VII Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум - 2015

Развитие мирового сообщества в последнее время наглядно демонстрирует, возросшую роль такого критически важного государственного ресурса, как информация и применяемые вместе с ней новые информационные технологии, которые весьма активно влияют не только на сознание, психику и поведение граждан той или иной страны, но и на управление государственными структурами, экономикой, финансами, обороной и в целом на национальную безопасность.

Геополитическое и геостратегическое положение России в современном мире таково, что она будет постоянно испытывать мощное противодействие со стороны традиционных и новых оппонентов практически во всех областях экономической, политической, военной и общественной деятельности. Опыт последних лет показывает: в попытках ослабления и даже разрушения российской государственности особые усилия предпринимаются именно в сфере информации и информационных технологий, а это вызывает необходимость проведения ответных мер.

Важность этой проблемы в современных условиях начала осознаваться в полном объеме лишь только в последние годы. Первая научно-практическая конференция по проблемам информационно-психологической безопасности, проведенная в ноябре 1995 г. Институтом психологии Российской академии наук, не только показала большое значение этой проблематики, ее многогранность, сложность и не разработанность, но и стимулировала исследователей на научный поиск и решение теоретических и прикладных задач в этой области. Понимание информационно-психологической безопасности как состояния защищенности личности, разнообразных социальных групп и объединений людей от воздействий, способных против их воли и желания изменять психические состояния и психологические характеристики человека, модифицировать его поведение и ограничивать свободу выбора, привело к необходимости переосмысления подходов к роли общения, коммуникации, информационного, психологического взаимодействия, а также ряда других социально-психологических процессов и явлений в современном обществе.

Особенно актуальна эта проблема для Вооруженных Сил Российской Федерации, которые переживают сегодня глубокие преобразования и структурные изменения. К сожалению, надо признать, что в составе Вооруженных Сил РФ нового облика не нашлось места для офицеров профессионально подготовленных, способных качественно проводить информационную, психологическую работу в частях и подразделениях, осуществлять жесткое информационно-психологическое противоборство и организовывать защиту личного состава от информационно-психологического воздействия противника.

Хотя всем давно известно, что ход и исход любого сражения, вооруженного конфликта или локальной войны в решающей степени определяется тем, насколько мобилизованы и на что направлены духовные, моральные, психологические силы и возможности воинов. Еще в древности наиболее талантливые полководцы понимали, что достичь победы над противником можно не только оружием, но и путем целенаправленного воздействия на сознание, волю и чувства воина, для этого они стремились использовать различные методы и средства информационно-психологического влияния с целью подъема и поддержания высокого морально-боевого духа войск.

В настоящее время во многих армиях зарубежных государств давно сложились и успешно развиваются мощные структуры информационно-психологического воздействия, основным принципом деятельности, которых является девиз: «Деморализованный враг лучше убитого». Считается, что в результате тщательно подготовленной и эффективно проведенной специальной информационно-психологической операции, солдат противника не только не способен оказать должного сопротивления, он теряет всякую мотивацию к сражению, попадая в состояние безнадежности, отчаяния, апатии, паники и полной недееспособности, тем самым, разлагающе воздействую на весь воинский коллектив и отдельных своих сослуживцев.

Актуальность изучаемой темы заключается в том, что реалии современной военно-политической обстановки в мире и сложившееся геополитическое положение России на мировой арене ставят перед органами военного управления, командирами подразделений и частей задачи повышения эффективности управления информационно-психологическим противодействием; воспитания у личного состава бдительности, невосприимчивости к враждебной идеологии; защиты системы связи, коммуникаций и автоматизированных систем управления; перекрытия каналов проникновения противника в информационные сети, ресурсы и духовно-психологическую сферу подчиненных военнослужащих, подразделений и частей; разработка новых способов, приемов и средств ведения информационно-психологической борьбы.

Объектом исследования является деятельность командиров (начальников), должностных лиц подразделения, офицеров по работе с личным составом, направленная на защиту военнослужащих подразделения от информационно-психологического воздействия противника.

Предметом исследования являются формы, методы и средства защиты личного состава подразделения от информационно-психологического воздействия противника.

Целью исследования является совершенствование системы защиты личного состава подразделения от информационно-психологического воздействия противника.

Задачи исследования:

1) изучить источниковую базу, раскрывающую сущность и содержание понятий «информационно-психологическая война», «информационно-психологическое противоборство», «защита личного состава от информационно-психологического воздействия противника»;

2) на основе анализа информационно-психологического противоборства обобщить накопленный опыт и выявить тенденции развития и совершенствования системы защиты личного состава от информационно-психологического воздействия противника;

3) изучить и проанализировать эффективность применяемых информационно-психологических технологий, методов, способов и средств воздействия на индивидуальное и общественное сознание;

4) разработать практические рекомендации командирам, должностным лицам подразделения (части) по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника и выработать алгоритм действий помощника командира подразделения по работе с личным составом в условиях информационно-психологического противоборства.

Практическая значимость исследования состоит:

- в анализе информационно-психологического противоборства, изучении информационно-психологических технологий, применения новых технических средств воздействия на индивидуальное и массовое сознание с целью выявления особенностей, тенденций их развития и совершенствования в современных условиях;

- в изучении исторического и войскового опыта информационно-психологического противоборства в условиях войн и вооруженных конфликтов, позволяющего выявить не только положительные и отрицательные стороны деятельности командиров их заместителей, других должностных лиц подразделения (части) в условиях информационно-психологического противоборства, но и выработать эффективные контрмеры по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника, определить пути и способы преодоления негативного информационно-психологического влияния на сознание и психику как отдельного военнослужащего, так и воинского коллектива в целом;

- в разработке практических рекомендаций командирам, должностным лицам подразделения (части) по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника и выработке алгоритма действий, помощника командира подразделения по работе с личным составом в условиях нового облика Вооруженных Сил РФ и интенсивного информационно-психологического противоборства.

1. ИСТОРИЧЕСКИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

ИНФОРМАЦИОННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ПРОТИВОБОРСТВА

Глобальные информационные тенденции в мировой и военной политике, процессы информатизации общества и Вооруженных Сил, разработка в ряде государств стратегий и технологий ведения, информационных и психологических войн обусловливают появление такого вида морально-психологического обеспечения боевых действий как защиту войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника, которая одновременно является составной частью общей системы информационно-психологического противоборства.

1.1. Основные понятия и теоретические основы информационно-психологического противоборства и защиты личного состава от информационно-психологического воздействия противника

В современных условиях информационная индустрия является одним из главных источников развития общества. Отставание в этой сфере, напротив, равносильно потере статуса мировой державы. Сегодня информационное неравенство внутри государства и между странами рассматривается как новый источник бедности и новый тип социального неравенства. Информационный передел мира между технологически развитыми государствами обусловливает и более технологически и методологически высокий уровень информационного воздействия и противодействия, а также презентации и отстаивания странами своих геополитических интересов. Он привел к созданию новых империй, контролирующих развитие и освоение более совершенных информационных ресурсов и технологий, влияющих на формирование ценностных ориентаций граждан своих и других государств в том векторе развития, который отвечает интересам определенных политических сил.

Целенаправленное изменение жизненных стиля, принципов, стандартов и моделей потребления и поведения населения, особенно молодежи, с помощью информационных технологий направлено на стратегическое использование информации, подрыв государства изнутри, что не всегда и не сразу воспринимается как информационная агрессия, – именно этим она опаснее для страны, против которой направлена. Информационная война, наличие которой признают исследователи, политики, общественные деятели, представители разных профессий, идет на полосах газет, в эфире радио и телевидения, на сайтах и порталах Интернета.

Политическая, экономическая, социальная, культурная системы России находятся в стадии модернизации, что еще в большей степени актуализирует проблемы обеспечения безопасности страны, в том числе и информационной. Социально-политическая практика выявила следующие корреляции: чем активнее развивается информационная среда, тем больше экономическая, техническая, технологическая, оборонная и иные составляющие национальной безопасности государства зависят от безопасности информационной.

Реализация стратегии развития России до 2020 г. осуществляется в сложных внутренних и внешних условиях. По свидетельству А.А. Зиновьева, более 300 научно-исследовательских центров на Западе разрабатывали и продолжают разрабатывать технологии ведения информационных диверсий сначала против СССР, а теперь и России [11]. Такие условия объективно требуют от государства: консолидации всех сил и ресурсов для эффективного противодействия информационным атакам; своевременного отражения информационной экспансии; освоения новых форм политического позиционирования своих интересов для обеспечения эффективной пропаганды; достижения долгосрочных целей инновационного развития на основе общенациональных ценностей и приоритетов.

В исследовании темы можно выделить много ракурсов, позволяющих сфокусировать внимание на раскрытии тех или иных аспектов этой проблемы: философский, исторический, правовой, экономический, политический, социологический, исторический, психологический, управленческий, технологический, коммуникативный, инженерно-технический, военный и др. Анализ этих и других направлений изучения проблематики информационно-психологических войн может стать предметом самостоятельного целевого научного исследования.

Существует огромный массив литературы, прямо или косвенно касающейся тех или иных аспектов феномена информационно-психологического противоборства. В работах рассматриваются проблемы формирования и специфики функционирования информационного общества, массовых коммуникаций, информационной политики, технологий манипулирования сознанием и поведением, особенности информационной войны и кибервойны, информационной безопасности и т. д. В рамках проведенного исследования необходимо отметить большой вклад в разработку проблемы информационно-психологического противоборства внесли научные труды: Г.В. Грачева, А.И. Зиновьева, А.Г. Караяни, В.Г. Крысько, В.А. Лисичкина, А.В. Манойло, И.Н. Панарина, В.С. Пирумова, С.П. Расторгуева, П.А. Шелепина, А. Цыганка и многих других.

Анализ обществоведческих гражданских энциклопедий, справочников и словарей, где фиксируется устоявшийся понятийно-категориальный аппарат социально-гуманитарных наук, показал, что понятие «информационно-психологическая война» в них даже не упоминается. Парадоксально, но факт: в Политической энциклопедии, в которой через политологические термины и понятия достаточно полно отражен уровень современной политической науки, раскрываются категории «война», «гражданская война», «информация», «информационное общество», «социальная информация», но отсутствует интересующее нас понятие.

В Социологической энциклопедии аналогичная ситуация. С разной степенью полноты раскрываются или только поясняются понятия «война», «космическая война», «религиозные войны», «информация», «информационная безопасность», «информационная система», «информационная среда», «информационное общество», «информационные технологии», но также не фиксируется понятие «информационно-психологическая война».

Термин «информационно-психологическая война» [4] был заимствован в русский язык из словаря военных кругов США. Перевод этого термина («information and psychological warfare») с английского языка может звучать и как «информационное противоборство», и как «информационная, психологическая война», в зависимости от контекста конкретного официального документа.

Проанализируем понятие «информационная война», имеющееся в научной литературе. Считается, что термин обязан своим происхождением военным. По мнению И. Завадского, «информационная война представляет собой согласованную деятельность по использованию информации как оружия для ведения действий в различных сферах: экономической, политической, психологической на поле боя». Информационная война – справедливо указывают В.А. Лисичкин и П.А. Шелепин, является войной нового типа. Ее объектом является сознание людей, она «основана на возможности управления и манипулирования общественным сознанием, подчинения воли человека. Это чаще всего происходит неосознанно для тех, кто подвергается информационно-психологическому воздействию» [19].

Понятие «информационно-психологическая война» обычно рассматривается через воздействие на гражданское население и (или) военнослужащих другого государства путем распространения определенной информации. Этот подход не отражает сущности понятия в полной мере, поскольку любая информация всегда воздействует на население, а ее распространение еще не означает состояния войны.

В другом аспекте понятие анализируется через целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путем нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника при одновременной защите собственной информации, информационных процессов и систем. В этом определении уже отмечаются такие необходимые для данного феномена компоненты, как достижение информационного превосходства и нанесение ущерба информационной сфере противника. Однако столь многогранный феномен нельзя сводить только к информационному аспекту, так как конечная цель этого типа войны иная. Она состоит в навязывании противнику своих ценностей, стиля и образа жизни, а в конечном итоге – изменении всей социально-политической системы. Так произошло в России в период осуществления политики перестройки, когда стране навязывалась идеология классического либерализма, индивидуализма, нерегулируемого рынка как источника богатства и процветания и т.д. при существенном снижении роли и функций государства во всех сферах социума.

Исследователь А.В. Манойло дает следующее определение информационно-психологической войне. По его мнению, это «политический конфликт по поводу власти и осуществления политического руководства, в котором политическая борьба происходит в форме информационно-психологических операций с применением информационного оружия» [21].

В этом определении сделана попытка выделения собственно политологического аспекта данного феномена через категории «конфликт» и «власть». Однако выделенные категории не в полной мере коррелируют со спецификой рассматриваемого явления. Безусловно, информационная война порождает локальные и масштабные конфликты, инициирует массовые беспорядки, провоцирует социальные, политические, национальные и религиозные столкновения, но сводить ее лишь к политическому конфликту считаем не корректным, поскольку не в меньшей, а, возможно, в большей степени она направлена на углубление ценностного, поколенческого и иных видов конфликтов.

Доктор технических наук С.П. Расторгуев определяет понятие информационной войны как «открытые и скрытые целенаправленные информационные воздействия информационных систем друг на друга с целью получения определенного выигрыша в материальной сфере» [30]. Думается, что целью современных информационных войн является достижение преимущества не столько в материальной, сколько в политической и духовной сферах, нанесение народу тяжелой культурной травмы, что ведет к демонтажу государства и гражданского сознания.

Исследователь А. Цыганок на примере анализа последних войн в Ираке, Афганистане, Югославии сделал принципиально важный вывод. Он справедливо считает, что на смену традиционным войнам с противостоянием держав-коалиций, противоборством армий приходит глобальная перманентная война, которая ведется непрерывно во всех точках Земли всеми возможными способами: политическими, экономическими, военными, информационными.

Разрушение целостности общества, в первую очередь духовной, психологической сферы, веры людей в существующие ценности и идеалы осуществляется через насаждение низменных человеческих чувств, культа силы и насилия, психологии праздности и потребительства и т.д. [36].

Пирумов В. С., Родионов М. А. определил информационную войну как новую форму борьбы двух или более сторон, которая состоит в целенаправленном использовании специальных средств и методов влияния на информационные ресурсы противника, а также защиты собственного информационного ресурса для достижения назначенных целей, справедливо рассматривая информационную войну как новую форму борьбы государств [26].

Однако, учитывая масштабы распространения, уровень развитости информационных ресурсов, цель информационной войны, по нашему мнению, не ограничивается лишь защитой собственных информационных ресурсов. Фактически речь должна идти об обеспечении не только информационной, но и национальной безопасности страны. Проанализировав эти и другие определения информационно-психологической войны, выскажем некоторые суждения.

Во-первых, информационная война – это не просто система распространения той или иной информации, направленной против другого государства или против конкретных лиц, социальных групп внутри страны. Опыт Советского Союза красноречиво свидетельствует о том, что довольно длительное время информационные атаки противника можно успешно блокировать с помощью технических средств, а также посредством государственной идеологии, мощной контрпропаганды и агитации, хорошо продуманной и широко разветвленной системы социализации личности. Для эффективного противодействия информационным атакам необходим не просто комплекс тех или иных мероприятий, а научно обоснованная, перманентная целенаправленная деятельность государства, осуществляемая специальными институтами, службами и спецслужбами с помощью специфических методов, средств, технологий и направленная на минимизацию, нейтрализацию и, в конечном счете, ликвидацию информационных угроз и атак.

Во-вторых, не корректно сводить цели информационной войны к достижению только информационного превосходства над противником. Информация выступает лишь средством, инструментом реализации стратегических целей и задач, а именно дискредитировать социально-политическую систему, политический режим, политических лидеров, систему ценностей и общественных отношений противника, нанести ущерб имиджу страны, подорвать ее международный авторитет и т.д.

В-третьих, в любой войне государства стремятся не только расширить сферы своего влияния, но и укрепить собственную безопасность. В информационно-психологической войне, по мнению специалистов, размываются традиционные государственные границы, поэтому вопросы обеспечения безопасности (военной, социальной, информационной и любой другой) страны должны быть приоритетными в деятельности государственных институтов, спецслужб и гражданского общества.

Информационно-психологическая война является органичной частью государственной информационной политики, осуществляемой посредством научно разработанной, целенаправленно реализуемой, адресно-ориентированной и перманентно осуществляемой деятельности специальных институтов и структур государства, направленной на изменение общественного сознания, дискредитацию ценностей и политической системы противника с помощью информационных ресурсов и сетей с целью защиты национальных интересов, обеспечения собственной национальной безопасности, формирования гражданского сознания, утверждения корпоративизма, укрепления гражданской сплоченности и солидарности общества.

Данное определение не претендует на бесспорность и не исключает, а, напротив, предполагает иные определения столь сложного феномена. В отличие от анализировавшихся выше определений в нем фиксируется основной субъект информационно-психологического воздействия и противодействия (институты и спецслужбы государства), что не исключает привлечения и общественных организаций к этому процессу, а также средства ведения и цель информационной войны.

Выскажем свою точку зрения и на соотношение понятий «информационно-психологическая война» и «информационно-психологическое противоборство». Некоторые исследователи (например, А.В. Манойло) рассматривают их как однопорядковые, а дискуссии по поводу выявления специфики этих явлений считают не продуктивными.

По нашему мнению, это хотя и близкие, но полностью не совпадающие понятия. Информационно-психологическая война немыслима без информационно-психологического противоборства, но информационно-психологическое противоборство не всегда есть состояние информационно-психологической войны. Информационно-психологическое противоборство – перманентное состояние государств. Оно всегда было, есть и будет. Между странами существует конкуренция, а политические союзы между ними, в зависимости от государственных интересов, имеют тенденцию к трансформации как в сторону их укрепления, так и ослабления и даже распада на определенном историческом этапе с решением тех или иных задач.

Конечно, информационно-психологическое противоборство может принимать и такие агрессивные, социально опасные формы, как информационно-психологическая экспансия, информационно-психологическая агрессия и информационно-психологическая война. Однако информационно-психологическое противоборство государств предполагает также использование ими более «мягких» технологий противостояния. Оно оставляет противоборствующим, конкурирующим странам шанс на выработку компромиссных решений по тем или иным вопросам.

Информационно-психологическая война – это пиковая форма информационного противоборства. Она может длиться как более продолжительный временной период (например, холодная война между капиталистической и социалистической системами), так и менее продолжительный период (например, война Грузии против Южной Осетии в августе 2008 г.).

В данной работе мы предполагаем, рассмотреть информационно-психологическое противоборство, в контексте психологических аспектов.

Наиболее широким из перечисленных выше понятий, по нашему мнению, является «информационно-психологическое противоборство», отражающее различные уровни противодействия конфликтующих сторон, осуществляемого информационными и психологическими средствами для достижения политических и военных целей. Такая широкая трактовка рассматриваемого феномена позволяет охватить информационно-психологические акции, осуществляемые: а) на разных уровнях (межгосударственном или стратегическом, оперативном и тактическом); б) как в мирное, так и в военное время; в) как в информационной, так и в духовной сфере; г) как среди своих военнослужащих, так и среди войск противника. В системе информационно-психологического противоборства, осуществляемого в военных целях, можно выделить феномены, квалифицируемые как «информационная война» и «психологическая война».

