ТРАНСФОРМАЦИЯ КУЛЬТУРНОГО КОДА МАТЕРИНСТВА В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

Панахова О.В.

Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF

Введение

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что в современных условиях социально-культурных трансформаций наблюдается динамичное преобразование социальных отношений, в том числе и в области культуры репродуктивного поведения. Новое информационное пространство несёт с собой поток глубочайших трансформаций всего жизненного мира культуры. Сущность трансформации связана с извечным процессом обновления культуры, включая культуру материнства.

Материнство - одна из социальных женских ролей, особый культурный код, который заложен в женщине уже не одним поколением. Культурный код – это определенные бессознательные символы и архетипы, которые формируются в процессе цивилизации между людьми в рамках той или иной национальной культуры. Они приходят к нам из достаточно глубокой истории. Это воспроизводится из века в век. Здоровье женщины в единстве физического, психического и социального начал определяет здоровье будущих поколений. Поскольку важнейший результат репродуктивного поведения женщины – это дети, эту «потребность» можно назвать потребностью в детях. Потребность в детях является неким культурным кодом, социально-психологическим свойством индивида, проявляющимся в том, что без наличия детей индивид испытывает затруднения в проявлении себя как личности.

Ухудшение репродуктивного здоровья населения России в целом связано с отсутствием системы сексуального просвещения, вследствие чего высока степень распространения заболеваний, передающихся половым путем, значителен уровень абортов, особенно у несовершеннолетних. Либерализация сексуальных отношений приводит к сексуальному дебюту в более раннем возрасте. В этой связи общественные организации особое внимание стали обращать на вопросы сексуального образования молодежи.

Снижение качества жизни, влияние экологии, хронические стрессы, неопределенность личных перспектив также приводят к ухудшению физического здоровья женщин, неспособности иметь детей, что трансформируется в серьезные социальные проблемы. Постепенно в мире начинает вырабатываться отношение к человеческой жизни как к продукту, который можно выбирать согласно собственным склонностям и которым можно распоряжаться наравне с материальными ценностями. Цифровые технологии и биогенетические науки начинают оказывать глубокое влияние на восприятие и репрезентацию наших тел; на то, как мы осмысливаем и представляем нашу «человечность». Современное общество стало кодироваться как общество потребления. В том числе потребления самого человека. Человек постепенно становится сырьем в замкнутом цикле производства денег.

Продолжение человеческого рода начинает приносить новые ресурсы для системы производства денег из человеческого материала. Внедряются и широко рекламируются контрацептивные и абортивные технологии, обещая удовольствие без продолжения рода, а также искусственное продолжение человеческого рода в пробирках. Корни этой проблемы можно найти в деформации естественной семьи, а плоды в демографическом кризисе.

Этот вопрос продолжает оставаться сложным, так как его физиологические, психологические, юридические, этические аспекты требуют пристального контроля со стороны государства и самого общества.

1.1 Трансформация культуры и гендерных культурных кодов

Культура, по мнению Ю.М. Лотмана, представляет собой коллективный интеллект и коллективную память, т. е. надындивидуальный механизм хранения и передачи некоторых сообщений и выработки новых. В этом смысле пространство культуры может быть определено как пространство некоторой общей памяти, т. е. пространство, в пределах которого некоторые общие тексты могут сохраняться и быть актуализированы. При этом актуализация их совершается в пределах некоторого смыслового инварианта, позволяющего говорить, что текст в контексте новой эпохи сохраняет, при всей вариантности истолкований, идентичность самому себе. Таким образом, общая для пространства культуры память обеспечивается, во-первых, наличием некоторых константных текстов и, во-вторых, или единством кодов, или их инвариантностью, или непрерывностью и закономерным характером их трансформации. [34, c. 3]

Современная культура есть не что иное, как культура массового человека, который воспринимает жизнь как поле наслаждений, который уверен, что может подняться на высшую ступень социально-иерархической лестницы, считает свои желания и потребности самыми значимыми и убежден в том, что общество и государство должны их удовлетворять. Такой человек свои представления о красоте и нравственных идеалах, далеко не безупречных, рассматривает в качестве абсолютов. За любым феноменом реальности скрывается феномен культуры, за его аналогией — код. Законам трансформации культуры подчиняются все феномены социальной и культурной сферы — предметный мир, власть, информация. Феномен формирования производства культуры, превращающейся в одну из отраслей экономики, был обозначен термином «индустрия культуры».[1, c. 43] Индустриальный способ производства культурной продукции отнял у нее уникальность, заменив ее дублированием, сериализацией, стандартизацией. Продукция культуры, потребление которой связано с эмоциональным удовольствием, выступает одновременно в качестве идеологической продукции, функция которой сводится к созданию социальной общности. Понятие «культурная индустрия», означающее трансформацию культуры в совокупности культурных продуктов с товарными свойствами, остается актуальным и в сегодняшних социальной и экономической отраслях.

В опыте внедрения электронных технологий коммуникации осуществляется несбыточный, как казалось, идеал многих исторических эпох, во многом определивший характер современных культурных трансформаций: упразднение всякого отдаления - временного, пространственного, межличностного. Для информационной цивилизации характерны тенденции к созданию надгосударственной мировой системы управления капиталом, трудовыми ресурсами, формами образования, досуга, сервиса. Границы пространственной и коммуникационной свободы расширены до планетарного уровня, а «сумма технологий» позволяет нарушить стереотипы восприятия традиционных ценностей и социальных норм. [41, c. 7]

В процессе деятельности человека происходит постоянное возникновение новых и трансформация старых культурных форм, которые формируются в условиях уникальной и обладающей разной степенью устойчивости социокультурной среды. Современная социокультурная среда обладает высокой степенью динамики.

Развитие культуры обусловлено эволюцией внеинституциональных форм в критических условиях трансформации всей структуры общества. Многообразие и инновационность элементов общества соответствуют акту трансформации статусных форм культуры. Общий смысл преобразований заключён в определенной закономерности становления культуры общества, вызвавшей конфликт между сложившимися в предыдущую эпоху институциональными зависимостями и новыми социальными динамическими связями. Основной смысл этого явления заключен в обнаружившемся разрыве между интенсивностью развития объективированного и субъективного духа, что характерно для переходного периода культурных эпох.

Сложность процесса трансформации культуры в условиях сообщества связана с тем, что человеку приходится столкнуться с развитием такой логики и интенсивностью преобразований, которые с всё большей быстротой уводят содержание новой культуры от её целей. Природа обновления подчинена неизменному условию: путь культуры в самом моменте своего бытия скрывает форму содержания, изменяющего саму её сущность.

Новое информационное пространство несёт с собой поток глубочайших трансформаций жизненного мира культуры. Мир разнообразия, порождаемого социокультурными практиками, возникает из-за отсутствия единства формы в отношении её содержаний. Массовость предметов, каждый из которых стремится претендовать на культурную ценность, вызывает в человеке желание оценивать его в таком качестве. Тем самым утверждается господство объекта над субъектом. Разнообразие искусственных форм, образов, идей является проявлением тотальных сил, провоцирующих особое состояние человека, неадекватное реальному содержанию культурных ценностей. Это явление по своей глубинной сути является одной из многочисленных форм проявления рабства, потребности подчинения.

