III Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2011

  Часть 1. Автор. Истина. Понимание.

Проблема истинности понимания является одной из ключевых для герменевтики. А.А. Почекунин выделяет три основных подхода к пониманию истины в герменевтике: 1) истина как понимание знания о бытии; 2) истина как понимание сущности языка; 3) истина как понимание смысла истолкования [12]. Как известно, объектом герменевтики являются тексты, опредмечивающие смыслы. Бытие и язык - это диалектически соотнесенные содержание и форма текстов. Конструирование бытия в смыслах и их языковое моделирование - прерогатива автора. Таким образом, истина в герменевтике должна быть также увязана с онто-гносео-ценностной позицией автора. В этой связи предлагаем рассматривать четыре авторских позиции, задающих способы  понимания и критерии их истинности.

1. Сакральный автор. Бытие в рамках традиции премодерна понимается как трансцендентная имманентность [4, с. 210], в которой бог и мир единоприродны, Атман есть Брахман. Это сакрацентричный мир, в котором нет разделения субъекта и объекта. Их правильное соотношение - «субъект есть абсолютный объект» [4, c. 105]. В этой связи познание есть процесс превращения субъекта познания в исследуемое: познавая кошку, субъект превращается в кошку. Отсюда - стихия тотальных превращений мифа, единственного Текста культуры этого периода. Авторство мифов в «Литературном энциклопедическом словаре» приписывается «коллективной общенародной фантазии», однако есть и более конкретные указания. Так, творцами «Книги перемен» (а точнее сказать, ее прародителями) считаются совершенномудрые люди, первопредки и сама природа (т.е.  Абсолют) [11]. Человек - это не более чем маска, за которой скрывается игра природных объектов (планет, звезд, стихий и т.п.), манифестирующих  Абсолют. Таким образом, Абсолют проявляет себя в человеке и мифе, понять миф - это найти себя в нем, преодолеть оптический обман разрыва человека и Абсолюта. Именно так ребенок соединяется с мифологической традицией народа, отождествляя себя со сказочными героями.

2. Сакрализованный автор. В монотеистической традиции христианства наблюдается переход от манифестационизма к креационизму. Абсолют не проявляет себя через ничто, а вносит преобразования в ничто, в результате чего появляется тварное бытие - материя, пронизанная божественными энергиями; он вносит человека в природу, вносит  душу в человека, и вносит в эту душу способом иллюминации (Августин) вечные истины. Религиозные тексты мировых монотеистических религий не даны нам в «авторском» изложении - это всегда человеческое повествование об Абсолюте, данное от лица апостолов или пророков, которые не являются манифестацией Абсолюта в силу своей производности из ничто. Однако в этой ситуации становится возможно частичное уподобление Абсолюту - святость ("Будьте святы, ибо свят Господь Бог наш" (Левит 20:7-8)). Когда святость соединяется с древностью, ортодоксальностью учения и признанием Церкви мы сталкиваемся с феноменом Отцов Церкви. Для определения сущности и критерия истинности понимания в ситуации сокрализованного автора важен принцип  «согласия отцов» (consensus patrum), который в изложении прп. Викентия Лиринского представлен так: «... А верить им должно по такому правилу: что только или все они, или большинство их единомысленно принимали, содержали, передавали открыто, часто непоколебимо, как будто по какому предварительному согласию между собою учителей, то считать несомненным, верным и непререкаемым; а о чем мыслил кто, святой ли он или ученый, исповедник ли и мученик, не согласно со всеми или даже вопреки всем, то относить к мнениям личным, сокровенным, частным, отличным (secretum) от авторитета общего, открытого и всенародного верования...» [9].