Под информационной войной можно понимать борьбу сторон за достижение превосходства над противником в своевременности, достоверности, полноте получения информации, скорости и качестве ее переработки и доведения до исполнителей. Такая война включает следующие направления деятельности: добывание необходимой информации; переработка полученной информации; защита информационных каналов от проникновения противника; своевременное и качественное доведение информации до потребителей; дезинформация противника; вывод из строя или нарушение функционирования систем добывания, переработки и распространения информации противника; уничтожение, искажение, хищение информации у противника; разработка более эффективных, чем у противника, средств работы с информацией.

Средствами ведения информационной войны могут быть:

а) компьютерные вирусы, отличающиеся высокой способностью проникновения по различным каналам в программы, закрепления и размножения в них, подавления и вывода их из строя;

б) «логические бомбы», «программы-оборотни», «программы-убийцы информации» заранее внедряемые в информационно-управляющие центры военной и гражданской инфраструктуры, и по сигналу или в установленное время искажающие, уничтожающие информацию или дезорганизующие работу программно-технических средств;

в) программы несанкционированного доступа к информационным ресурсам противника с целью хищения разведывательной информации;

г) средства подавления информационных систем противника, вхождения в них в целях подмены информации или открытого пропагандистского вмешательства;

д) биотехнологические средства, созданные на основе клеточной инженерии, выводящие из строя компьютерные платы;

е) средства внедрения вирусов, логических бомб, программ-оборотней, программ-убийц информации, программ воздействия на персонал («зомбирование») и др. в информационные системы (вирусные пушки, закладки в микропроцессоры, международные компьютерные сети и др.).

Психологическая война может быть рассмотрена как борьба между государствами и их вооруженными силами за достижение превосходства в духовной сфере и превращение полученного преимущества в решающий фактор достижения победы над противником. При таком подходе информационные возможности, наряду с чисто психологическими акциями, выступают средством решения психологических задач. В рамках психологической войны следует выделить следующие направления: мобилизация и оптимизация моральных и психологических сил нации и вооруженных сил в интересах решения военных задач; защита населения своей страны и ее вооруженных сил от разлагающего информационно-психологического влияния противника (психологическое противодействие; психологическое прикрытие; контрпропаганда; психологическая защита); психологическое воздействие на войска и население противника в целях их дезориентации, деморализации и дезорганизации (психологическая борьба); влияние на взгляды, настроения, поведение дружественных и нейтральных аудиторий (стран, социальных групп, вооруженных формирований) в направлении, благоприятном для достижения победы над противником.

Кратковременные или узконаправленные информационно-психологические акции, осуществляемые как в мирное, так и в военное время, во многих странах мира обозначаются устоявшимся термином психологические операции (ПсО).

В настоящее время в рамках военной науке по критерию направленности информационно-психологического воздействия выделяются: а) противодействие и защита войск от психологических операций противника; б) психологическая борьба (воздействие на войска противника и население враждебных, дружественных и нейтральных государств, т.е. то, что зарубежными специалистами квалифицируется как психологические операции). И, хотя такое деление терминологически не совсем корректно, оно в целом отражает направления деятельности и сосредоточения усилий командиров, штабов, органов по работе с личным составом в современных условиях информационно-психологического противоборства.

Соответственно, в круг наиболее актуальных проблем информационно-психологического противоборства входит защита войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника, которая включает в себя: противодействие распространению и восприятию личным составом подрывной информации; воспитание у личного состава бдительности, невосприимчивости к враждебной идеологии; защита систем связи, коммуникаций и управления; перекрытие каналов проникновения противника в информационные сети, ресурсы и духовно-психологическую сферу своих подразделений и частей; разоблачение и разъяснение воинам коварных замыслов агрессоров, целей и задач, способов и приемов ведения им информационно-психологической борьбы; пресечение ложных слухов, панических настроений и профилактика различных фобий среди личного состава частей и подразделений, участвующих в боевых действиях.

Защита войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника представляет собой комплекс согласованных по задачам, месту и времени мероприятий, проводимых в мирное и военное время командирами, штабами и органами воспитательной работы по предотвращению, срыву, нейтрализации (ослаблению) и устранению последствий негативного информационно-психологического воздействия на военнослужащих и население страны [9].

Основными целями защиты войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника является снижение опасности негативного информационного и психологического влияния на командиров (начальников) и личный состав; обеспечение эффективного управления частями и подразделениями; укрепление морально-психологического состояния личного состава войск (сил). Другими словами смысл защиты состоит в срыве целей и мероприятий информационно-психологической борьбы, ведущейся силами и средствами противника, предотвращении деморализации и поддержание морально-психологической устойчивости личного состава наших войск (сил) в боевой обстановке [9].

Защита от негативного информационно-психологического воздействия предполагает осуществление ряда задач по снижению восприимчивости и подверженности военнослужащих воздействию противника.

Основными задачами защиты войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника являются:

1) разъяснение решений военно-политического руководства страны, задач, стоящих перед подразделениями и частями;

2) анализ и прогнозирование информационной обстановки в районе боевых действий;

3) сбор и обобщение информации об источниках негативного информационно-психологического воздействия, а также выработка мер по его устранению;

4) нейтрализация информационно-психологического воздействия противника, недопущение деморализации, дезинформации и морально-психологического подавления войск (сил);

5) проведение информационно-психологических мероприятий (акций), направленных на свои войска и местное население;

6) организация профилактических мер по предупреждению распространения ложных слухов среди личного состава, пресечение слухов, тревожных высказываний и противоправных действий, направленных на снижение морально-психологического состояния войск (сил) и др. [22].

Основными принципами защиты войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника являются тесная связь с целями и задачами морально-психологического обеспечения; активность и оперативность мероприятий по противодействию противнику; упреждение (превентивность) действий противника; системность организации; плановость и непрерывность проведения мероприятий; дезинформация противника; взаимодействие со специальными подразделениями и др.

Среди функций защиты войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника специалисты психологических операций отмечают следующие:

- политико-ориентирующая;

- информационно-разъяснительная;

- воспитательно-нейтрализующая;

- психологическая защита;

- технико-подавляющая;

- мобилизующая.

Защита войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника осуществляется с помощью таких методов как приказ, маскировка, разоблачение, инструктажи, пропаганда, контрпропаганда, агитация, дезинформация, методы индивидуально-воспитательной работы, личный пример, методы психологической помощи и др.

Основными формами защиты войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника выступают как отдельные информационно-пропагандистские и психологические акции, оперативно-профилактические мероприятия, так и специальные операции по противодействию негативному информационно-психологическому воздействию противника.

К силам и средствам защиты войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника относятся:

- органы по работе с личным составом;

- подразделения и части психологической борьбы;

- органы и средства массовой информации (военные СМИ);

- государственные и добровольные общественные организации содействия армии и флоту;

- силы и средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ), военной контрразведки;

- формирования МВД, ФСБ и пограничных войск [9].

Таким образом, эффективность решения задач по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника зависит от учета особенностей психологических операций противника и закономерностей восприятия военнослужащими информации; оснащенности войск современными техническими средствами воспитания; реального морально-психологического состояния войск и складывающейся обстановки; непрерывности, системного и комплексного характера проводимых защитных мероприятий в тесном единстве и взаимодействии с другими видами морально-психологического обеспечения.

1.2. Исторический опыт и тенденции развития информационно-психологического противоборства

Известно, что попытки оказать психологическое влияние на противника в целях его дезинформации, запугивания, деморализации предпринимались еще в глубокой древности. Считается, что целенаправленное психологическое воздействие человеком на человека в целях изменения поведения другого применяется с тех пор, когда возникли первые контакты между людьми. В одной из библейских легенд рассказывается о том, как Гедеон, ведя войны со своими многочисленными противниками, нередко прибегал к военным хитростям, дезинформации и запугиванию неприятеля. Однажды он так смог запугать врага, что тот, потеряв контроль над своими действиями, ударил по своим войскам [14].

В сочинениях Плутарха описывается интересный факт эффективного использования психологического давления на противника. Римляне, узнав о том, что царь этрусков готовится совершить нападение на их земли, послали в стан неприятеля патриция Муция Сцеволу. Прибыв во вражеский лагерь, Муций долго уговаривал их царя от нападения на Рим, предлагая различные варианты мира. Однако главный этруск был непреклонен, настаивая на том, что город должен пасть. Тогда Сцевола, исчерпав все аргументы, вытянул руку над огнем и держал ее до тех пор, пока пламя не показалось с обратной стороны ладони. Вождь этрусков был настолько потрясен величием духа противника, что отказался от нападения на Рим [14].

Искусство управления мыслями, психическими состояниями, поступками людей формировалось, совершенствовалось и хранилось как тайное оружие жрецами, государственными и военными деятелями Шумера, Вавилона, Египта, Китая, Древней Греции и Рима. В трудах Геродота, Ксенофонта, Плутарха, Юлия Цезаря описываются некоторые приемы, используемые в целях введения противника в заблуждение, порождения предательства и паники в его рядах, подрыва воли к сопротивлению. Среди них: распространение слухов о преобладающем числе (или, напротив, о незначительности) своих войск, о наличии нового, мощного оружия, о своей непобедимости, о якобы задуманном маневре, об измене (пленении) и бегстве командования, о хорошем обращении с пленными и др.

В средние века славу известных специалистов по психологическому воздействию на войска противника снискали Чингизхан, киевский князь Святослав, кардинал Ришелье. Так, в полевом уставе армии США FM33-1 «Психологические операции» описывается как монгольские лазутчики, характеризуя татаро-монгольское войско обывателям и правителям стран – потенциальных жертв, отмечали, что «все монгольские воины – истинные мужчины и выглядят как настоящие богатыри; все их помыслы связаны ни с чем иным, как только с войной и кровью; они выражают такое громадное нетерпение к бою, что их полководцам трудно удается их сдерживать; однако, несмотря на то, что они такие жестокие, они держат себя в рамках строгой покорности командованию и полностью посвятили себя своему правителю; они довольствуются любой пищей и не очень тщательны в выборе зверя или скотины для еды, едят не только свиное мясо, но могут питаться и мясом волка, медведя и собаки; что касается их численности, то войска Чингизхана, по-видимому, напоминают кузнечиков, сосчитать которых не представляется возможным» [27]. Надо сказать, что более семи столетий назад в психологической операции против российской армии ведущей боевые действия в Чечне использовались очень похожие тексты.

Блестящие попытки осмыслить практику подрыва морального духа неприятеля предпринимались в трудах Ф. Бекона «О хитрости», Д. Свифта «Искусство политической лжи», Н. Макиавелли «Государь и рассуждения на первые три книги Тита Ливия» и др. В более позднее время практические рекомендации по психологическому разложению противника вырабатывались А.В. Суворовым, Наполеоном и др. Так, например, Наполеон считал, что «четыре газеты смогут причинить больше зла, чем стотысячная армия». Именно поэтому в его армии постоянно находилась походная типография мощностью до 10 тыс. листовок в сутки [14].

Первая мировая война была тем военным столкновением, в котором впервые целенаправленно и масштабно были использованы многие средства и способы информационно-психологического воздействия на противника. Именно тогда были созданы первые специальные органы ведения пропаганды и подрывных акций среди войск и населения противника (в США – комитет общественной информации, в Великобритании – управление пропаганды среди войск и населения противника, во Франции – служба пропаганды, в Германии – специальный отдел генерального штаба и т. д.), осуществляются первые научные изыскания в этой области, разрабатываются средства влияния на сознание, волю, настроение и поведение людей. Особенной активностью в проведение информационно-психологических акций отличалась Англия. Англичанами были выпущены миллионы листовок, которые разбрасывались с помощью авиации и воздушных шаров над территорией противника. Французскими органами психологической войны было подготовлено и распространено среди германских войск около 30 млн. экземпляров листовок и другой печатной продукции. Не менее активно участвовали в информационно-психологическом противоборстве и германские спецслужбы. Работая на два фронта, они буквально засыпали с цеппелинов листовками российские, английские и французские войска. Использую тонкую дезинформацию, грубую ложь и запугивание, они сумели существенно повлиять на морально-психологическое состояние союзнических армий.

Опыт осуществления успешных информационных и психологических акций в военных событиях последнего времени (при проведении военной операции США в Гренаде (1983 г.), во время войны в Персидском заливе (1990-1991гг.), при вторжении на Гаити (1994 г.), в ходе выполнения миротворческих задач в Боснии и Герцеговине (1996 г.) и др.) свидетельствует о том, что их эффективность высока лишь тогда, когда они увязываются в целостную систему информационно-психологического воздействия, осуществляются по единому плану, на уровнях, объективно востребуемых обстановкой. Поэтому, по данным специалистов, армии наиболее развитых в экономическом и военном отношении государств готовятся к ведению войны одновременно по нескольким направлениям: радиоэлектронная борьба, активная разведка, дезорганизация систем управления войсками и оружием, психологические операции, специальное программно-техническое воздействие на информационный ресурс противника. Вот как описывают возможные события такой войны американские аналитики: «2005 год. Иран скрытно разворачивает свои войска и внезапно нападает на Саудовскую Аравию. США для защиты своего стратегического союзника начинают информационную войну против агрессора. Прежде всего, оживают компьютерные вирусы и логические бомбы, заранее тайно заложенные в память ЭВМ, используемых во всех иранских структурах государственного, военного и экономического управления. Это оружие пускается в ход специальной командой, например, со спутника или через международные компьютерные сети. После начала конфликта агенты спецслужб, действующие на территории Ирана, с помощью портативных мощных генераторов электромагнитных импульсов разрушают программное обеспечение и уничтожают базы данных в системах гражданского и военного управления, защищенных от компьютерных вирусов и логических бомб. Одновременно по международным телекоммуникационным сетям обнуляются счета агрессора в зарубежных банках. Эти действия влекут для Ирана катастрофические последствия, поскольку полностью дезорганизуют работу всех жизненно важных для страны систем (гражданского и военного управления, связи, энергетики, транспорта и др.). Одновременно подавляются теле- и радиопередачи всех станций и ретрансляторов на территории страны, пунктов связи и управления в войсках агрессора. По электронным средствам массовой информации начинают передаваться материалы, направленные на дестабилизацию политической обстановки, дезориентацию населения и возбуждение паники. В результате такой комбинированной атаки с помощью различных видов информационного оружия в Иране воцаряется хаос, происходит коллапс экономики и резко изменяется социально-политическая ситуация. В этих условиях агрессор вынужден отказаться от своих планов и подчиняется требованиям США и их союзников» [31]. Естественно, такой взгляд на войну несколько эйфористичен, ведь в нем не учтены возможности противника по организации информационной защиты и противодействия. Однако современные достижения в области информационных технологий позволяют многое из описанного выше сценария ведения войны в той или иной степени реализовать на практике.

Современные тенденции развития

информационно-психологического противоборства

Проанализировав многомерность понятия «информационно-психологического противоборства», выявим тенденции функционирования данного феномена в современных условиях. Информационная атака проходит незаметно для атакуемого, но осуществляется перманентно. Она не наносит явных физических и психических повреждений в момент воздействия, но трансформирует сознание людей, побуждает их действовать против своих интересов и интересов государства. В информационной войне отсутствуют видимые разрушения, что блокирует чувство тревоги, опасности, самосохранения.

Превращение информационных войн в атрибут повседневности – важнейшая тенденция данного феномена. С бурным развитием информационных технологий они ведутся не только на межгосударственном, но и внутригосударственном уровнях. Используя неполную или искаженную информацию, а также дезинформацию, подрываются репутации, выдвигаются обвинения, открываются судебные дела, банкротятся предприятия, осуществляются политические отставки и гонения и т. д. Масштаб этого явления достиг огромных размеров.

Одна из тенденций эскалации информационно-психологических войн связана с неуклонным ростом противоречивости воздействия информации на общество и личность, а также повышением общественной опасности, возникающей в связи с появлением инновационных информационных технологий, более совершенных технических устройств и средств. Например, сегодня специалисты обсуждают возможность применения технического новшества – визуальную поисковую машину TinEye, разработку канадской компании Idee. Система может находить оригиналы даже по измененным в графическом редакторе изображениям, что может быть использовано для повышения эффективности воздействия информационных атак. Безусловно, создание мощных информационных ресурсов, развитие информационных сетей, повышение уровня информатизации общества способствуют развитию социальных инноваций, формированию более эффективных форм взаимодействия власти и общества, расширению возможностей для конвенционального участия граждан в политическом процессе. Однако неконтролируемая информация может использоваться (и используется) не только в созидательных, но и разрушительных целях: для пропаганды насилия, агрессии, человеконенавистнической морали, порнографии, манипулирования общественным сознанием и т. п. Поэтому параллельно с процессом технического и технологического совершенствования информационных средств должно происходить повсеместное укрепление духовно-нравственных основ личности и общества.

Австрийский психоаналитик Э. Фромм, характеризуя духовное развитие личности, справедливо отметил: «Если личность не добилась успеха, объединяя свои усилия в достижении высшего «Я», то направляет их на низшие цели…» [38].

Важная тенденция современной психологической войны – расширение социальных причин, появление разнообразных поводов, «облегчающих», если так можно сказать, проведение противником информационных операций и атак, что создает для спецслужб дополнительные трудности по их выявлению и пресечению. Среди таких причин следует назвать: обострение межнациональных и межконфессиональных конфликтов; активизация националистических настроений экстремистского характера; деятельность террористических организаций; усиление регионального сепаратизма; идейно-политические конфронтации политических сил; коррупция; рост влияния организованной преступности и т. д.

Изменение вектора направленности информационного воздействия – важнейшая тенденция развития анализируемого феномена. Специалисты по информационным войнам справедливо отмечают, что войны первого поколения были направлены на прямое подавление инфраструктуры государственного и военного управления противника, перехват и расшифровку информации, осуществление несанкционированного доступа к информационным ресурсам, распространение дезинформации, искажение фактов. Информационные атаки направлялись на руководителей страны, лиц, принимающих стратегические политические решения. В современных условиях данные направления воздействия остались в арсенале организаторов психологической войны, но они уже не являются приоритетными.

Информационные войны второго поколения направлены на общество в целом, в первую очередь на молодежь. Их целью является создание атмосферы бездуховности и безнравственности, манипулирование не только общественным сознанием, но и политическими симпатиями и предпочтениями граждан, что приводит к дестабилизации всей системы общественных отношений, общественной конфронтации, противостоянию власти и граждан, обострению конфликтов разного уровня и типа, продуцированию ошибочных управленческих решений, массовых беспорядков. В качестве примера приведем выдержки из брошюры «Промывание мозгов. Изложение русского руководства по психополитике» (Нью-Йорк, 1955 г). В ней давались следующие рекомендации: «Сделать доступным всевозможные наркотики, давая подростку спиртное, пичкая его секс-литературой. Психополитик может воспитать в нем необходимую нам склонность к беспорядку, безделью и бесполезному времяпрепровождению. Если вы сможете убить национальную гордость и патриотизм в подрастающем поколении, вы завоюете эту страну» [28].

Председатель Государственной Думы РФ С.Е. Нарышкин справедливо указывал на то, что «в фальсификациях нуждаются лишь бедные историей, слабые разумом, нищие духом» [24]. Однако фальсификация истории в целом и отдельных событий, фактов, исторических личностей, внесших заметный вклад в величие страны, всегда была одним из приоритетных направлений информационных атак против России. Современный заказ на фальсификацию истории нашей страны сформировался во время перестройки, усилился в 90-е годы и достиг сегодня такого масштаба, что 15 мая 2009 г. Президент РФ Д.А. Медведев подписал Указ о создании специальной Комиссии при Президенте России по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Фальсификация истории осуществляется путем откровенной лжи, замалчиваний, подтасовки фактов, хорошо известных и вновь создаваемых идеологизированных клише, «нового» прочтения и «новых» критериев оценок известных событий и т. д.

