V Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2013

Международные судебные инстанции, созданные под эгидой международных организаций и региональных интеграционных групп, и функционирующие на сегодняшний день, в большинстве своём склонны в своей практике выходить за пределы своей первоначальной компетенции, т.е. за рамки функций по истолкованию права и его применению при разрешении споров (или рассмотрении преступлений). В этом явлении прослеживается тенденция, предсказанная ещё в прошлом веке в прогнозе ряда зарубежных учёных-правоведов, гласящем, что «в условиях трудностей, сопутствующих процессу кодификации международного права, международные суды в будущем станут играть [незаметно, но эффективно], значительную роль в развитии международного права»[¹]. Действительно, суды в ряде случаев способны компенсировать «пробелы» правового регулирования отдельных вопросов, однако в этой связи существуют две проблемы. Первая из них – это проблема определения пределов судебного правотворчества, т.е. допустимых рамок, за которые суд не должен выходить при формировании нового права. Вторая же касается правомерности подобного явления вообще, поскольку оно может рассматриваться в сущности как подмена функций суда с правоприменительных и толковательных на нормотворческие, что представляет собой вмешательство в компетенцию национальных законодательных органов или правительств.

Сегодня международные судебные инстанции фактически участвуют в формировании международного права, для чего используют различные правотворческие стратегии, различающиеся в зависимости от соотношения запретов и дозволений для деятельности судов, рассмотренных в данном исследовании.

Хотя все рассматриваемые судебные инстанции существуют и функционируют в абсолютно разных правовых, политических и институциональных реалиях, различия в их подходах к судебному правотворчеству вызывают особый интерес, если учитывать то, что их юрисдикционные рамки, порядок обращения истцов и прочие характерные черты изначально схожи – Трибунал Андского сообщества и Суд ЭКОВАС были созданы по образу и подобию Европейского суда.

За четыре первых десятилетия своего существования Европейский суд трансформировал договор о Европейском союзе и остальное законодательство сообщества в действенные правовые инструменты и всеобъемлющие правовые нормы, применимые даже к делам, возбуждаемым по жалобам частных лиц. Примечательно то, что фундаментальные доктрины, провозглашающие принципы прямого действия и верховенства европейского права над национальным правом государств сообщества, так же как и принцип подразумеваемых полномочий в правотворчестве, были созданы самим Европейским судом, а не авторами договоров о Европейских сообществах. Наиболее примечательно то, что все указанные инициативы (вкупе с полномочиями суда по их формулированию и расширению) были позитивно восприняты национальными судебными системами всех европейских стран, что позволило суду не только закрепить достигнутый прогресс, но и надеяться на успешное продолжение практики активизма.

Расширение полномочий Европейского суда как признак углубления интеграции в правовой сфере всецело приветствовалось европейцами, чего нельзя было сказать, к примеру, о политической поддержке создания европейского общего рынка. Таким образом, на волне успешной правовой интеграции суду доверили важную миссию – преобразовать Римский договор из традиционного источника международного публичного права в конституционную хартию для региональной интеграции [²].

Поддержка со стороны национальных судов была необходима для выполнения задач Европейского суда по развитию законодательства сообщества и расширения собственных полномочий. Диалог между судьями Европейского суда и их коллегами из стран-участниц сообщества предопределил форму и содержание европейского права. Упомянутая выше задача по развитию права затрагивала как структурную составляющую этого вопроса, так и непосредственное содержание правовых норм, впоследствии включившее в себя, в частности, нормы, регулирующие передвижение товаров, принцип равенства полов, законы в защиту окружающей среды и нормы из области защиты прав человека; в то время как Римский договор не содержал в себе своего рода «билля о правах» и не закреплял за Европейским судом права принимать иски о предполагаемых нарушениях прав человека. С точки зрения Дж. Уайлера [³], решение Европейского суда о включении в перечень своих полномочий вопросов, связанных с соблюдением прав человека, есть не что иное, как отражение его притязаний на статус конституционного трибунала.