Фундаментальная ревизия идей происходит на фоне глубоких мировоззренческих трансформаций. Одним из ведущих аспектов разнообразия в обществе, влияющим на характер трансформаций современной культуры, служит разнообразие форм представления знания. Создание гипертекстовой реальности, основанной на сублимации трансформированных языков, кодов, логических связей, в этот период становится средством освоения и развития новых форм культурной реальности. Кризис традиционной системы ценностей, сформированной в эпоху капитализации общества и исследования вещества, вызвал смену трансляционных механизмов культуры. [6, c. 37]

В теориях общества подчеркивается, что понятие собственности, ценности, владения и природы богатства под влиянием новых коммуникационных отношений перестраивает всю систему отношений человека с миром материальных форм. Самоопределение новых форм доминирования в культуре вызывало активную трансформацию традиционного общества. Эпоха электронных коммуникаций ориентирует парадигматику культуры на процесс развеществления. Этот процесс обнаруживает себя наиболее полно там и тогда, когда овеществление принимает форму тотального давления на сложившуюся структуру межсубъектных отношений, что и проявилось в практике культуры индустриального общества. Приоритет внематериальных форм в культуре обусловлен самой природой электронной информации. Она является процессом пространственного перемещения структур. В основе процесса развеществления лежит качественное изменение в способах кодирования, накопления, хранения и передачи информации.

В исследованиях тенденций культуры, опосредованной новыми электронными технологиями, истинная глубина значений этого понятия нередко подвергается девальвации. Определение информации как субстанции, определяющей взаимную согласованность вещей, обнаруживающую единство природы в трансформации её форм, включая мир культуры, имеет всеобъемлющее значение. В общетеоретическом смысле в категории информации заключено последнее значение принципа развития, связанного с беспрерывным преобразованием. В этом процессе вещь, форма, образ выступают отдельными явлениями, «вырванными из-под власти всеобщей жизни». Известное определение: «Информация - мера сложности структур» фиксирует одну из её функций в реализации креативного потенциала природы с иерархией последовательной трансформации структур. Для культуралистского исследования важна гомологическая сущность информационных процессов, которая проявлена в некотором подобии биологических и семиотических систем кодирования информации. В коммуникативном опыте электронного обмена информация получает свое количественное выражение, создавая предпосылки для формирования цифровой реальности. [24, c. 86]

Индустриальное общество постепенно формировало процесс культурной эмансипации, выраженной в разнообразии коммуникативных форм, технологических инноваций, управленческих решений. Информационная среда - наряду с пространственно-географической, социальной, ландшафтно-архитектурной - играет всё более значительную роль в профессиональной деятельности и повседневной жизни современного человека. Её возрастающая роль вызвана мутациями пространственно-временного континуума культуры. Неизменным следствием развития науки и искусства является увеличение свободного времени, производимого техникой и технологией. Ускорение темпа и ритма внутренней жизни человеческого сообщества и его членов обеспечивает развитие потенциала культурных сил, разлитых в мире коллективного действия. Культура исторически наращивает возможности такого замещения, влияющего на ведущие креативные и синтезирующие силы культуры.

Исследования Дж. Барлоу, Д. Иванова, М. Маклюэна, М. Мамардашвили, Э. Камерона, А. Моля и других показали, что теории информационного общества содержат стремление к достижению некоего идеала единой жизни человечества вообще - единой культуре, науке, литературе. Ведется поиск идеала нравственно-свободного согласия вне подчинения социальным статусам, на основе совершенствования форм трансляции индивидуальных ценностей. [42, с. 17]

Уход от доминирования сфер потребления в пользу роста информационного сервиса приводит к тому, что интенсивность обращения информационного потока становится критической величиной: каждый последующий момент времени обладает большей стоимостью, чем предыдущий. В сетевом обществе эквивалентом года служит час, эквивалентом месяца - минута, а эквивалентом дня - секунда. Закономерность антропогенного развития заключается в усилении зависимости форм социальной адаптации от интенсивности процессов информационного обращения. Этот процесс определяется акселерацией социального времени, что обусловливает прогрессирующие изменения в механизме трансляции ценностей культуры. По мнению А. Моля, природу трансформаций культуры на рубеже тысячелетий, необходимо различать по текущим явлениям и проблемам, закономерностям развития и обновления культурного мира. [44, c. 20] Приходится констатировать, что смещение идейного фокуса всех движений ХХ столетия в область доминирования информационно-коммуникативных реалий происходит по тем же законам, которые исконно присущи развитию культуры: от обновления традиционных представлений в область эмпирических трансформаций. Обнаруживается определенная логика и закономерности развития единого мирового информационного пространства, в ней заключен особый смысл по отношению к их создавшей духовной динамике общества в целом. Идеология общества на раннем этапе её формирования была ориентирована на обеспечение свободы от ложно направленных ценностей, регулируемых законами материального мира. Совершенствование созданного человеческим духом мира предполагает неизбежность кризиса обновления. Этот конфликт непосредственно связан с внедрением сетевой логики в базовую структуру общества, поиском новых форм социального взаимодействия. Очевидно, что современный исторический этап антропогенного развития, обусловленный переходом к информационному обществу, вызвал изменение способов бытия человека в культуре и самой культуры. [42, c. 34]

Сущность трансформации культуры связана с извечным процессом обновлением культуры. Она обусловлена как развитием превращенных форм внешней свободы, так и принуждающим влиянием её обратного движения.

Электронные технологии стали основой современного общества. Относительно бизнеса в целом, можно констатировать, что сфера информационных технологий в информационном обществе, стала одной из ведущих отраслей экономики.

В сфере здравоохранения, к примеру, созданы индивидуально настраиваемые медицинские справочники, которые доступны через порталы основных поисковых систем, включая обновленные ссылки на связанные с проблемами здоровья веб-сайтами. Медицинские проблемы обсуждаются в чатах и тематических телеконференциях, участники которых обмениваются информацией личного характера. Уже вполне обычными являются консультации пациентов с лечащими врачами по электронной почте о ходе лечения, приеме лекарств или проведении процедур по прерыванию беременности, которые пациенты сами могут провести у себя дома. Аудиовизуальные возможности информационных технологий позволяют сделать такого рода консультации еще более эффективными, так как позволяют пациентам предоставить врачам большую информацию о своем физическом состоянии. Американская медицинская ассоциация «American Medical Association» рекомендует врачам создавать собственные веб-сайты и детально описывает свою политику в области использования информационных технологий. В онлайновом варианте выходят крупнейшие медицинские журналы, огромное количество медицинской информации публикуется организациями здравоохранения и фармацевтическими компаниями. [2, c. 40]

Информационные технологии, колоссально увеличив возможности человека в плане доступа к информации, увеличили и возможности его выбора. В индустриальном обществе выбор был ограничен внешними предложениями, доставляемыми физически на рынок местного сообщества, в информационном обществе потребитель получил возможность выбора, которая не ограничена местным рынком, а только наличием технологического и финансового ресурса потребителя. Культура предложения заменяется культурой потребительского выбора. Для потребителя информационного общества становится важным формировать новые умения, такие как умение собирать, анализировать информацию, четко формулировать свои запросы в процессе поиска, формировать индивидуальную сеть товаров, услуг, поставщиков, партнеров, которая максимально соответствует его социальному статусу, культурным кодам, вкусам и запросам.

