V Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2013

Творческое долголетие Михаила Васильевича Нестерова (1862-1942) и полноценность его вклада в русское искусство - следствие особой чуткости его вечного творческого беспокойства, неутомимости во всегда искренних поисках гармонии и совершенства природы. Как самобытный и зрелый мастер Нестеров заявил о себе в 1888-1890 гг., когда на передвижных выставках были показаны его принципиально новые по колористическому и смысловому решению картины «Пустынник» и «Видение отроку Варфоломею». В этих работах привлекает глубокая человечность, удивительная слитность образа, настроения человека и природы. Картина «Видение отроку Варфоломею» открыла цикл работ, посвященных Сергию Радонежскому, основателю Троице-Сергиевой лавры. Картина «Пустынник» написана предельно просто и реалистично. Рассеянное, спокойное освещение. Узкая полоса низкого, набухшего от сырости неба над буровато-серым лесом, над гладким свинцом озерных вод. Символизм образов пронизывает осмысление происходящего в картине. Контрастность первого снега и жухнущей осенней травы, одинокая молодая ёлочка и образ странника, как напоминание о вечной смене времен года в природе. И две жгуче-красных рябиновых грозди, словно подчеркивающие скрытые переживания странника. Нестеров вывел на полотне типичный, ничем особенно ярким не украшенный пейзаж средней полосы России. Удивительно гармонично на этом унылом фоне смотрится фигура старца! Он не возвышается над пейзажем, он органично вписывается и по цветовому решению. Несмотря на внешнюю усталость старца, чувствуется его внутренняя сила, мудрость прожитых лет и необычайный свет ореолом окутывает его темный силуэт. Художник передал ту единственно верную грань между реальностью и мистикой, которую могли простить ему старшие коллеги-передвижники с их традиционным подходом к живописи. Всё, что изображено на картине - реально. Такие пейзажи, таких стариков, казалось, можно было случайно встретить в любом уголке России-матушки. Лишь то, что прячется между «строками» нестеровского послания - особое, торжественно-радостное настроение, разлитое по всей картине, - выдает духовный посыл художника. Да еще глаза пустынника, говорящие о внутренней работе души, глаза, смотрящие и видящие незримые явления, - свидетельствуют о крепкой связи пустынника с Природой. Резко отличается от «Странника» полотно «Отрок Варфоломей». Вроде бы те же любопытные ёлочки выглядывают из лиственного леса, то же белёсое небо - только не низкое и тяжелое, а высокое, лишенное малейшего намека на дождь - торжественно возвышается над землей (мысленно отсылая зрителя к традициям иконописи). Это уже не тот скорбный русский пейзаж, который так часто можно увидеть в ненастное время года. Золото и багрянец ранней осени явственно проступают на полотне. Удивительно тонкое сочетание чистых золотистых, серебристых и зеленовато-серых тонов позволяет передать очарование пейзажа. Лето еще не сдает своих позиций, еще радует яркой изумрудной зеленью и теплом воздуха, которым наполнена работа. Широким охристым прямоугольником лежит на заднем плане поле. Вдоль неугомонной змейки серебристой реки, повторяя ее затейливые изгибы, тянется дорога. Природа замерла в ожидании чуда, и это чудо происходит на глазах у зрителя. Работа над этой картиной заняла у художника несколько лет - он многократно перерисовывал пейзаж, который должен был окружать отрока и привидевшегося ему старца-черноризца, денно и нощно прорабатывал каждую деталь одеяния обоих героев, однако, сложнее всего было «отыскать» лицо и голову мальчика Варфоломея - будущего Сергия Радонежского. В поисках этого лица Нестеров провел не один месяц. «Я всюду приглядывался к детям и пока что писал фигуру мальчика, фигуру старца…» [2] - вспоминал художник, - и наконец чудо свершилось!» Однажды, гуляя по деревне Абрамцево - именно здесь была сделана едва ли не большая часть работы над «Варфоломеем» - Нестеров повстречал простую крестьянскую «девочку лет десяти, стриженную, с большими, широко открытыми удивленными и голубыми глазами… - Я действительно нашел то, что грезилось мне: это и был «документ», «подлинник» моих грез…» [2] - писал позже художник. Нестеров нарисовал портрет девочки, и, спустя недолгое время, именно ее черты явственно проступили в известном всему миру лице отрока Варфоломея; именно ее «такие худенькие, с нервно сжатыми пальчиками» [2] руки стали его руками. Эта картина стала настоящим прорывом в области отечественной духовной живописи. В