Понимание текста сакрализованного автора есть ничто иное как реконструкция священных смыслов (экзегетика). Главным условием применяемой экзегетикой методологии является установ­ка на имманентное истолкование текстов, направленность на автохтонное воспроизведение их смысла. Слово Божье, переданное в откровении, не может служить поводом для произвольного конструирования смысла или вербаль­ных игр, - оно должно быть понято в его изначальной глу­бине и святости. Таким образом, в экзегетике понимание трактуется не как наполне­ние текста смыслом, позволяющее разночтения и допускаю­щее вариативность способов интерпретации текстов, - речь идет о понимании как о единственно правильном понимании, т.е. ре­конструкции исходного смысла.

Критерий истины в рассматриваемом случае авторства носит характер двойной когеренции: истинно всякое соответствие между Отцами Церкви и истинно всякое понимание, соответствующее consensus patrum.

3. Десакрализованный автор. В ситуации Модерна (XVII - первая половина XX вв.) основным идеологическим вектором является устранение Абсолюта из онтологии; мир десакрализируется. Это приводит к равноправию автора и читателя и распространению светской герменевтики. Здесь способом понимания становится конструирование смыслов, источником которых в равной степени являются как  автор, так и интерпретатор. Истиной признается такая интерпретация, в которой наблюдается частичное совпадение герменевтических интервалов автора и читателя. Интервалообразующими компонентами мы полагаем:  главный вопрос текста (литературоведческий анализ); базовые смыслы текста (лингвистический анализ); жизненный мир автора, выраженный в презуппозициях (комплексный анализ биографии); «Zeitgeist» (дух времени, включающий в себя идеологические, религиозные, политические, научные  и пр. установки, влияющие на мировоззрение автора - историко-философский анализ). Читатель восстанавливает герменевтический интервал автора, определив главный вопрос текста, а также суть и причины авторского ответа; затем, исходя из своих пресуппозиций и своего «духа времени», читатель предлагает свой ответ на главный вопрос текста. Совпадение вопроса есть проявление истинности понимания; различие ответов есть условие приращения смысла текста.

4. Ничтожный автор. После суждения Ницше «Бог умер, вы убили его. Вы и я» западная культура принимает идею «смерти автора». Ризоматичность и номадичность постмодернистских концепций бытия, отказ от онто-тео-телео-фалло-фоно-логоцентризма (Деррида), сведение автора к скриптору («в тексте говорит не автор, а язык» (Малларме)), интертекстуальность культуры порождают новую стратегию понимания - деконструкцию смыслов. «Разобрав» монолитное здание произведения и максимально дезорганизовав составляющие его эле­менты, деконструкция стремится подорвать тем самым власть произведения и высвободить максимальное число разнородных текстовых смыслов. В постмодернистской трактовке истина выступает как одно из проявлений интерпретационного своеволия субъекта, она есть, по словам Фуко, "что-то вроде принудительного действия" субъекта в отношении собственной дискурсивности, которая, к тому же, "имеет тенденцию оказывать... своего рода давление" на другие проявления ментальной активности субъекта (Фуко) [14]. Источник истины - это познающий субъект, в герменевтическом смысле - читатель. В постмодернизме читатель - это новый Dieu caché ("сокровенный Бог"), который наделяет слова смыслом, именует  вещи и упорядочивает мир своим взглядом [14]. Согласно Барту, «рождение читателя приходится оплачивать смертью Автора» [14]. Таким образом, каждый дискурс задает свой тип истины («воля к истине»), что эксплицируется волей к правилу и форме, поиском строгости («забота об истине»), поэтому не стоит искать некую инвариантную Истину с большой буквы. 

Литература:

1.Ваттимо Джанни. Эпоха интерпретации. // Логос, № 4. -  2008. -  С. 120-128

2.Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики.  - М.: Прогресс, 1988.  - 700 с.

3.Гронден Жан. Осознание работы истории и проблема истины в герменевтике. // Топос. [Электронный ресурс]. URL: http://topos.ehu.lt/zine/2000/3/grondin.htm (дата обращения 25.01.2010).

4.Дугин А. Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли. - М.: «Евразийское движение», 2009. - 744 с.