Новое культурное производство, являясь самоорганизующейся открытой системой, создает миллионы индивидуальных связей между пользователями-потребителями. По мнению М. Кастельса, грань между производителем культурного продукта и потребителем становится «пористой»; отношения вертикальной иерархии пересекаются с отношениями горизонтальной. В такой системе культурного хаоса достаточно сложно ориентироваться, опираясь на культурные коды традиционного или индустриального общества. В данной системе идет формирование новых культурных кодов, которые опираются на новую постмодернистскую синхронную концепцию пространства и времени.[34, c. 64]

Для воспроизводства системы культурных кодов и связанного с ними процесса коммуникации, необходимо поддержание механизмов воспроизводства идентичностей участников этого процесса. Под идентичностью, вслед за М. Кастельсом, мы понимаем процесс, через который социальный актёр опознает себя и конструирует смыслы, главным образом на основе заданного культурного атрибута или совокупности атрибутов, исключая соотношение с другими социальными структурамиhttp://analiculturolog.ru/index.php?module=subjects&func=printpage&pageid=385&scope=all - _edn13. Фиксируя увеличение дистанции между глобализацией и идентичностью, между сетью и «Я», Кастельс утверждает, что оно связано с кризисом модели идентичности, которая была сконструирована греческими философами более двух тысячелетий назад. Этот кризис запустил процесс поиска новой системы связей, построенной вокруг разделяемой, реконструированной идентичности. Проявлениями поиска этой новой идентичности являются, по мнению Кастельса, локальные кризисы, связанные с подъемом национализма и религиозного фундаментализма (например, Европейские этнические кризисы, кризисы на постсоветском пространстве). В данном случае вектор поиска направлен в прошлое: люди ищут почву под ногами, обращаясь к опыту прошлого, которое, как правило, мифологизируется в коллективной памяти как «место» истинного знания, покоя и стабильности, несмотря на свидетельства о войнах, конфликтах и других событиях с явно негативным социальным потенциалом. [14, c. 73]

Вектор, направленный в будущее, не обладает такой привлекательностью, как возврат в прошлое, так как модель идентичности информационного общества не сконструирована, а ее нарождающиеся элементы часто имеют скорее пугающий, нежели придающий чувство уверенности характер. Например, современные диагностические технологии, основанные на компьютерном программном обеспечении, вторгаются на генный уровень, достигают точки зачатия индивида, которая идентифицируется с началом жизни человека, а, значит, с его сущностью, или (в религиозной традиции) с его душой. При движении по этому вектору встают вопросы, связанные с самим пониманием того, что есть человек, и насколько информационные технологии, включая нано- и биотехнологии могут изменить его сущность. Кроме указанных проблем, связанных с идентичностью в информационном обществе, важна проблема частичного изменения идентичности или попытки ее полной замены в процессе коммуникации.

Процесс коммуникации в информационном обществе активизирует связи и пересечения между устойчивой традиционной культурой (ценности, религия, знания, унаследованные от предыдущих поколений), и динамичной массовой культурой (видео-клипы, сериалы, видео- и компьютерные игры, блоги и т.д.), между элитарной и популярной культурой, между этнической, национальной и инородной культурой. Коммуникация в информационном обществе становится требованием дня, часа и минуты, так как информация (в том числе и в сфере культурной отрасли) постоянно устаревает и обновляется.

Эти процессы особенно явно проявляются в сфере средств массовой информации - ведущей отрасли производства культурных образов на сегодняшний день. Роль средств массовой информации кардинально меняется в новой коммуникативной культуре информационного общества:

возрастает интерактивность (онлайн-, sms-опросы в ходе радио- и телепередач, вплоть до технологий «user-defined content», т.е. «содержание, определяемое пользователем»);
возрастает насыщенность и интенсивность образов (например из новостей уходит аналитический материал и возрастает визуальный компонент с акцентом на событие в «реальном времени»);
возникают новые альтернативные внеинституциональные средства немассовой (индивидуальной) информации (блоги, форумы, виртуальные сообщества), создающие свой контент, так как зачастую институциональные СМИ освещают только те темы или события, которые соответствуют корпоративной политике.

Таким образом, можно сделать вывод, что развитие новых культурных форм социокультурной среды в условиях информационного общества имеет мозаично-прерывный характер. В процессе этого развития стираются границы между официальной государственной культурой и культурой маргиналов, контркультурой, между массовой и элитарной культурой; возникают новые профессиональные группы (программисты, веб-дизайнеры, хакеры, сетевые геймеры и т.д.) с соответствующими профессиональными типами культуры и образами (стилями) жизни. Новый тип социальных сетевых отношений изменяет модели поведения людей, трансформирует ценности, генерирует новые культурные предпочтения и привычки, обеспечивает более высокий уровень самовыражения личности, благодаря возможности соответствовать своей реальной идентичности или быть другим в сетевом общении.

Однако при этом следует учитывать, что информационное общество продуцирует не только возникновение новых культурных форм, стимулирующих его становление, но и таких культурных форм, которые возникают как отрицательная реакция на развитие информационных технологий, что вызвано активной трансформацией существующих и формированием новых культурных кодов, которые опираются на новую постмодернистскую синхронную концепцию пространства и времени.

Данная трансформация не прошла стороной и гендерный культурный код. Факторы репродуктивной мотивации рассмотрены в ряде исследований. Наиболее значимые из них – монография В.Н. Архангельского «Факторы рождаемости», а также работы А. Узик. В своей диссертации А.В. Узик выделяет семь блоков факторов, значимых для репродуктивной мотивации. К ним относит семью, детей, ценностные ориентации, степень религиозности, отношение к абортам, внесемейные ценностные ориентации, уровень дохода. Эти блоки были подвергнуты факторному анализу.

Наиболее значимыми (по факторным нагрузкам) факторами названы:

- фактор родительства (материнство, отцовство, воспитание детей);

- фактор негативного отношения к семье (т.е. семью респондент воспринимает как тормоз для личных успехов, потерю свободы, монотонный и неинтересный домашний труд и т.д.);

- фактор положительного отношения к семье (семья является источником удовлетворения, источником достижения жизненных потребностей индивидов);

- фактор высоких семейных ориентаций (высокая значимость безразводной семьи, отрицательное отношение к абортам и др.).

Наиболее значимым факторам блока репродуктивных ориентаций, стал фактор мотивации рождения детей (страх перед абортом, бездетностью как его последствием, потребность в реализации родительства, укрепления семьи, влияние общественного мнения и другие мотивы рождения детей).