Успешно применяемая Европейским судом стратегия универсального правотворчества во имя интеграции, т.е.налаживанияширокого диалога по всему спектру вопросов правовой интеграции позволила существенно расширить пределы юрисдикции суда:

• в 1989 году посредством создания Суда Первой инстанции (ныне – Европейский суд общей юрисдикции);

• в 1993 году путём узаконивания порядка введения финансовых санкций в отношении стран, не соблюдающих предписания Европейского суда;

• и, наконец, в 2009 году, с принятием Лиссабонского договора, который закрепляет за Европейским судом полномочия по рассмотрению отдельных дел, связанных с национальным правосудием и вопросами внутренних дел [⁴].

Эффективность избранной стратегии в большей степени определяется наличием «режима благоприятствования» со стороны национальных судов, правительств и институтов сообщества, поэтому большой заслугой Европейского суда является то, что ему удалось выстроить хорошие отношения и конструктивный диалог по всем этим направлениям и, таким образом, выполнить поставленные перед ним правотворческие задачи.

Стратегия узкоотраслевого правотворчества, применяемая Андским трибуналом, является по большому счёту вынужденной в том отношении, что суду по определённым причинам не удаётся взять под свой контроль всю совокупность правоотношений в сообществе, а приходится концентрировать деятельность в одной конкретной сфере. Для Андского трибунала это сфера прав интеллектуальной собственности.

Согласно исследовательским данным, более 95% запросов, направленных в Андский трибунал в порядке предварительного правового заключения, относятся к оспариванию решений национальных ведомств в области регистрации торговых марок, патентов и прочих прав интеллектуальной собственности [⁵]. Эта статистика указывает на существование, по опыту Европейского суда, продолжительного и успешного сотрудничества между Андским трибуналом и национальными органами власти, регулирующими вопросы применения права интеллектуальной собственности. К слову, эти государственные ведомства подверглись реформированию в 1990-х годах в процессе становления свободного рынка в рамках регионального объединения и были укомплектованы высокопрофессиональными кадрами, прошедшими зарубежную подготовку. Кроме того, андское право интеллектуальной собственности было для стран сообщества теоретическим и техническим новшеством; именно по этой причине степень подготовленности национальных судов к его рассмотрению и применению была крайне низка. Ввиду этого, национальные судьи и сотрудники ведомств часто обращались к Андскому трибуналу за разъяснениями и комментариями по сложным делам. В ходе продолжения подобной практики консультаций между национальными ведомствами и трибуналом сформировались симбиотические взаимоотношения: они отвечали как интересам одной стороны по уточнению материально-правовых и процессуальных норм, так и другой стороны, поскольку повышали авторитет трибунала в правовой системе Андского сообщества. Впоследствии странами-членами сообщества был признан провозглашённый принцип императивности правовых позиций Андского трибунала в сфере регулирования прав интеллектуальной собственности, сделавший для государственных судов незаконным и невозможным дальнейшее руководство одними только нормами национального законодательства и пренебрежение наднациональным правом.

На сегодняшний день практика Андского трибунала пока ещё не затронула важнейших предметов регулирования права сообщества, таких как тарифная политика, налогообложение, таможенные режимы. Не произошло этого в основном по той причине, что трибунал не пользуется поддержкой со стороны соответствующих отраслевых ведомств и судов государств-членов, равно как и благоприятствованием со стороны политических институтов сообщества. В условиях разногласий в рамках Андского сообщества не только и не столько по правовым вопросам, а в целом по линии экономической и политической интеграции, активное широкомасштабное правотворчество не представляется реальным. Единственно логичной стратегией является интенсификация деятельности в освоенной области (сфере прав интеллектуальной собственности) и попытка переноса этого опыта на некоторые другие отрасли права сообщества, если для того будут складываться благоприятные предпосылки.

