IV Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2012

Одним из существенных свойств права как социального явления выступает внутренняя согласованность образующих его составных частей. Количество их чрезвычайно велико: нормы, институты, подотрасли и отрасли, крупные структурные образования, объединяющие целые группы отраслей, и т.д. К числу самых крупных образований подобного рода относятся материальное и процессуальное право. В современных работах по теории права иногда встречается утверждение, что процессуальные правоотношения не могут возникать и самостоятельно существовать без материальных и, следовательно, являются вторичными по своей природе. Поэтому задача процесса как такового сводится к «обслуживанию» различных материальных отраслей, т.е. к обеспечению адекватной защиты прав и свобод, принадлежащих субъектам отношений данного типа. Отвечает ли это представление действительности?

Рыночные преобразования 90-х гг. XX в. нашли свое юридическое выражение в институтах гражданского закона, закрепившего фундаментальные принципы частного права: равенство участников отношений, неприкосновенность собственности, свободы договора, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела, беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения их восстановления и судебной защиты в случае нарушения и т.д. (ст. 1 ГК РФ). Принятый позднее ГПК РФ в полной мере отразил эти изменения в системе частноправовых отношений, которые стали следствием возвращения российской экономики к рыночным началам.

Здесь зависимость процессуальной нормы от материального права имеет строго линейный характер. В судебном производстве произошло очевидное усиление диспозитивных начал, выступающих процессуальным выражением большей свободы участников гражданского оборота в распоряжении своими материальными правами. Любое гражданское дело суд обязан решать только в пределах заявленных истцом требований и выходить за их пределы может в строго ограниченных случаях (ст. 196 ГПК РФ). Аналогичное правило установлено применительно к вышестоящей инстанции, где дело может быть пересмотрено опять-таки исключительно в границах кассационной жалобы, а заявленный от нее отказ обязателен для суда (ст. 345, 347 ГПК РФ). Коренные изменения процессуального закона произошли и в сфере судебного доказывания. Обязанность подтвердить обстоятельства, на которые стороны гражданско-правового спора ссылаются в обоснование своих доводов и возражений, лежит исключительно на них самих. Роль судьи, который лишен возможности собирать доказательства по собственной инициативе, заключается только в соответствующем содействии сторонам в деле представления ими доказательственного материала (ст. 57 ГПК РФ).

Однако в настоящее время отношения материальной и процессуальной нормы нельзя сводить только к такому типу связей. В современном процессе находит свою реализацию право каждого на судебную защиту, которое отнесено Конституцией РФ к числу неотъемлемых прав и свобод человека и гражданина (ст. 46). Этой возможностью мы обладаем отнюдь не как субъекты материальных отношений имущественного характера, а как граждане государства, гарантирующего всеобщую и полную защиту наших прав во всех без исключения областях, а не только в сфере товарно-денежного оборота.

Процессуальные нормы, предусматривающие основания для отказа в принятии искового заявления, не содержат и в принципе не могут содержать такого, например, основания, как отсутствие у заинтересованного лица материального права, которое он просит защитить. Даже если у судьи имеются сомнения на этот счет, он обязан (при наличии прочих процессуальных предпосылок) принять такое заявление и возбудить гражданское дело. Наличие или отсутствие у истца названного права может быть установлено только в ходе разбирательства дела по существу с использованием находящихся в распоряжении суда средств доказывания.

Здесь может возникнуть следующий контраргумент. Отказывая в удовлетворении иска, суд защищает интересы противоположной стороны - ответчика, которые выражены в материальном праве; на него-то и опирается судебный акт. В общем смысле это, безусловно, так. Однако любая материальная норма проявляет свою жизнеспособность только в конкретном правоотношении, возникшем по вполне конкретному поводу. За судебной защитой обратился отнюдь не ответчик, а истец, чьи требования, как впоследствии выяснилось, оказались неосновательными. Без соответствующей судебной процедуры этот факт нельзя установить никаким другим способом. Решение суда будет иметь здесь конститутивный характер, и только оно способно превратить спорное материальное правоотношение в бесспорное.

Можно ли здесь говорить о полной «зависимости» процесса от материального права? Конечно же, нет. Применительно к отношениям частноправового характера, которые выступают предметом судебной юрисдикции, зачастую вообще невозможно сказать, какие из них получат исковую защиту. Они настолько динамичны, что закон не всегда в состоянии охватить их во всем их многообразии. Институты аналогии права и аналогии закона дают судье возможность санкционировать такие социальные отношения, которые прямо материальной нормой не предусмотрены, и восполнить пробелы в правовом регулировании. При невозможности использования этих институтов суд определяет права и обязанности участников спора, исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства, а также требований добросовестности, разумности и справедливости (ст. 6 ГК РФ). Норма, согласно которой права и обязанности субъектов гражданских правоотношений могут возникнуть, помимо прочих оснований, также непосредственно из судебного решения, установившего существование отношений данного вида, находится в этом же логическом ряду. Таким образом, мы видим, что применительно даже к такой традиционной форме правосудия, как гражданское судопроизводство, соотношение процессуальной нормы и материального права далеко не столь однозначно, как это принято считать.