Также значимыми факторами обозначены, такие как фактор эмоционального удовлетворения от рождения детей; фактор негативных моментов, связанных с воспитанием детей (дети отнимают важную часть жизни, высокая значимость работы, упущенные возможности и т.д.); фактор репродуктивных установок на рождение определенного числа детей (желаемое, ожидаемое, идеальное число детей).[56, c. 49]

В результате анализа указанных блоков, вышеуказанным автором выявлены зависимости, имеющие важное значение при изучении трансформации репродуктивного культурного кода. Выявилась обратная зависимость фактора родительства и внесемейных ориентаций: чем выше ориентации на родительство, тем менее допустимыми становятся супружеские измены, сожительства, тем меньшую принципиальную значимость приобретает повышение социального статуса, уровень дохода. Получение эмоционального удовлетворения от семьи напрямую зависит от превалирования семейных ценностей над внесемейными. Религиозные женщины в большей степени ориентированы на семью, семейные ценности, на рождение нескольких детей. У них четко выражено негативное отношение к абортам, сексуальным сожительствам до брака, супружеским изменам.

Несмотря на относительно высокую контрацептивную грамотность многих современных женщин, широко распространена практика искусственного прерывания беременности, а также весьма позитивное в целом отношение к абортам. Чаще всего мотивами абортов становится нежелание потерять хорошую денежную работу, упустить возможность профессионального роста, плохие материальные условия. Из этого следует, что более приоритетными при принятии решения о рождении ребенка становятся внесемейные ценности, так как ребенок может стать помехой карьере, мобильности, активному образу жизни.

Чем более состоятельными являются женщины, тем ниже у них репродуктивные ориентации, они менее ориентированы на материнство. Существует связь между отношением к детям и негативными эмоциями, когда семья воспринимается как потеря личной свободы, тормоз для индивидуальных успехов и т.д. В целом, малодетность и дальнейшее падение уровня рождаемости зависит от уровня потребности в детях, а материальные условия жизни либо способствуют, либо препятствуют ее полной реализации. В настоящее время все наиболее значимые мотивы рождения детей являются «внешними» по воздействию на респондента, а не внутренней потребностью иметь ребенка. В этом случае ребенок выступает не как самоцель, а как средство достижения различных потребностей родителей.

Таким образом, главной причиной кризиса института семьи и депопуляционных процессов в современной России являются изменения, происходящие в системе ценностей общества и ценностных ориентаций личности женщины, изменение ее культурного кода, ведущие к невыполнению институтом семьи ее основных функций. Заключая данный параграф, сделаем следующие выводы:

- под репродуктивной мотивацией в литературе понимаются репродуктивные мотивы, мотивы рождения детей, психическое состояние личности, побуждающее индивида к достижению личных целей экономического, социального и психологического характера через рождение определенного числа детей. Этот показатель, в целом, раскрывает качественные стороны потребности человека в детях, ее содержание и выражает собой побудительный компонент репродуктивной установки;

- в современном обществе наблюдается снижение, девальвация семьи как ценности. Это глобальное явление обусловлено процессами социально-экономической трансформации, которые вызвали сдвиги в системе ценностно-нормативной регуляции поведения личности, радикальные перемены в системе социальных ценностей, в общей иерархии социальных норм и ценностей человека. Все более очевиден ценностный кризис в обществе в целом и в семье, в частности. Хотя семья всё ещё выступает жизненно важной ценностью для многих людей, всё большую значимость приобретают высокий уровень дохода, карьерный рост, получение более высокой квалификации. Семья при этом становится неконкурентоспособной ценностью, теряя свои приоритеты. Создание семьи, как и рождение ребенка (чаще всего единственного), откладываются на потом. Указанные тенденции формируют факторы репродуктивной мотивации женщин и стремлении их иметь детей вообще;

- малодетность и дальнейшее падение уровня рождаемости зависят от уровня потребности в детях, а материальные условия жизни либо способствуют, либо препятствуют ее полной реализации. В настоящее время все наиболее значимые мотивы рождения детей являются «внешними» по воздействию на женщину, а не внутренней потребностью иметь ребенка. В этом случае ребенок выступает не как самоцель, а как средство достижения различных потребностей родителей;

- главной причиной кризиса института семьи и депопуляционных процессов в современной России являются изменения, происходящие в системе ценностей общества и ценностных ориентаций личности женщины, ведущие к невыполнению институтом семьи ее основных функций.

В целом такие тенденции и процессы характерны для многих современных государств. Однако у России есть своеобразная тенденция: в результате демографического кризиса рождаемость упала до уровня развитых стран, в то время как смертность достигла уровня развивающихся. Многие ученые называют эту тенденцию понятием «депопуляция».

1.2 Код естественного материнства и проблемы абортов

Материнство - сложный феномен, имеющий свои физиологические механизмы, эволюционную историю, культурные и индивидуальные особенности. В каждой культуре есть целый институт материнства, который включает в себя способы воспитания женщины как матери.

Мать - самый нужный ребенку человек. Ему как воздух, как тепло необходима материнская любовь и забота, ребенок должен расти в эмоционально теплом и стабильном окружении.

В любом обществе постоянно происходят изменения модели материнства, соответствующие изменению в самих общественных отношениях. Изменяется и отношение женщины к своей роли матери. Т.Парсонс, рассматривая роли мужчин и женщин в современном мире как «взаимодополняющие», утверждает, что приватная сфера является «естественной зоной обитания» женщин, и что в семейной жизни им свойственно выполнять экспрессивную функцию, связанную с материнством. [11, c. 20] Он определяет, что роль женщины в семье должна, прежде всего, выражаться в том, чтобы обеспечивать эмоциональную поддержку членам семьи, т.е. выполнять экспрессивную роль, в то время как мужчине он приписывает «инструментальную» роль и роль «кормильца».

Таким образом, функционалисты утверждают, что для женщины «естественно» опекать детей и ухаживать за мужем, а также вести хозяйственную деятельность, т.к. именно женщине предназначено рожать детей. Поэтому доминирующими женскими ролями считаются роли жены, матери, домохозяйки.

В наши дни материнство занимает незначительное место в иерархии ценностей женщины. Заметно возросло стремление к высокому профессиональному статусу и карьере, отмечается повышенная тяга к благосостоянию и высокому уровню потребления, что, естественно, препятствует родительству. Налицо новая модель личности, не обеспеченная соответствующей моделью материнства. В современном обществе в соответствии с Конституцией РФ (ст. 38), «каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве».

Материнство - биологическое и социальное отношение матери к ребенку (детям). Биологическое отношение определяется происхождением ребенка от матери (кровным родством). Оно связано с выполнением женщиной репродуктивной функции. Материнство - одна из социальных женских ролей, поэтому даже если потребность быть матерью и заложена биологически, общественные нормы и ценности оказывают определяющее влияние на его содержание и проявление у каждой конкретной женщины. Важнейший результат репродуктивного поведения - дети, то потребность, удовлетворяемую репродуктивным поведением, можно назвать потребностью в детях. Одно из первых определений потребности в детях дано А.И. Антоновым. По его мнению, потребность в детях является социально-психологическим свойством индивида, проявляющимся в том, что без их наличия индивид испытывает затруднения как личность. С.И. Голод и А.А. Клецин исследовали репродуктивное поведение женщин и мужчин в контексте состояния и перспектив развития семьи; причем, изменения репродуктивного поведения были истолкованы посредством смены исторических типов семьи. [3, c. 8]

Многие ученые, среди которых Рамих В.А., Филиппова Г.Г., Иорданский В.Б., считают, что человеческая культура в своих глубинных основаниях является матриархальной. В своих исследованиях В.А. Рамих подчеркивает, что материнство отражает накопленный народом опыт, выстраданные им ценности, нормы и ориентиры. Издавна в сознание детей впитывается неукоснительное соблюдение обычаев своего народа. Присущие культуре образцы поведения, ценности, регулирующие отношения между людьми в обществе и семье, должны быть сохранены как устойчивые и приемлемые. [34, c. 36]

Здоровье женщины в единстве физического, психического и социального начал определяет здоровье будущих поколений. Снижение качества жизни, хронические стрессы, неопределенность личных перспектив приводят как к ухудшению физического здоровья женщин, так и к социальному неблагополучию, неготовности к материнской роли, рождению нежеланных детей и отказу от материнства, что трансформируется в серьезную социальную проблему.