Последняя из рассмотренных международных судебных инстанций – Суд ЭКОВАС – в своей практике строго придерживается законов сообщества – дополнительных протоколов (принятых в 1991 [⁶] и 2005 [⁷] гг.) к Соглашению о создании ЭКОВАС, регламентировавших сначала учреждение, а потом и реформу этого органа. При этом в тех областях, где есть возможности для увеличения полномочий суда или назрела необходимость расширения его юрисдикции, судьи редко используют имеющийся у них потенциал по созданию нового международного права. Это объясняется тем, что они вполне естественно опасаются негативной реакции в отношении их активизма, прежде всего, со стороны государств сообщества, которые оспаривали (например, Гамбия) и в течение продолжительного времени не признавали (Нигерия) решений Суда ЭКОВАС. Поэтому, на примере Суда ЭКОВАС уместно будет говорить о стратегии внесудебного лоббирования правотворческих инициатив. Это лоббирование имеет под собой прочный фундамент в виде широкой страты прогрессивной общественности в западноафриканских странах: это и члены неправительственных организаций, правозащитники, и учёные-правоведы, практикующие юристы, судьи (вплоть до уровня национальных Верховных судов [⁸]), целые адвокатские коллегии, академические сообщества. Вопрос о необходимости создания судом той или иной правовой нормы или расширения его полномочий за счёт включения новых предметов регулирования сначала выносится на обсуждение на уровне профессиональной дискуссии, а впоследствии трансформируется в повсеместно звучащую с трибун проблему, после – в тенденцию развития права, а затем следует и её формальное согласование и утверждение. Используя подобную стратегию, Суд ЭКОВАС расширил к 2005 году собственную юрисдикцию, включив в круг рассматриваемых дел иски о нарушении прав человека в странах ЭКОВАС, будучи уполномоченным принимать их даже от физических лиц. Кроме того, суд не преминул возможностью воспользоваться и методиками «мягкого давления», правовые основания которых заложены в самом протоколе 1991 года об учреждении суда. Так, в деле Х.М. Корау против Республики Нигер (о рабстве) [⁹], к примеру, суд сменил месторасположение судебных слушаний, перенеся их в столицу Нигера – город Ниамей для «заслушивания свидетельских показаний и аргументов сторон» и прямо там вынес решение о том, что государство действительно нарушило права человека в отношении заявителя [¹⁰]. Физическое присутствие судей в столице, как показали адвокаты – участники процесса, стало важным фактором официального признания правительством страны этого решения суда [¹¹] и впоследствии исполнения его резолютивной части.

Подводя итог вышесказанному, заключим, что на пути развития судебного активизма существует правовая проблема преобразования судов из органов, уполномоченных:

1.  

   1. толковать право сообщества;

   2. проводить экспертизу национальных нормативно-правовых актов;

   3. решать вытекающие из этого споры;

в эффективные правотворческие механизмы, способные:

1. создавать нормы, призванные заполнять «пробелы» права;

2. неуклонно повышать свою собственную роль главного и единственного толкователя правовых норм, составляющих законодательство сообществ;

3. всеми способами расширять пределы собственной юрисдикции.

Из всех рассмотренных правотворческих стратегий только одна позволяет достичь вышеуказанных результатов по всему спектру сфер правового регулирования без возникновения существенных затруднений. Это – стратегия универсального правотворчества во имя интеграции, применяемая Европейским судом. Но обязательным фактором её успешности является всеобщая (в рамках сообщества) приверженность правительств интересам интеграции, иногда даже в ущерб собственным национальным интересам. При отсутствии подобных благоприятных условий для развития судебного активизма весьма полезным будет применение стратегии узкоотраслевого правотворчества, пусть даже в самой малозначительной сфере правового регулирования. Такая деятельность будет полезна для суда в качестве тренировки, полигона для «обкатки» отдельных правотворческих методик. В случае же отсутствия потенциала и для узкоотраслевого правотворчества обоснованным будет применение стратегии внесудебного лоббирования правотворческих инициатив, как элемента «мягкой силы» [¹²] суда в борьбе за отстаивание собственных интересов.

