IV Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2012

«То, что показывают сновидения, есть

тень той мудрости, что существует в

человеке,  даже если во время бодрствования

он может ничего о ней не знать».

Парацельс.

Мозговая функция, нарушаемая сном, есть память. Но она не совсем перестает работать, а лишь сведена к такому состоянию несовершенства, в каком она пребывала. Поэтому, смешивая вещи на основании самых мимолетных сходств, мы приходим к неверному выводу и цепляемся за первую гипотезу сформированную сознанием.

Каждый человек, хотя бы раз в жизни, задавался вопросами: что такое сон, для чего он нужен и почему так много времени уделяется, казалось бы, бесполезному времяпрепровождению? Действительно, сон занимает у человека около одной трети жизни. Без сна мы можем провести достаточно большое количество времени, но, такое вынужденное бодрствование крайне отрицательно скажется не только на физическом состоянии человека, но и на его эмоциональном состоянии. Депрессия, усталость, раздражительность, заторможенность реакций, потеря ясности сознания - это только внешние проявления недостатка сна.

Что же такое сон и почему он так важен? Сон - это необходимое, естественное периодическое состояние организма, во время которого происходит восстановление работоспособности человека. Можно сказать, что сон - это защита организма человека, своеобразный предохранитель. Сон - это достаточно хрупкий процесс, который может легко прерваться из-за любых внешних раздражителей; культурная универсалия, образ и мифологема альтернативной реальности; специфично пограничное состояние сознания, описанное в терминах инобытия и теологии успения. Раньше сном считалась магия бытия и параллельная жизнь. Это форма диалога с богами в пространстве их голосов, указаний и намеков. Реальность сна чудесна и не нуждается в объяснении: в ней нет ничего, чего бы не было в действительности и в памяти.

В Средневековой культуре сны служили своеобразным медиумом между сферой земного и сакрального. В сочинениях отцов церкви природа сновидений получила неоднозначное толкование. Квинт Септи́мий Флоренс Тертуллиан делил сны на три категории: те, что от Бога (светлые и ясные); сны, посланные демонами (вводят человека в заблуждение); сны, исходящие от души человека, бодрствующей и день, и ночь. Аврелий Августин считал, что временами Бог открывает свою волю спящему через своих посланцев-ангелов. Ангелы при этом облекаются в зримые образы воспоминаний спящего. Альберт Великий допускал возможность пророческих, вещих снов. Их источник - мировой разум, исходящий от Бога и влияющий на человека посредством света звезд.

Поскольку в виртуальной реальности образы внутреннего мира ничем не отличаются от образов внешнего, то при отсутствии специфических меток человеку легко запутаться - во внешнем или внутреннем мире произошло событие. Иногда мы не можем разобраться, на самом ли деле было или нам приснилось нечто. Часто путают реальности дети. Они искренне рассказывают о пережитом во сне как о происшедшем в мире пробуждения. Даже Чжуан-цзы, знаменитому древнекитайскому мудрецу, однажды приснилось, что он - весело порхающая бабочка. Он наслаждался от души и не сознавал, что он Чжуан-Чжоу. Но вдруг проснулся, удивился и не мог понять: снилось ли Чжоу, что он бабочка, или бабочке снится, что она Чжоу. Такое состояние Чжуан-цзы называл превращением вещей, будучи твердо убежден, что между ним, Чжоу, и бабочкой непременно существует различие.

Рене Декарт также приходил в изумление от отсутствия верных признаков, посредством которых можно было бы отличить бодрствование от сна. Но все же, по мнению Р. Декарта, существенная разница состоит в том, что наша память никогда не в состоянии так связать и соединить наши сны друг с другом, как она обыкновенно связывает все, переживаемое нами при бодрствовании. Если человек воспринимает вещи, относительно которых знает место и время их появления, и если в состоянии связать без всякого перерыва их восприятие с течением всей остальной жизни, то он должен быть окончательно уверен, что воспринимает их бодрствуя, а не во сне. Это и есть знаменитый принцип когерентности.

Английский философ Норман Малкольм, рассуждая о различии сна и яви, показал, что это вопрос о границе между ними. Человек может быть введен в заблуждение сновидением, когда он просыпается, но не когда спит. Просыпаясь с определенным ощущением и пребывая в сомнении относительно того, принадлежит ли он еще сновидению или уже реальности, человек действительно может рассуждать, согласуются ли его ощущения с тем, что он помнит и воспринимает в настоящий момент.