ней нет ни следования академическим шаблонам, ни надуманных сюжетов, ни вымученно-патетической композиции с напыщенными цветами. Словом, ничего из того, что отдаляло полотно академического живописца не только от реальной русской жизни, но и от зрителя, этой жизнью живущего. Михаил Васильевич обратился к живому материалу, выбрал максимально близкий душе русского человека сюжет и облёк его в понятный художественный образ. Художник вдохнул в светскую живопись на духовные темы новую жизнь, сделал ее ближе к людям, но отнюдь не за счет перехода к сухому реализму. Он словно заставил зрителя воспарить над миром обыденности. И здесь гармония природы с героями произведения необычайно выразительна. Старец - черноризник буквально «вырастает» из корней могучего дуба, сливаясь со стволом. Он реален для отрока и только нимб над головой старца говорит о мистической стороне этой встречи. Вслед за «Видением отроку Варфоломею» он работает над большой картиной «Юность преподобного Сергия». Нестеров творит миф о Святой Руси, стране, где человек и природа, равно одухотворенные, объединены возвышенным молитвенным созерцанием. Художник создает свой тип пейзажа, получивший название «нестеровского». Такого еще не было раньше в русском искусстве. Обращаясь чаще всего к северной природе или природе средней полосы России, лишенной изобилия и яркости, он отбирает характерные ее приметы, повторяя их, варьируя во многих своих картинах. Неизменные составляющие нестеровского пейзажа - молодые деревца: преувеличенно вытянутые белоствольные березки, пушистые сосенки, рябины с красными гроздьями ягод и резной листвой, вербы с пушистыми сережками. Каждое из них портретно, каждое наделено собственной душой. Неброский русский пейзаж в картинах Нестерова исполнен одухотворенности, трепетной грусти; величавая красота природы предполагает высокие духовные стремления в людях. В 1897 г. художник написал картину «Великий постриг», за которую получил звание академика. Современники и коллеги Нестерова зачастую упрекали художника в том, что он не столько рисует картины, сколько пишет иконы, место которых в церкви, а не в картинной галерее. Однако в реальности, несмотря на тематику большинства своих работ, Нестеров черпал вдохновение скорее в лицах простых русских людей, нежели в церкви и ликах святых. Художник постоянно возвращается в своей живописи к теме гармонии человека и природы. Рисующие красоту русского Севера полотна Нестерова завораживают поэтичностью и задушевностью и ставят его в один ряд с величайшими мастерами русского лирического пейзажа. Момент слияния человека с природой близок в картинах мастера к моменту духовного просветления, на грани мистического восприятия, когда «тайный свет» становится явным, преображая сознание и окружающий мир. В творчестве художника цвет освобождается от чёрных пространств. В природе Нестеров улавливает тончайшие градации цвета. В живописи же художник свободно варьирует освещенностью, полутонами, яркостью. Он намеренно активизирует, звучно сопоставляет дополнительные цвета. Нестеров постиг в совершенстве тонкое знание гармонии цветов, колорита, тона. И это ещё один его секрет достижения гармонии природы и человека. Нестеров чутко относился к воспитанию молодой художественной смены. Незадолго до смерти, обращаясь со страниц журнала «Юный художник»(1941г.) к творческой молодежи, он писал: «Крепко желаю вам, чтобы вы познали природу и ее украшение - человека. Ваше внимание, наблюдательность должны постоянно бодрствовать, быть готовыми к восприятию ярких, происходящих вокруг вас явлений жизни. Природу и человека надо любить, как «мать родную. Все цветет, живет и дышит, и это дыхание нужно уметь слушать, понимать. Искусство не терпит неосмысленных слов, оно естественно, просто» [7]. Нестеровские поиски истины, добра, красоты полны противоречий, надежды и веры. Именно это делает колоритные картины русского художника столь значительными и созвучными современности.

Список литературы:

1. Коваленская Н. История русского искусства XIX в. - М.: Искусство, 1962.

2. Булгаков В. Из встреч с М.В. Нестеровым. - М.: Искусство, 1962.

3. Дурыгин С. Нестеров - портретист. - М.-Л.: Искусство, 1972.

4. Давыдова М.Д. Очерки истории русской живописи XVIII-XX вв. - М.: Искусство, 1974.

5. Ильина Т.В. Русское искусство XIX в. - М.: Искусство, 1974.

6. Дурыгин С. Жизнь замечательных людей. - М.: Творчество, 1976.

7. Дятлова Г.В., Ляхова К.А. Мастера портрета. М.: Вече, 2002.

Код для цитирования: Скопировать