IV Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2012

Образ сада встречается  в мифах, легендах, философских трактатах, в поэзии, и, конечно, в прикладном и изобразительном искусстве.

В своем первом и главном значении образ сада воплощает образ созданного богом рая, ограниченного и отделенного от окружающего, недружелюбного человеку пространства. «Рай (от греческого парадиз - сад, парк, отовсюду огороженное место) - в христианских представлениях место вечного блаженства, обещанное праведникам в будущей жизни» [4, Т.2. С. 363]. Разработка образов рая в христианской, литературной, иконографической и фольклорной традиции идет по трем линиям: рай как сад, рай как город, рай как небеса. «Образ сада в мифологии эквивалентен образу города и это выражается уже в языке (славянское «град» означало и «город» и «сад, огород»). Они эквивалентны как образы пространства, отовсюду огражденного и поэтому укрытого, упорядоченного и украшенного, обжитого и дружественного человеку». [4, Т.2. С. 364].

Поэтика русского фольклора также отражает древнейшие мифологические представления славян о мире. Мир представал перед древним человеком как единое органичное целое. Человек воспринимал себя частью природы; вся жизнь человека зависела от природы. На основании такой соотнесенности в фольклоре складывается целая система символического изображения человеческих переживаний, чувств. При этом сад предстает одним из символов счастья-несчастья, которые находятся в контрастном соотношении. К примеру, символами радости, счастья, добра являлись цветущий сад, зеленеющие деревья, распускающиеся цветы. Символами горя, несчастья, тоски, зла стали сохнущий сад, деревья, клонящиеся к земле, теряющие листья. Так и в фольклорной традиции сад занимал свое место в мировосприятии людей.

 «Обратная связь» с эпохой в садах и парках необычайно велика, Сад - это попытка создания идеального мира взаимоотношений человека с природой. Поэтому сад надставляется как в христианском мире, так и в мусульманском раем на земле, Эдемом.

Функция райского сада как  архетипического топоса заключается в том, чтобы объяснять переход человека из эпохи первоначаль­ной безгрешности и счастливой безответственности в состояние ответственности и свободного принятия соб­ственной судьбы, которое часто сопровождается гре­хом. В литературу этот мифологический извеч­ный образ сада возвращается с такой последовательностью, что может восприниматься как универсальное понятие.

Так  в шумерском эпосе «Гильгамеш» можно прочитать о магическом саде, где на кустах произрастают драгоценные камни, сердоликовые пло­ды и листья из лазоревого камня. В гре­ческой мифологии известен сад Гесперид (сад "доче­рей Вечера"), плодоносящий золотыми яблоками. О саде, как частичке родного дома, воспоминании детства пишет и Лермонтов:

...И вижу я себя ребенком; и кругом

Родные всё места: высокий барский дом

И сад с разрушенной теплицей;

 (Как часто, пестрою толпою окружен... 1840) [2, Т. 2. С. 43]

Сад как место встречи и воспоминаний встречается и у Фета: «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали...» [5, Т. 1. С. 313]. Настроение исчезнувшего идиллического мира, память о нём воспроизводится у Бунина в «Антоновских яб­локах». В «Воскресении» Толстого символом рая вы­ступает виноградник. В конце романа Нехлюдов ци­тирует библейскую притчу о виноградарях, которая вскрывает ему смысл жизни. У Чехова же мы нахо­дим вишнёвый сад. У Бальмонта сад, в который он возвращается лишь в воспоминаниях - сад детства, сказочный сад.

Мотив сада в творчестве Чехова не случаен. Тема имения, усадьбы занимала писателя всегда. З. Хайнади говорит о том, что  в пьесе Чехова вишнёвый сад является локусом па­мяти прообраза Эдема. «В мифопоэтическом толкова­нии вишнёвый сад - сад Рая, органическая форма совместного сосуществования Бога и человека, рав­новесие природы и культуры. Однако на социокультурном фоне там присутствует вся Россия со своей барской культурой, вымирающими дворянскими гнёз­дами, с превратившимся в миф потерянным раем» [6, С. 8]. Девятнадцатый век подходил к концу. Разорялись дворянские имения, не выдержав новых экономических реалий и тех мучительных социальных перемен, которые должна была вынести страна, ставшая в 1861 г. на путь, ведущий к индустриальному обществу. В комментариях к "Вишневому саду" Э. Полоцкая отмечает, что к концу века процесс разорения усадеб приобрел такие масштабы и шел с такой быстротой, что русская печать 1880 - 1890 гг. буквально пестрела объявлениями о продаже заложенных и перезаложенных имений, об аукционах, назначенных за неуплату долгов и т. д.

 Но в красоте сада формулируется еще и желание гармонии и полноты бытия, потеря чего равноценна ужасу изгнания из Эдема. Однако вишнёвый сад вырубается, и в этом герои пье­сы видят исчезновение последних следов земного рая. Остаётся только надежда на то, что потерянный рай ещё может быть возвращён, воссоздан как душевное состояние: «Мы посадим новый сад, роскошнее этого, ты увидишь его...» [2, Т. 9. С. 650].

В произведениях же Бальмонта мотив разорения усадеб оказывается не значим. Сад для поэта - утраченный рай детства (мотив, особенно остро звучащий в стихах эмигрантского периода).  В его творчестве мотив сада тесно переплетен с мотив возвращения. В последней строке сонета «Сад» он выделяет мысль связности детской души, счастья и природы, которую представляет именно сад его детства:

Но счастлив тот, кто в детстве видел сад [1, Т. 2. С. 65]

Именно из наблюдений сада у ребенка сложилось представление о мире как о гармонии, и наоборот, сад для ребенка «есть целый мир, есть звездная громада». Сад в понимании Бальмонта - это уют, обжитое пространство, что особенно остро ощущается в детстве.

Таким образом, у Чехова и Бальмонта природа, история, личные воспоминания оказываются созвучными, пересекающимися понятиями. Потому и судьба садов становится символическим переосмыслением исторических судеб России. Сад для писателей являлся отражением мира. Наверно, именно поэтому, по словам Д.С.Лихачева, сад можно и должно «читать» [3, С. 89].

• 1. Бальмонт К. Д. Собрание сочинений в двух томах. М., 1994.
• 2. Лермонтов М. Ю. Полное собрание сочинений в двух томах. - М., 1998.
• 3. Лихачев Д.С. Поэзия садов. СПб., 1991.
• 4. Мифы народов мира: Энциклопедия в 2 т./ Под ред. С.А.Токарева. - М., 2003.
• 5. Фет А.А. Полное собрание стихотворений в двух томах. - Спб., 1912.
• 6. Хайнади З. Архетипический топос // Литература. - 2004. - № 9.
• 7. Чехов А.П. Полное собрание сочинений: В 12 т. - М., 1963.