В условиях социально-политических и экономических трансформаций, переживаемых Россией в постсоветский период, наблюдается динамичное преобразование социальных отношений, в том числе, в области репродуктивного поведения. Трансформация общества оказывает влияние как на практики повседневной жизни, так и на изменения в системе гендерных отношений.

Либерализация сексуальных отношений приводит к плюрализации сексуальных практик и дискурсов, к сексуальному дебюту в более раннем возрасте, который сопровождается высоким риском добрачных зачатий у молодых девушек и с учетом сложившихся в обществе социальных норм в ряде случаев стимулирует ранние браки. Происходит распространение заболеваний, передающихся половым путем, и СПИДа среди молодежи. Фиксируется высокий уровень абортов у несовершеннолетних, рост числа внебрачных рождений и «брошенных детей», монородительских материнских семей среди несовершеннолетних. Наблюдаемый рост числа рождений детей у женщин до 18 и после 25 лет делает очевидной необходимость анализа «возрастного» статуса материнства, конструируемого медиками как патология и осуждаемого явления общественным мнением. Важной причиной роста числа абортов и деторождения среди несовершеннолетних, а также женщин других возрастных групп, ухудшения репродуктивного здоровья населения в целом является отсутствие системы сексуального просвещения. В сложившейся ситуации, когда существуют глубокие противоречия в процессе формирования сексуальной и репродуктивной культуры молодежи, актуализируется критика медикалистского подхода, реинтерпретация медицинских практик, становятся востребованными высококачественные, комплексные образовательные программы. Матери-подростки нуждаются в специальных программах помощи, включающих психологическое, юридическое консультирование, поддержку в получении образования и других важных услуг. Необходимо всестороннее сексуальное образование современных подростков и молодежи, целью которого является просвещение, формирование социальной компетентности и гармонизация личности, создание равных условий и проведение мероприятий, направленных на улучшение репродуктивного здоровья женщин и мужчин, основанное на принципах положительного принятия собственной половой идентичности при полноте информации о возможных последствиях и рисках сексуальных действий.

Репродуктивное здоровье складывается из сексуального здоровья, безопасных методов планирования семьи, а также безопасного материнства. И это все – задачи огромной важности. Только ощущающие себя полностью благополучными родители создадут основу для здоровья будущих поколений. Здесь – и задача государства, и задача общества, и задача социальной рекламы. [29, c. 5]

Существует тенденция возложить большую часть ответственности в вопросе репродуктивного здоровья на так называемую акушерскую составляющую. Да, наверное, уже пора решать назревшие проблемы. Мы сейчас говорим о проценте кесаревых сечений, перинатальной смертности и инфицировании, об акушерской медикаментозной агрессии.

Существует определенная «медикаментозная агрессия». Многие врачи, в частности, в женских консультациях, давно начали выполнять какую-то маркетингово-дилерскую роль, назначая лекарственные препараты, которые большей частью беременным не нужны.

Реальный дефицит – фолиевая кислота. Во всем мире при подготовке к беременности, помимо обследования на инфекции, которые могут потом создать проблемы в процессе беременности и родов, супружеские пары обязательно принимают фолиевую кислоту для профилактики пороков нервной трубки. Остального дефицита нет! И препараты, которыми пичкают женщину (особенно железосодержащие), не всем показаны.

Количество проблем, с которыми сталкиваются и акушеры-гинекологи в процессе своей работы, и женщины во время беременности, родов и послеродового периода, и врачи-неонатологи в процессе наблюдения и лечения новорожденных – в первую очередь касаются репродуктивного здоровья нашего населения. Вот это та самая проблема, за решение которой надо взяться всем. Пока об этом говорят только медики, и довольно тихо это озвучивается на государственном уровне. Поэтому ухватываем только вершки проблемы, а корешки остаются на месте. А «корешки» эти таковы, что по разным данным в Российской Федерации бесплодны 25 % пар. Фактически, четверть населения.

Чем вызвано бесплодие? Что снижает репродуктивный потенциал общества? Это соматические, инфекционные, гинекологические заболевания, это проблемы обеспеченности своевременной медпомощью, это постоянная психологическая напряженность и хронический стресс, вредные привычки (хотя их стоило бы называть вредными зависимостями), это профессиональные вредности, а также недостаточное и несбалансированное питание. [57, c. 39]

В качестве основного повреждающего фактора является то, что 50% женщин, прервавших по собственному желанию свою первую беременность абортом, остаются бесплодными, и заболевания, передающиеся половым путем. К бесплодию приводят осложнения воспалительного характера от более «банальной» патогенной флоры, которую люди получают в результате беспорядочных половых контактов и передают друг другу. Особо опасна ситуация, когда наличие такой флоры сопровождается абортом – женщина останется бесплодной в 50% таких случаев. В целом по стране на сотню родившихся малышей приходится 121 аборт.

Проблему абортов обычно сваливают на плечи медиков. Однако медики выполняют социальный заказ. Если к акушеру-гинекологу приходит женщина, собравшаяся сделать аборт… попробуйте ее от этого отговорить! Может быть, 2-3% одумаются. Потом скажут: «Спасибо, как я Вам благодарна!» Но таких очень мало! Аборт в настоящее время является ведущим методом планирования семьи в Российской Федерации. Аборт наносит вред организму женщины в 100% случаев. И на фоне существующих эффективных контрацептивов нынешняя картина отражает низкий уровень санитарной культуры населения, низкую оценку (точнее, низкую ценность) собственного здоровья и качества жизни. Уровень абортов в Российской Федерации как был, так и продолжает оставаться высоким.

Следует обращать серьёзное внимание всем общественным организациям, в том числе и создателям рекламы, на вопросы сексуального поведения школьников. В решении проблемы социального поведения школьников (которое часто переходит в асоциальное), заложено решение очень многих проблем, в том числе и естественных родов. Данные исследований показывают весьма тревожную картину: высокая сексуальность, активность молодежи сочетается с крайне низкой сексуальной культурой, следствием чего являются многочисленные нежелательные беременности, аборты и рекордно высокие показатели ЗППП и ВИЧ-инфекции.

