III Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2011

Распознавание и интерпретация религиозных мотивов и образов осложняется еще и тем, что некоторые из них намеренно завуалированы автором и присутствуют в тексте в виде зашифрованных отсылок и реминисценций. Причина - в религиозном целомудрии автора, не считавшего нужным выставлять напоказ свою религиозность, как глубоко сокровенное переживание. Религиозное целомудрие являлось важнейшей эстетической установке акмеистов - об писал в своей программной статье Николай Гумилев1

Основываясь на контент-анализе творчества А.Ахматовой, мы выявляем его основные мотивы. В сборнике стихов как «Вечер» стихи  дышали  казалась печалью "мудрого и уже утомленного сердца" и были пронизаны "смертельным ядом иронии". В «Четках» - углубляется способность не только страдать и сострадать душам "неживых вещей", но и принять на себя "тревогу мира". «Белая стая» - появляются новые интонации скорбной торжественности, молитвенности, сверхличное начало разрушали привычный стереотип ахматовской поэзии. В сборниках «Подорожник» и «Anno Domini» скорбь о судьбе родной страны сливается с темой отрешенности от суетности мира, мотивы "великой земной любви" окрашиваются настроениями мистического ожидания "жениха". В этих сборниках  и выделяются часто употребляемые Анной Андреевной слова.

Самое популярное слово в поэзии Ахматовой - «дом», которое употреблено шестьдесят два раза. Второе по популярности у Анны Андреевны слово  «сердце» употребляется пятьдесят три раза. Третье по популярности в ее поэзии  слово «ночь» - 41 раз. Глагол «любви» встречается 30 раз. За ним следует слово «любовь» - 25 употреблений.  24 раза употреблено слово «небо».  23 - «солнце». 22 - слово «сон».

Особо отметим сборник «Белая стая», в котором очевидны мотивы божьего благословения и христианской веры, в осмыслении любви как чувства, дарованного Богом так же, как и в предыдущем сборнике, участвуют словесные образы единого  тематического поля "религия": "церковь", "молить", "молитва", "престол", "креститель", "храм", "Бог", "венчаться", "ангел" (см., напр.: "Божий ангел, зимним утром...", "Первый луч - благословенье Бога..", "Долго шел через поля и села...", "Выбрала сама я долю..." и др.). Неземное, божественное происхождение любви лирического "я" подтверждается также упоминанием о  "Песне Песней":

Под крышей промерзшей пустого жилья / Я мертвенных дней не считаю, / Читаю посланья апостолов я, / Слова псалмопевца читаю. / Но звезды синеют, но иней пушист, / И каждая встреча чудесней,-

А в Библии красный кленовый лист / Заложен на Песни Песней1.

Как уже отмечалось, "устойчивый образный мотив, связанный с этим растением, - зубчатость его листьев, отдаленно напоминающих форму сердца, что делает клен как бы покровителем любви...Кленовый лист проступает сквозь листы древних любовных песнопений красным очертанием сердца, как будто на миг переплелись книга духа и книга природы, изданные под одной обложкой"2.

Самые распространенные слова в поэзии Анны Андреевны Ахматовой  разделим на несколько категорий.

В первую - «любовь» - определим  слова: сердце, любовь,  счастье, поцелуй. Любовь по Ахматовой - это чувство, которое определяет для героини смысл жизни, ее ход; оно - естественное состояние человеческого сердца. Оно - "роковое душ слиянье" и их "поединок роковой". Оно - боль и мука, для описания, которых поэт прибегает к почти натуралистическим деталям:

От любви твоей загадочной, / Как от боли, в крик кричу. / Стала желтой и припадочной, / Еле ноги волочу.

Во вторую категорию - «природа» -  вошли слова: дом, сад, поле, трав.

И наконец, в третью вошли слова: солнце, небо, ночь, звезды, сон, смерть. Анализ данных категорий выявляет мотив ожидания любви. О обычных горестях, таких как разлука, мы наблюдаем и в Песни Песней в главе 2 со статьи 16 по статью 4 главы 3, где изображается ответное - на призыв Жениха, - стремление Невесты к нему.

Лирика   Ахматовой   рождается   на   самом   стыке   противоречий   из соприкосновения Дня с Ночью и Бодрствования со Сном:

Когда бессонный мрак вокруг клокочет, / Тот солнечный, тот ландышевый клин

Врывается во тьму декабрьской ночи.

   Пластичность ахматовского любовного стихотворения не    предполагает    описательности,    медленной    текучести    или повествовательности. Перед нами  по-прежнему  -  взрыв,  катастрофа,  момент неимоверного напряжения двух противоборствующих сил,  сошедшихся  в  роковом поединке, но зато  теперь  это  затмившее  все  горизонты  грозовое  облако, мечущее громы и  молнии,  возникает  перед  нашими  глазами  во  всей  своей устрашающей красоте и  могуществе,  в  неистовом  клублении  темных  форм  и ослепительной игре небесного света:

Но если встретимся глазами / Тебе клянусь я небесами, / В огне расплавится гранит.