Литература:

1. de Búrca, Gráinne. Roads Not Taken: The EU as a Global Human Rights Actor. // American Journal of International Law. 2011. Vol. 105. P. 649

2. Duffy, Helen. Hadijatou Mani Koroua v Niger: Slavery Unveiled by the ECOWAS Court. // Human Rights Law Review. 2009. Vol. 9. Issue 1. P.151-157. URL: http://m.hrlr.oxfordjournals.org/content/9/1/151

3. Helfer, Laurence R. & Alter, Karen J. The Andean Tribunal of Justice and its Interlocutors: Understanding the Preliminary Ruling Reference Patterns in the Andean Community. // New York University Journal of International Law & Politics. 2009. Vol. 42.

4. Jennings, Robert &Watts, Arthur. Oppenheim’s International Law: Volume 1 Peace. // Oxford University Press, USA; 9^th ed. 2008. P. 41

5. Nye, Joseph S. Soft Power: The Means to Success in World Politics. // PublicAffairs, 2004. URL: http://books.google.ru/books?id=sFNfYvNtw 5AC&dq=soft+power+nye&source=gbs_navlinks_s

6. Stein, Eric. Lawyers, Judges and the Making of a Transnational Constitution. // American Journal of International Law. 1981. Vol. 75 (P.1);

7. The Court of Justice of ECOWAS welcomes the Presidents of the Supreme Courts of Member States and other regional courts of Africa. // Пресс-релиз суда ЭКОВАС от 06.07.2011. URL: http://www.courtecowas.org/site/ index.php?option=com_wrapper&view=wrapper&Itemid=60&lang=en.

8. Weiler, Joseph H.H. The Transformation of Europe. // Yale Law Journal. 1991. Vol. 100. №8. P. 2403-2483.

9. Дополнительный протокол A/SP1/01/05, принятый исполнительным комитетом ЭКОВАС 19.01.2005. // Официальный сайт ЭКОВАС в сети Интернет. URL: http://www.comm.ecowas.int/sec/ index.php?>

10. Решение суда ЭКОВАС ECW/CCJ/JUD/06/08 по делу Х.М. Корау против Республики Нигер. // Электронный дайджест судебных решений в африканской системе прав человека (Case Law Analyser – Collection of decisions from the African Human Rights System) URL: http://www.caselaw.ihrda.org/doc/ecw.ccj.jud.06.08/view/.

11. Протокол № A/P.1/7/91, принятый исполнительным комитетом ЭКОВАС 6 июля 1991 г. // Официальный сайт ЭКОВАС в сети Интернет. URL: http://www.comm.ecowas.int/sec/index.php?>

References:

1. de Búrca, Gráinne. Roads Not Taken: The EU as a Global Human Rights Actor. // American Journal of International Law. 2011. Vol. 105. P. 649

2. Duffy, Helen. Hadijatou Mani Koroua v Niger: Slavery Unveiled by the ECOWAS Court. // Human Rights Law Review. 2009. Vol. 9. Issue 1. P.151-157. URL: http://m.hrlr.oxfordjournals.org/content/9/1/151

3. Helfer, Laurence R. & Alter, Karen J. The Andean Tribunal of Justice and its Interlocutors: Understanding the Preliminary Ruling Reference Patterns in the Andean Community. // New York University Journal of International Law & Politics. 2009. Vol. 42.

4. Jennings, Robert &Watts, Arthur. Oppenheim’s International Law: Volume 1 Peace. // Oxford University Press, USA; 9^th ed. 2008. P. 41

5. Nye, Joseph S. Soft Power: The Means to Success in World Politics. // PublicAffairs, 2004. URL: http://books.google.ru/books?id=sFNfYvNtw5AC&dq=soft+power+nye&source= gbs_navlinks_s

6. Stein, Eric. Lawyers, Judges and the Making of a Transnational Constitution. // American Journal of International Law. 1981. Vol. 75 (P.1);

7. The Court of Justice of ECOWAS welcomes the Presidents of the Supreme Courts of Member States and other regional courts of Africa. // ECOWAS Court Press-release of 06.07.2011. URL: http://www.courtecowas.org/site/index.php?option=com_wrapper& view=wrapper&Itemid=60&lang=en.