То же относится к виртуальному состоянию. Причем процедура сомнения возможна либо при входе, либо при выходе из виртуала. В пьесе Владимира Владимировича Набокова "Смерть" описан жестокий эксперимент некоего ученого, который внушает своему студенту мысль о том, что тот отравлен и находится в коматозном состоянии. Убежденный в своей кончине, ученик замечает с облегчением: "...Теперь хоть что-нибудь я знаю точно, - знаю, что нет меня...". Но когда опыт завершен, главного героя не удается переубедить, что он все еще жив. Характерно, что само сомнение здесь свидетельствует о том, что герой жив. После короткого обморока, вызванного действием мнимого яда, он приходит в себя, а здесь начинаются "проклятые вопросы". Кроме того, В.В. Набоков в художественной форме коснулся состояния выполненности сознания в посмертном опыте, когда вся лента воспоминаний внезапно актуализируется в короткой вспышке озарения.

Достаточно только подумать о чем-то и этим через некоторое время будет обладать твое сознание. Нужно только задать вопрос, и скоро ты получишь ответ. А иногда можно просто увидеть фильм о себе, и на утро разгадывать его значение. Важную роль в сновидении играют воспоминания. Именно они заставляют нас ощущать то чувство умиротворение, если, конечно, воспоминания приятные. Но не всегда это хорошо, ведь человек, проснувшись, может жить теми эмоциями и ощущениями, пережитыми во сне. Следовательно, если эту процедуру повторять много раз, то это чревато последствиями. Создатель сна может спутать реальность с виртуальностью. Находясь в этой ловушке, человек даже не понимает серьезность ситуации. Главное не путать реальность с виртуальностью. Что может быть прекрасней этого для человека? Кто может отказаться от такой власти? Наши сны иногда играют с нами в злые шутки. Если какая-то мысль забралась к тебе в голову, то твое сознание будет периодически напоминать тебе об этом, даже если тебе необходимо о ней забыть. Затем эта мысль перерастает в навязчивую идею и избавиться от нее будет почти невозможно. Ты просто не знаешь как от этого избавиться. И все время думаешь «об этом». Она как вирус зарождается, и пока не будет достигнута цель, ее не остановить. И вот иногда, когда ты просыпаешься и понимаешь, что тебе хочется опять поскорей уснуть, тогда уж и стоит беспокоиться о своем сознании. Целый день ты живешь одним только сном, его воспоминанием, ощущениями, которые происходили с тобой в те считанные секунды. Если тебе необходимо внушить человеку какую-то идею, ты просто даешь толчок, остальное сделает мозг человека.

Хорхе Луис Борхес также обращался к этой традиционной теме: сон - часть яви или, иначе, вся явь - это сон, между ними нет особой разницы; мы можем бодрствовать, спать и видеть сны, но характер умственной деятельности не меняется. Эти идеи он блестяще выразил в форме притчи. Кудесник во сне вознамерился создать человека во всей филигранной полноте, чтобы потом приобщить его к действительности. Огромными усилиями мысли, чувства и воображения ему удалось это сделать, и беспокоило только одно: как бы сын не стал размышлять о своем необыкновенном отличии и ненароком не понял, что он существует лишь как сон отца. Переживания кудесника были прерваны внезапным пожаром, и он отдался огню - пришла пора умереть. Но огонь не опалил, лишь приласкал его, и кудесник с покорностью и ужасом понял, что и сам он - лишь призрак, снящийся другому.

Для прояснения природы сна как виртуальной реальности несомненный интерес имеет соотнесение сна и еще одного вида реальности - сцены, театра, художественной и эстетической деятельности во всех ее видах. Х.Л. Борхес исходит из того, что душа освобождается от плоти, принимается играть, грезить, может легко вообразить то, чего обычно наяву с нею не случается, сочиняет мгновенно.

Проведенный философско-культурологический анализ приоткрыл потаенные стороны сновидений, сна. «Тёплое и тёмное облако, окутывающее наше измученное сознание, издёрганное дневной суетой - наш спасительный сон, иногда становится источником беспокойства».