Недаром в одном из посвященных ей стихотворении Н. Гумилева Ахматова изображена с молниями в руке:

Она светла в часы томлений / И держит молнии в руке,  / И четки сны ее, как тени / На райском огненном песке3.

Размышления о пластичности хотелось бы проиллюстрировать "скульптурным" стиховым образ Ахматовой, созданным Мандельштамом:

Вполоборота, о печаль, / На равнодушных поглядела. / Спадая с плеч, окаменела / Ложноклассическая шаль4.

На перекличку этого образа с  аллегорической фигурой "Ночи" на крышке саркофага Джулиано Медичи, этот едва ли не самый значительный и таинственный из женских образов Микеланджело обратил внимание Н.Харджиев в эссе "О рисунке А.Модильяни"5. Подобно "Ночи", фигура Ахматовой покоится наклонно. Постамент, с которым она составляет единое конструктивное целое, повторяет дугообразную (расчлененную надвое) линию крышки двухфигурного саркофага Медичи. Но в отличие от напряженной позы "Ночи", как бы соскальзывающей со своего наклонного ложа, фигура на рисунке Модильяни статична и устойчива, как египетский сфинкс.

    Перед нами не изображение Анны Андреевны Гумилевой 1911 года, а "ахроничный" образ поэта, прислушивающегося к своему внутреннему голосу. Как мраморная "Ночь" на флорентийском саркофаге, она дремлет, но это полусон ясновидящей.

Сон мы рассматриваем - в ряду художественных  средств - постижением тайной, сокрытой, интимной жизни души,  свидетельствует  об  устремленности художника внутрь, в себя, в тайное тайных  вечно  загадочного человеческого чувства. Мрак - это аллегоризация мрака Исхода в соединении с образом ночи Песни Песней.  Бог являет Себя, по учению св. Григория Нисского, вначале как свет, а затем как мрак. У Ахматовой нет и не может быть видения божественной сущности, соединение с Богом она понимает как путь, превосходящий видение, оно за пределами разумения, там, где только любовь, или, вернее, там, где гнозис становится любовью. Все сильнее желая Бога, душа непрестанно возрастает, превосходя себя, из себя выходя, и по мере того, как она все более и более соединяется с Богом, ее любовь становится все более пламенной и неугасимой. Так, Невеста Песни Песней достигает своего Возлюбленного в сознании, что соединению не будет конца, что восхождению в Боге нет предела, что блаженство - это бесконечное возрастание. Именно поэтому "Тебе покорной? Ты сошел с ума! Покорна я одной Господней воле".

Перед нами выражение подлинно пережитого, Ахматова говорит о нескончаемом ночном пути, во время которого приходит сознание, что единению с Богом нет предела; ночь,  мрак, указывающие на радикальную непостижимость Божественной сущности,  усиливают пламенное стремление к соединению, в котором тварное существо поэта порывается превзойти себя, бесконечно раскрываясь навстречу общению,  никогда не достигая насыщения.

Именно соединение есть условие познания Бога, а не наоборот. Характер беспредельности, вечной незавершенности этого соединения с трансцендентным Богом выражен в образе мрака,  у Ахматовой служащего метафорой, назначение которой - напоминать о всегдашнем проникновенном желании: "Да лобзает он меня лобзанием уст своих..." и это желание исполняется:

...отвечает "Я" (стихотворение «Муза»).

Героиня ахматовских стихов и героиня Песни Песней, чаще всего говорящая как бы сама с собой в состоянии порыва, полубреда или экстаза, не считает, естественно, нужным, да и не может дополнительно разъяснять и растолковывать нам все происходящее. Передаются лишь основные сигналы чувств, без расшифровки, без комментариев, наспех - по торопливой азбуке любви.

Сам Мотив Песни Песней - это мотив ожидания. Ахматова в своих стихах пишет так: «Он длится без конца - янтарный, тяжкий день! Как невозможна грусть, как тщетно ожиданье!»; «Мне не надо ожиданий / У постылого окна / И томительных свиданий. /Вся любовь утолена».

Итак, поэзия Анны Андреевны построена на ключевых мотивах Песни Песней. Мотив ожидания, связанный с темой любви, прослеживается во многих ее стихотворениях.

1    Все ссылки на тексты Ахматовой даются по собранию сочинений, размещенном на электронному ресурсе: http://www.freelsd.net/lurid/Ahmatova/stihi/index.htm

1    Николай Гумилёв. Сочинения в трёх томах, т. 1. Москва, "Художественная литература", 1991. т.3, с. 19

2    Эпштейн М.Н. Природа, мир, тайник вселенной. М., 1990. - С.52

3    Николай Гумилёв. Сочинения..., 1991. т.1, с. 125

4    Цит. по Анна Ахматова: Pro et contra. - СПб.: РХГИ, 2001. - с. 713

5    Харджиев Н. О рисунке А. Модильяни // Ахматова А. А. Соч.: В 2 т. Т. 2. С. 233.