Опрос населения Москвы в 2007 г., проведенный Левада-центром, показал, что средний возраст начала половой жизни был 16-17 лет. При более профессиональном опросе населения российских городов в рамках проекта «Здоровая Россия 2020», специалистами американского университета им. Джонса Хопкинса (2005) выяснилось, что 18 % 15 летних юношей уже имели сексуальные отношения; у 16 летних этот процесс повышается до 39%, а у семнадцатилетних - до 56% . Среди подростков практически все последние беременности были незапланированными (91%). Обращаемость молодежи за медицинской помощью в сфере репродуктивного и сексуального здоровья крайне низкая. Лишь 4% юношей в возрасте от 14 до 17 лет обращались когда-либо к специалисту в сфере репродуктивного здоровья. Даже после обнаружения у себя симптомов ЗППП, половина мужчин и одна треть женщин не обращались за помощью или лечением. [32, c. 19] Среди гинекологических заболеваний девочек-подростков наиболее часто встречаются: воспалительные заболевания половых органов и отклонения формирования репродуктивной системы (нарушения менструального цикла, дисменорея и задержка полового созревания). Это говорит о необходимости сексуального образования молодежи.

В Европе этой проблемой занимаются уже очень-очень давно, чего не скажешь про Россию. Жан Бодрийяр, Жорж Батай, Мишель Фуко и другие западные исследователи писали о проблемах сексуальности и сексуальном образовании. Лидером сексуального образования считается Франция. Медики и политики Франции, обеспокоившись здоровьем нации, пришли к выводу, что сексуальная безопасность требует подготовки и образования. В 1987 г. впервые была разрешена реклама презервативов не только в качестве контрацепции, но и как средства профилактики заболеваний, передаваемых половым путем (ЗППП). В конце 1980-х годов в Париже вышла сенсационная телепередача, в которой знаменитейшие французские артисты объясняли публике, как пользоваться презервативами. Главная задача воспитания сексуальности – обеспечить учащимся возможность узнать и понять различные стороны как сексуальности вообще, так и их собственной сексуальности, в духе уважения индивидуальности и права на интимность. Это воспитание, основанное на гуманистических ценностях толерантности и свободы, уважения и к себе, и к другому, должно найти свое место в школе, не ущемляя семьи и не оскорбляя убеждений каждого, при условии утверждения всех этих общих ценностей и уважения к различным образам жизни. Для воспитания сексуальности широко используются телевизионные и радиопрограммы, а также молодежные глянцевые журналы. Государство Франции финансирует и контролирует создание качественных просветительных теле- и радиопрограмм для молодежи и оплачивает их показ и рекламу. Особенно много внимания уделяется пропаганде презервативов. В 2009 г. во Франции была проведена специальная телекомпания с роликами типа «Поскольку ВИЧ и ЗППП распространяются, оставайтесь верны презервативу!». «Женщины предпочитают мужчин, у которых он есть» и т.п. Французские врачи, психологи и педагоги хорошо понимают, что с подростками нужно говорить на их собственном языке, чего не скажешь про наших отечественных специалистов. России нужно изучит опыт сексуального образования во Франции, и, перенять всё лучшее, что в нем есть.

Сексуальное образование означает:

во-первых - предоставление подросткам достоверной и научно обоснованной информации;
во-вторых - обучение основным жизненным навыкам, таким как навыки общения, критического мышления, способности к самосовершенствованию, принятию решения и ответственности и т.д.;
в-третьих - воспитание позитивных установок и ценностей - самоуважения, открытости, доброжелательности, ответственности и др.

В Интернете очень много информации о «сексуальном образовании», но сам по себе доступ в Интернет ничего не решает. Детей не надо обучать сексуальному поведению! Наберите в любой поисковой системе три креста и найдете не очень приличную информацию!.. Детей нужно обучать безопасности в сексуальном поведении, сексуальной культуре. В цивилизованных странах эти проблемы изучаются не только со школьных лет, а с дошкольного периода. Наши подростки в этом плане растут, как сорная трава. Они в этих вопросах предоставлены сами себе. [14] Отсюда и наши настораживающие цифры. Фактически 30 абортов приходитсяна 1000 беременностей! Замечена обратная закономерность – там, где эффективно функционирует система просвещения, количество абортов минимально.

В российском Интернете, как и в электронных СМИ нет специальных социально-педагогических программ для подростков и молодежи. Конкуренция идет между дешевой эротикой и примитивным морализированием. Подготовить специальные программы и тексты, ориентированные на запросы сегодняшних подростков могут только профессионалы высокого класса. Между тем российские политики и многие СМИ озабочены не развитием сексуальной культуры населения, а совершенствованием цензурной политики. На такой мировоззренческой основе реалистической сексуальной политики быть не может.

В России крайне мало грамотных специалистов в области сексуальной культуры, и власть к их мнению не прислушивается. Сексология в России влачит жалкое существование. Единственный профессиональный (медицинский) журнал «Сексология и сексопатология», просуществовав 4 года, в 2006 г. закрылся из-за отсутствия финансирования (в отличие от коммерческой эротики, научные журналы не могут быть самоокупаемыми). Против сексуальной культуры идет тотальная война на уничтожение. Первой жертвой ее уже в конце 1990-х гг. стала Российская ассоциация планирования семьи (РАПС), обвиненная в смертных грехах, одним из которых была пропаганда презервативов, с помощью которых западные страны остановили эпидемию ВИЧ.[28, c. 5]

Предпринимаются попытки дискредитации и «отлучения» от сексологии представителей общественных и гуманитарных наук, психологов и педагогов, без которых ни научное исследование человеческой сексуальности, ни сексуальное образование в принципе невозможны.

За всем этим стоят коммерческие интересы. Устранение потенциальных зарубежных и отечественных конкурентов и критиков позволило бы малограмотным и беспринципным людям, в союзе с коррумпированными (подкупными) чиновниками и под флагом национально-религиозной идеи, бесконтрольно присваивать бюджетные деньги, используя СМИ в качестве бесплатной рекламы своих собственных консультативных центров и несуществующих научных заслуг. В этих условиях средства, ассигнованные на профилактику ВИЧ-инфекции, неизбежно разворовываются, а подростки остаются наедине со своими проблемами и СПИДом.

Репродуктивное здоровье нации не возникает ниоткуда. Его нужно воспитывать, а репродуктивную культуру постепенно и бережно трансформировать! Если говорить о современном поколении, сейчас планирующим беременности, собирающемся рожать, мы почти наверняка можем столкнуться с множеством патологий. Это – следствие предшествовавших ситуаций. Задача общества – сохранить репродуктивное здоровье тех, кто еще только стоит на пороге взрослой жизни.

1.3 Проблемы репродуктивного здоровья женщин в современном обществе

Современное общество с помощью рынка, массовой потребительской культуры, рекламы и СМИ кодируется как общество потребления. Человек постепенно становится сырьем в замкнутом цикле производства денег. Схема производства денег из человеческого материала проста и понятна, хотя для многих остается незамеченной.