2. СОВРЕМЕННАЯ СИСТЕМА ИНФОРМАЦИОННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ИНДИВИДУАЛЬНОЕ

И МАССОВОЕ СОЗНАНИЕ

2.1. Психологические операции как эффективное оружие и самостоятельный вид воздействия

В настоящее время в странах НАТО, весь комплекс мер информационно-психологического воздействия на войска и население предполагаемого противника обозначается термином «психологические операции».

По мнению военно-политического руководства этих государств, такие операции представляют собой самостоятельный вид воздействия, эффективное оружие, применение которого может позволить вообще отказаться от военной силы. Например, существует твердая уверенность в том, что тысячи американских солдат в минувших войнах остались в живых, благодаря маленьким кусочкам бумаги, словам и идеям, забрасываемым на вражескую территорию и передаваемым по радио.

В армиях НАТО организация психологических операций регламентируется директивами, уставами и наставлениями, разрабатываемыми как для армий отдельных государств, так и для блока в целом. Здесь действует единая директива «О принципах планирования и ведения психологических операций». Своеобразный «тон» в определении общих ориентаций, масштабов, интенсивности, форм и методов осуществления информационных и психологических акций в рамках психологических операций задают США. Американская система, во-первых, впитывает в себя все, что наработано в этой области в других странах, во-вторых, сама выступает для них неким эталоном в данной сфере и, в-третьих, демонстрирует в последнее время приемы «высшего пилотажа» в этой области. Поэтому целесообразно именно ее рассмотреть наиболее подробно. Деятельность американских командиров всех уровней в этом отношении определяется уставом FМ33-1 «Психологические операции». В нем подчеркивается, что «психологические операции – это проводимая в мирное или военное время плановая пропагандистская или психологическая деятельность, рассчитанная на иностранные враждебные, дружественные или нейтральные аудитории с тем, чтобы влиять на их отношение и поведение в благоприятном направлении для достижение как политических, так и военных национальных целей США» [26]. Как видно из определения, психологические операции представляют собой скоординированную пропагандистскую деятельность и психологические действия. При этом под пропагандой понимается систематическое, целенаправленное распространение с помощью средств связи и информации определенных идей с целью оказания влияния на мнения, чувства, состояния и отношения или поведение объектов воздействия с тем, чтобы достичь прямых или косвенных выгод для своей страны. Пропаганда может быть «белой» (если указывается объективный источник информации), «серой» (если этот источник не упоминается) и «черной» (при сфальсифицированном источнике информации).

Психологические действия – это осуществление конкретных мероприятий как в мирное, так и в военное время, направленных на подрыв потенциального или действительного престижа и влияния противника во враждебных, нейтральных или союзных странах и укрепление своего влияния и престижа.

Психологические операции подразделяются на стратегические, оперативные и тактические. Стратегические психологические операции проводятся в глобальном масштабе для достижения долгосрочных целей, в интересах создания благоприятной психологической обстановки для ведения боевых действий. Оперативные психологические операции осуществляются в определенных регионах и преследуют среднесрочные цели по поддержке военных кампаний или крупных военных операций. Тактические психологические операции реализуются с краткосрочными целями и направляются на поддержку боевых действий войск в тактическом звене. Психологические операции всех уровней, при их одновременном осуществлении, составляют единый целостный комплекс взаимосвязанных мероприятий, из которого сложно вычленить тот или иной уровень. Они планируются и проводятся на основе решений главнокомандующих, командующих и командиров различных рангов в мирное и военное время.

Основными задачами психологических операций считаются: убеждение общественного мнения в правильности, необходимости военного вмешательства; воздействие на военно-политическое руководство противника и его союзников с целью заставить их отказаться или воздержаться от вступления в войну; поддержка внутри страны противника оппозиции, сил сопротивления, расовых, этнических, религиозных и других противоречий, подрыв доверия к руководству страны; руководство и содействие диссидентским элементам, взаимодействие с силами, ведущими борьбу в подполье; воздействие на население дружественных стран; содействие развитию доброжелательности населения нейтральных стран; подрыв морального духа, создание обстановки неуверенности и беспокойства среди личного состава армии противника, снижение его боеспособности; проведение аналитической работы по вскрытию уязвимых мест противника, подготовка и доведение до командиров тактического звена, а также групп и лиц, выполняющих задачи в районе боевых действий, соответствующей информации; оказание содействия в захвате населенных пунктов противника путем предъявления ультиматума и передачи призывов к капитуляции; оказание помощи командованию в осуществлении контроля за враждебно настроенным населением в зоне боевых действий; противодействие психологическим операциям противника и подрывным элементам; прогнозирование степени психологического воздействия на людей боевых действий. Как видно, решение перечисленных задач должно обеспечить достижение морально-психологического превосходства своих войск над войсками противника.

Сам термин «психологические операции» указывает на то, что для достижения целей подрывной деятельности широко привлекаются выводы психологической науки и что они направляется, в первую очередь, на изменение психологических состояний противника.

Особая роль в организации и ведении психологической войны принадлежит психологии, известный американский специалист в этой области П. Лайнбарджер подчеркивает, что психолог способен сказать каким образом страсти можно превратить в негодование, личную находчивость в массовую трусость, трения – в недоверие, предрассудки – в ярость. Во-вторых, установив, как настроен противник и факторы, определяющие его моральное состояние, психолог может прогнозировать поведение войск противника в той или иной обстановке. В-третьих, психолог способен дать необходимые рекомендации оперативным работникам, ведущим психологическую войну о соблюдении чувства меры, о психологически целесообразном структурировании и оформлении информации. В-четвертых, психолог рекомендует наиболее целесообразные средства и методы пропаганды: радио, листовки, громкоговорящие установки, а также распространение слухов, обратную засылку пленных и т. д. Он может выработать план наилучшего использования всех имеющихся средств психологического воздействия по месту, времени, соотнесенности с военными, экономическими и политическими событиями [19].

Таким образом, психология в рамках психологических операций: указывает на те особенности человеческой и групповой психики, которые целесообразно подвергнуть воздействию; разрабатывает эффективные методы оценки психологического состояния противника; дает рекомендации специалистам, ведущим психологическую войну по планированию операций; вырабатывает критерии и методы оценки результативности психологического воздействия на людей.

Создавая научный фундамент психологических операций, военные психологи западных стран опираются на достижения различных психологических школ. При этом за основу принимаются следующие положения:

• о решающей роли бессознательного в детерминации человеческого поведения, о функционировании механизмов психологической защиты и способах их преодоления (психоанализ);

• о рефлекторном закреплении («якорении», «зомбировании») определенным образом соотносящихся восприятий, переживаний, действий;

• о внушающей силе структуры, эмоционального тона, пространственно-временных характеристик информации (бихевиоризм, нейролингвистическое программирование);

• о роли «ментальных схем» в восприятии человеком окружающего мира, происходящих событий и информации (когнитивная психология);

• о структуре и динамике потребностей человека (гуманистическая психология) и др.

Психология помогает организаторам психологических операций выявлять наиболее слабые звенья в морально-психологическом состоянии противника и научно обоснованно строить тактику психологического давления на него. Она рекомендует широко использовать в этих целях национальные, социальные, религиозные противоречия, трудности, с которыми сталкиваются войска противника (голод, холод, плохое материально-техническое обеспечение и др.); распространять слухи и дезинформацию о значительном превосходстве своих войск, больших потерях противника, различии интересов и целей разных категорий военнослужащих; активно работать с военнопленными и др. Выводы психологии активно используются для придания распространяемой информации свойства легкой и быстрой усваиваемости, «просачиваемости» в бессознательное человека. Это достигается путем эксплуатации закономерностей человеческого восприятия, так называемых «эффектов». Среди них хорошо изученным на сегодняшний день являются: эффект первичности, эффект авторитета, эффект «голос пророка»; эффект повторения; эффекты возложения ответственности и др.

Эффект первичности. Специалисты психологических операций исходят из того, что первое сообщение о каком-либо событии оказывает более сильное воздействие, чем последующие. Оно как бы создает своеобразную установку, формирует отношение человека к происходящему. Другая информация, в этом случае, будет воспринята лишь тогда, когда удастся изменить сформировавшуюся позицию человека, что существенно сложнее. В последствии, источник информации, первым сообщивший о том или ином факте будет оцениваться как более предпочтительный. Поэтому важным принципом психологической операции является оперативность информирования объектов воздействия о текущих событиях, изменении обстановки и др.

Эффект авторитета. В психологии хорошо известно, что чем авторитетнее источник информации, тем больше сила ее внушающего воздействия на людей. Учитывая это, практики психологических операций стремятся создать для своих источников информационно-психологического воздействия имидж особой осведомленности, объективности и независимости. Это достигается передачей достоверных сведений, хорошо известных, легко проверяемых (например, потери воинских частей, фамилии командиров, названия городов, улиц, номеров домов и др.), привлечением мнений экспертов, свидетелей, документальных данных, использованием самокритики и др.

Эффект «голос пророка». Доказано, что авторитет источника информационно-психологического воздействия существенно возрастает, если он обладает высокими прогностическими свойствами. Поэтому при осуществлении психологических операций западные специалисты конструируют информацию таким образом, что изложенные в ней факты воспринимаются как ранее ими предсказанные. При этом используются закономерности ассоциаций по смежности, подобию, контрасту, временной и пространственной близости.

Эффект повторения. Основывается на закономерностях запоминания человеком информации. Психологический механизм многократного повторения действует на основе принудительного привлечения внимания, подсознательного восприятия предлагаемой информации, существенного сужения сознания человека в экстремальной обстановке. В боевых условиях человек меньше задумывается над значением отдельных слов и формулировок. Психологами выработаны рекомендации как избежать явной назойливости для недопущения апатии и безразличия при многократном предъявлении информации. Считается, что целесообразно передавать одно и то же сообщение трижды: в кратком изложении, полном и снова в кратком. Затем, при необходимости, эта же информация может быть преподнесена в другой форме (новости, аналитический обзор, интервью, панорама и д. р.). При этом соблюдается установка на первоочередное воздействие на чувства и состояние людей.

Эффект возложения ответственности. Основывается на том, что человек склонен воспринимать успешное и неуспешное развитие событий в категориях ответственности. При этом, он приписывает причины успеха себе самому, а ответственность возлагает на других людей. Поэтому специалисты ПсО при воздействии на людей стремятся связать любые трудности и препятствия, неудачи с конкретными объектами (конкретные лица, политические партии, организации, правительственные круги, законодательство, моральные и этические нормы и др.). Как правило, выбирается ограниченное число таких объектов и на них настойчиво направляется ненависть людей.

Планируя и осуществляя психологические операции, западные специалисты опираются на данные психологии о специфике работы органов чувств человека. Считается, что деморализующее воздействие сильнее тогда, когда реализуется одновременно через несколько анализаторов (зрительный, слуховой, кинестетический), а также на субсенсорном уровне. При этом используются самые разнообразные приемы. В уже упоминавшемся полевом уставе армии США «Психологические операции» описываются следующие приемы: утверждение, неодобрение, демагогия, «дорогие слова», лозунги, цитирование, доказательства со ссылкой на официальные и персональные заявления, неопределенность, рациональность, простота, подмена ответственности, выбор «наименьшего зла», компрометация, подмена фамилий, навешивание ярлыков, использование мышления и привычек простых людей, просторечный язык, диалект и др.[26]. Уже только перечисление свидетельствует о том, что специалисты психологических операций владеют достаточным арсеналом приемов воздействия на умы, настроения и поведения людей.

Силы и средства психологических операций (ПсО)

Выполнение задач по психологическому воздействию на противника возложено на специальные части и подразделения психологических операций (группы, батальоны, роты), находящиеся в непосредственном подчинении командования специальных операций США (Форт-Брэгг, штат Сев. Каролина), которое, в свою очередь, входит в состав объединенного командования специальных операций ВС США. Главный потенциал психологических операций сосредоточен в сухопутных войсках. Его ядро составляет 4-я группа психологических операций, состоящая из 4-х батальонов психологических операций (1, 6, 8 и 9-го) и батальона подготовки и выпуска пропагандистских материалов, численностью свыше 900 человек. Кроме этого, в организованном резерве находятся штабы еще трех групп психологических операций (2-ой, 5-ой, 7-ой), 9-ти батальонов, 22-х рот психологических операций и около 40 батальонов по работе с гражданским населением.

В военное время в сухопутных войсках действуют группы психологических операций общей и непосредственной поддержки. Группы общей поддержки состоят из батальона общей поддержки, батальона по работе с военнопленными, батальона консолидирующей пропаганды. Батальон общей поддержки (272 чел.) осуществляет психологические операции стратегического уровня на ТВД. Он состоит из подразделений: разведки; разработки информационно-психологических материалов; тяжелой, средней и легкой типографий; звуковещательных станций; радиостанций. Возможности батальона позволяют издавать до 28 млн. листовок в сутки, вести радиовещание на СВ- и КВ-диапазонах в радиусе до 150 км., готовить радиопрограммы общей длительностью звучания до 8 часов, осуществлять плотное звуковещание на больших площадях. Батальон консолидирующей пропаганды включает радио- и телевизионную редакции, подразделения эксплуатации местных стационарных радиосетей, телестанций и кинотеатров.

Группа непосредственной поддержки предназначена для обеспечения тактических и оперативных задач, решаемых войсками. Она включает батальоны и роты непосредственной поддержки. Батальон предназначен для поддержки боевых действий армейского корпуса (АК) и состоит из штаба, подразделений обеспечения и 2-5 рот непосредственной поддержки. Численность батальона – от 260 до 533 человек. Рота непосредственной поддержки (88 чел.) предназначена для обеспечения боевых действий дивизии, бригады. При ведении боевых действий рота действует в боевых порядках войск. Структура группы показана на рис.1.

Организационно-штатная структура названных подразделений не постоянна, она строится по модульному принципу. В зависимости от поставленных задач создаются соответствующие команды психологических операций. В такие команды могут входить специалисты по иностранным языкам и культуре, разведке, журналистике, полиграфии, связи, фотографии, психологии, рекламе и др. Подавляющее большинство из них проходит обучение в Центре специальных методов войны им. Дж. Кеннеди в Форт-Брэгге, лингвистическом институте и школе подготовки специалистов средств массовой информации МО США [13].

В распоряжении органов психологических операций находятся самые современные средства, позволяющие осуществлять целенаправленное влияние на общественное мнение, сознание, подсознание, поступки людей, их психическое состояние, чувства и здоровье. Внимательное, заинтересованное изучение всей совокупности этих средств позволяет сделать вывод о том, что сегодня в мире ускоренными темпами создается, проходит полевые испытания и практически используется при решении военных задач новый класс мощного, высокоэффективного оружия на основе современных и перспективных психотехнологий, которое может стать одним из решающих средств достижения целей в современной войне.

Мы предлагаем обозначить данное оружие как «психологическое», понимая под ним совокупность средств, избирательно влияющих на психическую деятельность людей с целью задания ей необходимых характеристик и целенаправленного управления человеческим поведением в интересах успешного решения боевых задач. Такое оружие, по мнению специалистов психологических операций, представляя собой комплекс средств преднамеренного и организованного воздействия на психику и поведение военнослужащих на поле боя, должно обладать следующими свойствами. Оно призвано:

- обеспечивать достижение целей войны без нанесения непоправимого ущерба экологии, народнохозяйственной инфраструктуре, людским ресурсам государства-противника;

- гарантированно снижать боеспособность войск противной стороны до заданных пределов, на промежуток времени, необходимый для решения тактических, оперативных и даже стратегических задач;

- существенно расширять психические возможности военнослужащих собственных частей и подразделений, что позволит достигать многократного превосходства над противником по критериям морально-психологического состояния, боевой активности, психологической устойчивости и профессионального мастерства;

- принуждать противника к занятию им невыгодных районов и рубежей посредством постановки «психологических заграждений»;

- поражать личный состав противника на больших площадях и на всю глубину его боевых порядков (оперативного построения);

- применяться по отношению к гражданскому населению в целях стимуляции у него психических состояний и побуждений, благоприятствующих решению войсками боевых задач;

- быть менее затратоемким, чем традиционные средства ведения войны, позволяющие решать задачи аналогичного класса;

- обеспечивать скрытность развертывания, применения и др.

К основным разновидностям такого оружия можно отнести уже широко известные и апробированные на практике системы информационно-психологического воздействия, см. таблицу 1.

Таблица 1.

Классификация психологического оружия

Наименование вида оружия	Краткая характеристика оружия
Информационно-психологическое оружие	Информация, со средствами ее производства, презентации и распространения, структурированная для обеспечения ее некритического восприятия в качестве побудителя и регулятора поведения объектами воздействия.
Психотропное оружие	Фармакологические препараты, наркотические вещества, химические составы, воздействующие на биохимические процессы в нервной системе человека и задающие уровни его бодрствования, активности, качества восприятия обстановки, характеристики психического здоровья.
Техно-психологическое оружие	Технические устройства, способные генерировать и направленно излучать электромагнитные волны с спектром частот, нарушающих биоэлектрические процессы головного мозга и периферической нервной системы и вызывающих сбои в психической деятельности человека.
Сомато-психологическое оружие	Технические устройства, химические составы и биологические рецептуры, вызывающие изменение в соматическом состоянии и физической активности людей и, на этой основе, стимулирующие развитие астенических психических состояний и импульсивных моделей поведения
Психотронное оружие	Люди, обладающие паранормальными способностями (телепаты, экстрасенсы, ясновидящие и др.), а также технические устройства (психотронные генераторы, резонаторы и др.), позволяющие управлять психическими процессами, состояниями и поведением других людей, на новом качественном уровне решать задачи разведки, связи и управления

В настоящее время во многих странах мира информационно-психологические средства осуществления психологических операций рассматриваются в качестве приоритетных при достижении военных целей. Для их разработки и практического применения привлекаются значительные материально-технические ресурсы, известные ученые, политики, деятели культуры и искусства, высококлассные военные специалисты. К числу основных средств информационно-психологического воздействия в системе ПсО относятся следующие:

1. Печатные средства – листовки, плакаты, газеты, информационные бюллетени и др., средства их производства (полиграфическая база) и распространения. Листовки, исходя из своего предназначения, издаются разных размеров и на различном материале. В американской армии для их распространения используются артиллерия (105 и 155 мм снаряды, 81-мм мины, агитационный реактивный снаряд), авиация (вразброс через двери и люки вертолетов и самолетов; свертки или коробки с вытяжными тросами; специальные пластиковые бомбы М129 Е1; беспилотная управляемая ракета, доставляющая на цель до 500 кг груза; самораскрывающиеся авиационные пакеты (5000 листовок); авиа-контейнеры (до 50 кг листовок); воздушные баллоны DG-100 (вмещающие 1300 листовок и доставляющие их на расстояние до 2400 км); воздушные шары (высота полета – до 24 км, дальность полета – до 9 600 км, полезная нагрузка – до 200 кг, сброс груза на высоте – 9000 м); плавающие водонепроницаемые контейнеры из дерева, бамбука, пластика, стекла, целлофана для применения на океанах, морях, озерах, реках; агенты, диверсионные группы и др. Листовки также могут оставляться на местности отступающими войсками. О значении, которое придают листовкам специалисты психологических операций, говорят следующие факты. Во Вьетнаме для их распространения привлекалось по 10 самолетов в 4-х тактических зонах. Нередко для этих целей использовались самолеты В-52 и С-141. Во время войны в Персидском заливе (1990-1991 гг.) на иракские войска и население региона американцами было сброшено более 30 млн. листовок. По некоторым (опять же, как нам кажется, чрезмерно эйфоричным, с заметным пропагандистским «душком») оценкам 98% иракских солдат, сдавшихся в плен, читали американские листовки, 88% из них поверили в их содержание, 70% по этой причине сдались в плен. При осуществлении информационно-психологического обеспечения операции войск ООН в Сомали (декабрь 1992 года – май 1993 года) специалистами психологических операций было подготовлено 37 вариантов листовок и более десятка видов брошюр. Среди сомалийцев в «горячих точках» было распространено около 7 млн. листовок и 116 номеров газеты «Раджо» [18].