5.Дэвидсон Дональд Истина и интерпретация. - М.: Праксис, 2003 г.  - 448 с.

6.Зонтаг Сьюзан. Против интерпретации. // Мысль как страсть. - М.: Русское феноменологическое общество, 1997.  - С. 9 - 18.

7.История философии. Энциклопедия. // PSYLIB. [Электронный ресурс]. URL:  http://psylib.org.ua/books/gritz01/index.html (дата обращения 25.01.2010).

8.Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. - М., 1991. - 191 с.

9.Лиринский  Викентий Напоминания: Трактат Перегрина о древности и всеобщности кафолической веры против непотребных новизн всех еретиков. // My studies. [Электронный ресурс]. URL:   http://mystudies.narod.ru/topics/_o/otets.html (дата обращения 25.01.2010).

10.Литературный энциклопедический словарь.- М.: Советская энциклопедия, 1987 г. - 752 стр.

11.Лукьянов А.Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия). - М.: ИНСАН, РМФК, 1992. - 208 с.

12.Почекунин А. А. Своеобразие истолкования истины в герменевтике: Дис. ... канд. филос. наук : 09.00.01 : Иркутск, 2003. -  150 c.  - РГБ ОД, 61:04-9/289.

13.Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике.  - М.: Медиум-центр, 1995.  - 412 с.

14.Энциклопедия постмодернизма. // Яндекс. Словари. [Электронныйресурс].

URL:http://slovari.yandex.ru/dict/postmodernism

(дата обращения  25.01.2010).

Часть 2. Модель герменевтической истины: попытка конструирования

Философия XX века характеризуется «лингвистическим поворотом», что означает помещение в фокус метафизических штудий проблем языка, текста, понимания как своего рода призм, через которые более отчетливым и многогранным становится видение во все времена важнейшего предмета философских разысканий - человека. Взыскание истины - одна из важнейших антропологических особенностей, фундируют которую потребности выживания, ориентации в мире и его преобразования. Всякая деятельность имеет одной из целей приращение истины, следствие чего -  усиление «укорененности» человека в бытии. Герменевтические практики также нуждаются в «чувстве истинности» результатов интерпретационных усилий, однако на пути к этому чувству встает преграда многосмысленности понятия «истина» и отсутствия «парадигмального» применения любой концепции истины в науках о духе. В этой связи целями нашей работы является анализ концепций истины, поиск возможности их применения в теории понимания  и попытка конструирования базовых особенностей герменевтической истины.     

1. Классическая концепция: истина есть соответствие представлений или утверждений реальному положению дел. В герменевтическом регистре данный подход возможен при допущении семиотической природы реальности, ибо сравнивать можно только подобное (текст и действительность как знаковые системы). Так, А.М Пятигорский полагает, что «...вещи, используемые живыми существами в качестве знаков, объективно дают возможность такого использования вследствие того, что они обладают свойствами двоичности, позиции и проекции» [6]. В более сильной  - постмодернистской - версии вообще отрицается разделение бытия на текст (модель) и реальность (оригинал): «...реальность есть не что иное, как знаковая система, состоящая из множества знаковых систем разного порядка, то есть настолько сложная знаковая система, что ее средние пользователи воспринимают ее как незнаковую» [8]. Итак, феноменологическое полагание мира как текста («...мне кажется, полагать, что нечто существует реально, равносильно тому, чтобы полагать, что некто полагает, что нечто существует») [Там же] - основа применимости классической концепции истины в герменевтике.  

2. Когерентная концепция: истина - это свойство самосогласованности знаний. Для того, что бы проверить новое знание на истинность, надо установить его связь (т.е. отсутствие противоречия) со знаниями, истинность которых уже признана (не важно, на каком основании). Таким образом, согласованность с традицией - основной ориентир когерентной концепции. Сферой воплощения когерентной концепции истины является экзегетика - толкование священных текстов. Здесь Библия  понималась как полный свод законов, самое значимое, истинное и подлинное произведение в мире. Отсюда следовал и критерий истинности -  соответствие текста духу и букве Библии.

