительными следует устанавливать прежде всего факт нарушения права стороны, предъявившей иск, а не только факт нарушения законодательства¹³.

Таким образом, решающее значение при определении действительности или недействительности сделки следует придавать факту нарушения прав, так как в суд обращаются при нарушении или оспаривании прав. Неправильным представляется понимание ст. 168 ГК РФ в том смысле, что ее применение основано на одном объективном критерии - противоречии сделки требованиям законодательства, поэтому несоответствие требованиям законодательства само по себе выступает достаточным основанием для признания сделки ничтожной. Защита охраняемых законом прав и интересов субъектов гражданского права осуществляется посредством предъявления в суд иска. Задачами судопроизводства в судах являются защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, только заинтересованное лицо вправе обратиться в суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

ГК РФ применение последствий недействительности ничтожной сделки допускается заинтересованными лицами, имеющими материальный интерес. Круг лиц, имеющих право на предъявление иска о признании недействительной оспоримой сделки, ограничен законодателем теми субъектами, которые названы в законе¹⁴.

Таким образом, установления факта нарушения норм права сделкой недостаточно для удовлетворения иска о признании сделки недействительной либо применения последствий ее недействительности. В судебном порядке сделка может быть признана недействительной, только если она нарушает права и законные интересы истца.

Так, при рассмотрении одного из дел Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа указал: "В соответствии с пунктом 2 статьи 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено заинтересованным лицом. Истец обязан доказать, что оспариваемая сделка нарушает его права и законные интересы. Между тем истец не является стороной оспариваемой сделки. В результате ее совершения ничего не лишился и ничего не приобрел. Каких-либо доказательств, свидетельствующих о нарушении оспариваемой сделкой прав истца, в материалах дела нет. При таких обстоятельствах отказ в удовлетворении иска является законным, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется"¹⁵

На сегодняшний день в проекте закона о внесении изменений в ГК РФ предлагается сохранить презумпцию ничтожности сделки, если законом или иным правовым актом, требования которого нарушены, установлено, что она является недействительной. Однако недействительная сделка оспорима в случаях, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью соответствующей сделки¹⁶.

Таким образом, ст. 168 ГК РФ устанавливает презумпцию ничтожности сделки, если ее оспоримый характер не следует из указания закона¹⁷. В соответствии со ст. 12 ГК РФ "защита гражданских прав осуществляется путем признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки". Из этого следует вывод, что, только если происходит нарушение гражданских прав совершением какой-либо сделки, данная сделка в целях защиты нарушенных прав должна быть признана недействительной. Поэтому для признания сделки недействительной следует установить нарушение чьих-либо прав заключением данной сделки.

1^ Шершеневич Г.Ф. Курс русского гражданского права. Т. 2. С. 74.

2^ Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. М., 2004. С. 510.

3^ Гражданское право. Том 1: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 2000. С. 256 (автор - М.В. Кротов).

4^ Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания. Гутников О.В. М., 2003. С.110

5^ Постатейный комментарий к ГК РФ. Часть первая: Учебно-практический комментарий / Под. ред. Сергеева А.П. Проспект, 2011.

6^ Постатейный комментарий к ГК РФ. Часть первая: Учебно-практический комментарий / Под. ред. Сергеева А.П. Проспект, 2011.

7^ Вавин Н.Г. Ничтожные сделки. М., 1926. С. 14 - 17.

8^ Халфина Р. О. Значение и сущность договора в советском социалистическом гражданском праве — М.: Изд-во АН СССР, 1954. С. 188

9^ Щекин Д.М. Презумпция добросовестности налогоплательщика // Ваш налоговый адвокат. 2001. N 1. С. 23.

10^ http://www.k-press.ru/bh/2001/1/siomkina/siomkina.asp. 29.01.2013

11^ Рабинович Н.В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 39 - 40.

12^ http://www.pravo.vuzlib.org/book_z840_page_58.html 29.01.2013.

13^ Данилов И.А. Недействительность сделок с пороком содержания: общий состав // Гражданское право. 2011. N 2. С. 33 - 36.

14^ Пункт 32 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС. 1996. N 9. С. 5 - 20.

15^ Данилов И.А. Недействительность сделок с пороком содержания: общий состав // Гражданское право. 2011. N 2. С. 33 - 36.

16^ http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=128204

17^ Постатейный комментарий главы 9 ГК (по состоянию на 1.09.2009 г.) / Под ред. П.В.Крашенинникова. М., 2009., с.24.

Код для цитирования: Скопировать