2. Важными средствами психологических операций являются радио и телевидение. Сюда относятся стационарные и подвижные (автомобильные, самолетные, корабельные) радио- и телецентры (как штатные, так и захваченные у противника) с соответствующими программами вещания. Роль этих средств психологических операций особенно возрастает в регионах, насыщенных радио- и телеприемниками, а также при вещании на малограмотное население. Так, например, при проведении психологических операций по подготовке вторжения на Гаити (1994г.), именно радио и телевидение несли основную нагрузку в системе информационно-психологического воздействия на население страны. В течение короткого времени в г. Вашингтон с военной базы Форт-Брэгг была переброшена команда военно-информационной поддержки, укомплектованная специалистами 4-ой группы психологических операций и гражданскими специалистами по креольскому языку. Через 5 часов после прибытия эта группа во взаимодействии с находящимся в изгнании президентом Гаити Ж.- Б. Аристидом начала подготовку радиопрограмм и листовок. Для организации вещания были созданы «Радио и телевидение Демократия» и «Радио средние волны 940», которые начали работать по 10 часов в сутки за 2 месяца до начала военной операции. Экс-президент Аристид ежедневно обращался к народу. Для расширения возможностей психологической обработки среди населения острова было распространено около 10 тыс. транзисторных приемников с фиксированной частотой, настроенной на волну психологических операций. В ходе операций «Щит в пустыне» и « Буря в пустыне» на личный состав иракской армии только в прифронтовой зоне круглосуточно вели передачи 6 широковещательных станций. В целях увеличения потенциальной аудитории среди военнослужащих и населения региона с помощью кочевников и авиации было распространено 150 тыс. малогабаритных приемников с фиксированной частотой. Одновременно с радио- и телевещанием в интересах психологических операций, как правило, применяются средства РЭБ, подавляющие теле- и радиостанции противника. К примеру, государственная радиостанция Ирака «Голос Багдада» была парализована по существу на протяжении всего периода военного противостояния в регионе [5].

В последних боевых событиях органами психологических операций широко используются средства вхождения в боевые радиосети противника с целью сбора необходимой информации, передачи дезинформации, распространения панических слухов и настроений. Так, например, чеченские специалисты подрывных акций порой свободно оперировали в своей пропаганде фамилиями наших военнослужащих, подробностями из жизни воинских частей и подразделений, а иногда весьма успешно дезинформировали руководителей наших войск различного уровня именно благодаря эффективному применению средств радиоперехвата, вхождения в радиосети и РЭБ.

3. Кино-, видеофильмы, аудиоматериалы и другие носители видео- и аудиоинформации, рассчитанные как на убеждающее, так и на внушающее воздействие. Например, в ходе военных событий в зоне Персидского залива среди населения Иордании, Саудовской Аравии и других государств распространялись видеокассеты с материалами, изображающими С. Хусейна тираном иракского народа и раскольником, разрушающим единство арабского мира. В то же время они содержали сюжеты, пропагандирующие могущество и справедливость США.

4. Одним из самых эффективных средств информационно-психологи-ческого воздействия на противника в рамках тактических психологических операций является звуковещание. Оно осуществляется с помощью звуковещательных станций (ЗС) и других средств усиления голоса, в том числе переносных, смонтированных на джипах, грузовиках, танках, БТР, вертолетах, самолетах. Громкоговорители на грузовиках используют преимущественно в тыловых районах, на танках – для сопровождения наступления, переносные и на малых машинах – для позиционного вещания.

О масштабах использования средств звуковещания свидетельствует такой факт. В распоряжении оперативного формирования психологических операций, обеспечивающего поддержку сил вторжения на Гаити находились 23 мобильные ЗС. Непосредственно перед началом вторжения на остров, американских войск с помощью ЗС, установленных на вертолетах, население Гаити было проинформировано о договоренности с хунтой по вопросу мирной передачи власти. Одновременно в местах скопления населения работали ЗС на автомобилях и переносные, переброшенные на вертолетах. Всего за время осуществления психологических операций было проведено 760 выездов автомобильных ЗС и 67 вылетов вертолетов, оснащенных ЗС. На эффективность этого средства подрывного воздействия указывает следующий факт. Военный гарнизон одного из иракских островов, насчитывающий около 2000 человек, сдался без боя после обработки его американцами с помощью ЗС, расположенных на борту вертолета.

5. Результаты информационно-психологического обеспечения миротворческой операции американских войск в Боснии и Герцеговине свидетельствуют о возрастающей роли компьютерных средств и, в первую очередь глобальной компьютерной информационной сети Интернет, в качестве средства влияния на людей. Так, в период подготовки выборов на названной территории специалисты психологических операций США через каналы этой системы давали информацию, нацеленную на формирование позитивного образа США и НАТО в урегулировании боснийской проблемы. Отмечаются факты передачи через Интернет листовок, плакатов и даже газеты «Тэлон» (официального органа американского военного контингента).

Видимо правомерно предположить, что роль Интернета как универсального канала информационно-психологического воздействия на большие массы людей будет постоянно возрастать. Ведь уже сегодня ее пользователями являются около 1 млрд. человек. Учитывая это, спецслужбы США, на «всякий случай» организовали составление единого электронного каталога известных на сегодняшний день программных средств вывода из строя компьютерных сетей противника. В настоящее время известно более 8000 компьютерных вирусов, в том числе около 3000 опасных. Ежемесячно их число увеличивается на сотни единиц. И все это, при желании, может быть весьма эффективно использовано в интересах информационного противоборства.

6. Как показывает практика, весьма эффективным средством информационно-психологического воздействия, в первую очередь на население в зоне боевых действий, служат предметы повседневного обихода, продукты питания, игрушки, спортивные принадлежности и т.п. с соответствующим информационным сопровождением. Так, в 1945 г. над Германией сбрасывались зажигалки с инструкциями о поджогах, в Корее распространялись взрывающиеся карандаши и ручки, во Вьетнаме – одночастотные транзисторные приемники, в Гаити – бейсболки, спортивные майки, футбольные мячи, в регионе Персидского залива – майки, аудиокассеты и т.п.

7. Сравнительно новым средством психологического воздействия, которое может найти широкое применение в практике психологических операций, являются синтезаторы (генераторы) голографических и звуковых эффектов в атмосфере. По данным зарубежных средств массовой информации в ряде стран разрабатываются проекты установки на действующих спутниках лазерно-световых комплексов, способных проецировать на облака различные изображения. Как известно, облака являются прекрасным естественным экраном, расположенным на высоте 60-80 км от поверхности земли. Спроецированное на них изображение будет отчетливо видно на удалении 100-150 км. Первая попытка проекции на облака была предпринята еще в 1915 г. Тогда на одном из участков российско-германского фронта над позициями наших войск с помощью прожекторов на облака проецировалось изображение Богоматери. Очевидцы этих событий рассказывали о сильном психологическом эффекте этой акции. Другой случай подобного рода отмечен в 1993 г. в Сомали. СМИ сообщали, что 1 февраля группа морских пехотинцев США, действовавших вблизи г. Могадишо, заметила в клубах пыли и песка изображение лица Иисуса Христа размером, примерно, 150 на 150 м. Описывая свое психическое состояние, пехотинцы говорили, что они плакали, стоя на коленях и в течение длительного времени не смогли продолжить выполнение боевой задачи [8]. Неожиданное созерцание образов святых, чудовищ (драконов, ящеров, мутантов и др.) или иных незнакомых явлений может оказать сильное психологическое воздействие на людей, причем как мобилизующего, так и деморализующего порядка. Современный уровень развития аудиотехники дает возможность использовать синтезаторы голоса, звуков, шумов, отличающихся большой значимостью для людей. Например, военнослужащие неожиданно могут услышать голос известного политического деятеля своей страны, призывающего их оставить поле боя или даже повернуть оружие против своих сослуживцев.

8. В ходе осуществления психологических операций часто используется такое мощное средство подрыва морального духа противника, как вспомогательная деятельность. Сюда относят: демонстрацию силы; повышение степени готовности войск или их переброска в «кризисные» районы; программы гражданских действий; инициация гражданского неповиновения, митингов, демонстраций в «стане» противника; программы в области образования, сельского хозяйства, медицины на территории противника; некоторые способы боевых действий.

Перечисленные средства применяются, как правило, массированно и обеспечивают мощное информационно-психологическое воздействие на объект психологических операций. Все эти средства внушения оказывают огромнейшее влияние на человеческое сознание, заставляя самого человека действовать и думать определенным образом.

2.2. Информационно-психологические технологии как средства

манипулирования индивидуальным и общественным сознанием

В современных условиях человек находится под мощным воздействием техногенной информационной и информационно-психологической среды. Развитие технической цивилизации вызвало эффект отключения способности мозга человека сознательно контролировать воздействующие на него информационные потоки. Тем не менее, эта неконтролируемая часть информации воспринимается мозгом и психикой, что изменяет состояние и поведение человека помимо его воли и желания. «Сейчас интенсивно разрабатываются различного рода психотехнологии, чтобы управлять поведением индивида, пишет Е. В. Поликарпова – Высшей управляющей системой в живом организме, как известно, является психика и поэтому, искусственно изменяя ее эмоциональные структуры, можно управлять не только комплексом убеждений и представлений, но и соматическими процессами. На уровне сознания субъекта это обычно отражается как вера, убежденность, устойчивое представление, мнение и пр., что образует «ядро» личности – образ «Я» со всей многомерностью его отношений с окружающими реалиями» [29].

Посредством телесигнала становятся возможными следующие виды манипулирования общественным – массовым – сознанием:

1) Фабрикация фактов. В данном случае эффект манипулирования происходит в результате мелких отклонений, используемых при подачи материала, но действующих всегда в одном направлении. Манипуляторы говорят правду только когда правда может быть легко проверена. В остальных случаях – стараются преподнести материал в нужном им ключе. Причем ложь становится наиболее эффективной, когда опирается на заложенный в подсознание стереотип.

«Основные методы фабрикации фактов были отработаны… в ведомстве Геббельса, – отмечает профессор Кара-Мурза, – Они были во многом новаторскими и ставили в тупик западных специалистов. Так, фашисты ввели прием подстраховки ложных сообщений правдивыми, даже очень для них неприятными. В такой «упаковке» ложь проходила безотказно» [12].

2) Отбор материала событий реальности. В данном случае эффективным условием программирования мышления является контроль СМИ с целью подачи единой информации, но различными словами. Допускается также деятельность оппозиционных СМИ. Но деятельность их подконтрольна и фактически не выходит за рамки разрешаемого им вещания.

Кроме этого СМИ используют так называемый принцип демократии шума, когда ненужное манипуляторам сообщение просто должно погибнуть под мощным выбросом разносторонней информации.

3) Серая и черная информация. «Во второй половине ХХ века, – отмечает Кара-Мурза, – СМИ стали использовать технологии психологической войны. Американский военный словарь 1948 г. дает психологической войне такое определение: «Это планомерные пропагандистские мероприятия, оказывающие влияние на взгляды, эмоции, позиции и поведение вражеских, нейтральных или дружественных иностранных групп с целью поддержки национальной политики». В руководстве (1964) говорится, что цель такой войны – «подрыв политической и социальной структуры страны до такой степени деградации национального сознания, что государство становится не способным к сопротивлению» [12].

4) Большие психозы. Кара-Мурза отмечает, что тайными задачами СМИ является превращение граждан нашей страны в единую массу (толпу), с целью общего регулирования распространения потока информации, которой обрабатывается сознание и подсознания индивидов [12].

В итоге – такой толпой легче управлять, а средний обыватель беспрекословно верит самым нелепым утверждениям.

5) Утверждение и повторение. В данном случае информация подается в виде готовых шаблонов, которые фактически бьют на стереотипы, имеющиеся в подсознании.

Как пишет С. Московичи, «утверждение в любой речи означает отказ от обсуждения, поскольку власть идеи, которая может подвергаться обсуждению, теряет всякое правдоподобие. Это означает также просьбу к аудитории, к толпе, принять идею без обсуждения такой, какой она есть, без взвешивания всех «за» и «против» и отвечать «да» не раздумывая» [23].

В мышлении индивида, отмечает Кара-Мурза, сложился определенный, мозаичный тип культуры. СМИ являются фактором укрепления такого типа мышления, приучая индивида мыслить стереотипами и не включать интеллект при анализе материалов СМИ [12].

С. Московичи писал»: «Грамматика убеждения основывается на утверждении и повторении, на этих двух главенствующих правилах» [23].

Другими словами – именно чрезмерное повторение в итоге притупляет сознание, заставляя практически без изменений любой получаемой информации откладываться в подсознании. Заметим, что из подсознания, через определенный промежуток времени вся информация в итоге оказывается в сознании.

«Повторение – один из тех «психологических трюков», которые притупляют рассудок и воздействуют на бессознательные механизмы, – пишет Кара-Мурза. – При злоупотреблении этим приемом стереотипы усиливаются до устойчивых предрассудков, человек тупеет» [12].

6) Дробление и срочность. В данной методике манипулирования, используемой СМИ, целостная информация разделяется на фрагменты, чтобы индивид не смог соединить их в единое целое и осмыслить проблему.

«Это – фундаментальный принцип мозаичной культуры, – пишет Кара-Мурза, – дроблению служит множество технических приемов: статьи в газете разбиваются на части и помещаются на разных страницах, текст или телепередача разбиваются рекламой» [12].

Г. Шиллер дает описание этой технологии: «Возьмем, например, принцип компоновки первой страницы крупной ежедневной газеты. Общим для всех является полная разнородность подаваемого материала и абсолютное отрицание взаимосвязи освещаемых социальных явлений. Дискуссионные программы, преобладающие на радио и телевидении, представляют собой убедительные образцы фрагментации как формы подачи материала. Что бы ни было сказано, все полностью растворяется в последующих рекламных объявлениях и сплетнях» [37].

Г. Шиллер так объясняет эффективность этого приема: «Когда целостный характер социальной проблемы намеренно обходится стороной, а отрывочные сведения о ней предлагаются в качестве достоверной «информации», то результаты такого подхода всегда одинаковы: непонимание, апатия и, как правило, безразличие» [37].

Разрывая на кусочки информацию о важном событии, удается резко снизить воздействие сообщения или вообще лишить его смысла. СМИ «конструируют» поток сообщений таким образом, чтобы создать у зрителя ложный образ реальности.

Одним из условий успешной фрагментации проблем является срочность, немедленность информации, придание ей характера незамедлительности и неотложности сообщения. Это – один из главных принципов СМИ. Считается, что нагнетаемое ощущение срочности резко усиливает манипулятивные возможности сообщения.

Постоянное обновление информации лишает ее какой-либо постоянной структуры. Человек просто не имеет времени, чтобы осмыслить и понять сообщения – они вытесняются другими, еще более новыми.

Г. Шиллер пишет: «Ложное чувство срочности, возникающее в силу упора на немедленность, создает ощущение необычайной важности предмета информации, которое так же быстро рассеивается. Соответственно ослабевает способность разграничивать информацию по степени важности. Умственный процесс сортирования, который в обычных условиях способствует осмыслению информации, не в состоянии выполнять эту функцию. Мозг превращается в решето, в которое ежечасно вываливается ворох иногда важных, но в основном пустых информационных сообщений» [37].

7) Упрощение, стереотипизация. Данный вид манипуляции основан на том факте, что индивид – продукт так называемой мозаичной культуры. Его сознание создано СМИ. «Сами СМИ, – отмечает проф. Кара-Мурза, – быстро стали объектом изучения и вскоре были обнаружены и даже математически выражены связи между простотой сообщения и его восприятием. СМИ, в отличие от высокой культуры, предназначены именно для массы. Поэтому в них были установлены жесткие ограничения на сложность и оригинальность сообщений» [12].

Оправданием для этого, как замечает Кара-Мурза, служит то правило, что представитель массы способен адекватно усваивать только простую информацию.

«Концепцию упрощения выдвинул еще в начале 20-х гг. Липпман, – пишет Кара-Мурза – (Липпман) считал, что процесс восприятия – это всего-навсего механическая подгонка еще неизвестного явления под устойчивую общую формулу (стереотип). Поэтому пресса должна произвести стандартизацию явления, ставшего объектом сообщения. При этом, по его выражению, редактор должен опираться на стереотипы и рутинные мнения и «безжалостно игнорировать тонкости» [12].

Человек должен воспринимать сообщение без усилий, без внутренней борьбы и критического анализа.

8) Сенсационность. В данном случае сохраняется тот же принцип – преподносить информацию так, что бы не было возможности составлять единое целое. Но при этом выделяется какая-либо псевдосенсация. А уже под прикрытием ее – замалчивается по-настоящему важная новость (если эта новость по каким-то причинам является опасной для кругов, контролирующих СМИ).

«Непрерывная бомбардировка сознания особенно «плохими новостями» – отмечает Кара-Мурза, – выполняет важную функцию поддержания необходимого уровня «нервозности». Эта нервозность, ощущение непрерывного кризиса, резко повышает внушаемость людей и снижает способность к критическому восприятию» [12].

То есть мы говорить о том, что если в процессе какого-либо воздействия (позитивного или негативного) какая-либо информация окажется в спектре внимания индивида, то она откладывается в подсознании. А уже оттуда оказывает свое влияние на сознание, а значит на поступки и поведение. Особенно, если подобную информацию удастся каким-либо способом вызвать, спровоцировать.

Кстати, в данном случае можно говорить и о таких методиках воздействие на психику индивида и масс как нейролингвистическое программирование (НЛП). В этом случае, например, в психике индивида формируются определенные «якоря», при воздействии на которые возможно впоследствии вызывать те или иные (заложенные раннее) программные установки чаще всего положительного характера. Пример «якоря» – старая фотография, на которой запечатлены вы, когда были еще ребенком, с родителями. Или любой материальный объект (фото, одежда, часы, др.), который вызывает в психике индивида положительный ассоциативный ряд.

Способ «якорения» – привлечение положительных воспоминаний с целью последующего моделирования поведения такого индивида (с целью навязывания ему своей воли). В данном случае в результате задействования «якорей» барьер психики на пути информации от манипуляторов снимается путем вызывания в психике данного индивида положительных воспоминаний. Для манипуляторов в данном случае необходимо рассчитать усилие, а также выявить те воспоминания из прошлого, при напоминании о которых у объекта манипуляций снижается барьер критичности на пути информации, исходящей от манипулятора.