Первым этапом этого цикла является деформация естественной человеческой сексуальности, происходящей из инстинкта продолжения рода. Для того, чтобы можно было эксплуатировать этот могучий инстинкт, необходимо разделить сексуальность и продолжение рода. Для этого надо вызвать интерес к получению сексуального наслаждения без продолжения рода, и потребность продолжения рода без сексуальности. Это противоестественное разделение осуществляется повсеместно в массовом масштабе и поэтому начинает восприниматься как социальная норма.[32]

Эта норма внедряется посредством рекламы, СМИ, кино, визуального насилия. Глаза человека, выходящего из дома, постоянно натыкаются на рекламные щиты и плакаты, изобилие порно фотографий, текстовых заставок на обложках и титульных страницах печатных изданий, выставленных во множестве газетных киосков на улице, в метро, в магазинах и других общественных местах. Человек продается по частям. Причем чаще всего реклама использует отдельные части женского тела. Образ молодой девушки, женщины за деньги предоставляет свое тело для современной системы производства денег из человеческой сексуальности. В этот этап производства денег, как это ни парадоксально вовлечены и сами структуры охраны здоровья во многих странах мира, в том числе и в России. В нашей стране активно эксплуатируется абсолютное доверие врачу, сформированное вековой традицией, успехами и достижениями отечественной медицины и самоотверженными подвигами многих врачей. Многие не заметили подмены традиционной медицины, охраняющей жизнь и здоровье человека, рыночной антинатальной, то есть антижизненной системой услуг, называемых медицинскими. Отказ от продолжения рода, воздействующий через подсознание на гипофизарную репродуктивную систему человека, подавляет инстинкт продолжения рода, который в свою очередь стимулирует сексуальное влечение и сексуальное поведение. Эти физиологические особенности приносят прибыль, формируя огромный рынок потребления средств и методов восстановления потенции и возвращения утраченного сексуального желания.

Корни этой проблемы можно найти в деформации естественной семьи, а плоды в демографическом кризисе. А ведь для этого, в большинстве случаев, необходимо одно – восстановить утраченный инстинкт продолжения рода. А этот естественный инстинкт востребован только в естественной семье. Итак, противоестественное возбуждение сексуальности, а затем ее утрата - это прекрасный материал для производства денег. Но это еще не все. Система производства денег использует и другие людские потери, являющиеся следствием отказа от продолжения рода. Отказ от продолжения рода особенно отражается на внешней привлекательности женщины. Ведь отказ от материнства нарушает нормальное функционирование репродуктивной гормональной системы, ориентированной на продолжение рода. Блеск в глазах, гладкость кожи, упругость груди – это результат действия гормонов женственности – эстрогенов. Сам по себе отказ от продолжения рода уже тормозит, а иногда и блокирует производство этих гормонов, но еще больше нарушается гормональный баланс при употреблении гормональных контрацептивных средств. Но, и эта потеря женственности и привлекательности может приносить немалые деньги, на этот раз уже в сфере косметических услуг и пластической хирургии. Отказ от материнства все чаще приводит к бесплодию, а на этом также получают сверхприбыли институты и клиники искусственного оплодотворения. И это еще не все. Отказ от деторождения, и особенно, самая чудовищная его форма – убийство собственных детей до рождения, называемое абортом, часто приводит к тяжелым, порой необратимым последствиям, связанным с серьезными нарушениям психики. Депрессии, фобии, зависимости, в том числе – маниакальные, часто являются следствием экзистенциального страха, зарождающегося в глубинах человеческого естества – страха прекращения существования, не только телесного, но и личностного как в этом веке, так и в грядущих веках в своих потомках. Эти экзистенциальные страхи тоже приносят прибыль. Но самым мощным препятствием для функционирования системы производства денег из человеческого материала является естественная семья, неразрывный личностный союз любящих друг друга мужчины и женщины, открытых продолжению рода. Разрушение в корне именно такого союза, его основ, дискредитация его принципов является необходимым условием функционирования вышеописанной системы производства денег. Здоровые естественные семьи поддерживают жизнь государства, как живой социальной системы. Они хранят и передают культурные коды естественной и человеческой жизни.

Заключение

Развитие новых культурных форм социокультурной среды в условиях информационного общества имеет мозаично-прерывный характер. Новый тип социальных сетевых отношений изменяет модели поведения людей, трансформирует ценности, генерирует новые культурные предпочтения и привычки, обеспечивает более высокий уровень самовыражения личности, благодаря возможности соответствовать своей реальной идентичности или быть другим в сетевом общении.

Информационное общество продуцирует не только возникновение новых культурных форм, стимулирующих его становление, но и таких культурных форм, которые возникают как отрицательная реакция на развитие информационных технологий, что вызвано активной трансформацией существующих и формированием новых культурных кодов, которые опираются на новую постмодернистскую синхронную концепцию пространства и времени.

Таким образом, главной причиной кризиса института семьи и депопуляционных процессов в современной России являются изменения, происходящие в системе ценностей общества и ценностных ориентаций личности женщины, изменение ее культурного кода, ведущие к невыполнению институтом семьи ее основных функций, падению интереса к репродуктивной мотивации.

Желание прервать беременность, возможность его надлежащего воплощения зависит от глобальных отношений между обществом в целом и каждой отдельной личностью. Речь в этом случае идет о степени личной свободы каждого члена общества, о тех границах, в которых субъект может действовать самостоятельно, автономно и диспозитивно, не опасаясь применения государственно-правовых санкций. Кроме того, он должен быть уверен, что должная степень его свободы будет находиться под сенью государства, подкрепляемая наличием необходимого уровня развития медицинской техники и должным осуществлением медицинских услуг, в которых имеется потребность у членов общества.