3.  Прагматическая концепция: истинное знание то, которое имеет благие последствия для жизни человека,  может успешно применяться на практике. С точки зрения прагматизма интерпретатор, работая с текстом, ставит перед собой определенные цели, связанные с приобщением реципиентов интерпретации к каким-то ценностям, развитием самого себя как субъекта познания и т.п. Достижение поставленных целей - свидетельство истинности полученного им знания.

4. Конвенционалистская концепция: истина есть продукт гласного или негласного соглашения между участниками познавательного процесса. Вопрос об истинности той или иной теории определяется научным сообществом, т.о. само согласие сообщества и служит критерием истинности. Для герменевтики здесь важной является «научная» нагруженность полученного знания. Одним из оснований принятия сообществом ученых какого-либо знания как истинного является его соответствие научному стилю мышления своего времени. Стиль мышления - это система канонизированных, общепринятых в научном со­обществе норм и идеалов научного познания, он задает исходную ие­рархию ценностей в отборе познавательных средств, определе­нии и постановке научных проблем, способе их разрешения. Каноны стиля существуют в качестве "неписаных правил", фор­мой их существования является общественное мнение ученых. Таким образом, интерпретируя текст, необходимо придерживаться онтологических, гносеологических и аксиологических установок принятого в науке стиля мышления. В противном случае интерпретация будет считаться не приемлемой и, следовательно, - не истинной.

5. Априористская концепция: истина понимается как согласие мышления с его априорными (доопытными) формами (учение индийской веданты о потен­циальном всезнании человеческого атмана, тождественного брахма­ну; античное понимание знания как припоминания того, что некогда видела и слышала бессмертная душа; христианское учение о потенци­альном богоподобии человека). Первый последова­тельный вариант априористской доктрины был разработан И. Кантом. Суть его подхода в том, что разум оказывается в состоянии находить в мире лишь такое истинное знание, какое сам ту­да же и вложил. Образно говоря, он сам задает себе правила познаватель­ной игры, на основе которых им может быть разыграно бессчетное коли­чество конкретных познавательных партий. Априоризм отсылает интерпретатора к трансцендентному: «вечным» ценностям, нравственному чувству (совести), вере. Познающий текст должен испытывать состояние внутреннего согласия с полученными результатами; природа этого состояния не исчерпывается ментальной сферой, предполагая погруженность в глубинные слои психики, обуславливающие те или иные предпочтения.

6. Экзистенциалистская концепция: истинным считается такое знание, которое способствует творческой самореализации личности и стимулирует ее духовный рост. Острие экзистенциально­го понимания истины направлено против догматизма и тоталитариз­ма как в жизни, так и сфере духа. Так, Н.А. Бердяев считал, что в фи­лософии истина вовсе не копирование действительности и не теоретическое доказательство, а прежде всего манифестация творчес­кого начала мира, созидание чего-то нового в бытии. В этой связи маркерами истинности являются новизна и свобода интерпретации.

7. Постмодернистская концепция: истина не сводится ни к каким центрам и структурам и  находится в исходном множестве смыслов и интерпретаций. Постмодернизм предполагает невозможность существования целостной  и универсальной системы знания. Последнее  может быть оценено лишь в контексте культуры, традиции и языка, знание является фрагментом множества локальных культурных контекстов, которые делают его возможным и задают ему смысл. Отсутствие жесткой программы императивов и идеологических ожиданий позволяет родиться множеству интерпретаций, которые обогащают текст. Именно в исходной множественности смыслов, интерпретаций и находится природа истины, не сводимая ни к каким центрам и структурам.

****

Рассмотрев основные концепции истины, попытаемся определить ее основные черты в герменевтическом регистре.