Название «якорь» происходит еще и оттого, что в результате определенных технологий, возможно, программирование объекта манипулирования как бы «на будущее», ставя «якоря» в то время, как подобный индивид испытывает какие-либо положительные эмоции. «Якорь» может ставиться словом, жестом, проч. Позже, при повторении подобного слова или жеста в момент, необходимый манипулятору, он может быть уверен, что как раз в этот мо-мент (т.е. в момент, последующий после подобного слова или жеста) цензура психики манипулируемого будет на время ослаблена, а значит, он будет способен выполнить навязываемую ему волю, причем выполнить с радостью, восторгом и воодушевлением.

По сути, нейролингвистическое программирование (НЛП) не что иное, как научно обоснованный (обоснованный более практически, чем теоретически) способ внедрения в сознание (подсознание) другого индивида с целью навязывающего собственных установок.

Как нам известно, НЛП простирается в русле психологии, т.к. изучает способы воздействия на психику индивида (или группы индивидов – раздел «социальная психология»). Поэтому для того, чтобы изучить такие способы – необходимо знать структуру, особенности функционирования и проявления психических явлений, понимать сущность сознательного и бессознательного в жизнедеятельности индивида, изучать индивидуально-психологические особенности военнослужащего, узнавать, как он смотрит на мир, что думает, чем интересуется и т.д. При этом как любая форма психологии – НЛП, стремится к выработке тех механизмов, которые способны заметно облегчить общение и социальное взаимодействие человека с окружающей средой.

По сути НЛП является одной из форм моделирование поведения другого индивида, идентификация с ним, программирование его на выполнение установок манипулятора. При этом объект манипуляций вводят в определенную форму гипноза, когда индивид не спит, но находится в своеобразном трансе, выполняя волю навязываемого ему установки манипулятора или психотерапевта, тут уж смотря какой аспект подобного влияния рассматриваем: лечебный или манипулятивный.

Кстати, действие методики находит постоянную апробацию в т.ч. и в политике. Например, было явно заметно, что во время так называемых «оранжевой революции» на Украине, в результате которой свергли законное правительство, как раз и были использованы методики манипулирования массами с помощью НЛП (видимо, не только НЛП).

Исходя из мнения представителей НЛП о том, что сознание ограничено по фактору анализа информации, происходит своего рода атака (задействование) подсознания путем, например, использования возможностей слова (отсюда лингвистическое программирование), и формирования в результате подобного воздействия своего рода гипнотических речевых паттернов. При этом следует обратить внимание, что достаточно важными в НЛП являются способы воздействия, основанные на невербальном коммуникативном общении (поза, мимика, тембр голоса, т.п.). Вербальные и невербальные схемы (изучения их посредством наблюдения за индивидом) образуют такие механизмы, известные в НЛП как модальности. Важно осознать ту модальность, с помощью которой общается с внешним миром объект манипуляций. При этом необходимо обратить внимание, что редко какой человек использует только одну модальность. Но и у такого индивида какие-то модальности будут ключевыми. К тому же следует понимать, что любой индивида имеет свой собственный, субъективный взгляд на мир [10].

Поэтому чтобы грамотно воздействовать на такого индивида необходимо для начала уяснить себе подход такого человека, встать как бы на его позицию взгляда, на окружающий мир, а после, внедрившись, таким образом, в его психику, следует осторожно изменять мнение подобного индивида по характеру каких-либо вопросов, подводя его к своей точке зрения. Как раз в этом случае весьма продуктивными оказываются те способы манипуляций, способы воздействия на психику с целью изменения установок объекта манипуляций, и выполнения им желаний манипулятора, которые мы рассматривали ранее в нашем исследовании.

Изучая вопрос нейролингвистического программирования в информационно-психологическом воздействии, мы обратили внимание на то, что НЛП основано, прежде всего, на практике (в отличие от большинства других психотерапевтических методик, имеющих более интегрированную теоретичную часть). Как раз в результате проведенного исследования, полученные данные эмпирическим путем, позволили нам выявить модели репрезентативных систем [10], предполагающие уменьшение негативного (травматического) для психики опыта (путем в т.ч. и сознательного изменения оценок событий из прошлого), изменения субмодальности [10], и как конечная цель – изменение поведения. При этом последователи НЛП стараются подмечать поведение интересующих их людей, с целью повторение слов, жестов, каких-либо иных действий, бессознательно вызывающих в объекте манипуляций мысли об идентификации.

Также, известно, что в нейрофизиологии разрабатывались научные методы воздействия на психическое сознание индивида и масс посредством закодированного сигнала.

В этом случае следует заметить, что появление телевидения – это своего рода революция, последствия которой человечество еще не постигло до конца. Причем с появлением телевидения происходят кардинальные изменения в массовом психическом сознании. Сознание большинства индивидов утрачивает способность к аналитической (и вообще мыслительной) работе. За счет навязываемых редакторами готовых схем – шаблонов восприятия – в психике индивида вырабатываются различные стереотипы, то есть модели отреагирования на ту или иную жизненную ситуацию. Поэтому при возникновении оной, такой индивид подсознательно выполняет поступок, прежде смоделированный редакторами тех или иных телепередач.

В связи с этим, рассматривая влияние телевидения на психику, можно говорить, что в результате массовых воздействий посредством телесигнала, психика индивида отучает его думать. Поэтому, когда навязывают преиму-щество использования готовых схем, прежде чем эти схемы разработать самому, то вполне вероятно, что через какое-то время, сначала исчезнет критицизм (критика) к получаемой информации. А после психика индивида уже как бы подсознательно будет тянуться к готовым схемам решения вопроса (проблемы). Тем самым будет наблюдаться определенного рода нравственная деградация, сначала манипуляторы общественным сознанием отучат индивидов (массы) называть вещи своими именами, а после исчезнет и само понимание нравственности.

Кроме того, как правильно заметила Е.В. Поликарпова, в век информационного прогресса индивид уже не может довольствоваться информацией, постигаемой за счет собственного жизненного опыта. Поэтому он строит жизнь, отчасти и по лекалам, которые индуцирует в его сознание телевидение. К тому же «благодаря концентрированному воздействию информационных технологий, используемыми масс-медиа, отдельный человек практически неизбежно утрачивает объективизированный критерий истины. Дело в том, что доступная ему практика, которая выступает в качестве критерия истинности его представлений об окружающем мире, имеет уже не материальный, а информационный, «виртуальный» характер [29].

Обращаясь к роли телевидения как главному фактору манипуляций, повторим, что оно оказывает суггестивное воздействие на психику, как индивида, так и массы. Причем суггестивная роль телевидения, как мы уже заметили, играет и положительную роль, потому как индивиды (массы) при просмотре телепередачи как бы отыгрывают свой невроз, снимая, в том числе, многие комплексы внутреннего порядка, которые представлены в психике любого индивида и тем более невротика. Такие фильмы как, например, «Груз 200», «9 рота» по силе достигнутых эффектов-воздействий на аудиторию и связанных с этим аффективных переживаний психики, способны добиться намного большего эффекта, чем многие психотерапевтические методики, требующие методичного и вдумчивого погружения пациента в свой внутренний мир. То есть в течение одного просмотра фильма подобного содержания такой возможный пациент разом снимает с себя груз наболевших психосимтомотичных проблем, испытывая катарсис, очищение.

Рассматривая механизмы достижения подобных эффектов-результатов посредством теле- или кинофильма, приведем классические приемы задействования в психике масс той эмоциональной составляющей, благодаря которой, собственно, и рождаются в душе чувства, которые помогают сопереживать героям фильмов путем бессознательной вовлеченности в сюжет и действие, разыгрываемое на экране.

Доктор педагогических наук, профессор А.В. Федоров [34] приводит такую схему вероятности достижения эффекта на зрителя, которую должны использовать режиссеры:

- «оркестровка» – психологическое давление в форме постоянного повторения тех или иных фактов вне зависимости от истины;

- «селекция» («подтасовка») – отбор определенных тенденций – к примеру, только позитивных или негативных, искажение, преувеличение (преуменьшение) данных тенденций;

- «наведение румян» (приукрашивание фактов);

- «приклеивание ярлыков» (например, обвинительных, обидных и т.д.);

- «трансфер» («проекция») – перенос каких-либо качеств (положительных, отрицательных) на другое явление (или человека);

- «свидетельство» – ссылка (не обязательно корректная) на авторитеты с целью оправдать то или иное действие, тот или иной лозунг;

- «игра в простонародность», включающая, к примеру, максимально упрощенную форму подачи информации.

- «просеивание» информации (к примеру, для медиатекстов, претендующих на документальность, эффективно аргументированное выделение истинного и ложного, очищение информации от «румян» и «ярлыков» путем сопоставления с действительными фактами и т.д.);

- снятие с информации ореола «типичности», «простонародности», «авторитетности»;

- критический анализ целей, интересов «агентства»/авторов медиатекста» [34].

Таким образом, телевидение как бы программирует индивида. Сразу или через время (в зависимости от предрасположенности психики и силы влияния) такой индивид будет совершать поступки, которые раннее (до поступления в его сознание, и фактически предназначавшиеся для подобного поступления) лежат в русле программы, которую впитал мозг такого индивида-зрителя.

Британской телерадиовещательной корпорацией Би-би-си был проведен опрос совместно с информационным агентством Рейтер и двумя международными организациями по изучению общественного мнения – Media Center и Globescan. В течение марта-апреля этого года было опрошено в общей сложности 10230 человек в десяти странах мира – Великобритании, США, Германии, России, Индии, Индонезии, Египте, Нигерии, Бразилии и Южной Корее.

В результате выяснилось, что СМИ доверяют 58% граждан России, в то время как в Великобритании – всего 47%. Во всех других странах доверие к масс-медиа больше – в среднем оно составляет 61% (в Нигерии – 88%, в Индонезии – 86%). Во всех странах, принявших участие в опросе, люди больше доверяют СМИ, чем правительству. Исключением стали лишь британский кабинет и американская администрация, которые пользуются большим расположением у населения, чем средства массовой информации этих же стран.

В целом за последние четыре года (последний подобный опрос проводится в 2008 году) доверие у людей к средствам массовой информации выросло – в Великобритании с 29 до 47%, в США – с 52 до 59%, в России – с 48 до 58%, в Нигерии – с 61 до 88%. Лишь в Германии люди стали меньше доверять информации, полученной от масс-медиа.

При этом лишь чуть более половины россиян внимательно следят за новостями ежедневно (среднемировой показатель – 72%). Особенно низким этот показатель является среди российской молодежи (18-24 года) – 37%, что меньше, чем в большинстве других исследованных стран [32].

Конечно, все зависит от пристрастности самого человека по отношению к средствам массовой информации, но далеко не каждый будет критично воспринимать всю информацию, обрушивающуюся из газет, радио, телевидения, Интернета на всякого рода информационную ловушку.

Вот что показал проведенный опрос в разных городах (населенных пунктах) Российской Федерации.

На вопрос: «Доверяете ли вы средствам массовой информации?» – задаваемый в октябре-ноябре 2011 года (рис. 2).

Вариация доверия различным СМИ, а также доверия СМИ в целом

в группахнаселения по типу населенного пункта, %

Диаграмма 1.

Проведенный опрос показывает следующее:

• Доверие СМИ в целом падает при переходе от категории респондентов – жителей городов с населением свыше 300 тысяч жителей к категориям, проживающим в сельской местности.

• В городах-миллионерах относительно высокий уровень доверия СМИ в целом (40%), при этом здесь весьма низкий (25%) уровень доверия телевидению и самый высокий среди групп по данному критерию уровень доверия печати (22%).

• В городах с населением от 100 до 300 тысяч человек, а также с населением свыше 300 тысяч человек наблюдается повышение доверия телевидению (до 40%) и снижение доверия печати (до 5%) при незначительном снижении доверия СМИ в целом (примерно на 2%).

• В городах с населением менее 100 тысяч человек наблюдается максимальное в группах по типу населенного пункта повышениеуровня доверия телевидению (до 45%) при некотором увеличении доверия печатным СМИ и продолжающемся падении доверия СМИ в целом (до 35%).

• В сельской местности уровень доверия СМИ в целом наиболее низок по сравнению с другими группами населения по типу населенного пункта (30%). При этом резко падает доверие к телевидению, несколько растет, по сравнению с другими группами населения по типу населенного пункта, достигает уровень доверие к радио [31].

Отсюда следует, что в городах-миллионерах доминирующим средством массовой информации, во многом обуславливающим высокий уровень доверия СМИ в целом, являются печатные издания. В городах с населением от 100 тысяч человек абсолютно доминирует телевидение. В городах с населением менее 100 тысяч человек наибольший вклад в доверие ко СМИ в целом делают телевидение и печать. В сельской местности более заметную роль в доверии СМИ в целом играет доверие к радио.

Подобный опрос был проведен в ходе нашего исследования в январе-феврале месяце 2012 года на авиационной базе первого разряда войсковой части 62632-К (г. Тамбов), в нем приняли участие 350 военнослужащих по контракту и по призыву, уровень репрезентативной выборки составил 38%.

В ходе опроса было выявлено, что главным источником получения информации для военнослужащих является (см. диаграмма 2):

а) у офицеров до 30 лет:

Интернет – указали 70% респондентов;

радио – отметили 20% респондентов;

телевидение – 10% респондентов;

б) у офицеров от 30 до 45 лет:

телевидение – отметили 55% респондентов;

газеты (периодические издания) – указали 40% респондентов;

Интернет – 5% респондентов;

в) у солдат, сержантов контрактной службы от 25 до 35 лет:

Интернет – отметили 50% респондентов;

радио – указали 30% респондентов;

телевидение – 20% респондентов;

г) у военнослужащих по призыву:

телевидение – отметили 70% респондентов;

газеты (периодические издания) – указали 25% респондентов;

Интернет – 5% респондентов;

Диаграмма 2.

На вопрос: «Какому источнику СМИ, Вы больше всего доверяете?»

Диаграмма 3.

Как видно из диаграммы, у военнослужащих по призыву наибольшим доверием пользуется телевидение;

у солдат, сержантов контрактной службы от 25 до 35 лет – Интернет;

у офицеров до 30 лет – Интернет;

у офицеров от 30 до 45 лет – газеты (периодические издания).

Это еще раз свидетельствует о том, что в условиях информационно-психологического противоборства основными инструментами борьбы за умы и сознание людей выступают средства массовой информации (СМИ), масс-медиа и информационно-психологические технологии, где объектом информационно-психологического воздействия являются мировоззренческие установки, нравственные ценности российской молодежи, морально-психологическое состояние личного состава Вооруженных Сил РФ и, прежде всего, духовные силы военнослужащего, под которыми понимаются факторы, определяющие преобладание духовных, нравственных и интеллектуальных интересов над материальными. Оно объединяет в единое целое все интеллектуальные, волевые и физические его возможности. Следовательно, особое место в системе защиты личного состава подразделения (части) от информационно-психологического воздействия противника занимает духовный, ценностный компонент, входящий в состав морально-боевого духа войск.

Ядром духовного компонента являются те ценности, которые представляют собой смыслообразующие элементы человеческой деятельности, от них зависит её направленность. В современных условиях рассматриваемая проблема приобретает особое значение вследствие возникновения комплекса противоречий в различных областях жизни общества и его Вооруженных Силах.

Именно духовный компонент системы морально-психологического обеспечения является одним из основных факторов формирования морального сознания, морального духа военнослужащих.

Моральный дух есть специфическое состояние общественного и индивидуального сознания военнослужащего, выраженного в единстве смысложизненных ценностей как совокупности духовных качеств личности воина.

Они выражаются в побуждении личности к защите жизненно важных национальных ценностей, интересов государства [13], что способствует поддержанию высокого уровня морально-психологического состояния личного состава подразделения (части).

Реализация духовного компонента осуществляется в процессе комплекса информационно-пропагандистских, индивидуально-психологических, правовых, культурно-досуговых и иных мероприятий, входящих в состав морально-психологического обеспечения. В концепции воспитания военнослужащих Вооружённых Сил Российской Федерации отмечается, что выдвижение на первый план человека, который управляет оружием и боевой техникой, утверждение приоритета его духовно-нравственных ценностей, личностной позиции, социального самочувствия – решающее условие успеха любой социальной деятельности, в том числе военной [17].

Реализация интересов воинской деятельности формирует социально-значимые качества военнослужащих, необходимых для осуществления цели по защите отечества. Государственно-патриотические ценности-интересы затрагивают личность военнослужащего, структуру самосознания, личностные и общественные идеалы их реализация в процессе воинской деятельности формирует у военнослужащих определенные ценности-качества: патриотизм, гражданственность, ответственность и др. Без них нет ни подвига, ни понимания общественных интересов, ни подлинного самопожертвования личности воина во имя Родины.

Только личность, действующая во имя государственно-патриотических ценностей-интересов, способна противостоять негативному информационно-психологическому воздействию любых средств масс-медиа, объединить вокруг себя других людей, стать выразителем духовных, нравственных, национальных интересов и общественных потребностей.

В результате проведенного исследования в войсковой части 62632-К нам удалось установить, что мотивация военнослужащих по контракту и по призыву значительно возросла по сравнению с предыдущими годами. До 70-80% офицеров кадрового состава авиационной части стремится продолжить службу, несмотря на проводимые организационно-штатные мероприятия в Военно-воздушных силах РФ.

Социально-психологический настрой офицеров войсковой части 62632-К в 2012 году характеризовали:

• высокая моральная удовлетворенность службой в Военно-воздушных силах. Подавляющее большинство (до 84%) опрошенных офицеров полностью или частично удовлетворены своими служебными перспективами и готовы стойко переносить тяготы военной службы;

• гордость за службу в Военно-воздушных силах и причастность к защите Отечества. Абсолютное большинство (72%) опрошенных офицеров, так или иначе, желают служить в армии или на флоте, а до 30% из них дорожат своей причастностью к защите Отечества, офицерским званием и своей военной профессией;

• стремление к совершенствованию своего военно-профессиональ-ного мастерства. Это качество, а также желание овладеть боевой техникой и оружием характерны для 85% опрошенных офицеров, а 78% из числа опрошенных кадровых военнослужащих уверены в своей способности выполнить боевые задачи в любых условиях обстановки;

• высокая морально-психологическая готовность к ведению боевых действий и отражению внешней агрессии. Почти 90% опрошенных офицеров заявили о своей психологической готовности к отражению внешней агрессии;

• наличие духа коллективизма, офицерская сплоченность и товарищеская взаимопомощь. Почти три четверти (до 74%) опрошенных офицеров в целом удовлетворены служебными отношениями в воинских коллективах.

Улучшение социально-психологического самочувствия офицеров – это результат действенности проводимой политики государства, Президента РФ и Правительства страны по улучшению социально-экономического положения военнослужащих и членов их семей.

В основе ценностных ориентаций военнослужащих, проходящих военную службу по контракту и по призыву солдат, сержантов и старшин (прапорщиков) лежат неоднозначные, часто разнонаправленные мотивы военной службы.

Если для военнослужащих-призывников важны познавательные мотивы – они в целом характерны для молодежи, – то у военнослужащих, выбравших военную службу по контракту, помимо этих мотивов доминируют еще и военно-корпоративные, а также социальные и материальные ценности.

Военнослужащие, проходящие военную службу по призыву, при заключении контрактов о прохождении военной службы руководствуются тем, насколько условия военной службы будут способствовать реализации их личных жизненно важных интересов.

В военной службе по контракту наиболее привлекательной для военнослужащих является возможность получения достойного материального вознаграждения (58%) и решения жилищного вопроса в ходе службы (57%).