Библиографический список

Адорно, Т. Диалектике просвещения / Т. Адорно, М. Хоркхаймер. – М. : Наука, 1947. – 186 с.
Антонов, А.И. Социология семьи / А.И. Антонов, В.М. Медков. М. : Изд-во Международного университета бизнеса и управления, 1996. —304 с.
Аршинов, В.И. Методология сетевого мышления: феномен самоорганизации // Онтология и эпистемология синергетики / В.И. Аршинов, Ю.А. Данилов, В.В. Тарасенко. - М. : Наука,1997. – 129 с.
Баранова, М.В. Философско-правовые проблемы российской гендерной политики / М.В. Баранова, В.А. Толстик . – М. : Философия права, 2006. – 102 с.
Батуев, А.С. Биосоциальная природа материнства и раннего детства / А.С. Батуев, О.Н. Безрукова, А.Г. Кощавцев. - Издательство Санкт-Петербургского университета, 2007. - 376 с.
Берк, Т. Запрещенные слезы: о чем не рассказывают женщины после аборта / Т.Берк, Д.Риардон.  СПб. : Каламос, 2010.  352с.
Берк, Т. Историческая антропология и новая культурная история / Т. Берк. – НЛО, 2005. – 169 с.
Боровкова, Л.В. Медико-генетическое консультировапние и пренатальная диагностика врожденных и наследственных заболеваний / Л.В. Боровкова, С.В. Воскресенская, О.В. Удалова. — Н. Новгород: Издательство Нижегородской медицинской академии, 2007. - 56 с.
Бородина, В. Самореклама: мода и традиции / В. Бородина. – М. : РИП-холдинг, 2002.- 65 с.
Брутман, В.И. Формирование привязаности матери к ребенку в период беременности: вопросы психологии / В.И. Брутман, М.С. Радионова. – М. : Наука, 1997.
Брутман, В.И. Некоторые результаты социологического и психологического обследования женщин, отказывающихся от своих новорожденных детей / В.И. Брутман, С.Н. Ениколопов, М.С. Панкратова. – М. : Наука, 1994. - 24 с.
Власенко, О.И. Феноменология телесности в киберкультуре // Дефиниции культуры / О.И. Власенко. - Томск, 1998. – 46 с.
Гайнутдинов, И.К. Рубан Э. Д. Медицинская генетика / И.К. Гайнутдинов, Э. Д. Рубан. - Ростов н/Дону: Феникс, 2007. — 320 с.
Генетический код рекламы // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века. Материалы международной научной конференции. - СПб, 2001. –319 с.
Гинзбург, Л.Я. Записные книжки. Воспоминания. Эссе / Л.Я. Гинзбург. - СПб. : Искусство, 2002. – 732 с.
Глотов, Н.В. Количественная оценка взаимодействия генотип-среда в природных популяциях / Н.В. Глотов. - Ереван, 1983. – 187 с.
Гнатик, Е.Н. Генетика человека. Былое и грядущее / Е.Н. Гнатик. - М. : Изд-во ЛКИ, 2007. — 280 с.
Гумбрехт, Х.У. Ледяные объятия «научности», или Почему гуманитарным наукам предпочтительнее быть «Humanities and Arts» / Х.У.Гумбрехт. – М. : Стрингер, 2006. - 13 с.
Гуттман, Б. Генетика / Б. Гуттман, Э. Гриффитс, Д. Сузуки. – М. : Фаир-Пресс, 2004.
Дуда, В. И. Гинекология / В.И. Дуда. — М.: Харвест, 2005. -896 с.
Зиммель, Г. Философия культуры / Г. Зиммель. - М. : Юрист, 1986. - 670 с.
Кобрин, К. «Человек 20-х годов». Случай Лидии Гинзбург (к постановке проблемы) / К. Кобрин. – НЛО, 2006. – 60 с.
Кон, И.С. «Сексуальная культура в России. Клубничка на березке» / И.С. Кон. - М.: Теревинф, 2005. – 64 с.
Конституция (Основной Закон) Российской Федерации – России: принята на внеочеред. седьмой сессии Верхов. Совета РСФСР девятого созыва 12 апр. 1978 г. с изм. и доп. – М. : Верхов. Совет РФ : Известия, 2010. – 110 с.
Коэн, Д. Взросление человечества / Д. Коэн. – М. : В мире науки, 2005. – 17 с.
Культурные коды, социальные стратегии и литературные сценарии / круглый стол «Нового литературного обозрения». - СПб., 2006.
Культурные константы в символике городской среды // Международные чтения по теории, истории и философии культуры, №9. Символы, образы, стереотипы: художественный и эстетический опыт. - СПб., 2000. – 260 с.
Левонтин, Р. Человеческая индивидуальность: наследственность и среда / Р. Левонтин. - М., 1993.
Лотман, Ю.М.Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства / Ю.М. Лотман. - СПб. : Искусство-СПБ, 1994. – 301 с.
Лотман, Ю.М.Культура и взрыв / Ю.М. Лотман. - Таллинн: Александра, 1992. – 144 с.
Мамардашвили, М. Формальная структура цивилизации: как я понимаю философию / М. Мамардашвили. - М.,1992. – 107 с.
Мелик-Гайказян, И.В. Информационные процессы и реальность / И.В. Мелик-Гайказян. - М. : Наука, 1998. - 192 с.
Моль, А. Теория информации и эстетическое восприятие / А. Моль. - М. : Мир, 1976. - 450с.
Народонаселение мира в 2004 году. Десять лет Каирскому консесусу: народонаселение и репродуктивное здоровье и глобальные усилия поискоренению нищеты. – Юнеско,1994.–136 с.
Новорожденные высокого риска : учеб. пособие / В. И. Кулакова, Ю.И. Барашнева, Ю.В. Павлов [и др.]. - М. : ГЭОТАР-Медиа, 2006. — 528 c.
Oсновы перинатологии : учеб. пособие / Н..П. Шабалова, Ю. В. Цвелева, В.И. Алисеевич. - М. : МЕДпресс информ, 2004. — 640 с.
Подольский, В.В. Репродуктивное здоровье женщин – важнейшая проблема современности / В.В. Подольский. - М. : Наука, 2003.– 100 с.
Подольский, В.В. Здоровье женщин и оценка его состояния в современных условиях / В.В. Подольский, Н.Г. Горовенко, В.Л. Дронова –- М. : Наука, 2002. – 118 с.
Православие и проблемы биоэтики (выпуск 2, 2000-2005 гг.). Православный медико-просветительский центр «Жизнь». Москва, 2006. — 136 с.
Пренатальная диагностика наследственных и врожденных болезней: учеб. пособие / Э. К. Айламазян, В. С. Баранов, Ю.В. Павлов [и др.]. - СПб. : МЕДпресс-информ, 2006. - 415 с.
Пренатальная диагностика в акушерстве. Современное состояние, методы и перспективы (Методическое пособие). — НИИ акушерства и гинекологии им Д.О.Отта РАМН. СПб, Изд-во Н-Л, 2002. — 63 с.
Рапай, К. Культурный код: «Как мы живем, что покупаем и почему» / К. Рапай. - Издательство: «Альпина Бизнес Букс», 2008 г. – 167 с.
Российская газета: информационно-аналитические материалы Государственной Думы 2011г. № 1 весенняя сессия. – М., 2011-2012.
Силуянова, И. В. Нравственная ценность болезни / И.В. Силуянова. – М. : Наука, 2005. – 153 с.
Силуянова, И. В. «Православие и медицина» / И.В. Силуянова. – М. : Наука, 2005. – 160 с.
Социокультурное значение рекламы : вестник молодых ученых. – М., 2006, № 1. – 160 с.
Тапильская, Н. И. Бесплодие / Н.И. Тапильская. - СПб. : Издательство «Диля», 2004. — 160 с.
Уайатт, Джон. На грани жизни и смерти (Проблемы современного здравоохранения в свете христианской этики) / Джон Уайатт. СПб. : МИРТ, 2003. — 362 с.
Уиллке, Д. Мы можем любить их обоих (Аборт: вопросы и ответы) / Д.Уиллке. – М., 2003. — 380 с.
Ультазвуковая диагностика в акушерстве и гинекологии : практическое руководство / под. ред. А. Е. Волкова. — Ростов н.Д. : Феникс, 2006. - 480 с.
Филиппова, Г.Г. Психология материнства / Г.Г. Филиппова. – М., 2002. – 58 с.
Хочу ребенка : ежемес. журн. – М. : 2007. - № 3.
Цхай, В. Б. Перинатальное акушерство / В. Б. Цхай — Ростов н/Дону: Феникс; Красноярск: Издательские проекты, 2007. — 512 с.
Шишкова, О. «Корень проблемы» : мой кроха и Я / О. Шишкова. – М., 2007 – 39 с.
Юсупова, А.Н. Аборты в России / А.Н. Юсупова. – М. : Наука, 2004. – 61 с.
9 месяцев : ежемес. журн / РАН. – М., 2007, № 6 (июнь)
9 месяцев : ежемес. журн / РАН. – М., 2007, № 6 (июнь)

Просмотров работы: 4318

Код для цитирования:

V Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2013

ТРАНСФОРМАЦИЯ КУЛЬТУРНОГО КОДА МАТЕРИНСТВА В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

Студенческий научный форум - 2013
V Международная студенческая научная конференция