8. Weiler, Joseph H.H. The Transformation of Europe. // Yale Law Journal. 1991. Vol. 100. №8. P. 2403-2483.

9. Supplementary Protocol A/SP1/01/05 adopted by ECOWAS Executive Committee on 19.01.2005. // Official website of ECOWAS Community. URL: http://www.comm.ecowas.int/sec/ index.php?>

10. ECOWAS Court Judgement ECW/CCJ/JUD/06/08 on the case of H.M. Korau vs. Republic of Niger. // Case Law Analyser – Collection of decisions from the African Human Rights System. URL: http://www.caselaw.ihrda.org/doc/ecw.ccj.jud.06.08/view/

11. Protocol Number A/P.1/7/91, adopted by ECOWAS Executive Committee on 6^th of July, 1991. // Official website of ECOWAS Community. URL: http://www.comm.ecowas.int/ sec/index.php?>

1 Robert Jennings and Arthur Watts. Oppenheim’s International Law: Volume 1 Peace. // Oxford University Press, USA; 9^th ed. 2008. P. 41.

2 Eric Stein. Lawyers, Judges and the Making of a Transnational Constitution. // American Journal of International Law. 1981. Vol. 75 (P.1).

3 Joseph H.H. Weiler. The Transformation of Europe. // Yale Law Journal. 1991. Vol. 100. №8. P. 2403-2483.

4 Gráinne de Búrca. Roads Not Taken: The EU as a Global Human Rights Actor. // American Journal of International Law. 2011. Vol. 105. P. 649.

5 Laurence R. Helfer & Karen J. Alter. The Andean Tribunal of Justice and its Interlocutors: Understanding the Preliminary Ruling Reference Patterns in the Andean Community. // New York University Journal of International Law & Politics. 2009. Vol. 42.

6 См.: Протокол № A/P.1/7/91, принятый исполнительным комитетом ЭКОВАС 6 июля 1991 г. // Официальный сайт ЭКОВАС в сети Интернет. URL: http://www.comm.ecowas.int/sec/index.php?>

7 См.: Дополнительный протокол A/SP1/01/05, принятый исполнительным комитетом ЭКОВАС 19.01.2005. // Официальный сайт ЭКОВАС в сети Интернет. URL: http://www.comm.ecowas.int/sec/ index.php?>

8 См.: The Court of Justice of ECOWAS welcomes the Presidents of the Supreme Courts of Member States and other regional courts of Africa. // Пресс-релиз суда ЭКОВАС от 06.07.2011. URL: http://www.courtecowas.org/site/index.php?option=com_wrapper&view=wrapper&Itemid=60&lang=en.

9 См.: Решение суда ЭКОВАС ECW/CCJ/JUD/06/08 по делу Х.М. Корау против Республики Нигер. // Электронный дайджест судебных решений в африканской системе прав человека (Case Law Analyser – Collection of decisions from the African Human Rights System) URL: http://www.caselaw.ihrda.org/doc/ecw.ccj.jud.06.08/view/.

10 Постоянная штаб-квартира Суда ЭКОВАС находится в г. Абуджа (Нигерия). Однако Протоколом от 1991 года предусмотрена возможность «в случае необходимости переносить заседания Суда в другие страны-члены Сообщества».

11 Helen Duffy, Hadijatou Mani Koroua v Niger: Slavery Unveiled by the ECOWAS Court. // Human Rights Law Review. 2009. Vol. 9. Issue 1. P.151-157. URL: http://m.hrlr.oxfordjournals.org/content/9/1/151

12 Soft Power (мягкая сила) (по Дж. Наю) – способность добиваться желаемых результатов на основе добровольного участия, симпатии и привлекательности, в отличие от «жёсткой силы», которая подразумевает принуждение. Подробнее см.: Joseph S. Nye. Soft Power: The Means to Success in World Politics. // PublicAffairs, 2004. URL: http://books.google.ru/books?id=sFNfYvNtw5AC&dq=soft+power+nye&source=gbs_navlinks_s

Код для цитирования: Скопировать