Согласно опросу, помимо материальных благ военнослужащих привлекает и возможность духовного развития и совершенствования. Почти половину опрошенных военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, привлекает в службе по контракту возможность испытать себя, развить свои физические качества, получить знания, навыки и умения в овладении современной боевой техникой и оружием.

Растет интерес российской молодежи к военной службе по контракту. Почти половина (52%) военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, интересуется возможностями получения образования после окончания военной службы по контракту.

Привлекательность военной службы в обществе для российской молодежи все больше определяется следующими факторами:

• эффективностью военно-патриотического воспитания;

• формированием здорового образа жизни в молодежной среде;

• принятием действенных мер по предупреждению неуставных взаимоотношений среди военнослужащих.

Безусловно, социальная привлекательность военной службы обеспечит устойчивость новой системы комплектования по контракту, но немаловажно и другое – реальное создание в наших Вооруженных Силах благоприятных социально-бытовых условий прохождения военной службы и качественное изменение военно-служебных отношений. Требуется постоянное разъяснение молодежи социальных преимуществ военной службы по контракту в ходе информационного обеспечения военного строительства.

Вместе с тем обращает на себя внимание и рост приоритета таких ценностей военной службы, как стремление достойно исполнить свой конституционный и воинский долг, гордость за выполнение почетной обязанности – защиты Отечества.

Следует отметить, что существенное повышение привлекательности военной службы по контракту связано, прежде всего, с возросшими возможностями, появившимися в Военно-воздушных силах РФ в 2012 году по получению служебного жилья и хорошего денежного довольствия. Пропорционально тому, как улучшаются условия военной службы по контракту для солдат, сержантов (старшин), повышается и их решимость испытать себя в сложных условиях (45%), стремление стать настоящими военными профессионалами.

Социально-психологический настрой солдат и сержантов (старшин) проходящих военную службу по призыву в войсковой части 62632-К характеризуется:

• морально-психологической готовностью к ведению боевых действий и отражению внешней агрессии. Почти 78% опрошенных военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, заявляют о своей психологической готовности к отражению внешней агрессии;

• достаточно высоким уровнем военно-профессиональных качеств. Так, около 76% опрошенных солдат и сержантов стремятся к совершенствованию своего профессионального мастерства, а каждый третий (до 36%) желает проверить себя в сложных условиях;

• атмосферой товарищества и взаимовыручки в большинстве воинских коллективов. О своей удовлетворенности внутриколлективными взаимоотношениями заявили около 70% опрошенных военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, а 56% из их числа уверены в своих сослуживцах, если им придется выполнять боевые задачи в составе подразделения;

• высоким патриотическим настроем и желанием служить в Вооруженных Силах. Две трети (до 66%) респондентов заявили о своей готовности к самопожертвованию во имя интересов Родины, а почти 60% солдат и сержантов (старшин) стремятся образцово выполнить свой воинский долг;

• высокой степенью доверия своим непосредственным командирам (начальникам). До 64% опрошенных военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, отметили, что их командиры (начальники) пользуются у них большим авторитетом.

3. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ СИСТЕМЫ ЗАЩИТЫ

ЛИЧНОГО СОСТАВА ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ОТ ИНФОРМАЦИОННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ ПРОТИВНИКА

3.1. Войсковая практика организации защиты личного состава от информационно-психологического воздействия противника в условиях локальных войн и вооруженных конфликтов

Развитие военных событий с участием советских войск на территории Афганистана (1979-1989 гг.) и российских войск в Чечне (1994-1996; 1999- 2000 гг.) показало, что на военнослужащих осуществлялось постоянно нарастающее информационно-психологическое воздействие со стороны незаконных вооруженных формирований (НВФ). Поэтому наряду с организацией спецпропаганды на противника и население ТВД, органам военного управления приходилось решать задачи контрпропаганды, которая в современных условиях является одним из видов морально-психологического обеспечения деятельности войск и называется – «защита войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника».

Данное обстоятельство в рассматриваемых военных кампаниях вынуждало командный состав, штабы, органы военного управления уделять пристальное внимание наряду с боевой выучкой обеспечению морально-политической и психологической стойкости воинов, защите их сознания и воли от информационно-психологического воздействия противника как факторам, обеспечивавшим успешное выполнение боевых задач в своеобразных социально-политических, национальных и военно-стратегических условиях военных конфликтов.

Боевой опыт рассматриваемых вооруженных конфликтов показал, что защита войск от информационно-психологического воздействия противника предусматривала решение следующих основных задач: постоянное изучение и доведение до войск военно-политической и морально-психологической обстановки в районе боевых действий; разъяснение личному составу боевых задач, обеспечение беспрекословного выполнения боевого приказа; непрерывное укрепление боевого духа войск, сохранение морально-психологической устойчивости и боевой активности личного состава; выявление и перекрытие каналов информационно-психологического воздействия противника; срыв и ослабление эффективности информационно-психологических акций противника; ликвидация последствий психологических операций боевиков.

Боевые действия на территории Афганистана и Чечни характеризовались наличием обстоятельств, требовавших постоянных корректив в деятельности органов военного управления по обеспечению высокой морально-психологической стойкости военнослужащих: сложность переключения сознания личного состава на военный лад; недооценка масштабов и длительности операций, сил противника; недостаток информационно-справочного материала о театре военных действий, об истории и составе населения; недооценка значимости защиты личного состава от информационно-психологического воздействия противника.

Большую озабоченность командиров, штабов, органов военного управления вызывала проблема перевода сознания военнослужащих на военное время. Среди части личного состава, в том числе высшего военного руководства, до самого начала боевых действий преобладало мнение, что действиям войск на территории Афганистана и Чечни не будет оказано ощутимого сопротивления. Предполагалось, что перед мощью боевой техники, значительной численностью привлекаемых войск незаконные вооруженные формирования откажутся от сопротивления и сложат оружие. Формированию такого мнения способствовало отсутствие в войсках четких и ясных представлений о численности, вооружении, морально-психологическом состоянии вооруженных формирований противника, содержании боевых задач, что и сказалось в дальнейшем на качестве подготовки войск к боевым действиям.

Так, плановыми документами ввода советских войск на территорию Афганистана не предусматривалось их участие в борьбе с вооруженными формированиями правительственной оппозиции. Они могли только вынужденно отвечать на непосредственное огневое воздействие со стороны мятежников или проводить рейды для освобождения наших военных советников. Тем не менее, по распоряжению правительства страны с февраля 1980 г. части и соединения Ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) стали привлекаться к выполнению боевых задач.

Совместная работа командования частей и соединений, военных советников к концу первого этапа военной кампании (к ноябрю 1982 г.) позволила не только наладить тщательное изучение районов боевых действий, морально-психологического состояния вооруженных формирований оппозиции, но и в ряде случаев установить прямые контакты с полевыми командирами некоторых бандгрупп. Органы военного управления тщательно изучали количество действующих в районе оппозиционных отрядов, их партийную принадлежность, отношение к местным органам власти и к советским военнослужащим, состав и численность, имена полевых командиров.

Одновременно и противник разворачивал пропагандистскую кампанию по очернению советских войск и их миссии, призывая население Афганистана на борьбу против военнослужащих ОКСВ. В таких условиях перед командованием 40-й армии стояли задачи: переломить настроение благодушия, перестроить сознание военнослужащих с мирного на военный лад; вести решительную борьбу с беспечностью, элементами политической наивности; мобилизовать личный состав на борьбу с афганской оппозицией.

В целях обеспечения информационных условий выполнения вышеуказанных задач органами военного управления с начала второго этапа (с марта 1983 г.) организовывалось ежедневное боевое или политическое информирование рядового и сержантского состава по 20-30 минут или политчас один раз в неделю в зависимости от обстановки. С офицерами и прапорщиками 2-3 раза в неделю организовывалось прослушивание последних известий, постановка и конкретизация боевых задач [1].

С не менее серьезными проблемами столкнулись органы военного управления соединений и частей в ходе чеченского военного конфликта, особенно на начальном этапе боевых действий (декабрь 1994 по февраль 1995 г.). Развитие событий показало, что ряд грубых просчетов в деятельности органов военного управления, допущенных на этапе подготовки военной операции, пришлось исправлять в ходе боевых действий войск. На начальном этапе военной операции одной из значимых проблем управления была неадекватность получаемой разведывательной информации из Чечни, неопределенность боевых задач. До начала ввода федеральных войск на территорию Чечни не было точной информации о силе, средствах незаконных вооруженных формирований Дудаева, об отношении населения Чечни и прилегающих к ней Дагестана и Ингушетии к силовому характеру установления конституционного порядка на территории Чеченской Республики.

Еще в ходе выдвижения войсковых колон к Чечне было встречено сопротивление чеченских боевиков на территории Дагестана и Ингушетии, которые под прикрытием местного населения блокировали маршруты прохождения колонн, разоружали военнослужащих, не имевших четкого приказа на применение оружия, разводили их по домам в качестве заложников. Наиболее угнетающе действовало на личный состав отсутствие четких и ясных приказов, запрещение открывать огонь на поражение первыми. В силу нерешительных действий командования 19 мсд (СКВО) в городе Назрань (Ингушетия) были понесены первые боевые потери военнослужащих [2]. Это негативно отразилось на морально-психологическом состоянии военнослужащих: у части из них возникли сомнения в успехе операции, появились признаки растерянности и неуверенности в своих силах.

Недостаточность информации о военно-политической обстановке в Чечне на начальном этапе боевых действий в ходе блокирования Грозного командиры и их заместители по воспитательной работе старались компенсировать прослушиванием радиосообщений, обобщением их и доведением до воинов. В ходе последующих активных боевых действий по овладению Грозным и другими крупными административными центрами, уничтожения бандформирований на всей территории Чечни командирам, штабам, органам воспитательной работы удалось организовать изучение и доведение до личного состава военно-политической обстановки выполнения боевых задач.

Перелом в решении информационно-психологического обеспечения выполнения боевых задач был достигнут органами военного управления в ходе второго этапа чеченской военной кампании (с февраля по сентябрь 1995 г.). В этот период перед командованием частей и соединений на первом плане стояли задачи обеспечения управляемости, неукоснительного выполнения требований вышестоящего командования, противодействия паническим настроениям и слухам среди личного состава. Для решения задач изучения военно-политической обстановки в районах боевых действий стали использоваться подразделения психологической борьбы. В их состав поочередно входили подразделения разведывательных управлений всех военных округов.

На третьем этапе чеченского военного конфликта (с сентября 1995 г. по октябрь 1996 г.) наиболее широкое распространение в реализации этих задач получили такие формы работы: как ежедневное боевое информирование, беседы в подразделениях, на блокпостах, огневых позициях с сообщением личному составу данных о ходе боевых действий, сведений о противнике, разъяснением полученных боевых задач, наиболее целесообразных способов их выполнения. Эта работа нашла свое продолжение и в других спецоперациях по уничтожению незаконных бандформирований на Северном Кавказе.

Так, начиная с третьего этапа ведения боевых действий в Чечне по рекомендации Главного управления воспитательной работы ВС РФ была организована целенаправленная и непрерывная работа Группы информационного обеспечения во главе с пресс-центром штаба Объединенной группировки войск (сил) [13]. Этот нештатный орган был создан при подготовке к боевым действиям и имел разветвленную сеть элементов в войсках от штаба группировки до каждого подразделения. Одним из основных направлений работы этой группы было своевременное предупреждение войск о готовящихся информационно-психологических акциях противника и их начале. Так, например, на начальном этапе операции, во многом благодаря эффективной работе сети справочно-информационных центров и пунктов соединений и частей, исключалось сближение с незаконными вооруженными формированиями до рубежа досягаемости войск огневым поражением противника.

Кроме того, в зависимости от складывающейся боевой обстановки, по получению новых боевых задач командирами и органами воспитательной работы более тщательно проводились информационные мероприятия со всеми категориями военнослужащих. Так, в августе 1999 г. в ходе боевых действий на территории Дагестана по решению командования Объединенной группировки войск (ОГВ) было установлено ежедневное политическое и боевое информирование личного состава по 10-15 минут. В соединениях и частях группировки дважды в день перед началом служебных совещаний с командирами воинских частей, офицерами штабов проводился 10-15-минутный просмотр телепередач о положении в Республике Дагестан и информирование о характере действий наших войск [13].

Также, в целях оперативного ознакомления и адаптации военнослужащих частей, прибывавших на доукомплектование ОГВ из других военных округов, с военно-политической обстановкой, складывающейся в районе, и задачами, решаемыми группировкой, на железнодорожных станциях Владикавказ, Моздок, Кизляр и Махачкала была организована работа нештатных информационных пунктов. Такая организация информационно-психологи-ческого обеспечения войск полностью оправдала себя, так как способствовала успешному выполнению боевых задач, предупреждению неоправданных санитарных и психогенных потерь среди личного состава.

В деятельности органов военного управления Сухопутных войск по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника в рассматриваемых конфликтах важным также являлось укрепление боевого духа, сохранение морально-психологической устойчивости и боевой активности военнослужащих. В условиях Афганистана командиры, штабы, офицеры органов воспитательной работы на начальном этапе столкнулись с проблемой слабой подготовленности частей и соединений к действиям против мелких мобильных групп противника. Личный состав оказался недостаточно подготовлен и обучен действиям в горно-пустынной местности, низким был уровень физической и моральной выносливости воинов. Первоначальные попытки (до середины 1980 г.) вести боевые действия традиционными способами, в основном вдоль дорог, по долинам и другим направлениям, позволяющим применять боевую технику и действовать большими силами, были малоэффективными и не давали результата. Такое положение усиливало морально-психологическое напряжение военнослужащих, повышало степень их усталости и подверженности информационно-психологическому воздействию противника.

В этих условиях в интересах успешного решения боевых задач в частях стали формироваться усиленные подразделения (рота, батальон), боевые мобильные группы. Частично решение проблемы физической подготовки, в особенности горной, а также обучения навыкам тактических действий и огневой подготовки пополнения 40-й армии на втором и третьем этапах военной кампании (с октября 1985 года до полного вывода войск из Афганистана) было возложено на учебные части и соединения Турк. ВО. Следует признать, что такой подход заметно повысил уровень морально-психологической готовности пополнения Ограниченного контингента советских войск к выполнению задач в условиях боевой обстановки Афганистана [8].

Опыт показал, что важную роль в повышении морального духа воинов в боевой обстановке играет информирование о фактах инициативы и находчивости в бою, о примерах мужества, отваги и героизма, о боевых успехах подразделений, оперативное представление к награждению отличившихся в боевой обстановке воинов. В начале второго этапа (летом 1983 г.) по настоянию командования Сухопутных войск были организованы своевременное награждение отличившихся воинов, обязательно награждение военнослужащих по ранению и гибели в боевой обстановке [8]. Это, безусловно, укрепляло в личном составе самоотверженность, мужество и высокую морально-психологическую устойчивость.

Под влиянием информационно-психологического сопровождения боевых действий, как в Афганистане, так и в Чечне заметно изменилось отношение военнослужащих к выполнению боевых задач, повысилась ответственность, решительность, смелость, мужество и выносливость личного состава. Большинство офицеров, сержантов и солдат своими действиями в боях доказали, что патриотизм, чувство долга для них не пустые слова, а содержание их мотивов и поступков.

В ходе боевых действий на Северном Кавказе в 1999 г. постоянными участниками информационных сообщений ведущих телеканалов страны о событиях в регионе были представители командования ОГВ: генерал армии В.Г. Казанцев, генерал-полковник В.В. Булгаков, генерал-полковник Г.Н. Трошев, генерал-лейтенант В.А. Шаманов, компетентно обосновывавшие необходимость проведения боевых операций до полного уничтожения бандформирований противника.

Эффективность защиты военнослужащих от информационно-психологического воздействия органы военного управления старались обеспечить проведением мероприятий по выявлению и перекрытию каналов информационно-психологического воздействия противника на войска и население районов боевых действий. Характерными формами решения этой задачи в ходе военных конфликтов на территории Афганистана (ДРА) и Чеченской Республики были следующие.

Прежде всего, накопление, изучение и оценка разведывательной информации о средствах информационно-психологического воздействия противника, принципах его применения, оперативное доведение ее до личного состава. Мощным инструментом сбора и анализа информации о настроениях руководства и принципах ведения информационно-психологических акций бандформирований противника выступали органы разведки. Офицеры военной разведки разрабатывали и внедряли различные методы сбора информации о противнике. Их арсенал был разнообразен – от визуального наблюдения за определенным районом местности до прослушивания эфира и изучения аэрофотоснимков [15].

В этой работе особая роль отводилась силам сторожевых застав, блок-постов, а также созданию сети агентов и осведомителей из числа мирного населения. В интересах решения задач по выявлению источников информационно-психологического воздействия противника командованием соединений и частей систематически осуществлялся политический опрос местного населения и квалифицированный допрос захваченных в плен боевиков. Кроме того, выявление источников радиопропаганды противника осуществлялось путем поиска на радиостанциях радиочастот, по которым противник осуществлял радиопропаганду на войска и мирное население.

Важной формой защиты личного состава от информационно-психо-логического воздействия противника также было сохранение в тайне планов боевых действий своих войск, исключение утечки боевой информации. Так, в ходе афганского военного конфликта командование ОКСВ, зная об утечке военной информации, преднамеренно разрабатывало два варианта планов боевых действий. Одному из этих документов отводилась роль дезинформации противника. Во избежание, каких бы то ни было оплошностей и для сохранения в строжайшей тайне принимаемых решений командование 40-й армии знакомило руководство Афганистана, командование вооруженных сил ДРА, советнический аппарат с ложными документами [8].

Со второго этапа чеченской военной кампании, при овладении населенными пунктами Ведено и Шатой, в июне 1995 г. командование ОГВ в Чечне вообще «отказалось» от письменных распоряжений на ведение боевых действий. Для исключения утечки информации задача ставилась персонально каждому командиру части, о чем они лично делали соответствующие записи в боевых документа [2].

Не менее важной формой защиты личного состава от информационно-психологического воздействия противника было перекрытие каналов информационно-психологического воздействия. Распространенными мероприятиями перекрытия каналов информационно-психологического воздействия противника в ходе военных конфликтов на территории Афганистана и Чечни были: назначение подразделений для сбора и уничтожения материалов печатной пропаганды противника; упорядочение использования теле- и радиоприемников военнослужащими; запрещение вступать военнослужащим в несанкционированные контакты с местным населением; тщательный отбор лиц для работы с боевыми документами и на средствах связи; пресечение деятельности военнослужащих, доставляющих и хранящих в подразделениях листовки, газеты, источники аудио- и видеоинформации негативной направленности.

Если в условиях Афганистана решение этой проблемы на всех этапах боевых действий упрощалось ограничениями освещения событий во всех СМИ (за исключением западных СМИ) на правительственном уровне, удаленностью и автономностью ОКСВ, то в ходе чеченского военного конфликта 1994-1996 гг. органам военного руководства всех уровней для перекрытия каналов информационно-психологического воздействия приходилось прилагать значительные усилия и средства. С этой целью командование частей и соединений нередко принимало меры по ограничению использования личным составом персональных теле- и радиоприемников. К примеру, по этой причине на период интенсивных боевых действий с 1 февраля по 10 марта 1995 г. в частях группировки из личного обращения военнослужащих были изъяты радиоприемники и запрещено было вступать в несанкционированные контакты с гражданскими лицами [9].