Как нам представляется, следует выделить четыре уровня критериев герменевтической истины, полагая условием ее абсолютного воплощения соответствие полученных в практиках интерпретаций сведений требованиям всех четырех уровней.

Первый уровень - эмпирический. В его основе - герменевтическая трактовка классической концепции истины, т.е. понимания бытия культуры как текста. Прежде всего, следует зафиксировать Zeitgeist - «дух эпохи» создания интерпретируемого произведения. Очевидно, что выбор источников выражения этого духа бесконечен. Тем не менее, результаты экспликации Zeitgeist должны быть выражены исследователем четко и однозначно. Далее анализу подвергается биография автора в соотнесении с «духом эпохи», причем особенное внимание должно быть уделено моментам их несовпадения (известно, что гений опережает свое время). Затем должно следовать «применение» полученных знаний к произведению, которое рассматривается в свете выявленного соотнесения Zeitgeist и авторской индивидуальности в четырех аспектах: языковом (на объективном (общезначимые смыслы) и субъективном уровнях (авторские коннотации)), психологическом (намерения автора - реализованные и «избыточные», незапланированные), автотекстуальном (сравнение интерпретируемого текста с текстами того же автора) и интертекстуальном (сравнение с «однотемными» произведениями других авторов, критикой, рецензиями и т.п.).

На втором - теоретическом уровне - задействованы конвенционалистская и когерентная концепции истины. Здесь предполагается прояснение субъектом познания тех пресуппозиций, исходя из которых им осуществляется интерпретация. Прежде всего, требуется определение научной (философской) школы, в рамках теоретических установок которой проходит работа исследователя. Затем необходимо соотнести предполагаемую ученым картину мира, используемые методы получения знаний и способы их обоснования с требованиями современного исследователю стиля мышления, господствующей парадигмы. 

Третий уровень герменевтической истины - личностный, базирующийся  на априористском подходе к истине. В его основе - фиксация исследователем достижения собственной внутренней убежденности в  истинности результатов интерпретации. Опорами этого состояния  являются вера, сложившиеся ранее убеждения, интуиция и прочие, не всегда отчетливые и вербализируемые состояния психики интерпретатора.

Четвертый - социальный - уровень репрезентируют экзистенциальная, прагматическая и постмодернистская концепции истины. Здесь в дело вступает научное сообщество, которое должно заметить результаты работы герменевта, зафиксировать их новизну, признать ценность и указать на открытость полученных результатов, возможность их дополнения и совершенствования. Ибо, как полагал Г.Г. Гадамер, «фундаментальная истина герменевтики такова: исти­ну не может познавать и сообщать кто-то один. Всемерно поддерживать диалог, давать сказать свое слово и инакомыс­лящему, уметь усваивать произносимое им - вот в чем душа герменевтики» [3].

Литература

Гадамер Г.- Г.Истина и метод.  - М.: Прогресс, 1988. - 700 с.

Гадамер Г.- Г. Что есть истина? // Логос. Философско-литературный журнал.  - Вып. 1. - М., 1991. -  С. 30-37.

Гадамер Г. - Г. Актуальность прекрасного. - М.: Искусство, 1991. - С.8

Гилязова О. С. Текст и действительность: сравнительный анализ онтологически-темпоральных статусов: Дис. ... канд. филос. наук: Екатеринбург, 2007. - 168 с. - РГБ ОД, 61:07-9/597.

Почекунин А. А. Своеобразие истолкования истины в герменевтике: Дис. ... канд. филос. наук: Иркутск, 2003. - 150 с. - РГБ ОД, 61:04-9/289.

Пятигорский А.М. О некоторых теоретических предпосылках семиотики // Сборник статей по вторичным моделирующим системам. - Тарту, 1973. - С. 187-191.

Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. - М.: Медиум. Академия-Центр, 1995. - 416 с.

Руднев В.П.  Прочь от реальности: Исследования по философии текста. II. - М.: «Аграф», 2000. - С. 180.

Код для цитирования: Скопировать