Кроме того, на втором и третьем этапах военной кампании (с февраля 1995 по октябрь 1996 г.) командование частей и соединений, в целях исключения манипулирования сознанием военнослужащих средствами массовой информации путем помещения на страницах печатных изданий информации о неизбежности распада России и необходимости прекращения боевых действий в Чечне, негласно отказывалось от услуг некоторых печатных органов. В отсутствие четкого взаимодействия со средствами массовой информации военнослужащим категорически запрещалось общение с корреспондентами отечественных и зарубежных средств массовой информации, ограничивался перечень поставок центральных печатных изданий.

Наряду с этим органам военного управления на всех этапах операции приходилось осуществлять несвойственную в боевой обстановке функцию, работу с родителями военнослужащих, сыновья которых направлялись в район боевых действий. С этой целью были организованы приемные пункты в штабе ОГВ, а также при штабах соединений и частей. Только за период с 9 по 14 марта 1995 г. через приемный пункт аэропорта «Северный» г. Грозного прошло более 2 тысяч родителей военнослужащих.

Для снижения потока родителей в район непосредственной дислокации частей и соединений в начале второго этапа боевых действий (с февраля 1995 г.) в военных округах была создана сеть справочной телефонной связи («горячая линия»), по которой родители военнослужащих могли узнать о судьбе своих сыновей. В этих условиях активно использовался информационно-справоч-ный центр объединенной группировки (СКВО), созданный на базе кинотеатра «Мир» в г. Моздок, а также соответствующие центры на базе окружных домов офицеров в крупных административных центрах страны: Москве, Санкт-Петербурге, Самаре, Екатеринбурге, Новосибирске и других [2].

В предвыходные, выходные и праздничные дни для этого использовались узлы связи в пунктах постоянной дислокации частей и соединений, выносные переговорные пункты, оборудованные в гарнизонных домах офицеров, клубах войсковых частей. Эти мероприятия позволили снизить родительский поток, но полностью эта проблема так и не была решена.

Накопленный органами военного управления в 1994-1996 гг. опыт организации защиты личного состава от информационно-психологического воздействия нашел свое дальнейшее развитие в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе в 1999 г. Для решения боевых задач, кроме пассивных форм перекрытия каналов информационно-психологического воздействия противника (разъяснения сущности и коварства ваххабитской пропаганды), стали применяться и активные (нейтрализация деятельности исламского информационного агентства «Кавказ-центр» и чеченско-ваххабитской пропаганды) средства путем широкого распространения в СМИ и в компьютерных Интернет-сетях своих комментариев на происходящие события в регионе [25].

Важным направлением деятельности командиров, штабов, органов воспитательной работы в ходе боевых действий на территории Афганистана и Чечни были мероприятия по срыву и ослаблению эффективности информационно-психологического воздействия противника. Опыт показал, что наиболее эффективные из них были: сбор, анализ и уничтожение печатного пропагандистского материала противника, проведение информационной и разъяснительной работы с военнослужащими и местным населением; пресечение деятельности лиц, доставляющих в расположение подразделений и частей пропагандистские материалы противника, распространяющих панические слухи среди военнослужащих.

Значимых результатов в решении этой задачи удалось добиться во второй половине военных кампаний на территории Афганистана и Чечни. Так, только в феврале-марте 1984 г. в ходе боевых действий частей 201 мсд в районе провинции Чаугани (ДРА) было вскрыто и пресечено средствами радиоконтроля дивизии пять попыток радиоперехвата противником радиочастот подразделений [1]. За 1985-1986 гг. командованию частей 40-й армии удалось своевременно обнаружить и уничтожить 12 тыс. экземпляров печатной продукции противника, из них 3 тысячи в ходе боевых действий [1].

В интересах нейтрализации информационно-психологических акций противника также практиковалась обратная засылка в бандформирования задержанных и распропагандированных моджахедов-боевиков, направление в них делегаций старейшин и местных жителей. Одним из приемов упреждения информационно-психологических акций чеченских боевиков на втором этапе боевых действий (с февраля 1995 г. по сентябрь 1996 г.) было разоблачение антинародной деятельности их лидеров. Для восстановления мира и правопорядка в населенных пунктах Чечни практиковались передачи по средствам звуковещания обращений к боевикам и мирному населению представителей духовенства с призывами сложить оружие и прекратить боевые действия. Например, в марте 1995 года в районе н.п. Новые-Атаги усилиями командиров, их заместителей по воспитательной работе 245 мсп и других частей ОГВ была подготовлена запись обращения муфтия Чечни А.Х. Арсенукаева к боевикам с призывом сложить оружие. Это позволило избежать многочисленных жертв в селе среди мирного населения [9].

Опыт организации мероприятий по срыву информационно-психоло-гических акций противника, накопленный в афганском и чеченском конфликтах, был учтен органами военного управления в ходе контртеррористической операции на территории Дагестана и Чечни в августе-декабре 1999 г. Основной особенностью деятельности органов военного управления в интересах информационно-психологической защиты войск, упреждения и срыва пропагандистских акций противника в этой военной кампании было установление системы их взаимодействия со средствами массовой информации, отечественными и зарубежными корреспондентами в регионе конфликта.

Важными мероприятиями взаимодействия со средствами массовой информации в целях упреждения информационно-психологических акций противника на начальном этапе операции были: ограничение деятельности общественных и иных объединений; введение цензуры, в том числе средств массовой информации. С декабря 1999 г. были запрещены интервьюирование боевиков, позитивное представление их в теле- и радиорепортажах на каналах местного и центрального телевидения; создание пограничного кордона, контрольно-пропускных и фильтрационных пунктов наряду с исключением хаотичного перемещения беженцев, в результате чего был предупрежден массовый поток родителей военнослужащих ОГВ в район боевых действий. В этих целях были приняты следующие меры: сформированы и направлены в зоны освобожденных от боевиков районов комендантские роты; установлена подконтрольность СМИ, как российских, так и иностранных государств в зоне действия частей и соединений, командованию ОГВ; разрушены подразделениями РЭБ, автоматизированные системы управления и связи боевиков, сайты главарей бандформирований в интернет-сетях; приняты меры по подавлению и прекращению деятельности объектов теле- и радиовещания, ведущих антивоенную и антигосударственную пропаганду; обеспечен прием передач центрального российского телевидения и специализированного информационного канала в частях ОГВ [6].

Одним из значимых направлений защиты личного состава от информационно-психологического воздействия противника в условиях рассматриваемых военных конфликтов была ликвидация последствий информационно-психологических акций противника. Главные усилия при ликвидации негативных последствий информационно-психологических акций противника направлялись на пресечение слухов и панических настроений среди военнослужащих, на изоляцию паникеров, вывод из боя в безопасный район и оказание психологической помощи деморализованным воинам и воинским коллективам, восстановление их боеспособности.

Таким образом, войсковая практика показала, что защита войск от информационно-психологического воздействия противника в условиях локальных войн и вооруженных конфликтов сыграла важную роль в обеспечении высокой морально-психологической стойкости личного состава при выполнении боевых задач. Ее содержание, формы и методы постоянно совершенствовались и определялись характером складывающейся военно-политической обстановки, особенностями информационно-психологического воздействия противника и необходимостью создания благоприятных информационно-психологических условий для выполнения боевых задач.

3.2. Рекомендации по совершенствованию защиты личного состава подразделения от информационно-психологического воздействия противника

В современных условиях информационно-психологического противоборства имеет место не только в военное, но и в мирное время. Поэтому противодействие грозным средствам информационно-психологической войны должно осуществляться постоянно и непрерывно. В целях повышения эффективности защиты личного состава подразделения (части) от информационно-психологического воздействия противника необходимо применять системный, комплексный подход. Он предусматривает:

Во-первых, на основе постоянного анализа складывающейся военно-политической, социально-экономической и информационно-психологической обстановки в районе дислокации войск, прогнозировать характер, уровень и динамику изменения внешних и внутренних угроз информационно-психологической безопасности.

Во-вторых, организовывать повседневную жизнедеятельность личного состава подразделений и частей, по возможности с максимальным подавлением источников негативной информации, опасных с точки зрения деструктивного влияния на сознание и поведение военнослужащих (или снижение их влияния до минимума).

В-третьих, принимать энергичные меры контрпропагандистского характера с целью активного противодействия негативному информационно-психологическому воздействию противника.

В-четвертых, важным инструментом защиты личного состава от негативного информационно-психологического влияния является организация тесного взаимодействия органов военного управления со средствами массовой информации, общественными, межэтническими, религиозными организациями и объединениями. Речь идет о такой принятой во всем цивилизованном мире разумной практике работы, которая позволяет поддерживать престиж армии и защищать ее интересы.

Как показывает войсковой опыт, в том числе и опыт проведения многочисленных миротворческих операций, командирам, штабам, органам по работе с личным составом необходимо постоянно и непрерывно осуществлять сбор, анализ и прогнозирование информационно-психологической обстановки в регионе дислокации войск, изучать весь объем поступающей информации, обобщать, систематизировать и разрабатывать информационные, методические, справочные материалы, проводить плановое и оперативное информирование личного состава подразделения (части), вести активную разъяснительную работу с различными категориями военнослужащих и гражданским персоналом, а также проводить информационно-пропагандистские акции и другие воспитательные мероприятия.

В ходе проведения мероприятий по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника в подразделениях (частях), с военнослужащими наблюдательных и сторожевых постов, КПП, патрулей, застав, конвоев, групп охраны обычно проводятся индивидуальные и групповые беседы, коллективная читка газет (преимущественно изданий МО РФ), прослушивание радиопередач и просмотр телепрограмм, обзоры сообщений прессы, выпуск стенной печати, активно используются различные формы неформального общения командиров, офицеров штабов, воспитательных структур с военнослужащими по вопросам выполнения учебных и боевых задач, соблюдения дисциплины и правопорядка, межнациональных и межконфессиональных отношений в воинском коллективе, а также с местным населением.

Важной составляющей формирования стойкости у военнослужащего к негативному информационно-психологическому воздействию противника является формирование исторического самосознания. В основе, которого лежат идеи патриотизма, любви к Родине, верности военной присяги, боевому знамени, ратным, трудовым и боевым традициям Российского государства его Вооруженных Сил, гордость за свою военную профессию, за принадлежность к тому или иному виду, роду войск.

Для формирования у военнослужащих высокой сознательности, несгибаемой стойкости и невосприимчивости к разрушительным информационно-психологическим воздействиям противника, в подразделении (части) имеется немало средств и возможностей: занятия в системе общественно-государственной подготовки, информирование, в том числе проведение единых дней информирования с обязательным участием руководящего состава части, вечерние часы воспитательной работы, военная печать и телевидение, а также различные формы информационно-пропагандистской работы.

Фундаментом, на котором строится система информационно-психологического противодействия, должны стать высокие духовные и морально-психологические качества российских военнослужащих, основанные на понятиях «патриотизм», «воинский долг», «честь», «Отечество».

Основными принципами данной системы должны являться:

1) активность, которая достигается определенностью идейных позиций (отстаиванием интересов своей страны, своего народа, Вооруженных Сил РФ) и организацией упреждающего воздействия;

2) актуальность – предусматривает информационно-пропагандистскую работу, проводимую вокруг проблем, наиболее значимых на определенном этапе жизнедеятельности войск (сил): учебной, боевой подготовки, боевого дежурства, ведения боевых действий, войсковых операций и т.д.;

3) динамичность – предполагает оперативное реагирование на изменение условий, событий и обстановки;

4) доходчивость – обеспечивается использованием простых и доступных аргументов, конкретных фактов, убедительных примеров, объективных оценок и доказательств;

5) эмоциональность – подразумевает проведение эмоционально-насыщенных информационно-пропагандистских, морально-психологических мероприятий, использование аудио- и видеоматериалов, воздействующих не только на сознание, но и на чувства военнослужащих.

Знание новых информационно-психологических технологий воздействия на индивидуальное и массовое сознание их целей, задач, методов и средств осуществления психологических операций (ПсО) в современной войне позволяет определить необходимые и эффективные меры противодействия информационно-психологическим мероприятиям противника, направленных на подрыв морально-психологического состояния наших войск, дезинформацию и деморализацию личного состава, дезорганизацию его боевой деятельности.

Эффективность работы по защите личного состава подразделения (части) от информационно-психологического воздействия противника будет в решающей степени зависеть от того, насколько удастся командирам, штабам, органам по работе с личным составом на практике реализовать принципы упреждения, доходчивости и эмоциональной насыщенности проводимых мероприятий.

В интересах повышения качества защищенности личного состава от информационно-психологического воздействия противника необходимо учитывать закономерности функционирования психики военнослужащего, особенности ее проявления в боевой обстановке. Поэтому следует особое внимание уделять своевременному разъяснению личному составу подразделения (части) истинных целей и задач, содержания тематики и ее направленности, применяемых форм, методов, приемов и технических средств, времени и места возможного осуществления информационно-психологических акций. Как показывает опыт локальных войн и проведения миротворческих операций в условиях вооруженного конфликта, хороший профилактический эффект дает ознакомление военнослужащих с конкретными фактами, свидетельствующими об изощренных приемах, методах и последствиях ПсО. Так, например, развитие негативных реакций и девиантного поведения военнослужащих можно избежать, заранее предупредив их о возможности применения противником так называемых «зараженных», «радиоактивных» листовок, психотропных средств и т.п.

Таким образом, система организации защиты личного состава подразделения (части) от информационно-психологического воздействия противника включает в себя следующие основные направления деятельности:

1) Прогнозирование информационно-психологического воздействия противника на личный состав подразделения (части).

2) Предупреждение (профилактика) информационно-психологического воздействия противника.

3)Срыв информационно-психологического воздействия противника на личный состав подразделения (части).

4) Ликвидация последствий информационно-психологического воздействия противника.

Прогнозирование негативного информационно-психологического воздействия противника заключается в превентивной оценке командирами, штабами, органами по работе с личным составом сил и средств подрывных акций, которыми может располагать реальный или потенциальный противник. В основу прогнозирования должны быть также положены и данные о штатной структуре подразделений, осуществляющих информационно-психологическое противоборство со стороны противника. Важной особенностью прогнозирования является определение каналов информационно-психологического воздействия на личный состав наших частей и подразделений.

Командиры, штабы, органы по работе с личным составом должны выделить потенциальные объекты наиболее интенсивного психологического воздействия противника. Как показывает практика, специалисты подрывных акций подходят дифференцированно к аудиториям, на которые осуществляется их влияние. Опыт свидетельствует о том, что специалистами, как правило, выделяются следующие объекты воздействия: солдаты и сержанты; контрактники; военнослужащие-женщины; офицеры; генералы; представители конфликтующих этнических, политических и конфессиональных групп; военнослужащие из пополнения; те, кто длительное время бессменно участвует в боевых событиях; лица, работающие на средствах связи, и др.

Важным элементом прогнозирования является определение возможной тематики и символики негативного информационного воздействия противника с целью упреждения, снижения их эффективности или нейтрализации. Например, по взглядам военных психологов США, наибольший ущерб моральному духу войск наносят такие факторы, как опасность, дискомфорт, недостаток пищи, отсутствие боевого опыта, негативное отношение к целям и действиям руководителей, недовольство командованием и др. Следовательно, именно эти явления будут эксплуатироваться в процессе информационно-психологического воздействия на наших военнослужащих. Ясно, что специалисты противника не упустят возможности идеологически и психологически обыграть такие события и факты, как: возможные поражения и большие потери наших войск; недостатки в их материально-техническом обеспечении; неблагоприятные события в стране; низкий уровень подготовки личного состава; просчеты в информировании военнослужащих; факты дезертирства, предательства и др. Необходимо предусмотреть возможную степень уязвимости наших войск перед пропагандой и психологическими действиями противника, выявить группы и отдельных воинов, которые в наибольшей степени могут проявить низкие морально-психологические качества.

Предупреждение информационно-психологического воздействия противника включает своевременное определение начала информационно-психологических акций и операций противника; непрерывное и психологически целесообразное политическое и боевое информирование личного состава; разъяснение ему истинных целей и задач ведения противником подрывных действий. Кроме того, предупреждение информационно-психологического воздействия противника предполагает перекрытие или установление полного контроля над каналами пропагандистского и психологического воздействия противника; организацию работы подразделений по сбору и уничтожению пропагандистских материалов противника; выявление психически неустойчивых или поддавшихся враждебному влиянию военнослужащих и профилактическая работа с ними. Особое место среди предупредительных мероприятий занимают ознакомление военнослужащих с изощренными приемами и методами, используемыми противником в целях подавления индивидуального и группового сознания войск (сил); разведка, подавление и уничтожение сил и средств психологических операций противника; оценка степени уязвимости своих войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника; воспитание у личного состава верности Отчизне и воинскому долгу, убеждений в справедливости нашей борьбы, уверенности в силу и мощь нашего оружия, воспитание ненависти к врагу и веры в победу; наращивание материально-технической базы информационно-психологического воздействия на свои войска и население; дезинформацию врага о наших силах и планах боевых действий;

Командирам подразделений и их помощникам по работе с личным составом важно держать под постоянным контролем военнослужащих, деятельность которых связана с приемом и передачей информации (связистов, компьютерщиков, почтальонов, посыльных и других имеющих открытый доступ к Интернету, теле- и радиоприемникам вещающих на каналах и частотах западных экстремистских организаций). Они могут стать сначала объектами, а затем и передаточным звеном дезинформации. Практика показывает, что в условиях боевых действий не целесообразно разрешать военнослужащим подразделения иметь личные радиоприемники и телефоны мобильной связи. Тем не менее, американским военным руководителям в зоне Персидского залива в ходе боевой операции под названием «Буря в пустыне» удалось обеспечить войска сотнями миниатюрных радиоприемниками с фиксированными частотами, что позволило, напротив, усилить информированность военнослужащих об успехах спецоперации, морально-психологической поддержке со стороны американского народа и защитить их от пропагандистских акций Ирака.

Эффективными способами предупреждения негативных последствий в этом случае являются: назначение наставников из числа опытных, психологически устойчивых воинов к военнослужащим, потенциально подверженным психологическому воздействию противника, с целью оказания психологической поддержки; включение последних в «тройки» и «пятерки» воинов, нацеленные для решения конкретных задач; проведение с ними индивидуальной работы и обучение приемам психической саморегуляции и др.

Снижению эффективности психологических акций противника способствует непрерывное, объективное, психологически целесообразно структурированное боевое и политическое информирование военнослужащих. Помня о специфике действия психологических механизмов восприятия человеком информации (эффектах первичности, авторитета, возложения ответственности и др.) командирам необходимо упреждать противника в информировании своих подчиненных о военных, политических и боевых событиях, изменениях обстановки; активнее привлекать для этого специалистов (психологов, пропагандистов и др.), свидетелей событий (беженцев, бывших военнопленных, воинов, уже принимавших участие в боях с противником, познавших его тактику действий), своевременно разъяснять причины неудач и просчетов.

Известный военачальник времен Великой Отечественной войны М.Е. Катуков в этом отношении отмечал: «Должен особо подчеркнуть, что мы старались говорить бойцам только правду о нашем положении, как бы горька она ни была. Ничто так не действует на моральное состояние бойца, как сладенькая полуправда, которая потом трещит по швам под напором фактов. Мы старались воспитывать своих бойцов так, чтобы они понимали: победа или поражение – это не результат указаний свыше, это – твоя победа, твое поражение» [16].

Срыв информационно-психологического воздействия противника на личный состав подразделения (части) достигается различными способами. Радикально решают эту задачу военная контрразведка, средства РЭБ и другие подразделения принимающие участие в подавлении и физическом уничтожении сил и средств ПсО противника. Однако это не всегда возможно. Поэтому необходимо не допускать потери бдительности, расслабленности, безделья, бесконтрольных контактов с гражданскими лицами.

При этом нельзя забывать о том, что не всякое действие противника требует механического опровержения, разоблачения. Часть его пропагандистско-агитационных материалов может быть активно использована в контрпропагандистских целях, часть – просто проигнорирована. Нужно помнить и о том, что сегодня уже эмоционально и содержательно малонасыщенными являются заявления о «зверином облике», «кровожадности», «тупости», противника. Каждая такая формулировка должна обязательно подкрепляться конкретными примерами, реальными фактами и убедительными аргументами.

Во время боевых действий на руку противника неосознанно могут играть некоторые средства массовой информации своей страны. Так, например, сообщения СМИ США о том, что в район Персидского залива спешно перебрасываются плавучие госпиталя (американский «Мерси» и французский «Ла-Ранс» емкостью по 200 тыс. раненых в сутки), около 55 тыс. пластиковых мешков для транспортировки тел погибших, на некоторое время резко ухудшили морально-психологическое состояние участников операции «Буря в пустыне». Еще более ярким примером включения СМИ собственного государства в систему негативного информационного воздействия противника являются чеченские события (1994-1995 гг.) [35]. Поэтому командирам, их заместителям по работе с личным составом необходимо предусмотреть комплекс мероприятий по организации оптимального взаимодействия с СМИ (порядок предоставления им информации; организация контактов с военнослужащими; распространение среди военнослужащих печатных изданий и др.). Видимо, в этом отношении весьма ценным может оказаться опыт взаимодействия руководителей американских частей в зоне Персидского залива с представителями СМИ. Им удалось соединить жесткую цензуру военного времени (война названа «самой закрытой» в нынешнем столетии) с беспрецедентным размахом организованного посещения журналистами мест дислокации войск. Этому в немалой степени способствовало создание пресс-центров, в которых журналисты могли получить большой объем свежей, яркой и одновременно тщательно «просеянной», «отшлифованной» информации. Гибкой и эффективной формой этой работы стали 40 журналистских «пулов», формировавшиеся в составе 4-5 представителей СМИ и офицера по связям с общественностью [35].

Для того чтобы еще раз подчеркнуть всю пагубность недооценки значения работы с СМИ, приведем такой пример. По оценкам специалистов, российские военные средства массовой информации в ходе боевых событий в Чечне выглядели «почти беспомощными» – за месяц боевых действий федеральных войск официальная информация, исходившая из Министерства обороны, составила 5% всего объема сообщений. Были дни, когда Министерство обороны попросту молчало и не реагировало на явную клевету и дезинформацию, звучавшую из других источников информации [25].

Во многом именно поэтому такое громкое звучание имели информационно-психологические акции боевиков, связанные с диверсиями в Буденовске и Первомайском, с распространением слухов о широкомасштабном привлечении Дудаевым снайперов-спортсменов в качестве наемников, о наличии у боевиков ракет и оружия массового поражения, об отслеживании чеченцами участников боевых действий (в первую очередь летчиков) и визитах в их семьи, о возможности восстания против России всех кавказских народов и др. Многие из этих слухов опровергало лишь время.

Следует отметить, что слухи в практике психологических операций считаются одним из наиболее мощных и эффективных средств воздействия на войска противника и населения. Они обладают свойством особой психологической заразительности, так как распространяются чаще всего знакомыми людьми, в доверительной форме, имеют особую эмоциональную окраску. Внушающая сила слухов возрастает прямо пропорционально росту дефицита информированности людей по поводу важнейших событий, явлений, фактов. Распространение слухов, особенно в среде с преобладающими состояниями тревоги, неуверенности, сомнений, нередко сопровождается деморализацией военнослужащих, дезорганизацией их целесообразной деятельности.

Учитывая огромный психологический эффект слухов, командиры, офицеры по работе с личным составом должны принимать своевременные и исчерпывающие меры по их пресечению, выявлению источников распространения, разъяснению личному составу целей их действительных авторов.

Ликвидация последствий информационно-психологического воздействия противника предполагает принятие решительных мер по выявлению и изоляции военнослужащих или подразделений, подвергшихся деморализации и оказанию им психологической помощи; пресечению панических настроений, враждебных слухов, профилактике фобий. Важным аспектом в ликвидации последствий информационно-психологического воздействия противника следует считать выявление и устранение причин, вызвавших психогенные потери или пораженческие настроения среди личного состава; проведение комплекса мер по противодействию силам и средствам информационно-пропагандистского воздействия противника. Особое внимание необходимо обращать на анализ и ликвидацию слабых мест (уязвимостей) в системе защиты войск (сил) от информационно-психологического воздействия противника; возмещение потерь и наращивание сил и средств информационно-пропагандистской работы среди личного состава подразделений и частей, ведущих боевые действия.

Командиры, штабы, органы по работе с личным составом должны хорошо представлять, что для победы над противником недостаточно физически сохранить своих солдат и не всегда самым эффективным является уничтожение солдат неприятеля. Успех современного боя на три четверти зависит от реального соотношения морально-психологических возможностей противоборствующих сторон. Искать и находить средства повышения морального духа своих войск и снижения морально-психологического состояния войск противника, эффективно осуществлять информационно-психологическую защиту подчиненных и вести непрерывное, жесткое, изматывающее психологическое давление на противника – это не только черты таланта современного военного руководителя, но требование современной боевой практики.

Алгоритм действий по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника

От квалификации и целенаправленности деятельности командиров, штабов, органов по работе с личным составом и других должностных лиц по защите войск от информационно-психологического воздействия противника в значительной мере будет зависеть ход и исход боевых действий, в ходе которых придется решать следующие задачи:

• сбор и обобщение данных об источниках отрицательного информационно-психологического воздействия на личный состав с выработкой конкретных мер по их нейтрализации;

• нейтрализация информационно-психологического воздействия противника, недопущение деморализации, морально-психологического подавления наших войск;

• изменение в свою пользу соотношения морально-психологического состояния личного состава, поддержание его на уровне, необходимом для успешного ведения операций (боевых действий);

• проведение информационно-психологических мероприятий, направленных на свои войска и местное население с целью защиты от негативного информационно-психологического воздействия противника;

• профилактика распространения ложных слухов среди личного состава, предупреждение массовых негативных психических реакций;

• пресечение слухов, тревожных высказываний, противоправных действий и недопущение деморализации, дезинформации и снижения морально-психологического состояния войск.

Работа по противодействию психологическим диверсиям противника будет в решающей степени зависеть от того, насколько удастся на практике реализовать принцип упреждения, доходчивости и эмоциональной насыщенности проводимых мероприятий. То есть результаты противодействия будут определяться тем, в какой мере командиры, их помощники по работе с личным составом, психологи учтут закономерности функционирования психики воина в боевой обстановке.

Ход решения данных задач реализуется через алгоритм действий и состоит из следующих этапов:

1) Немедленно доложить вышестоящему командованию об обнаружении информационно-психологического воздействия противника на личный состав.

2) Оценить и уяснить:

- цель и размах информационно-психологического воздействия (заражения);

- морально-психологическое состояние личного состава;

- данные о составе сил и средств психологических операций противника в районе дислокации части (подразделения);

- срок подготовки сил и средств актива части (подразделения) по противодействию негативному информационно-психологическому воздействию;

- направление сосредоточения основных усилий на срыв и ликвидацию последствий негативного информационно-психологического воздействия;

- морально-психологическую и информационную обстановку в районе действий части (подразделения), группировку сил и средств морально-психологического обеспечения вышестоящего органа военного управления.

3) Произвести расчет сил и средств, и определить:

- сроки проведения основных мероприятий;

- время, необходимое для подготовки боевого актива подразделения;

- силы и средства для срыва и ликвидации последствий негативного информационно-психологического воздействия противника.

4) Оценить обстановку и определить:

- источник заражения, степень и характер информационно-психологичес-кого воздействия противника на личный состав, местное население;

- количество личного состава подвергшегося информационно-психологическому воздействию;

- состав, состояние и возможности сил и средств боевого актива подразделения;

- характер дислокации подразделения на местности и наиболее целесообразные действия сил и средств морально-психологического обеспечения по срыву и ликвидации последствий;

- вероятные психогенные потери, возможности по эвакуации психотравмированных военнослужащих, оказанию им психологической помощи и реабилитации;

- моделирование, развитие процесса заражения, заслушивание предложений, организация взаимодействия, выбор оптимального варианта восстановления боеспособности подразделения.

5) На основе уяснения обстановки, проведения расчета сил и средств, определить основные меры по срыву и ликвидации последствий:

- распределение боевого актива по элементам боевого порядка подразделения;

- распоряжения (указания) подчиненным боевого актива о срыве и ликвидации информационно-психологического заражения личного состава;

- довести методы и формы порядка организации и проведения мероприятий по противодействию информационно-психологическому воздействию в части (подразделении), а также другие вопросы;

- мероприятия, которые необходимо провести немедленно для организации срыва информационно-психологического воздействия противника: уничтожение источника заражения (бомбово-артиллерийские удары), подавление подразделениями РЭБ, сбор печатных материалов, радиоприемников с фиксированными частотами;

- мероприятия, которые необходимо провести немедленно для организации ликвидации последствий информационно-психологического воздействия противника: разъяснение, опровержение информации, контрпропагандистские акции, изоляция военнослужащих получивших психологическую травму или оказавшихся в зоне поражения, индивидуально-воспитательная работа, психологическая помощь и т.д.

6) Проанализировать причины информационно-психологического заражения личного состава подразделения:

- проведение дополнительной оценки морально-психологической и информационной обстановки, морально-психологического состояния личного состава подразделения;

- анализ действий личного состава и актива подразделения;

- причины психогенных потерь в подразделении;

- порядок восстановления боеспособности подразделения.

7) Доложить старшему начальнику о срыве и ликвидации последствий информационно-психологического воздействия противника с докладом причин и степени потерь личного состава подразделения.

8) Доложить о выполнении мероприятий согласно установленной степени боевой готовности.

Эффективность алгоритма действий должностных лиц подразделения (части) по защите личного состава от информационно-психологического воздействия противника в мирное и военное время во многом будет определяться системностью, всесторонней согласованностью и непрерывностью проведения мероприятий. Вся эта работа будет зависеть от прогнозирования, планирования и осуществления с учетом особенностей психологических операций противника, реального морально-психологического состояния наших войск и складывающейся военно-политической, социально-экономической и информационно-психологической обстановки в регионе дислокации войск и на ТВД.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мероприятия по защите от негативного информационно-психологи-ческого воздействия будут иметь успех лишь тогда, когда будут опираться на высокий профессионализм исполнителей. Сегодня уже невозможно обойтись без специалистов, которые могли бы на высоком профессиональном уровне отслеживать, анализировать и доводить информацию до военнослужащих с учетом государственных интересов Российской Федерации. Эта структура информационно-психологического обеспечения деятельности подразделений и частей должна быть гибкой, мобильной, хорошо оснащенной, пронизывающей все Вооруженные Силы. Ее отсутствие или низкая компетентность могут привести к утрате информационного контроля над Вооруженными Силами, резкому снижению морально-психологического состояния личного состава.

В результате проведенного исследования были сформулированы следующие выводы:

1. Защита от информационно-психологического воздействия противника должна вестись постоянно как в мирного, так и в военное время (в т.ч. в период вооруженных конфликтов).

2. Безопасность морального духа войск в XXI веке во многом будет зависеть от безопасности информационно-психологической среды общества, психологической безопасности военнослужащих.

3. Основная цель информационно-психологического воздействия в вооруженных конфликтах XXI века будет заключаться в дезорганизации психической деятельности военнослужащих (то есть разрушение их системы психической адаптации) до начала боевых действий.

4. Актуальными задачами информационно-психологического обеспечения безопасности личного состава подразделения являются:

• разъяснение решений военно-политического руководства страны, задач, стоящих перед подразделениями и частями;

• анализ и прогнозирование информационной обстановки в районе дислокации воинских частей (подразделений) и ведения боевых действий;

• сбор, анализ и обобщение информации об источниках негативного информационно-психологического воздействия, а также выработка контр- мер по их подавлению или устранению;

• нейтрализация негативного информационно-психологического воздействия противника, недопущение деморализации и дезинформации;

• проведение информационно-психологических мероприятий (акций), направленных на укрепление морально-боевого духа и психологической устойчивости личного состава подразделения;

• организация профилактических мер по предупреждению распространения дезинформации среди военнослужащих, пресечение слухов, тревожных высказываний и противоправных действий, направленных на снижение морально-психологического состояния личного состава подразделения.

В круг актуальных проблем защиты личного состава от информационно-психологического воздействия противника входят противодействие распространению и восприятию военнослужащими подрывной информации; воспитание у личного состава бдительности, невосприимчивости к враждебной идеологии; защита систем связи, коммуникаций и управления; перекрытие каналов проникновения противника в информационные сети, ресурсы и духовно-психологическую сферу своих подразделений и частей; разоблачение и разъяснение воинам коварных замыслов агрессоров, целей и задач, способов и приемов ведения им информационно-психологической борьбы; пресечение ложных слухов, панических настроений и профилактика различных фобий среди личного состава частей и подразделений, участвующих в боевых действиях.

От информационно-психологического воздействия можно защищаться не только предназначенными для этого специальными органами по работе с личным составом, но и усилиями всего командного состава, должностными лицами воинской части.

В современных условиях, на пути глубоких, серьезных преобразований страна и Вооруженные Силы РФ переживают трудные времена, учитывая это обстоятельство, мы должны уметь защищать национальные интересы своей страны, отстаивать и пропагандировать духовно-нравственные ценности, патриотизм, интернационализм, войсковое товарищество, боевые, трудовые и ратные традиции Российского государства и его Вооруженных Сил.

Применительно к сложившимся рыночным условиям развития экономических отношений, индивидуализма и эгоизма в обществе, следует говорить не только об информационном, но и об информационно-психологическом противоборстве, поэтому задача защиты личного состава подразделения от негативного информационно-психологического воздействия должна быть актуализирована и выдвинута в качестве приоритетного направления деятельности органов военного управления.

Уже сейчас в Российской Федерации отмечается значительный рост числа психических заболеваний среди населения страны. Причины неблагополучного состояния здоровья многие врачи, психотерапевты, специалисты видят в активной и целенаправленной информационно-психологической обработке населения, в неблагоприятной информационно-психологической среде, в деформации общественного сознания, сломе российского менталитета. В кризисной ситуации это может привести к тому, что психические травмы, боевые психологические потери многократно превысят таковые в любой из предыдущих войн.

С началом боевых действий информационно-психологическое противоборство приобретет еще более масштабный характер, который может сопровождаться увеличением числа психических расстройств, проявлением различного рода девиантного поведения, суицидальных явлений среди военнослужащих, повышением агрессивности и психологической напряженности.

Поэтом, если своевременно не будут разработаны и практически осуществлены меры по защите личного состава подразделения от информационно-психологического воздействия противника, последствия для страны и ее Вооруженных Сил могут быть чрезвычайно тяжелыми и непредсказуемыми.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Арзамаскин Ю.Н., Караяни А.Г. Морально-психологическое обеспечение подготовки и ведения боевых действий – М.: ВУ, 1999.

2. Борский Н. Основные направления обеспечения информационной безопасности в деятельности войск (сил) // Ориентир. – 2005. №8.

3. Верховцев С.И. Политическая работа среди войск и населения противника в годы Великой Отечественной войны // Военно-исторический журнал. – 1995. №1.

4. Военный энциклопедический словарь. – М.: 1984.

5. Гостев А. «Об активизации социально-психологической подготовки населения и его защиты в условиях боевых действий» // Армейский сборник. – 2003. №2.

6. Грачев Г.В. Информационно-психологическая безопасность личности: состояние и возможности психологической защиты М.: Изд-во РАГС, 1998.

7. Громов Б.В. Ограниченный контингент. – М.: АО Издательская группа «Прогресс» - «Культура», 1994.

8. Жуков В. «Взгляды военного руководства США на ведение информационной войны» // Зарубежное военное обозрение. – 2001. №1.

9. Зеленков М.Ю. Морально-психологическое обеспечение деятельности войск (сил). Учебное пособие. – М.: Изд-во МАИ, 2004.

10. Зелинский С. А. Информационно-психологическое воздействие на массовое сознание. – СПб.: Издательско-Торговый Дом «СКИФИЯ», 2008.

11. Зиновьев А.А. Гибель утопии. – М.: 2006.

12. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием // Официальный сайт. www.kara-murza.ru.

13. Караяни А.Г. Информационно-психологическое противоборство в современной войне. – М.: ВУ, 1997.

14. Караяни А.Г., Зинченко Ю.П. Информационно-психологическое противоборство в войне: история, методология, практика. – М., МГУ, 2007.

15. Караяни А.Г. Психологические операции в современной войне: сущность, содержание, пути противодействия. – М.: ВУ, 2004.

16. Катуков М.Е. На острие главного удара. – М.: Воениздат, 1979.

17. Концепция воспитания военнослужащих Вооружённых Сил Российской Федерации / Приложение №3 к приказу МО РФ 2004 года №70. – М., 2004.

18. Крысько В.Г. Секреты психологической войны (цели, задачи, методы, формы, опыт) – Минск, 1999.

19. Лайнбарджер П. Психологическая война / пер. с англ. М.: Воениздат, 1958.

20. Лисичкин В.А., Шелепин Л.А. Третья мировая информационно- психологическая война. – М.: 2000.

21. Манойло А.В. Информационное противоборство в условиях психологической войны // Закон и право. – 2003. №12.

22. Марущенко В. Информационная безопасность войск защита личного состава от негативного информационного воздействия // Ориентир. – 2001. №2.

23. Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М.: 1996.

24. Нарышкин С.Е. О старой и новой России, или Постижение национальной истории // Вестник Российской нации. 2010. № 1-2.

25. Панарин И.П. Технология информационной войны. – М.: «КСП+», 2003.

26. Пирумов В. С., Родионов М. А. Некоторые аспекты информационной борьбы в военных конфликтах // Военная мысль. 1997. N 5. С. 44-47.

27. Полевой устав армии США FM 33-1. Психологические операции. – М.: ГШ ВС СССР, 1988.

28. «Промывание мозгов. Изложение русского руководства по психополитике»//брошюра была издана фондом Рона Хаббарда в Нью-Йорке, 1955.

29. Поликарпова Е.В. Аксиологические функции масс-медиа в современном обществе. Ростов-на-Дону, 2002.

30. Расторгуев С.П. Информационная война. – М: Радио и связь, 1999.

31. Смолян Г., Цыгичко В., Черешкин Д. Оружие, которое может быть опаснее ядерного // Военная мысль. – 2008. № 5

32. Социологический опрос Интернет ресурс: http://mediacratia.ru/owa/ mc_media_news.htm.

33. Федеральный закон Российской Федерации от 27 июля 2006 года № 149 ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».

34. Федоров А.В. Насилие на экране и российская молодежь // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 2001. № 1. С. 131-145.

35. Черкасов А.В. Оружие, которое не убивает. Фронт без выстрелов. // Ориентир. 1997. №1, №3.

36. Цыганок А. Информационная война – реальность геополитики http://www.otechestvo.org.ua/main/htm 01.08.2008.

37. Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М. 1984.

38. Фромм Э. Бегство от свободы. – М.: Прогресс. 1995.

Код для цитирования: Скопировать